На грани Невозможного

Я люблю такие игры, Где надменны все и злы. Чтоб врагами были тигры И орлы! Чтобы пел надменный голос: "Гибель здесь, а там тюрьма!" Чтобы ночь со мной боролась, Ночь сама! Я несусь,- за мною пасти, Я смеюсь - в руках аркан... Чтобы рвал меня на части Ураган! Чтобы все враги - герои! Чтоб войной кончался пир! Чтобы в мире было двое: Я и мир! (Марина Цветаева, "Дикая воля") Густые тени деревьев уже начинали скрываться в легком вечернем сумраке, наступившем в последний день августа немногим раньше обычного из-за беспросветных сизых туч, замерших в небе над Уилтширом, когда четким вечерним аккордом пасмурного дня прозвучали первые капли по-осеннему печального, но всё еще по-летнему теплого дождя. Легкая дрожь листьев зарослей роз и фруктовых деревьев ухоженного изысканного сада не передалась лишь каменным стенам темно-серого родового поместья – величественного замка, принадлежащего самому знатному и известному роду в этих краях. Лишь едва заметные выбоины на стенах каменного гиганта под каплями дождя становились более четкими, чем прежде, словно напоминая о том, что есть и незаживающие раны у того, что на первый взгляд кажется незыблемым. Перед тяжелой кованой калиткой поместья остановился высокий худощавый мужчина в черной мантии. Из-под наброшенного капюшона виднелись несколько прядей волос цвета воронова крыла, сравнимых по цвету разве что с глазами угольного оттенка , ярко контрастирующими с бледным цветом лица. Кованные ворота сами распахнулись перед гостем, позволяя тому пройти к двери замка по светлой широкой аллее между цветущими розами, умывающими свои лепестки под зачастившими каплями дождя. Мужчина быстрым шагом прошел по знакомой дорожке ко ходу в поместье и, на мгновение остановившись у резной темно-коричневой двери, поднес ладонь к выгравированному серебряному гербу, украшавшему дверь. Буква «М», находящаяся в центре эмблемы, слабо сверкнула, роняя прохладную прозрачную каплю на ладонь человека, словно приветствуя старого знакомого. Как и калитка, дверь замка гостеприимно распахнулась перед гостем, который спешно вошел в сумрачный коридор, украшенный холстами и статуэтками. - Северус! – звонкое восклицание, исполненное радости и облегчения, нарушило тишину замка. К гостю уже спешила красивая светловолосая женщина в изящном лиловом платье, струящемся до самого пола. Не сдерживая своих эмоций, она обняла гостя и тепло улыбнулась: - Как хорошо, что ты здесь! Северус неловко приобнял её в ответ, пытаясь скрыть смущение – это было как-то несерьёзно, совсем по-детски, но в присутствии этой великолепной красавицы он смущался с самого детства. Хотя, быть может, причина была лишь в крови чудесницы-вейлы, которая текла в жилах светловолосой дочери – кто знает… Впрочем, он приехал по её просьбе. В черных глазах появилось волнение и нежная забота. - Нарцисса, ты писала, чтобы я приехал – поэтому я здесь. Что случилось? Она тяжело вздохнула и чуть отстранилась, не выпуская его ладони из тонких прохладных пальчиков, которые от его вопроса – он заметил – слегка дрогнули. - Северус, после всего, что случилось… - ей явно с трудом давались слова, а глаза начали предательски поблескивать от одного лишь упоминания, что пришлось пережить самому родному и любимому человеку этой женщины. – Северус, он умирает заживо у меня на глазах, а я ничего не могу сделать! Последняя фраза прозвучала практически криком, мольбой о помощи, отчаянием на краю пропасти, но тут же холодная сдержанность и поистине королевское самообладание этой женщины одержали верх над эмоциями: - Прости, не стоило тебя волновать, - её голос звучал уже ровно, вот только горечь скрыть все равно не удалось. – Ты не сможешь помочь ему. - Нарцисса, - он постарался придать голосу как можно больше тепла и нежности, - не спеши с выводами. Да, я не всесилен и не знаю, смогу ли помочь Драко - но я сделаю всё, чтобы он снова захотел вернуться к жизни. - Спасибо, - тихое слово и безбрежная благодарность, засиявшая в глазах цвета тающего льда, сейчас таких теплых и родных. - Он у себя? Нарцисса безмолвно кивнула, опускаясь на небольшой диванчик в гостиной, куда они вошли из коридора замка: - Он не говорит, что ему хотелось бы сделать, совсем не делится со мной своими мыслями, как раньше… («Он слишком переживает за тебя, Нарцисса, и бережет тебя – потому и не говорит, что задумал…») - Цисси, он уже совершеннолетний взрослый волшебник, - успокаивающе заверил её Северус. – Могут ведь у него быть свои тайны? - Конечно, - Нарцисса грустно улыбнулась в ответ. – Присоединишься к моему чаепитию? - Нет, прости, - покачал головой гость, - слишком спешу, поэтому сразу займусь делом и навещу Драко. Нарцисса с трудом подавила тяжелый вздох, провожая взглядом Северуса, поднимающегося по лестнице на второй этаж. Она знала: этот человек может совершить даже невозможное… *** Хмурый день, унылый вечер, тягостный дождь, барабанящий по стеклам балкона, выходящего в комнату… Осень – смерть природы… Он никогда не любил осень, а сейчас ею буквально пропитался этот умирающий августовский день. И пусть всё вокруг ещё искрит яркими красками зеленого лета, а капли дождя наверняка теплые, без этой мучительной осенней промозглости, но само небо, эта высокая серость словно кричит: «Это конец! Пути назад уже нет!». Это конец. И пути назад уже нет… И ничего не осталось, кроме обломков воспоминаний («Чёрт, как же от них больно!») и невыполненных обещаний. Обещал, что не сдастся и пройдет эту проклятую игру-дуэль с жизнью до конца – да вот только на полпути упал от первой же подножки… Стук в дверь заставил Драко вздрогнуть, едва не выпустив из рук книгу с руническими заклятиями. - Войдите, - равнодушно произнес он, опуская взгляд к страницам фолианта, на которых за два часа не прочел ни строки. - Добрый вечер, мистер Малфой, - от знакомого низкого холодного голоса что-то дрогнуло в груди. - Профессор Снейп? – Драко поднял на него удивленный взгляд. - Какое тонкое наблюдение, - съязвил мужчина, - он самый. Быстрым взглядом он окинул юношу, сидящего в кресле перед ним. К счастью, все оказалось не так плачевно, как он представлял. Все тот же Драко Малфой, его бывший ученик, высокий, гордый, так похожий на свою мать бледной кожей, светлыми волосами и глазами, похожими на серебристые льдинки. Впрочем, как раз в глазах и крылось всё, что так усердно скрывалось во внешности сына Нарциссы. Самоуверенный, амбициозный Драко Малфой с растерянным безжизненным взглядом – такое Снейп видел впервые, чем был очень обеспокоен. Он помнил, как в самые страшные моменты, на грани жизни и смерти взгляд этого юноши не затухал ни на мгновение, наоборот, на самом краю загораясь новым, стальным светом решимости и победы. Но для Драко битвы оказались проще роковых испытаний жизни, разрушающей все – и любовь, и дружбу… Взгляд чёрных глаз скользнул по книге: - Похвально ваше стремление изучить в деталях руническую тёмную магию, мистер Малфой, - от голоса Снейпа веяло трескучим морозом («Это должно подействовать – освежающий душ тебе не помешает, Драко.»), - но, мне кажется, сидеть здесь и вздыхать о былом – не лучшая помощь тем, кто в вас нуждается. - Профессор… - Драко уже хотел было возразить, но Снейп перебил его: - Чёрт возьми, Малфой, соберитесь в конце концов! Что вы мямлите, как безвольная тряпка! Ещё немного – и мне придется подавать вам платочек, чтобы вы утирали им слёзы! - Что, по-вашему, я должен делать? – с вызовом спросил Драко, поднимаясь с кресла и глядя прямо в черные глаза-угли, Снейп с удовлетворением отметил, что лёд во взгляде наполнился яростью и негодованием («Значит, ничто человеческое в тебе не погибло, Драко! Что ж, это уже полдела!») - А разве у вас нет цели или мечты? – вопросом на вопрос ответил профессор. Драко криво усмехнулся: - Её невозможно осуществить. - Нет ничего невозможного, мистер Малфой, - возразил Снейп, - и уж кто-кто, но вы должны это прекрасно знать. Юноша вздохнул и отвернулся к окну, глядя на мелкий дождь, поблескивающий в свете садовых фонарей: - Хорошо, отвечу точнее: у меня нет ресурсов для моей главной цели. - Вам нужны люди? Драко резко обернулся: - Откуда вы...? Ведь вы не использовали легилименцию! Снейп по-отечески улыбнулся, опускаясь в кресло: - Мистер Малфой, вы слишком хорошо владеете искусством окклюменции, чтобы не заметить чужого проникновения в ваше сознание. Поверьте – я просто догадался. Это, признаться, было несложно. Это, конечно, совершенная глупость, но, будь я на вашем месте, даже не знаю, мечтал бы о другом или нет. Драко едва подавил в себе улыбку. Было так странно рассуждать о мечтах и целях с деканом своего факультета, грозных и беспристрастным профессором зельеварения, который пусть всегда и относился к нему лучше, чем к остальным, но все же никогда не открывал душу. - Да, профессор, у меня нет людей для того, чтобы осуществить задуманное, - выдохнул Драко, - а в одиночку что-либо сделать я не в силах. - Но я могу предоставить вам материал для работы, - усмехнулся Снейп. Тень изумления блеснула в ясных серых глазах: - Материал? – непонимающе переспросил юноша. – но где вы найдете хотя бы десяток обученных, проверенных… - Вы сами их создадите, - не дал договорить ему зельевар, чем вызвал ещё большее замешательство Драко. – Знаете, мистер Малфой, почему я в свое время не выбрал путь алхимика или целителя, хотя эти профессии мне прочили очень многие? Быть преподавателем – неблагодарное дело, тяжкий труд, требующий нечеловеческого терпения и выдержки. Но под этим скрыто то, о чем многие и не догадываются. Преподаватель получает чистые книги, нетронутые души и умы, которые, словно художник или мастер, сам создает по своему усмотрению. И, хочу вам сказать, некоторые ученики оказываются преданнее боевых товарищей. Драко неотрывно смотрел на профессора, не понимая, изменил ли ему слу, или же услышанное – и правда не наваждение. - Профессор, - он сначала и не узнал своего голоса – таким слабым и севшим от потрясения он оказался, - вы предлагаете мне преподавать в Хогвартсе? Снейп сдержанно кивнул: - Вы сообразительны, мистер Малфой. Думаю, я, как директор школы, имею право выбирать преподавательский состав по своему усмотрению. А для вас выгода в том, что вы сможете найти союзников, готовых идти до конца. Драко тряхнул головой, будто пытаясь прогнать наваждение – уж слишком фантастической казалась ситуация, разыгравшаяся в его комнате в данный момент. - Но где здесь выгода для вас, профессор? – бывший ученик Снейпа прекрасно знал, что тот не станет делать что-либо из пустого альтруизма. Снейп устало вздохнул, будто собирая остатки терпения, чтобы наконец объяснить то, чего ещё не понял или не знает его горе-крестник. («А всё-таки он оживает на глазах!»): - Во-первых, мне, мистер Малфой, глубоко неприятно видеть одного из лучших выпускников Хогвартса раскисшим и разбитым, каковым вы сейчас являетесь. Во-вторых, это сущее безумие с моей стороны, но я хотел бы помочь вам воплотить в жизнь – причем, удачно – вашу дерзкую затею, которая, конечно же, не под сил вам одному. А в-третьих, будущее, которое нас всех ждет, заставляет собирать все силы в кулак и не разбиваться на кучки унылых и разочаровавшихся в жизни слабаков. Последняя фраза насторожила Драко. Только сейчас он заметил, как сильно постарел Снейп за пару летних месяцев, пока они не виделись. И в черных внимательных глазах – затаенная тревога, засевшая глубоко внутри. Но ведь декан Слизерина был не из тех, кто волнуется из-за мелочей. - Что вы имеете в виду, профессор? - Рано делать выводы или какие-то заключения. Просто не спешите расслабляться и привыкать к мирной жизни, мистер Малфой. Драко хмыкнул – ну да, а чего он ожидал от этого скрытного зельевара – что он выложит ему всю подноготную и раскроет душу? Тот, видимо, решил, что на сегодня откровений достаточно. - Итак, мистер Малфой, - Снейп решительно поднялся с места, - я могу на вас рассчитывать? - Да, - быстрый короткий ответ, не раздумывая: этот шанс ему дала судьба, и он не откажется от него. Профессор развернулся было к выходу из комнаты, озаренной огнем камина, но юноша остановил его: - Профессор… - взгляд тёмных глаз вновь скользнул в самую душу, обдавая легким холодком. – Скажите, что я буду преподавать? Зельевар усмехнулся, в глазах блеснули чёрные искры-огоньки: - То, в чём вы по-настоящему талантливы, мистер Малфой. Снейп кивнул, прощаясь с молодым хозяином поместья и быстрым шагом вышел из комнаты. «А всё-таки он не на шутку встревожен», - внешняя холодность профессора не могла обмануть Драко. По сути, Снейпу нужна помощь не меньше, чем ему самому. А ведь он действительно прав – пора сбрасывать с себя уныние и слабость, пора воскресать из пепла и рваться вперёд, пусть даже самой смерти навстречу. Драко улыбнулся своим мыслям и непринужденно взъерошил волосы. Чёрт побери, он пойдет до самого конца, несмотря ни на что! Чего бы это не стоило! Он не сдастся. Так захотелось вырваться из теплых объятий уюта комнаты и оказаться под пронизывающим ветром – дыханием мира, беспощадным, но справедливым! Драко стремительно распахнул дверь балкона, делая шаг вперёд. Он сразу же почувствовал приятную прохладу первой упавшей на лицо капли дождя. Вторая, такая же, одновременно с ней разбилась о его протянутую ладонь. Освежающий, оживляющий дождь играл вечную сонату на листьях роз и звеня в небольших лужицах внизу, на земле. Тонкие струйки скользили по лицу и плечам, оставляя сероватые мокрые следы на белоснежной рубашке и отчаянно срываясь с кончиков пальцев. Впервые за последний месяц хотелось жить, чувствовать, дышать – и он дышал, впитывая в себя аромат дождя и опасности, затаившейся где-то в самых дальних глубинах подсознания. Вновь легкая улыбка тронула губы – он заметил, как в высоте небес, где-то за дождевыми тучами, цветом слившимися с ночью, блеснула и погасла яркая звезда. Оказывается, даже в такую погоду можно увидеть звезды. Прав всё-таки Снейп – нет ничего невозможного. А значит – игра только начинается…