Пионы

Очередной поток холодного воздуха едва не срывает с головы шапку, криво нахлобученную второпях. Девушка идет медленно, будто все еще сомневаясь стоит ли вообще доходить до конечной цели. Медленно заходящее осеннее солнце раздражает глаза своей рыжиной и веселостью. Ее тошнит от одного только упоминания об этом цвете. Она прикладывает руку ко лбу, закрываясь от лучей и разглядывая открывшийся перед ней огромный дом. Закусив губу, переминается с ноги на ногу. Девушка стоит перед решетчатыми воротами дома до тех пор, пока солнце, весело осветив окрестности последним заходящим лучом, не скрывается за горизонтом. Руки немеют от холода, губы синеют, а ноги напрочь отказываются делать еще хоть шаг. Гермиона Грейнджер глубоко вдыхает холодный воздух, обжигая легкие, и делает уверенный шаг к воротам, мысленно произнося соответствующее заклинание. *** - Малфой? Она зовет его осторожно, шепотом, боясь отвлечь. От такого голоса по телу парня пробегают мурашки. Господи, посмотри на меня, Малфой! Он не смотрит на нее, продолжая разглядывать огонь в камине. Никогда раньше он так долго не молчал, когда они встречались. Гермиона смотрит на его напряженную спину, скрытую небрежно надетой, но идеально выглаженной белой рубашкой. Ей все тяжелее сдерживать желание подойти к нему сзади и обнять. Бокал с янтарной жидкостью в его руке едва вздрагивает, опасно наклоняясь в сторону. Грейнджер закрывает глаза и поджимает губы, сдерживая отчаянный крик, рвущийся наружу с самого утра. Ей сложно говорить, каждая буква произносится только под напором определенной силы. Драко тянет руку к волшебной палочке, лежащей на маленьком прикроватном столике. Взмахивает два раза, и, наконец, поворачивается к девушке, продолжавшей сидеть с закрытыми глазами. - Пей, - властно произносит он, протягивая ей точно такой же, как и у себя, бокал. Она залпом вливает в себя жидкость, краем глаза замечая, как тонкие губы Малфоя повторяют ее движение. Ей ни на секунду не становится лучше. Жидкость обжигает, нестерпимо хочется запить водой. Она морщится и видит странную ухмылку Малфоя, никак не соответствующую его холодным, рассудительным глазам. - Ты все так же не умеешь пить, - просто заявляет он и смеется. Его смех больше похож на вой, и Гермиона сжимает руки в кулаки, чтобы точно так же не завыть. - Малфой, - снова зовет она уже увереннее и громче. Он перестает смеяться и снова отпивает из бокала. Она считает этот жест разрешением говорить дальше, но слова огромным куском металла застревают внутри ее горла. Ее губы вздрагивают несколько раз в попытке вымолвить хоть слово. Малфой смотрит на нее внимательно, с едва сдерживаемым раздражением. - Грейнджер, - полустоном, когда она начинает кусать губы. Он наклоняется к ней, больше не в силах сдерживаться. Она видит это и зажмуривается. И наконец, выпаливает на одном дыхании: - Завтра я выхожу замуж, Малфой. Как ударом ножа меж лопаток, Драко замирает. Она видит в его серых глазах настоящее безумие: смесь разочарования, боли и насмешки. Ей нестерпимо хочется сплюнуть, словно ядовитые слова разъедают изнутри плоть. Ты был прав, Драко, когда говорил, что "нас" никогда не будет. Я понимаю это только сейчас. Она готова поклясться, что слышит, как в его голове что-то необычайно громадное рушится с невероятным грохотом. - Я знаю. Он кидает ей на колени обрывки пергамента. Она глотает внезапно выступившие слезы и опускает глаза. "РОНАЛЬД УИЗЛИ СДЕЛАЛ ПРЕДЛОЖЕНИЕ ГЕРМИОНЕ ГРЕЙНДЖЕР" - гласила статья "Пророка"; парочка на фотографии улыбалась, а окружавшие их несколько человек весело апплодировали. Грейнджер смотрит на пергамент еще с секунды две. Как думаешь, Драко, ты мог бы быть на его месте? Ей становится смешно. Гермиона начинает задыхаться в попытках перестать смеяться, но ничего не выходит. Она чувствует, как слезы подступают, но ничего не может с этим поделать. Руки рвут пергамент, превращая его в мелкие обрывки статьи. - Я думал, что не увижу тебя сегодня, - Драко взмахивает палочкой, наполняя ее бокал, который она тут же осушает, прекращая истерику. - Я тоже. Они смотрят друг на друга и не понимают, что теперь им делать. Они тайно встречаются пять лет, и Малфой прекрасно знал, что такой момент когда-нибудь наступит. Он считал, что готов к этому. И ошибся. Гермиона вытирает лицо руками, стирая остатки слез и туши, размазавшейся по ее щекам. Слова "все будет хорошо" застывают на кончике языка Драко, потому что хорошо ничего не будет. Не для него. На языке горчит, и Малфой снова глотает виски. Очная ставка. Если бы прямо сейчас я предложил тебе сбежать, ты бы согласилась, а, Грейнджер? Она тянет к нему руки только секунду. Они видят друг друга последний раз. Последний раз - так. Конечно, они будут пересекаться на работе, и от этого начинает только больше ныть в груди. Здесь и сейчас - одни. Так они последний раз. - Иди ко мне. Он произносит это так отчаянно, что Грейнджер готова рвать на себе кожу, только бы больше этого не слышать. Их губы встречают друг друга, сплетаясь в пьяном танце. Руки рвут рубашку и мелко дрожат, проходясь по оголенным участкам. Он всегда целует ее так, что возбуждается она мгновенно. Его губы распаляют, обжигают. Его язык влажно слизывает мокрую дорожку слез. Они физически ощущают боль друг друга. Так вот это как - целовать человека, зная, что это последний раз. Их одежда летит в разные стороны. Он называет ее "Гермиона", и от боли этого слова она впивается зубами ему в плечо - в отместку. Гермиона яростно впивается в его губы с такой силой, что кроме привкуса алкоголя на языке чувствует кровь. Ее абсолютно не волнует, увидит ли завтра Рональд темно-фиолетовые кровоподтеки на ее шее и груди. Ее не беспокоит, заметит ли он, как опухли ее губы. Ей плевать, что от нее будет нести перегаром. Они засыпают, переплетая пальцы и ничего не говоря. Да и что тут сказать? "Мне жаль"? " Еще не поздно"? Бред! Или "Я люблю тебя"? *** Она уходит на рассвете, оставляя в памяти только Малфоя, обнимающего ее талию, и букет белых пионов, стоявший в изголовье кровати. Он просыпается один, находит шелковый ярко-синий шарф гриффиндорки, специально оставленный ей на его кровати немым напоминаем. Не забывай. Ему не больно. Ему пусто. Он понимает, насколько глупо звать ее сейчас. Но зовет. Впервые в жизни голос Малфоя настолько сломлен: тихий, отчаянный, неживой. - Грейнджер? А в ответ - тишина. ______________________ Когда Джинни Уизли радостно сует в руки молодой миссис Уизли прямоугольную коробочку, то Гермиона чувствует, как нестерпимо ей становится душно. "Я не забуду, Грейнджер. Твой, Д.М." И нераскрывшаяся веточка белых пионов.