The Witcher Chondeshko

Поговаривают, что увечья мужчины могут произвести необратимые перемены в сердце женщины. Благодаря таким случаям, нашлось много юных и не очень дев, которые полюбили за раны, и сколько нашлось раненых, которые влюбились в сострадание к ним. Чондэшко не раз сам испытывал на себе эту простую магию, и старался воспользоваться каждым удобным случаем отблагодарить ту, что выхаживала его. Но Вэн не собиралась влюбляться в Лухана за раны, а тот, в свою очередь, не горел желанием отвечать взаимностью на сострадание. И все же, стоны и искаженное болью лицо не оставили Чародейку равнодушными. Она как могла напускала на себя невозмутимый вид, но Ведьмак успел подметить трещину на ее маске безучастности. Лечение было, как выразился Бась, инновационным, и хотя Чондэшко ни разу не слышал этого слова, приблизительно догадался, что оно значит. Про себя ситуацию он отметил как: “Хрен пойми что происходит”. После того, как рога благополучно покинули голову эльфа, он метался раненым зверем по постели. - Да сделайте же вы уже что-то с ним, она же его убьет, - кричала из-за двери Вишенка, не способная вынести звуков страдания. От досады, что ее не пускают в комнату, она отправиалась выливать свою злость и раздражение на задний двор, занимаясь стиркой белья, неистово полоща полотна ткани, чуть ли не вбивая их в стиральные доски и с яростью намыливала грязные места. Вэн пыталась удержать Лухана за руки, а сам он то и дело пытался нырнуть под кровать и продолжить извиваться там. - Черт побери, Вэн, это ведь в самом деле нужно прекратить. Дай ему еще фисштеха. Чондэшко едва удерживал Лухана за ноги. - Дам больше и он уже никогда не проснется. Боль утихнет через пару часов, я уже наложила всевозможные заклинания. Чондэшко смотрел на вспотевшего, изгибающегося в судорогах эльфа, и к нему подкралось воспоминание о том, как он сам когда-то так же страдал. Было это словно в прошлой жизни, когда он не был мутантом. Такие же дети, как и он сам, жили в древнем заброшенном замке, который вскоре стал их домом. Они еще не стали ведьмаками, не стали воинами и машинами для убийств, их не называли монстрами, и никто не боялся их. Они привыкали к новой жизни и как могли пытались выжить. После мутирования из двадцати их осталось десятеро, еще шестерым было суждено умереть во время тренировок, обучающих походов и в день посвящения. А тем, кто остался в живых стоило пройти процесс мутации, когда изнутри твое тело разъедают мутагены, меняют твои внутренности, выжигают чувства. И всю эту боль они терпели прикованные двимеритовыми цепями, чтобы в порыве боли невзможно было выбраться. Всю ночь Вэн дежурила с Чондэшко, на случай, если бы Лухану стало плохо. -Он едва дышит. - Ведьмак смотрел на эльфа, высчитывая промежутки между длинными вздохами. -Сколько еще таких ночей нас ждет? Если бы Чондэшко не был ведьмаком, если бы он мог назвать себя простым мужчиной, которому ведомы человеческие чувства, он бы сказал, что Вэн боится. Он бы признался, что и сам беспокоится о том, как пройдет их экспедиция, и что он не понимает к чему это все должно привести. Но по стечению обстоятельств, он был Ведьмаком. Машиной для убийств, которой неведомы чувства. А потому он промолчал. Тяжелую ночь сменило уставшее утро. Лухана разбудил звук ударяющихся друг о друга клинков. Слышно было, как Чондэшко и Ёль перекидывались фразами, пока фехтовали. Где-то совсем рядом у окна сидел Бась. Его присутствие можно было узнать по звукам лютни, на которой он подбирал мелодию. Вэн не было слышно. Не было ее и в комнате. Лухан все еще ощущал тяжелые последствия расставания с рогами. Веки его стали тяжелыми и он снова упал в глубокий сон. Второй раз он проснулся, когда солнце вовсю пригревало. Со двора доносился неспокойный голос Вишенки и тяжелое молчание остальных. Эльф подошел ближе к окну, чтобы видеть и слышать о чем идет речь. Широкие простыни скрывали лица все, кто стоял, но Лухан с легкостью мог различить голоса. - На главной площади поставили каральные столпы. Поговаривают, что пришел приказ об отлове магиков. Возвращаются старые времена. - Голос Вишенки звучал тихо и напугано. - Это все из-за посланников Вечного Огня. - Разве вы не под протекцией короля? - Удивился бард, явно обращаясь к Ведьмаку и Чародейке. - Сектанты должны действовать если не в его интересах, так хотя бы с условием ненарушения его законов. - Мы сами по себе. Нам нужно как можно скорее раздобыть карты и на рассвете покинуть город. Не успела Вэн договорить, как раздался тяжелый стук в дверь. - Скорее, убирайтесь со двора в погреб, и не вылезайте оттуда, пока я вам не скажу. - Вишенка прожогом метнулась к двери, которая казалось вот-вот слетит с петель. - Кто-то знает о том, что мы у тебя? - Я никому ничего не говорила, но возможно соседи...Я с этим разберусь. На пороге стоял Крэй - молодой офицер вместе с парой своих поданных. - Господин, чем могу служить? - Вишенка вышла к нему и заперла за собой дверь. - Как идут твои дела? - Крэй всегда и во всем начинал издалека. Некогда ранее, когда он был ее клиентом, именно так начинались его ласки. Складывалось ощущение, что он и сам не знает что и когда следует говорить. - Дела идут хорошо, мой господин. Но неужели вы проделали такой длинный путь из города, только чтобы спросить об этом у меня лично? - Конечно же нет. Не пригласишь в дом? Не удобно разговаривать на улице. - Я бы с радостью, но там везде грязное белье, одни сплошные веревки, да мыло. Я могу угостить вас вином и сыром на заднем дворе, мой господин. - Как-нибудь в другой раз. Что ж, дело по которому я к тебе заехал. - Крэй говорил, как человек, которому нужно рассказать важную новость, но он пытается сделать это буднично и непринужденно. - Знаешь, тут всякие слухи о тебе ходят.Что ты что-то скрываешь. -Но, господин, что я могу от вас скрывать? -Например, магиков. -Помилуйте… -Не перебивай, Вишенка. Наверное так оно и есть, раз ты не впускаешь нас в свой дом. - Крэй спрыгнул с коня и подошел к девушку вплотную. Вишенка почувствовала, как по спине стекает капля пота. Во рту пересохло. На с трудом сохраняла невозмутимый вид. Еще немного и их всех раскроют. А она, она отправится на виселицу, как сообщница. - Но мне-то какая разница как ты справляешься с объемом работы, да еще и с такими потрясающими результатами. - Что? - Да брось. Ты перебила добрую половину конкурентов, никто лучше тебя не стирает. Вот уж до чего дошло, никогда бы не подумал, что из шлюхи может получится такая совестливая работница. Здесь явно замешано всякое чародейство. Вишенка с облегчением сглотнула. -Принимай еще заказ от нас. Да так, чтобы побыстрее и все как надо. Я потом сам все проверю и за каждое пятнышко сама знаешь, что буду с тобой делать. Он выдавил из себя наглый смешок, а его дужки поддержали его. Крэй скинул два мешка полных грязного белья перед дверями дома, сел на коня и напоследок подмигнув умчался прочь. Вишенка стояла глотая пыль и едва дышала. -Чего они хотели? - первым делом спросил Чондэшко, когда они вылезли из погреба. -Завезли белье для стирки. -Вот же оллера. Мы уж думали придется вступать в бой. Вишенка, несвойственно для себя серьезная, кивнула в ответ. -Сама едва дух не спустила. Пойду чего выпью и успокоюсь. Вишенка взяла бутылку вина и отправилась на задний двор. -Я отправляюсь в город за картами. - Вэн огляделась в поисках плаща. - Нужно с этим покончить как можно скорее. -Кто-то должен пойти с тобой. - Ответил Ведьмак. -Я и сама справляюсь. -Об этом не может быть и речи. - Из комнаты вышел Лухан. Он был полностью одет и вооружен. - Ты не пойдешь одна, когда в городе творится черт пойми что. Ведьмака видно издалека, с ним ты только привлечешь внимание, бард не защитит тебя своей лютней. -А меня слишком хорошо знают, - закончил цепь доводов Чанёль. - Он прав, - подтвердил Чондэшко. - Лучше всего будет, если он пойдет с тобой. -Пусть будет по-вашему. Вэн понимала, что у них слишком мало времени, чтобы тратить его на пререкания. Телеги с товарами ездили туда-сюда, толпа народу галдела, а торговцы то и дело пытались кричали, чтобы обратить внимание прохожих на свой товар. Гвардейцев нигде не было видно, и это немного успокаивало Вэн. В другое время, она не стесняясь заколдовала бы свое лицо так, чтобы при одном взгляде было понятно кто она, но новые обстоятельства заставили обоих путников посильнее натянуть капюшоны и стараться проскользнуть сквозь толпу незамеченными. Чародейка хорошо ориентировалась на местности, стараясь выбирать наименее людные улочки. Но на очередном повороте она замешкалась, и немного сильнее сжала пальцы на руке Лухана, сигнализируя ему о том, что стоит замедлить шаг. Недалеко от них труполов был занят тем, что рубал огромным топором руку жертвы, совершенно не обращая внимания на помехи в виде брызгов крови. Он ловко закидывал отрубленные части к себе на телегу, и даже что-то напевал под нос. Он походил на мясника, которого вовсе не заботит его жертва и просто выполнял свою работу. Проходя мимо, Вэн заметила, что труполову осталось погрузить еще несколько тел. Одеты они были, как охотники за ведьмами, изогнутые и окоченевшие в не совсем природных позах с глубокими ранами в области сердца и с какими-то выжженными символами на лбах. - Странно их убили. - Лухан произнес это тихо, словно про себя. - Ты тоже это заметил? -Не каждый день парням вскрывают ребра и выжигают сердце. - Это явно не Вечный Огонь. -Да, таким они не занимаются. В этом городе творится что-то странное. Пахнет жареным. Лухан ловко обыграл слова. Но Вэн только кивнула, погрузившись в свои мысли. Они проскочили еще несколько кварталов и оказались возле людной площади. - Подожди меня в “Развязанном корсете” - Вэн указала рукой на вывеску трактира. - Я буду на той стороне улицы. - Вторая рука взлетела, и указала на витрину с цветным стеклом. - В книжной лавке со мной ничего не случится. - Хорошо. Но если что-то произойдет. - Ты наверняка услышишь. -Брось эти шутки, я ведь серьезно. - Я постараюсь привлечь твое внимание, если что-то пойдет не так, будь уверен. Вэн нырнула в бурлящий поток прохожих, быстро перебежала улицу, и несколько раз огляделась прежде, чем зайти в лавочку. Характерный скрип входной двери и первых двух половиц, заставил Вэн испытать невероятное чувство ностальгии. Здесь всегда пахло бумагой, чернилом и пылью. В любую погоду было светло и уютно. Книги на книжных полках были рассортированы по размеру и отделениям. Аккуратно выведенные написанные от руки чернильные указатели пестрили разнообразием. Здесь можно было найти все: от бистиариев из далекого Офира, до научных трудов в любых отраслях науки. Низушек Каррэ, в неизменно зеленом одеянии и со шляпой с огромным пером, восседал за огромным столом, что-то увлеченно вычитывая и внося пометки на лежащий рядом пергамент. Вэн всегда интересовало сколько книг он уже прочел и сколько книг ему еще оставалось. -Доброго дня, Каррэ. Низушек поднял голову, присмотрелся, и тут же соскочил со своего места. - Госпожа Чародейка. - Он обогнул огромный стол и вежливо поклонился. - Рад вас снова видеть. Вэн слегка наклонила голову в приветствии. - Как у тебя идут дела в лавке? - В последнее время не очень, - признался низушек. Он отправился в дальний угол лавки, чтобы вызволить из-под книжных гор стул, и предложил Вэн присесть. -Знаете, разное в мире творится, а потому у нас сейчас намного меньше торговцев в городе, а ведь они были моими главными покупателями. Но надежда всегда оставалась на тех, кто живет здесь. Вы ведь и сами знаете, как мы богаты на нелюдей, чародеев и магов. Мне доставляло огромное удовольствие добывать им разного рода книги, но сейчас, с приходом Вечного Огня, я не уверен, что смогу продолжать свое дело. - Ты либо принимаешь религию людей, либо считаешься отступником. - Именно так, госпожа. Никто и никогда из нашего рода не станет гневать богов и в угоду своей жизни подстраиваться под людские законы. Община не простит. - И что же ты собираешься делать? - Думаю, закрываться и уезжать, пока не поздно. Куда-то в Офир или Лирию. Подальше от войны. - Приближается война? - эта новость потрясла Чародейку. - Так говорят. По крайней мере, мне уж точно нечего здесь делать после последних событий. - А поподробнее? - Совсем недавно мою лавку взломали. Но ничего не взяли. Все переворошили, но явно не нашли того, чего искали. Я обращался к начальнику стражи, к бургомистру, но только все без толку. Они мне говорят, мол, это просто ворюги, которые ошиблись дверью. И я не знаю уж что это были за воры, которые после себя оставили леденящий холод и иний. - Что? - Да, все произошло ночью, но я ничего не слышал, ни звука. А на утро, когда спустился, то все здесь было в изморози. И это при том, что на улице тепло. Вот теперь скажите мне, что это за воры такие. - Что они искали, Каррэ? - Не знаю, госпожа, но возможно то, что оставили вам. - Книгу? - удивилась Вэн. - Сейчас я ее принесу. - Низушек нырнул под свой огромный письменный стол и долго там не показывался, вслух зачитывая названия книг, каждую отмечая про себя “Не то”. Наконец-то он нашел то что надо, и вынырнул к Вэн обратно. Каррэ протянул книгу в черном кожанном переплете, застегнутую на замок, без всякого названия. На обложке красовался только маленький синий кристалл. Вэн разглядывала ее и так и этак, затем заглянула внутрь, пробежалась по рисункам, схемам и заклинаниям, которые были написаны старшей речью. Страницы не казались старыми, кажется, она была первой, кто открыл эту книгу. - Кто ее оставил? - Их было трое. Одеты во все черное, лица не смог разглядеть, они прятали их за высокими воротниками, были без оружия и говорили на очень странном наречии, сейчас на таком мало кто говорит. И, знаете, было в них что-то такое…- низушек задумался, подбирая нужный образ, - словно в комнату зашли сыновья пепла. И глаза синие и холодные, пронзительный взгляд, таких если раз встретишь, никогда не забудешь. - Они оставили какое-то послание? - Спросили только моя ли это лавка и знаю ли я чародейку по имени Вэнрианна. Я сказал, что знаю. Тогда они отдали мне книгу, и убедительно попросили, чтобы я ее никому не продавал, а отдал вам, как только вы сюда заглянете. - Значит, им не важно было, чтобы я получила ее как можно скорее. - Они сказали, что вы все поймете, как только прочтете. Вэн еще раз пролистала страницы и на последней заметила надпись. “Убивайте своих любимых, когда придет час. Воскрешайте своих любимых, когда настанет время”. Вэн словно тут же попала в тягучие воды воспоминаний. Перед ее глазами всплыла картина, потускневшая от времени. “Пламя огня, пожирающее все на своем пути, клубы дыма. Крики внутри уже давно утихли. Впереди полно земли, усыпанной пеплом. Серость и холод. Ближайшая деревня. С такими же холодными и серыми людьми. Людьми злыми по праву. Людьми ее ненавидящими. Несколько недель пути на корабле. Полно трупов, которых выбрасывали за борт. Еще больше - опухших от голода, едва дышавших. И вот наконец-то точка назначенного пути. Это не было правильным выбором. Это было единственным выбором, чтобы выжить. Резкий запах нафталина и дерева, с примесью горьковатого масла. Темные коридоры, звук каблуков по каменному полу, скрип двери, яркий свет, который прорезал глаза. “Мы дадим тебе приют, девочка, обеспечим защиту и покровительство. Но ты должна пообещать. Больше никогда не использовать магию, которой тебя пытались научить. Ты должна забыть все, чему тебя учили и никогда ни при каких обстоятельствах не использовать знания. Иначе, нам придется лишить тебя сознания. Навсегда” Вэн с трудом сдержала порыв поспешно захлопнуть книгу. Нужно было действовать так, чтобы не вызвать лишних подозрений. -Что-то не так, госпожа? -Нет, Каррэ, все хорошо. Я забираю книгу. А меж тем, найди мне еще несколько путеводителей по большой земле, желательно нового издания. И если есть - по островам Скеллиге. -Одну минуту. Вэн аккуратно закрыла книгу на ремешок. Она не знала, решится ли снова ее открыть, но то что выбросить или уничтожить ее она не сможет - даже не сомневалась. Он слишком хорошо ее знал. Когда Вэн зашла в трактир и отыскала Лухана, то поняла, что он не терял времени и нашел чем себя развлечь. Хотя по его словам это развлечение нашло его. -Боги любят меня. Он с улыбкой и нескрываемым озорством в глазах показывал Вэн огромную клетку, в которой спокойно сидел сокол. -Смотри, как сегодня мне повезло в гвинт, еще никогда до этого времени мне не удавалось ничего выиграть. Еще и утром. Вот это так удача! -С кем ты играл? -Какой-то торговец. Имени я не спрашивал. -Ему так сильно хотелось сыграть? - Чародейка все еще пристально осматривала птицу в клетке, которая оставалась равнодушна к тому, что творил с ней ее новый хозяин. -Он сказал, что вчера проигрался и все что у него осталась - эта птица. И если воля богов такова, чтобы оставить его ни с чем, он примет свою судьбу. Так оно и случилось. Правда, мне стало его жалко и я предложил ему тарелку горячего супа и пинту сидра за мой счет. Он согласился позавтракать со мной и отправился по своим делам. Вэн аккуратно провела рукой по железным прутьям, тихо проговорила заклинание. Птица не шелохнулась. Явных следов магии не наблюдалось. Возможно это действительно было стечением обстоятельств. -Ладно, бери свою птицу, эти карты, и отправляйся к Чондэшко. -А ты не собираешься обратно? -Не достает еще одной карты, которую накануне выкупил один охотник за головами. Мне нужно отыскать его, и уговориться о перепродаже. -Тогда, я с тобой. -Чем быстрее вы сдяете за карты и просчитаете маршрут, тем быстрее мы сможем уехать. - Так ли нам нужна эта недостающая карта? -Я думаю, что просто необходима. -Не хотелось бы быть грубым, но ты помнишь, что мы пока что все в одной упряжке? -И? -Это значит, что о своих планах желательно рассказывать. -Чего же ты тогда не поделился со мной планом по выращиванию рогов? До этого момента я отлично справлялась сама, так же планирую действовать и в дальнейшем. Мне не нужна ни помощь, ни опека. И если ты боишься, что я, влипнув в неприятности, могу вас выдать, то ты сильно меня недооцениваешь. Гордость Лухана была уязвлена. По молодости лет, он еще не умел управляться с разгневанными горделивыми чародейками, а потому молча принял у нее из рук свиток с планами, посильнее прижал к себе клетку и даже не взглянув ей в глаза, развернулся и пошел прочь. Вэн почувствовала, что перегнула палку. У нее в запасе было не много времени: до конца дня нужно было узнать, что случилось с теми трупами в проходе, и кто они были. Вэн начала перебирать в голове все возможные варианты, и пришла к заключению, что в довольно тесной связке с коронерами состоят гробовщики, которые если не знают, как умерла жертва, то осведомлены кого они хоронят. Таких в городе числилось всего несколько, и ни одного не было среди знакомых Чародейки. Если только уговорить коронера Ван Хорна ей помочь, как когда-то она помогла его жене, из этого могло что-то получиться. На пропускной стояли солдаты, изо всех сил пытающиеся казаться более грозными, чем они были на самом деле. Они дышали с такой важностью, что их тяжелая броня вздувалась, как шар с нагретым воздухом. Как только Чародейка к ним подошла, они тут же загородили ей дорогу длинными копьями, скрестив их прямо перед ее лицом. -Без пропуска не положено, - отозвался тот, который был по правую руку Вэн. Голос его звучал, словно из глубокого колодца. - Должите коронеру обо мне, - холодным тоном настояла Вэн. - Не положено. - Он знает кто я такая, доложите ему обо мне. - Барышня, вы, видимо, в луже простудили свои мозги. Сказано же, что не положено. Тут рука стража потянулась к рукояти меча, который висел на поясе. - Ежели по-хорошему не понимаешь, сейчас иначе объясним. Вэн не стала ввязываться в дальнейшие объяснения. Их можно было одним ударом заклинания убрать со своего пути, но нападение перед дверями коронера повлекло бы за собой неприятные последствия. Потому она спокойно отошла в сторону и оглядела здание. Охраняли его только с главного входа, задняя стенка, скрытая в гуще сада, не патрулировалась. По меркам Чародейки, пробраться внутрь было вполне посильной задачей. Нужно было только применить ловкость. Телепорт мог явно напугать, тем более это значило явиться без приглашения, что для Вэн было непростительным нарушением всякого этикета. Оставалось только одно: лезть через окно. Ван Хорн восседал за огромным письменным столом, занятый рассмотрением каких-то бумаг. Вэн вежливо постучала. На лице коронера появилось напряжение, а затем удивление. Он потянулся за арбалетом, но стрелять передумал. Вэн он знал. - Почему нельзя было зайти как все нормальные люди? Обязательно проделывать фокусы? - Ван Хорн аккуратно открыл окно и подал руку, чтобы Вэн было удобнее залезть. - Я бы удержалась от соблазна, если бы твоя стража впустила бы меня, как всякого нормального человека. Но: “Не положено”. Ван Хорн кивнул, как бы приветствуя напор своих солдат. - Что за срочное у тебя дело? Вэн встала у стола и быстро просмотрела бумаги, которые лежали наверху. Расписки, приказы, отчеты. Ничего интересного. - В городе творится что-то неладное. - С чего ты взяла? - Утром, проходя мимо базара, я увидела трупы, которые были убиты весьма интересным способом. Ван Хорн посмотрел Чародейке в глаза. - Даже если что-то такое и происходит, ты знаешь, что я не могу тебе рассказать. - Знаю. Но что если ты отправишь меня к мастеру трупных дел? Скажем, за каким-нибудь поручением, а я случайно увижу заключение, которое меня интересует. Коронер в задумчивости склонил голову, пробежался сверткам документов на столе, а затем, словно что-то вспомнив, сказал. -К тебе и вправду есть одно дело. Сегодня мне нужно привести в суд старого епископа, который воровал деньги с казны. Проблема только в том, что он мертв. Из-за того, что всплыли подробности его бесчестной жизни, он не может быть похоронен на кладбище вместе с другими епископами. Прихожане требуют справедливости, новый епископ поднимает скандал и требует перезахоронения, а судебная система требует присутствия этого самого епископа на суде. -Подожди, ты предлагаешь мне его воскресить? -Не совсем так. Насколько мне известно, вызов души из того мира требует огромных затрат энергии. В сознании его придется держать как минимум час, а это высосет все жизненные силы из нашей земли, не так ли? -Кроме того, я подозреваю, что его голосовые связки уже давно сгнили, он не выдавит из себя и слова. -Вот потому ты мне и нужна, Вэн, его нужно заставить хоть как-то реагировать на происходящее. С помощью магии он может стать в твоих руках марионеткой. -Вот только трупным кукловодом я еще не была. - Чародейка вздохнула. - Но, если таковы условия нашей сделки, я согласна. -На суде будет присутствовать гробовщик, который проводил эксгумацию тела. Он же сегодня и хоронил тех ребят. У него должны быть копии заключения вскрытия. Еще никогда прежде Вэн не получала столько удовольствия от того, что делала. Она мастерски изображала из себя представителя епископа, весь ажиотаж, который разыгрался вокруг этого дела, здорово ее веселил. С серьезным лицом, еще перед началом суда, она заявила о том, что сгнившие связки епископа не дают ему возможности говорить, а потому он будет кивать. Ей приходилось придерживать череп, который каждый раз отскакивал от шейных позвонков и пару раз чуть было вовсе не упал на каменный пол. Все, кто собрался в тот день на заседании, после отметили, что смерть на епископа повлияла хорошо, и что, стало быть, на каждого бы так повлияло пребывание в могиле и процесс гниения. “Он обрел покорность и кротость”, говорили одни. “А как он во всем соглашался !” - отвечали им другие. К счастью, все разошлись довольные. Епископ с покорностью принял новость о том, что он должен переехать на кладбище к простым смертным и высказал, как мог, свое почтение господину судье, и признательность новому епископу, который с такой ответственностью подошел к своему делу. Как официальный представитель, Вэн отправилась на перезахоронение, достойно выстояв всю церемонию, а затем тут же отправилась к гробовщику. На кладбище было тепло. Тишина, которая здесь стояла, оглушала и вводила в оцепенение. Казалось, что входная арка переломила ход времени, и здесь оно текло неспешно, как река, бережно перенося скорбь. Покосившиеся от старости памятники, почерневшие статуи ангелков и юных дев, все здесь с любопытством рассматривало тебя и ненавязчиво прогоняло, чувстсвуя живую силу. Аккуратная тропа вела прямо к хижине на окраине кладбища и напоминала старинный склеп. Скорее всего, таковым и являлось это жилище до того, как его облюбовал гробовщик Минсок. Над входом красивыми буквами было выведено: “Входящие, оставьте упованья.” Оградка не была закрыта, и можно было разглядеть погребальные маски, которые висели на стенах. В самом центре стоял небольшой уступок с чашей, в которой горел огонь, распространяя приятный запах масла. Крышка гроба была открыта и в нем лежал сам Минсок, увлеченный чтением книги. Вэн кашлянула, пытаясь привлечь к себе внимание. Минсок вздрогнул, и от неожиданности выронил книгу. -Так, только не говорите, что я не услышал звонка и вам самостоятельно пришлось откапываться. - Что? - Так вы не покойница? - Не знаю, до этого момента таковой не являлась. - Вы уж извините, просто одеты вы весьма...по-похоронному. Не то чтобы траурно, а наоборот так, словно собрались в гости к богам. Но, если вы не усопшая, то по какому делу? - Я от Ван Хорна. Мне бы глянуть бумаги, которые вам передали. О ребятах, которых вы сегодня кремировали. Он посмотрел на Вэн и поинтересовался: -Что именно вас интересует? -Причина смерти. Минсок вылез из гроба и отправился к полке с урнами, в которых, как оказалось, хранились свертки. Он внимательно изучил даты, проверил и сопоставил ряд и время, и наконец вручил Вэн несколько бумаг. Причина смерти у всех была одна и та же: огромные ожоги в области грудной клетки, переломанные ребра и вырезанное сердце. -Какой зверь на такое способен? - вырвалось у нее. - Я такое впервые встречаю. А вы уж можете мне поверить. Много чего я повидал. Но сегодня я потратил добрых шесть часов, чтобы отмыть этих парней и придать их телу какой-то приличный вид. Даже пришлось некоторым вставлять набитые мукой мешки в грудь, чтобы форма на них сидела. - Как-то спешно провели церемонию. -И не говорите, у меня сложилось впечатление, что с этим хотели поскорее разделаться. Семьям сказали, что ночью были налеты и эти ребята попали на бандитов. -Никто не хочет огласки. -Такое случается только когда в подобных случаях замешан сам король. - Минсок наклонился над самым ухом Вэн, как будто боялся, что их могут подслушать. - Мне сказали, что независимо от того, на чем будут настаивать родственники, я должен провести церемонию, как для простых солдат, чтобы никто ни о чем не заподозрил. - Они ведь были в форме охотников за ведьмами. Но магики так не убивают. В этом нет никакой логики. -Есть, если это подражатель. Допустим неудавшийся магик, который хочет выделиться за счет подражания. Ведь когда-то точно так же убивали магиков, а убийцу так и не нашли. -Тот убийца убивал магиков, которые сошли с пути. Он никогда не трогал молодых, здоровых, преданных своему делу, - с жаром произнесла Вэн. - А здесь орудует какой-то зверь. - Не мое дело разбираться в логике убийц. Но это дельце пахнет очень неприятно, уж поверьте. Говорят, что существует легенда о десяти сердцах. Когда их соберут, то нынешний король будет повержен. Так что не за горами самая настоящая война. - Грядет процветание вашего дела, - невесело добавила Чародейка. -Да, где одним горе и утраты, другим прибыль. Смерть идет за руку с жизнью и от этого никуда не дется. Но не забывайте, что я один из тех немногих мастеров, которые великолепно лепит любые статуи для памятников. Если что, обращайтесь. Гробовщик поклонился на прощание. Вэн, прижимая книгу из лавки сильнее к себе, поспешила домой. Избегая людных улиц и открытых мест, она торопилась, прислушиваясь и вглядываясь. Впервые за долгое время гонимая страхом преследования. Все напоминало злополучную ночь много лет назад. Погони, дым сожженных тел. Холодная земля. Страх. Одиночество. Боль. Им нужно поскорее убираться, как можно дальше. Завтра на рассвете они покинут этот город и больше никогда не вернутся.