Спаси меня.

Песня: Oh Wonder — All We Do http://en.lyrsense.com/oh_wonder/all_we_do «Бывает же иногда такое ощущение, что ты одинок? Ну, к примеру, все вокруг ходят, смеются, разговаривают, обсуждают мировые события, или напротив вещи понятные лишь им двоим. А ты стоишь себе один, даже не пытаясь вслушиваться в их разговоры, потому что все равно не поймешь. Можно ли в таком городе, как Лейквуд, найти себе настоящего друга? Не того, в которого ты после влюбишься, а он тебя зафрендзонит, и не какого — нибудь очередного психопата, желающего распотрошить тебя у берега озера, и не того, которого ты будешь подозревать, и не того, которого будет мучить маньяк — убийца, и не того, которого убьют…». Ноа ошарашенно снял наушники и запрокинул голову на подушку. В последнее время ему некому было выговориться, и он часто записывал свои размышления в электронном виде. Но это не помогало. Это не помогало забыть о том, что Эмму, ту самую Эмму, милую девчушку, которая когда-то перешла к ним в школу, мучают звонками и смертями ее друзей. Это не помогало забыть о том, что Одри, человек, который ему совершенно не безразличен, любит его лишь как друга. Это не помогало забыть о тех подозрениях на Кирана и его брата. Не помогало забыть о комиксах Ставо. Не помогало забыть о Брук, которая потеряла всех. Не помогало забыть о его умершей девушке. И, естественно, совершенно не помогало забыть о тех событиях, которые происходят вокруг. В палату заглянула Одри. — Как ты? — В порядке, да. Я в полном порядке. Ноа попытался улыбнуться, но слезы, стоящие в глазах, выдали его и он опустил голову. Одри присела на край кровати и запустила руку в его волосы. — Эй, с каких это пор ты стал меня обманывать? Не держи в себе все это, хорошо? — Я просто боюсь оставаться один. Одри непонимающе приподняла бровь. — Ну, в том смысле, что когда я остаюсь один… Я закрываю глаза, и передо мной встают образы Зои, Джейка, Райли, даже Хейли! Я боюсь засыпать, потому что я вижу их, я смотрю в их глаза, и я… — Я знаю. Но это ведь нормально. Бояться — это нормально. Ты человек и ты имеешь на это право. Всем нам сейчас тяжело. Ты думаешь, что Эмма спит спокойно? Или ты считаешь, что Брук вообще спит? Ноа лишь глядел в одну точку. Ранение еще не зажило, но он уже мог двигаться без боли. Все подталкивали его подниматься как можно чаще, но его это особо не волновало. Все, что он делал — это лишь ел и спал. Он уже даже не жил, он просто существовал. Дверь палаты распахнулась и туда вошли Эмма с Брук. Ноа про себя отметил, что действительно думает, что Брук высыпается, потому что по лицу девушки не было заметно, что она потеряла отца, парня и бывшего парня. Она не улыбалась, но и грусти на её лице не было заметно. — Привет, как самочувствие? Сказать им? Сказать о том, что хочется повеситься, вот только тут, к сожалению, негде? — Хорошо. Одри и Эмма обменялись многозначительными взглядами и вышли из палаты. Брук присела на больничную койку и улыбнулась. — А если серьезно? — Если серьезно, мне бы хотелось удавиться. Первый раз, когда Ноа улыбнулся за все время, проведенное в больнице. — Я бы сказала тебе, что об этом нельзя даже и думать, но, не в моем положении говорить об этом. Фостер посмотрел её прямо в глаза и понял. Понял, что ошибся, как только она вошла. Ей и правда хреново. — Держись. Брук вспомнилась та её речь о том, как же много может значить даже одно слово. Сейчас оно было как никогда необходимо, и она его получила. Отвечать что — либо не было смысла и она снова улыбнулась. — Помнишь, ты говорила о выборе? Ну, что мне стоит выбрать, Одри или Зои. — Помню. — Я давно выбрал. Еще до всех тех событий с Зои, я выбрал. — Кого же? Внезапно в комнату заглянула Эмма, нарушив, возможно, самый главный разговор за последнее время. Она указала Брук в сторону двери, показывая, что им нужно поговорить. Маддокс вышла, Ноа не двинулся. Спустя пару секунд он посмотрел на дверь и ответил. Ответил еле слышно, но это было сказано вслух: — Тебя.