Сидел на паре, а голова болела просто жуть, аж раскалывалась, отдавая болью в висках и затылке. Эх, зачем я только вчера сел играть в шахматы?
Причём здесь шахматы, и как с ней связана головная боль? Ну, это очень просто. Вчера мы с друзьями накупили закуси и водки, чтобы отметить не помню уже что, но что-то очень важное. Вышли на природу, разложились на пеньке, начали потихоньку.
И тут, между третьей и седьмой кто-то, а вернее Толик, наш штатный поклонник Каиссы, достал откуда-то карманные шахматы, и предложил сыграть пару партий. Его бы, конечно, все дружно послали, но он намекнул на новшества, прилично добавившие игре драйва. Идея была такова: если, значит, кто фигуру или пешку сбивает, тот должен выпить из пластикового стаканчика отмеренную порцию. Порции были маленькие, но и фигур немало, так что с каждым ходом игра приобретала свой несравненный колорит.
Меня чёрт дёрнул сесть за импровизированный игровой стол. Я в принципе неплохо играл в школе, на уровне первого взрослого, вот и потянуло вспомнить детство. Мой соперник, а им оказался как раз Толик, играющий организатор, на этот раз проявил недюжинное коварство, скормив в начале партии мне все свои пешки. Собственно, после этого я уже утратил нить игры и доску видел с трудом.
Очнулся только утром на полу, причём дома не у себя, а в чьей-то квартире и с головной болью.
Даже не знаю толком, где ночь провёл. Только и видел по квартире валяющиеся то там, то сям тушки спящих ребят. Три штуки, не считая себя, насчитал. Девушек, что характерно, не нашлось, хотя во время празднования были, точно помню.
Да, всё-таки девчата знают, когда надо уходить.
А я, вот интересно, знаю? Прислушался к ощущениям, – нет, вроде обошлось без потерь. Немного успокоенный проверкой, я приоткрыл входную дверь и тихо выскользнул из неё, решив никого не будить. Дешевле станет.
И вот теперь сидел на занятии по истории. Студенты, как всегда занимались своими делами. Кто чем. Кто-то болтал, кто-то заигрывал с девушками, а кто-то из заучек, представьте себе, решал задачки по сапромату, чтоб не терять времени и не сбиваться с ритма.
Я же просто сидел, стараясь не отсвечивать, занимаясь делом более приземлённым, – выколупыванием колючек кактуса с ладоней рук.
Откуда там оказались иглы кактуса? Да на предыдущей паре по информатике подхватил. Наша информатичка страсть как эти иглистые сухофрукты пустыни любит. И не даром, сама на чупокабру один в один похожа, вот и тянет её ко всему мексиканскому. В её кабинете штук двадцать горшков с этой дрянью всегда в ряд стояло. Вот я, проходя мимо учительского стола с бодуна и задел один горшок ненароком.
Чую, летит что-то, а что, сразу-то не сообразил. Правильно, на рефлексе поймал не хуже вратаря нашей сборной Акинфеева, обеими руками.
А потом, как боль довела до мозга суть приключившегося недоразумения, я этот горшок с ноги выбил. Мало того, что прихрамываю теперь, так ещё и за оконное стекло платить предстоит.
Не говоря о том, что информатичка на меня крепко осерчала.
Придётся опять для неё порнушку эксклюзивную немецкую скачивать. А ведь взрослый вроде человек и преподаёт информатику.
Сама бы могла давно научиться торренты находить.
Наш препод по истории, Петров, привычно бурчал что-то своё, никому неинтересное, про то, что кто-то чего-то бороздит на просторах вселенной. Я, матерясь сквозь зубы, по одной вытаскивал колючки. Мелкие заразы, взгляду почти не видные, а попробуй рукой взяться за что, сразу взвоешь. И много их, словно имя им - легион. Такое чувство, словно ежом стал, а колючки начали внутрь расти. А тут ещё в туалет приспичило, отпроситься бы, да только как я там буду, с руками-то такими, не мазохист чай.
В общем, полностью погрузился в кропотливую работу.
Все при делах, все счастливы.
И вот вдруг, как гром среди ясного неба:
–А не хотели бы вы, Аркадий Вячеславович, нам кое-что уточнить,– Петров запатентованным движением поправил сползшие с носа очки. – А чем, по-вашему отличается человек западного типа от человека российского типа?
Аркадий, это, стало быть, я. Спасибо ещё по фамилии не обратился. А то, когда какой-нибудь препод кричит мне вслед: "А вас, Козлов, я попрошу остаться"! – полкласса оборачивается. Вся мужская половина.
Но сейчас не про то. Застали меня врасплох.
“Питер”, как прозвали препода студенты за колоритную бородку и созвучную фамилию, давненько никого из-за стола не поднимал, предпочитая травить пространственные монологи. Сам себе говорит, сам себя слушает, сам же собою и восхищается. Красота, да и только.
И вот на тебе. Видать сильно глубоко ушёл я в нирвану, что меня отличили. А я-то в принципе не готов. Кто в здравом уме вообще историю учит?
Нет, вы не подумайте, я всегда любил историю как предмет. Она так на фэнтези похожа. Вроде и наука, и развлечение. Читаешь про всяких рыцарей и героев, а сердце от предвкушения трепещет, и просвещаешься одновременно. Класс, да и только.
В детстве, к примеру, зачитывался приключениями Геракла, супер-героя Древней Греции.
Такой простой парень был, просто жуть.
Раз подвязался конюшни царя Авгия очистить, а там навозу – по нижний край фартука. Что делать?
Кто другой, рукава бы закатал, да по уши в работу. А Геракл покруче финт удумал. Сделал на соседней реке запруду, и весь навоз вместе с самими конюшнями нафиг смыл.
Голова!
Вдругорядь Геракл со львом Немедийским на охоте повстречался. И тут столько сноровки выказал. Подошёл ко льву не торопясь вразвалочку. Бедный зверь не знал, как реагировать. Он же был в красную книгу занесён, и оттого наивен, подпустил Геракла слишком близко, думал, что это турист.
А Геракл, не будь дураком, Лёву дубиной по башке как огреет. Только льву хоть бы хны – череп крепким оказался, сплошная кость.
Геракл тут же сориентировался и начал действовать с умом, подключив голову. Ухватил льва за гриву и лбом в лоб так зафигачил, – только львиная шкура в руках осталась. Пустая.
Кстати, там же из древнегреческих легенд узнал, кто откуда слово пошло "герои".
Оказывается, была такая богиня, Гера, жена Зевса. Расписались по расчёту, друг дружку терпеть не могли, а любви-то хочется. Вот Гера и искала понимания на стороне. Вот только ликом не очень вышла. В общем, те счастливчики, что становились объектами её страсти, позже стали именоваться героями.
А в книге по истории Древней Руси, прости Господи, натолкнулся на свой первый в жизни омегаверс, который звучал так:
– И пришёл князь Олег к граду Киеву и сказал: “Будь матерью городов русских!”
Но всё это лирика, а "Питер" вон, рядом стоит, белками глаз вращает, ответа ждёт.
Пришлось выдавать экспромтом:
–На Западе все люди продуманные, наперёд планы составляют, всё просчитывают, а у нас, в России, ванька-дурак сидит себе на печи, ничего не делает.
Препода изрядно перекосило. А я главное не въезжаю, в чём дело, и продолжаю разглагольствовать. Вот только аргументы быстро подошли к концу. А дальше пошло по циклу: Ванька-дурак, Ванька-дурак.
Смотрю, лицо препода медленно багровеет и наливается дурной кровью. Лихорадочно вспоминаю имя “Питера”. Ёпрст!!!
–Я вам покажу Ваньку-дурака! – ревёт разобиженный препод и я понимаю, что влип.
Так я попал на экзамен по истории в индивидуальном порядке. Все остальные студенты получили автомат. Где справедливость, спрашиваю?
И почему мне так везёт на подобные безобразия?
То физкультуру письменно сдавать заставят, то по социологии тройку схлопочу. Нет, ну правда, реально мне с бодуна вспомнить было, как ВВП расшифровывается. Предположил первое, пришедшее на ум, – имя, отчество и фамилию нашего президента.
С физкультурником у нас в институте вообще отпад вышел.
Сергей Дмитриевич Ишков его звали, а за глаза СМИ. Сам он вроде теннисистом непризнанного таланта был. Всегда гордился своими юношескими победами, и даже раз должен был играть в одном из челенджеров годков этак шесть назад. Но не свезло.
Сергей Дмитриевич накануне судьбоносного для него события с женой крепко поссорился, и она ему отомстила, как смогла. Подменила таблетки с мельдонием на конский возбудитель.
Так что выступить Ишков так и не смог. Его комитет по этике до соревнований не допустил.
Но светлая мечта у Сергея Дмитриевича осталась. И, пользуясь административным ресурсом, он засадил нас к своему сорокалетнему юбилею соответствующий случаю поздравительный плакат малевать.
Мы согласились, куда деваться-то. Вот только за дело ночью взялись в канун юбилея, раньше времени как-то не находилось. Для вдохновения набрали пива, какой студент ночью без заправки работает. В общем, Джокович, не дотягивающийся до мощной подачи отфотошопленного Ишкова на фоне заполненных трибун смотрелся хорошо. А вот надпись над ним, в проекте гласящая: "Уимблдон, турнир Большого Шлема по теннису", была в итоге слегка перефразирована. Всего две буквы в последних трёх словах изменили, а как смысл поменялся. Плюс мы же тогда бухие были и историю препода всё время на разные лады склоняли. В общем, на картинке наш победоносный Ишков держал в руках отнюдь не ракетку.
Развёрнутый плакат произвёл на физкультурника незабываемое впечатление.
Тогда-то вопрос с письменным по физкультуре и решился.
Ишков и до того со странностями был. А уж после случившегося.
У него по графику на первый семестр футбол был записан. И вот Ишков, мужик – кремень, решил твёрдо, не забалуешь, записано – значит надо исполнять. Я навсегда запомнил как, поскользнувшись, стелился на льду в вынужденном подкате в тридцатиградусный мороз в преддверие Нового Года.
Впрочем, намеченная на асфальте лыжня по весне запомнилась мне ещё больше. Всё как в анекдоте: "Стою на асфальте и в лжи обутый". Только тут ещё кроме асфальта были лужи и корка протёртого подводного льда, обозначающая границы лыжни. Ох, и накатался я тогда.
А как доехал до спуска с горки, мама дорогая, так сразу понял, что добром не кончится. Внизу-то, прямо рядом с лыжнёй, всего в нескольких метрах от крутого поворота, располагались мирно стоящие огороды местных частников.
А огороды от слова огорожено, с забором, значит, стоят.
Пока съезжал вниз, вспомнил молитву, что в детстве шептала над моей кроваткой мать. Но видно как-то неправильно вспомнил, слова что ли перепутал.
Во всяком случае не помогло. В процессе лихого спуска как-то исхитрился отмежеваться от набитой колеи, в результате чего затормозил лыжами в подвернувшейся под ногу ямке, и полетел головою вперёд. Вписался прямо в дыру в заборе. Повезло, что у нас заборы всегда с дырами. Раньше не понимал этого, думал – халатность, а оказалось – забота о людях. Только занозы потом из ушей вынимать задолбался, а так – ничего.
Вот этому физкультурнику я письменный и сдавал со всем потоком. По счастью, дядькой он был отходчивым, и на экзамене не гнобил. В конце концов, мы же ему тогда на плакате изрядно польстили с размером "ракетки". Лично я гнал на экзамене откровенную лабуду, этику с эстетикой сравнивал, при том, что с трудом отличал одно от другого, а препод за мной заинтересованно конспектировал. Под конец я уже не знал, кто кому в зачётке расписываться должен.
Надо сказать, с уроками и учителями отношения у меня не ладились ещё со школы.
Вот раз, было дело, в диктанте написал, как слышал:
“По тротуару шла девочка восьмидесяти лет с зачёсанными на зад волосами”.
Так на меня потом окрысились. А ведь я не допустил в предложении ни одной ошибки, что для меня вообще-то большая редкость. Кто виноват, что старая литераторша так невыразительно читала.
А вообще, у меня с грамотностью не очень. Особенно, когда волнуюсь.
Случались у меня проколы. Как в тот раз, когда написал фразу: “Степан был большой охотник и каждый раз ходил в лес по ягодицам”. Так то ж не со зла было. Просто рука сама пишет, стоит мне о чём отвлечённом задуматься.
Не удивительно, что следующий мой школьный шедевр пришёлся на изложение.
Там главное рассказ такой мутный был, про зайца и охотника. Собаки затравили зайца, а он, спасаясь, запрыгнул на пенёк и оттуда умоляющими глазами смотрел на охотника. Охотник зайку пожалел и отпустил. Несложная история.
Вот только я был бы не я, если б не усложнил:
***
Выбежал охотник на поляну, глядь-поглядь, ан нету зайца. Кругом, куда ни посмотри, одни собаки рассредоточились парами, делами своими собачьими занимаются. Задрал охотник голову вверх и видит, на верхушке высокого дерева сидит заяц, глазами лупает и говорит: “Не выдай меня собакам”.
И пожалел он его. И отпустил он его. Пускай зайцат уму-разуму учит.
***
Надо мной тогда весь класс ржал. А я что? Я ничего. Всегда рад, когда другим весело.
Даже статьи для школьного блога подрядился писать, чтобы людям радость дарить.
Удивлены? А вы думаете, кто вам всякую фигню про школьную жизнь втирает? Отличники что ли? У них своих дел по горло. Учёба, спорт. Это мне заняться вечно нечем.
Так что моя статейка под заголовком “Красавиц у нас в школе искать не приходится”, вышедшая к 8 марту, целиком моя заслуга.
Ещё классная наша лопухнулась. Основной текст проверила, где сказано, что мол девушки-красавицы у нас на каждом шагу, а на заголовок как-то глянуть не догадалась. Так на сайт и выложили.
Жаль только дальше шапки текст не прочла ни одна девушка, и женской половиной школы мне был объявлен пожизненный бойкот.
Ну, мне-то от этого бойкота всё одно, что жарко, что холодно. И так знаю, что самый обаятельный и привлекательный.
На сдачу истории собственно времени было не предусмотрено. Не значился этот предмет в расписании. То есть строка в экзаменационном билете была, а вот день не предусмотрен. Как в своё время на ту же физкультуру. Только тогда один рыцарь печального образа весь поток натягивал, а сейчас мне свезло с общением тет-а-тет.
В общем, день был выделен сразу после экзамена по начертательной геометрии.
С начерталкой нашему потоку, правда, повезло. Учитель этого предмета был, как ни странно, поэтом в душе, и, следуя порывам своей творческой натуры, время от времени публиковал свои стихи за свои же деньги в одном местном издательстве. И чтобы, значится, нести свет высокого искусства в массы, продавал затем свои творения перед зачётом по явно завышенным ценам.
Стихи понятно, после никто не читал, зато сама книжка стала бесспорно бестселлером месяца, заменив на это время в общаге туалетную бумагу.
Особенно приятно всем было подтираться второй страницей с изображённым на ней портретом автора.
Зато экзамен сдали все легко. Когда я сел отвечать, препод уже явно был навеселе, отмечая на наши деньги свой творческий прорыв и поминутно отходя с этой целью от экзаменационного стола к себе в каморку.
Посмотрев на схему редуктора в разрезе, схематично мною набросанную, он сказал: "Линии больно кривые". После чего сыто икнул, извинился перед висячим на стене календарём, отошёл в каморку, вернулся, и, посмотрев на эскиз свежим глазом, утвердил: "Вот так намного лучше, молодец".
Начал писать мне в зачётке и по ходу дела заснул.
Я его будить не стал, благо как пишется слово "отлично" и сам знал, а каллиграфия у меня была отработана ещё со школьной скамьи. Да и образец подписи "чертёжника" у меня в наличии был.
Но если начерталку я ещё честно пытался учить, то на историю просто забил.
Отходняк от сданного экза ещё не отпустил, и я пошёл в магазин за "успокоительным". Магазин назывался "Белое и Красное", предоставляя богатый выбор в выпивке и закуси, чем выгодно отличался от расположенного рядом с ним "Шага".
В "Шаге" вообще продавались только чеснок, водка и сигареты, что наводило на определённые размышления. За кого там вообще принимали покупателей? Я, видимо, по мнению продавца должен был жахнуть водки, тут же заесть чесноком и с горя закурить?
Нет уж, я предпочитал "Белое". Там по крайней мере и выбор больше и реклама звучит-разносится в воздухе.
И главное, первая часть фразы произносится в записи, а окончание предлагается договорить стоящему на кассе покупателю, за что делается двухпроцентная скидка.
Когда прозвучало коронное:
– Вкус останкинских колбас...
Стоящий передо мной в очереди дедок логично предположил:
– Знает каждый педераст.
Скидки почтенный гражданин так и не дождался. Следующим в очереди был я.
Уже на выходе столкнулся с Иван Андреевичем. Тот прикупил по неведому для меня поводу какую-то "Иберику", вино испано-грузинского происхождения. Меня он вроде бы не заметил.
Всю ночь перед ответственным днём я провёл в переписке в "контакте". А что, тоже, можно сказать, своего рода подготовка по гуманитарной социологической дисциплине, раз сеть социальная.
Обсуждал с одной девчонкой перипетии жизни.
Мы давно переписываемся, уже года три-четыре.
Душевная девушка, всё понимающая, чуткая. Готовая поддержать любую тему, помочь советом.
Всегда хотелось иметь такого друга, с которым можно легко и непринуждённо поболтать. Пусть даже посредством инета.
Заканчивая переписку, как всегда отправил:
– Спокойной ночи, моя фейри.
На что получил стандартное:
– И тебе спокойной ночи, мой котёнок.
В общем, с утра был слегка не в себе. Зато с полным сознанием своей продвинутости.
На экзамене пошёл тянуть билет с отчаянием обречённого, но замер не дойдя до стола с экзаменационными билетами.
Рядом с разложенными билетами стояла знакомая бутылка "Иберики" плюс тарелки с нарезанной колбасой, ломтиками сыра с прозеленью, кусочками ананаса, орехами, красной икрой и ещё какой-то снедью.
Мучаясь страшными подозрениями, я поднял глаза на Иван Андреевича.
А тот невозмутимо поправил очки на носу и спросил:
– Как выспался, мой котик?
– Моя фейри? – переспросил я обречённо, понимая что мне предстоит самый трудный экзамен в моей жизни.
