***
№1 — Нормально, и где девочки? — Антон включил капризулю и сложил руки на груди. — Капееец, — простонал Клевакин. — Ехать уже пора, завтра на репу рано вставать! Прелестное видение по имени Снежана Крюкова соскользнуло с лестницы и упало прямо в руки Ильшата, который осторожно поставил девушку на пол и тут же подал руку идущей следом Бухольц. Бухольц театрально зарделась. Спустя несколько минут Волков привел под белы рученьки сестричек, а Пануфник расшаркался перед фыркнувшей Доценко. — Супер, девочки! На раз-два рассчитаааааааааась! — хлопнув в ладони, потребовал Олег. — Блин. Софы с Юлькой нет. Вано, в путь! Можайкин, сузив глаза, тыкнул пальцем в Клевакина и побежал на нужный этаж. Ваня был простым малым и ему было совершенно фиолетово на все Олежкины подколы. Добежав до комнаты девочек, парень резко распахнул дверь (ну а что, все свои) и застал картину, от которой звездочки в глазах заметались — Юля с шикарной укладочкой барабанила в ванную комнату с криками: «Софа, твою ж дивизию, мы ведь опаздываем!» И все бы ничего, только вот девушка была… лишь в юбке и бюстгальтере. Ваня нервно сглотнул, не в силах отвести от девушки взгляд. Юля, обратив наконец внимание на новоприбывшего, застыла в полнейшем ступоре, а после, догнав все мысли и рассудок, взвизгнула: — Можайкин, выйди! ААА! Ванная приоткрылась и оттуда вылетела обмотанная полотенцем Софиюшка. После децибелы визгов стали даже выше. — Я понял, понял! Ждем ВАС внизу! Этой ночью Ване снились восточные танцы в исполнении Юли (черт бы побрал этот бюстгальтер в пайетках). Этой ночью Юля пообещала, что отныне всегда будет принимать душ раньше Софы. И одеваться она будет там же (черт бы побрал этот бюстгальтер в пайетках).***
№2 — Супер-открывашка, а ну бегом за костюмами! — Мигель по обыкновению своему пытался проконтролировать все (даже если он за это, в принципе, не отвечал). — Сюрпрайзиик! Соф, ты будешь визжать от восторга! Юле не понравился этот комментарий наставника. Что же там такое может быть, что восторгаться будет только Кольбедюк? Мальчики и девочки разбежались по разным комнатам. — Уааааааааау! — завизжала Софья, схватившись за чирлидерские пампушки и коротенький топик. Николаева прикрыла лицо ладонью и застонала: — Кто меня дернул вчера слопать целый «Наполеон»? Прекрасная половина проекта замолчала, но после Головань нарушила тишину: — Зато сегодня тебе выпала честь танцевать с полководцем, Юлек! Мальчики уже стояли за кулисами в ожидании, когда к ним подбежали полураздетые девочки. — Видимо, вся наша ткань ушла на вас, — пробубнила Юля, встав рядом с Ваней и уперев взгляд в пол. Можайкин во все глаза пялился на Николаеву, пока Масленников не одарил его дружеским советом: — Ванчес, рот закрой, а то слюна потечет! Уже на сцене Ваня, до этого вполне спокойно реагировавший на все движения Юли, теперь каждый раз судорожно вздыхал и нарочито широко улыбался в камеру, хотя уже порядком сводило челюсть. Юля же, прочувствовав напряжение, не знала, куда себя задевать от смущения и молилась, чтобы ее лицо не выглядело слишком уж пунцовым. Иначе зрители точно неправильно поймут.***
№3 Гримерку девочек на концерте в Питере прозвали «цитаделью ада», потому что едва кто-то из парней проходил мимо, за дверью что-то грохотало и кто-то зверски хохотал. Олежа пару раз предлагал вызвать Константина, но все отмахивались, мол, чего они нам сделают? Софа хоть и была помладше многих участников, чуть ли не с рождения обладала рентгеновским зрением и даром эмпата, поэтому уже месяц назад сбилась со счета, сколько раз при взгляде Вани на Юлю у того загорались глаза и сколько раз в ответ Юлек трогательно краснела. А так как Кольбедюк по жизни слыла девушкой решительной, она поняла, что ее друзья так до самой старости могут проходить, поэтому решила действовать. Девочки, у которых было в запасе целых два свободных часа, упорхнули кто репетировать, а кто — пробежаться по сувенирным. Юля почему-то замешкалась, поэтому сейчас осталась в помещении одна. Софа тем временем вбежала в раздевалку к парням с круглыми от наигранного ужаса глазами и чуть было не выдала себя радостным визгом, когда узрела Ваню в гордом одиночестве. — Вааааньяяя, — заголосила Софа, схватив Можайкина за руку и потащив к выходу, — скорее! Там… там Юля! — Что Юля? — тут же оживился танцовщик. Все на свете вдруг резко перестало его интересовать, потому что в глазах тут же затанцевали звездочки (черт бы побрал этот бюстгальтер в пайетках). — Юля… Юля в шоке! Софа едва не треснула себя по лбу за то, что причину столь неожиданного своего появления так и не придумала. — А конкретнее? — Паук огромный ползал внутри, чуть кондражку не схватила. Слушай, айда без лишних вопросов! Уф. Оказывается, работать купидоном на полставки — не очень-то легко. Дотащив не слишком-то упирающегося Можайкина до нужной комнаты, Софиюшка запихала его туда и тут же услышала вскрик Юли и странный грохот. Ваня стоял, как истукан, не отрывая взгляда от Юли, которая, решив переодеться, только-только сняла топ, но не успела завершить свое дело, ибо вновь заявился нежданный гость. — Можайкин, стучать не учили? Подай мне… эм… лифчик, пожалуйста. Ваняяя, прием! Парень «очнулся» через силу, и, ошалело хлопая глазами, начал искать среди вороха вещей, сваленного на столе. — Этот? — В шипах? Лучше думай, Можайкин! Холодно! Ваня покорно продолжил поиски. Когда пара платьишек Софы отлетели в сторону, взор парня наткнулся на тот самый черный возмутитель его спокойствия. — Держи, — слишком уж хриплым (подозрительно хриплым) голосом произнес Иван. Юля не успела ничего сказать, потому что внутрь гримерки влетела Вядро, и Можайкин вихрем вылетел вон. Твою же... Николаеву! Это же настоящее издевательство! Ночью Ивану опять снились восточные танцы. Уж лучше бы тверк, слишком уж надоели...***
№4 Финал, финал! Ах, какое волнительное мероприятие! В принципе, только для финалистов. Остальные здесь — для поддержки, для красоты шоу и ради веселья. — Олег, ты труп! — в коридорах съемочного павильона загрохотал разъяренный голос Юли вдогонку ржущему Клевакину, который все дальше и дальше отбегал от раздевалки. — Клевакин, молись! — взвыла Софа. — Твою мать, Олег, да ты дебилоид! — бушевала Головань. Трагедия заключалась в том, что на носу была съемка общего номера девочек, а наглый блондин взял и стащил «верх» у их костюмов. Дамы высыпали в коридор в коротеньких шортах, на высоких каблуках и в светлых бюстгальтерах на разные фасоны. Все мальчики одобрительно заулюлюкали. — Соф, ты со мной справа, Юлек, ты с Коршуном заходи слева, — тут же принялась командовать Лена. — Ой, да не стесняйся ты, все у тебя с этим в порядке. Это уже мне стесняться нужно. — Диман, Никит, Ванек, держите девчонок! — тут же включился в операцию Олег. И началась «великая» погоня. Настолько масштабная, что даже Мига и Егор из своих гримерок проорали: — Или вы успокаиваетесь, или мы сейчас выйдем и навтыкаем люлей! Но даже это не помогло. — Масленников, да ты жук! — орала схваченная в плен Головань. — Митяяяя! — стонала Софа. — Ну нам же на сцену. Ты нормальный, а? В этот самый момент Ваня, у которого диаметр обхвата рук огого как впечатлял, сгреб в охапку Николаеву и крепко прижал ее к себе. — Вань, ну что за фокусы? — растерявшись, Юля все же попыталась сохранить серьезное лицо при очень плохой игре. А Ваня, в принципе, только что понял, что прижимает к себе девушку, не дающую ему покоя. И прижимает сильно. Так сильно, что чувствует ее тело. И все, чего ему хочется — оказаться не в съемочном павильоне, а в тихом уединенном месте. С ней вместе. Только с ней. — Черт, Юль, прости, — прошептал Ваня пристыженно и прикрыл глаза, чтобы эти чертовы звездочки не разбивали своими прыжками ее отражение. Еще одно подобное происшествие, и его выдержка уж точно помашет ему ручкой.***
№... 5 Юля наматывала уже третий круг по комнате и то и дело фыркала себе под нос. Нет, этот Можайкин, этот мистер «голливудская улыбка» точно станет причиной ее сумасшествия! Даже Софа, советовавшая чаще попадаться ему на глаза и желательно в не самом скромном обличии, разводила руками и мотала головой, мол, все, это без вариантов. Но Николаева не принимала такого расклада. — Достал, — фыркнула девушка, и, наскоро накинув клетчатую рубашку и завязав ее на животе, устремилась к номеру Вани. Итак, на часах 2.30. Ну да, шикарная идея. Но когда сердце руководит парадом, мозг плетется в задних рядах и уныло дудит в трубу. Так, кажется, нужный номер найден. Постучавшись, Юля чуть не отпрыгнула в сторону от неожиданности, когда дверь слишком резко и слишком быстро распахнулась. — Юля! Что ты здесь делаешь? — Тебе прямо в руки падает девушка, а ты задаешь такие глупые вопросы? Воу. Юля, кажется, сама не ожидала от себя подобной смелости. Ох, ладно. Если быть дерзкой, то до конца. — Позволишь зайти? Можайкин кивнул. Девушка, гордо вздернув голову, впорхнула внутрь. Когда они оба дошли до середины комнаты, Николаева только тогда заметила, что он с обнаженным торсом. — Чеерт, — простонала танцовщица. Да-да, она не могла спокойно смотреть на его торс, не могла. Даже допускала мысль, что со стороны в такие моменты можно было заметить, как вокруг ее головы купидончики порхают да коварно хихикают. Ваня непонимающе улыбнулся, вскинув брови, когда его взгляд наткнулся на тонкую черную полоску, выглядывающую из-под клетчатой рубашки. В пайетках. Горло тут же одолел спазм. Юля поняла — вот он, момент. — Твоей выдержке можно позавидовать, — прошептала девушка, одним движением стянув с себя рубашку. — Что... ты делаешь? — судорожно сглотнул Можайкин, неосознанно сделав... шаг вперед. — Проверяю теорию. Николаева подошла еще ближе и сейчас слышала, как бешено колотится сердце Вани. Ее собственное, впрочем, не отставало. — Проверила? — хрипло прошептал парень, дотрагиваясь кончиками пальцев до ее шеи. Из груди помимо воли вырвался судорожный вздох. — Проверила. Ты неравнодушен к пайеткам. Ваня в очередной раз сверкнул улыбкой. Юля подняла на него взгляд и застыла, будто завороженная. Так непривычно было видеть в его глазах свое отражение, словно она — центр его Вселенной. — Ты разгадала эту тайну. — Фиговый ты конспиратор, Можайкин, — произнесла девушка, и, приподнявшись, обвила его шею руками. Ваня осторожно скользнул одной ладонью по ее талии (робкий, робкий мальчик), а другой — нежно дотронулся до щеки девушки. Кажется, стало нечем дышать. Обоим. Их так долго подталкивали друг к другу, им так долго рисовали отношения. Черт подери, не зря ведь! — Юль, я... — Я знаю. Парень притянул к себе девушку и накрыл ее губы своими, вовлекая в нежный поцелуй. Последняя ступень преодолена, последняя стена разрушена. Кажется, теперь Ваня точно понял, почему жизнью ради любви жертвовали великие. Игра стоит свеч.