Не оставь меня...

Одиночество. Боль. Обожженые руки. Его душа не выдержет этого мучения. Он потерял братьев. Всех. Клятва до сих пор тяготеет над ним. Мальчики… Они так напоминали ему Амбаруссар. Вид Нельо, летящего в лаву… — Нельо! Нет! — его крик, казалось проносится сквозь Арду и достигает Амана — настолько громкий, что он просыпается от этого. — Нельо… Нельо… Нельо… — спросонья повторяет, словно заколдованный. Не сразу до него доходит — это сон: на столько реальны чувства. Он у себя в постели, в Форменосе: знакомые поостыни, подушки, стены, пол и потолок. Руки… Если это сон, то руки должны быть…да, они целые. Без следов ожогов, сквозь которые проглядывают кости. Нет ни шрамов на теле, ни неизвестно как появившихся ТАМ пепельных волосков на голове, ни рваной раны, пересекающей все лицо. Волосы… Они снова отросли ниже пояса. Это значит...? — Нельо… — быстро, нарушив собственный обряд глядения в зеркало, в ночной одежке, с лохматыми волосами, безшумно передвигаясь, слететь по ступеням, оказавлись у входа в классную комнату, и услышать там глубокий голос что-то вещавшего старшего брата. — Нельо… Тихо приоткрыть дверь, и понять, что ему не показалось. Высокая фигура Руссо вышагивала перед Морьо и Курво, увлеченно вещая что-то об истории прихода Валар и Валиэ. — Нельо… И как будто Морьо услышал его: — Нельо… А следом и Курво: — Может, сделаем перерыв? — Нет. Сейчас только середина занятия. Такие мелкие… Гораздо младше, чем во сне… Сон! — Нельо…! — ворваться, наплевав, что срываешь урок. И обнять, что есть силы. — Нельо… — тихо бормотать… — Нельо… Живой… Нельо… Не оставляй меня… — поросить, а в ответ слышать громкий крик Курво. — Обнимашки! Здесь ты приходишь в себя. — Что? Какие еще обнимашки?! Курво, перестань! Кано, да что с тобой? Почему ты не переодет? И тихо бормотать, словно мантру: — Нельо… Не оставь меня… Нельо… Ты жив… — Конечно, жив, Кано, и буду жить дальше, если вы дадите мне спокойно вздохнуть. Тихонько дернуть за рыжую прядь, как в детстве и, пересилив себя, отпустить. Вздохнуть, улыбнуться или попытаться это сделать… — Нельо… Пойдем… — Кошмар? — тихо. — Не знаю… Вздох. — Курво, Морьо, у вас перерыв. И с радосным трепетом услышать веселое «Ура!», по которому, оказывается, сильно скучал. Дождаться звука закоытой двери и, приобняв брата, увести его на диван, почувствовать руки, приводящие волосы в порядок и услышать такое родное, знакомое с детства, шутливо-строгое: — Рассказывай. Поведать все, что запомнил, прижаться к такому родному телу и опять тихо попросить: «Не оставь меня…» Почувствовать внимательный взгляд. — Кано… Ты понимаешь, что тебе нужно поговорить с Ирмо? Он насылает плохие сны только провинившимся… Вдруг это будущее? Надо тогда его предотвратить. Тихо вздохнуть и привести себя, наконец, в пооядок. Дождаться окончания урока, сплавить братьев в мастерскую отца, а самим сесть на лошадь и направиться в сады Лориэна. Услышать в ответ на свой рассказ: — Увы, это одно из возможных будущих… И долго решать, как его предотвратить. А через некоторое время появляются Амбарусса. С их помощью удается избавить отца от идеи Сильмариллов. Конечно, проблем был целый ушат. А так же куча подзатыльников. И синяков от отца… Но это не страшно. Главное, все теперь остались живы. Все с ним.