Возлюбленные

Я справлюсь с этим сама. Хлоя бросает взгляды из-под густых ресниц. Нет, не нужно ей быть влюбленной, не нужны ей поцелуи под луной. Нет названию её страшному чувству. Разрывающий плоть вопль, крик. Чёрные остатки туши под глазами. Нет и не будет. Её мотыльки порхали когда-то чуть ниже живота. Теперь их нет. Бархатными крыльями опоясывают запястья. Оставляют на них свои метки. Пыль с крыльев. Багрянец на бледной коже. Её же крыльев давно уж нет. Срубили дьявольские мотыльки. Забрали когда она искала слова между радужек и зрачков. На вывесках магазинов. Искала везде где только могла. В звёздах меж синих волос Дюпен-Ченг. Искала на исходе лета. В мёртвых звездах. В умирающем небе. Не нашла же. Крепче прижимала то, что осталось. Смеялась так звонко над тем, что вновь осталась одна. Внутри неё бился хрусталь. Не переставая. Пила это плохое вино. Любила потому что заставляли. Вплетала в волосы ленты, там где её никто не ждал. — Легендарная— произносит Сабрина. И забывается. Рассыпается целым миром в чужих ладонях. Она выполнила свою роль в жизни. Хлоя— нет. Тяжело жить когда ты любишь покойника больше чем всех живых. Но не можешь простить себе того, что забываешь цвет его глаз. Уже не знает, что бы могло сделать больнее осознания того, что не помнит его голос. Хлоя ищет помощи. Ждёт и нуждаются, но в конечном итоге справляется с этим дерьмом сама. Как и положено принцессам. Запирается в высокой башне где отсутствуют моральные принципы, честность, доброта и любовь.