Наследие

Уроки оклюменции были ужасны, как для нас с Гарри, так и для Снегга он пытался разузнать обо мне как можно больше, но я подсовывала ему не те воспоминания, которые ему хотелось получить. Гарри удавалось увидеть больше, хотя он и не мог сопоставить все вместе. Со всеми уроками и дополнительными заданиями наступил февраль, а значит поход в Хогсмид. А выбраться из замка хотя бы ненадолго очень хотелось. О походе к Аберфорту речи не шло, я и он с дедом, разделились на два фронта, хотя спорили только я и Аберфорт, дед отсиживался в стороне. Поэтому я просто гуляла по Хогсмиду, у «Трех метел» я столкнулась с Гарри. — Привет, — улыбнулся он мне, я только кивнула. — Слушай, нам нужно поговорить о уроках Снегга, ты постоянно избегаешь меня, но мне все больше и больше кажется, что ты там не для защиты своего сознания. — он схватил меня за руку, и потянул в «Три метлы» — идем, там Гермиона. — Привет Гарри. — сказала Гермиона, улыбаясь ему, а потом удивленно добавила. — Привет Малия. Я думала ты с Чжоу придешь? — Чжоу? — услышала я знакомый, до жути раздражающий голос. — Девушка? — Вас это не касается? — четко сказала Гермиона. — А знаете ли вы о родственниках этой простушки? — усмехаясь мне сказала Рита. — Да. — коротко ответил Гарри, когда я была готова ответить ей, — Что ты задумала Гермиона? Указывая мне на стул рядом с собой, спросил он ее, я только обреченно вздохнула и села рядом с ним. — Я хочу, чтобы вы написали подлинную историю о Волан-де морте, — запнувшись сказала она, Рита вскрикнула, — Все факты, в точности как сообщит их Гарри. Он расскажет все, имена пожирателей, опишет как он теперь выглядит. Малия может рассказать вам о лже — Грюме. — сказала она, я от удивления открыла рот. — Нам не нужна еще одна статья о том, что Гарри спятил. Я хочу, чтобы ему позволили сказать правду, им обоим. — Пророк это не напечатает, — покачала головой Рита, пока мы с Гарри удивленно переглядывались, Гермиона легко убедила Риту написать эту статью. — Ну Гарри, готов рассказать людям правду? — спросила она его. — Пожалуй, — ответил он, посмотрев на меня. По выражению лица Гарри можно было понять, как тяжело ему говорить о Волан-де морте, когда он закончил на открытии сундука все, посмотрели на меня. — Что? — спросила я. — Как ты оказалась там? — спросила меня Рита. — Она с самого начала учебного года говорила, что с Грюмом что-то не так. — сказала Гермиона. — Почему ты так думала? — спросила у меня Рита. — Не знаю. Рядом с ним возникало странное чувство, что он не настоящий. — пожала я плечами. — Но тебе не верили. — сказала Рита. — Скажем я не особо распространялась. Я новенькая, а он преподаватель, мракоборец в конце концов. У меня не было доказательств. В день последнего испытания я увидела, как Грюм, схватился за стену, по всему его телу прошла дрожь, но после того как он выпел из своей фляги все прошло. — я не стала говорить, что следила за ним, это выглядело бы как преследование. — За несколько недель до этого профессор зельеварения сказал, что из его запасов стали пропадать ингредиенты, некоторые из них могли быть использованы для приготовления оборотного зелья. — Но это мало что объясняет, — усмехнулась Рита. — Не для человека, который подозревает его. Летом если вы вспомните в пророке писали, что на Грозного Глаза было совершено нападение, никто не обратил внимание, потому что думали что он параноик, да простит меня настоящий Аластор Грюм. — сказала я усмехнувшись, Гарри тоже усмехнулся. — А потом все эти события в прошлом году, имя Гарри в кубке огня. Вы же знаете сколько в том году здесь было в прошлом пожирателей смерти или людей, которые имели к ним отношение, после инцидента в коридоре я решила проверить его кабинет, только наличие у него волшебного глаза не учла. — Он отобрал у меня палочку, в тот момент, когда я открыла сундук, в котором находился настоящий Грюм. Он пытал меня, как мне потом сказали около четырех часов, — Гермиона и Рита с ужасов вздохнули, а меня немного трясло, — к моменту, когда он должен был вернуться на стадион, у меня были сломаны кости, большинство сосудов на руках и ногах потрескались, и почти все нервные окончания, как сказала модам Помфри, были выжжены непростительным. А потом он просто закинул меня в сундук сказав, что закончит со мной позже. Дальше темнота, хотя я помню еще Грюма в сундуке, но смутно. Я замолчала, они смотрели на меня большущими глазами. — Я должна спросить, — начала Рита, слегка приглушенным тоном. — Какое заклинание он использовал? — Я должна произнести его вслух? — резко спросила я. — Думаю достаточно будет сказать, что это одно из Непростительных заклинаний. — То есть вы согласны с Министерством магии, в том, что они сделали с этим человеком? — спросила Рита, Гарри и Гермиона напряглись. — Из-за того, что сделало министерство почти четыре часа моих пыток и вопросов, которые я ему задавала через адскую боль, для них не окажутся правдой, потому что тот, кто мог подтвердить все это мертв, благодаря приказу министра магии. Из-за него я никогда не узнаю болен ли он был или влияние Волан-де морта действительно настолько велико, что способно так поработить разум. Нет я никогда не буду согласна с этим министерством, потому что страх, который не дает им принимать правильные решения, я уже победила. — Вы не боитесь так открыто говорить об этом? — я заметила, что она перешла на «вы».  — Знаете, — ответила ей я, улыбаясь, — я на своем опыте усвоила поговорку: «Что не убивает делает нас сильнее.» Министерство говорит, что я не должна лгать, и я не лгу. Они могут избегать правды, прятать ее, но когда-нибудь она выплывет наружу и все поймут кто они на самом деле. Закончила говорить я, Рита внимательно смотрела на меня. — Думаю мистер Поттер, добавлять вы ничего не будете? — спросила она. — Похоже нет. — улыбнулся он, я резко поднялась с места. — Если это все, то простите я, пожалуй, пойду. Не дожидаясь их ответа, я выбежала из «Трех метел» и быстро пошла к замку, на улице уже начало темнеть. В большой зал, я зашла вместе с Роном, он уступил мне место рядом с Гарри, я удивленно посмотрела на него, а он только подмигнул. За ужином ребята обсуждали квиддич, и предстоящую игру против Пуффендуя. — Ты пойдешь? — спросил меня Рон, я только открывала рот. — Нет, — ответил Гарри за меня, — не нужно, все закончиться быстро. Я облегченно выдохнула, а Рон и Гермиона непонимающе переглянулись. — Но квиддич — это круто! — возмутился Рон, Гарри только тяжело вздохнул. — Рон, ты не знаешь. — сказал он, все сразу замолчали. Я благодарно посмотрела на него, он только улыбнулся. В понедельник утром, когда совы принесли почту, несколько опустились передо мной и Гарри (я опять сидела между ним и Роном). Он открыл первый конверт оттуда выпал номер «Придиры» с фотографией Гарри на весь титульный лист, а внизу была моя со святочного бала. Мы начали вскрывать письма одно за другим некоторые были плохими, но другие говорили о том, что люди поверили Гарри. — Малия, — сказал Фред, вскрыв очередное письмо — послушай. Уважаемая мисс Беннард, — начал читать он, — Я, как и вся моя семья крайне удивлен, что министерство не сообщило магическому сообществу о том, что случилось с вами в стенах школы, я нашел газету в котором говорилось о нападении на мракоборца Грюма и написал письмо в Министерство магии, где выразил свое недовольство тем фактом, что за последние несколько месяцев на такие вещи как нападение перестали обращать должное внимание. Рад что вы целы, и надеюсь в добром здравии после случившегося. Я и вся моя семья благодарны вам и мистеру Поттеру, за то, что вы не побоялись раскрыть нам глаза на правду, держитесь мы с вами. — Закончил читать он, и все посмотрели на меня. Я стояла немного удивленная, все засмеялись. — Что тут происходит, — услышала я позади себя, скрипучий голос Амбридж, — Кто это прислал вам столько писем? — А что это разве преступления получать письма? — улыбнувшись, я повернулась к ней. — Осторожнее мисс Беннард… — но Гарри отвлек ее на себя. — Люди пишут мне потому что я дал интервью о том, что случилось в прошлом июне! — Интервью? Что вы имеете в виду? — Он имеет ввиду, что репортер задавал ему вопросы, а он на них отвечал — начиная улыбаться сказала я, Гарри кинул ей в руки номер «Придиры». — Вот… — только сказал он, косо посматривая на меня. — Когда вы это сделали? — спросила она чуть севшим голосом. — В последний выходной в Хогсмиде! — сказал ей Гарри. — Больше у вас не будет выходных в Хогсмиде, как вы осмелились… как могли. Еще неделя штрафных наказаний, обоим! — крикнула она, и прижав к груди журнал пошла прочь из зала. — Обоим? — выкрикнули Гарри, Рон, Фред и Джордж, я только засмеялась. — Это того стоило, — отмахнулась я. — Тебя то за что? — возмущенно спросила Гермиона. — За то, что страшно мне проиграла, — внимательно посмотрев на них сказала я, они не понимающе переглянулись. — Она знает кто я, но не остальные, она могла использовать это в удобный для министерства момент, но в школе все преданны деду, и мои связи с… — я замолчала, все кивнули, понимая кого я имею в виду, — не станут такой великой новостью. — А если она теперь скажет о тебе? — Спросил Рон, немного испуганно. — Волшебники поверят мне, потому что я его дочь и могу наверняка это знать. — И все начнут тебя не на видеть, — прошептал Фред, и они с Джорджем начали осматриваться по сторонам. — Я на Гриффиндоре в отличие от моего брата, мой дедушка Дамболдор, бабушка Дуглас, и пожиратель, который меня пытал явно укажет на то, что я не на их стороне. Это политика. — Думаешь они, переживают из-за своего места в министерстве? — спросила Гермиона. — Фадж думает, что дед хочет на его место, а если ты будешь на его стороне, то половина волшебников пойдет за тобой, не считая даже того, что через пару лет ты сам можешь легко сместить Фаджа. — объясняла я им, смотря на Гарри. — Через пару лет, — сказал Джордж, — я буду голосовать за тебя, на должность министра, а Гарри пусть дальше спасает мир. Мы засмеялись. — Скоро колокол, — сказал Фред, — идемте.