Часть 1
24 июня 2016 г. в 13:44
— Пьем! — говорит Дестини.
— Пьем, — соглашается Роман и опрокидывает свою порцию водки.
Они сидят у барной стойки, и Дестини — это не Питер, но Роману уже почти все равно. Один Руманчек вместо другого — какая разница?
— Знаешь, мне приснилось, что я тебя убил, — признается он тихо.
Дестини пожимает плечами.
— Зачем? — спрашивает она без особого любопытства. Содержимое бокала интересует ее явно больше. Похоже, она не воспринимает его всерьез.
— Хороший вопрос, — говорит Роман. Он смотрит на дно своей стопки, словно пытаясь найти в ней истину, но там только водка, — Ты мне скажи, цыганка.
Дестини фыркает:
— Ну мне-то откуда знать! Это ж ты меня убил.
Роман пытается припомнить детали того странного сна:
— Я не хотел. Ты же мой друг, знаешь. Ну, или почти.
У тебя нет друзей, говорит внутренний голос, а того единственного, кто мог бы им быть, ты сам оттолкнул.
— Ну и? — голос Дестини вырывает его из раздумий, — Так зачем ты это сделал, если не хотел?
— Ты меня разозлила. А у меня проблемы с контролем. Не думал, что ты такая… хрупкая.
Дестини снова фыркает, тянется за бутылкой, взгляд Романа выхватывает блики цветомузыки на ободке ее кольца, пока она наливает себе еще выпивки.
Роман чувствует, как-то же бешенство, что и во сне, начинает просыпаться в нем наяву. Проклятый кошмар никак не желает оставить его в покое, а то, что Руманчек — несмотря на то, что он ей рассказал, — хладнокровна, как лед в бокале, только усиливает раздражение.
Словно почувствовав его настроение, Дестини спрашивает, но в голосе больше насмешки, чем сочувствия:
— И чем это я могла разозлить тебя, красавчик?
— Ты мне не поверила. Я рассказал тебе правду о твоем женишке, а ты не захотела меня слушать. Ты ударила меня по лицу! Почему ты мне не поверила? — зло выкрикивает он. Хорошо, что музыка орет и никто не обращает внимания.
— Тише, тише, это всего лишь сон, — успокаивающе бормочет Дестини.
Ди, некстати вспоминает Роман, Питер зовет ее Ди.
— Господи, у тебя действительно проблемы с самоконтролем! И с алкоголем, похоже, тоже.
— Ну почему? — жалобно спрашивает Роман, — Почему?
— Любовь ослепляет, — Дестини спокойна, как сфинкс, — Тебе ли не знать?
— Я ничего не знаю о любви, — мрачно отвечает ей Роман, — Моя мать об этом позаботилась.
Он запрокидывает голову, алкоголь обжигает горло, вышибает слезы из глаз.
— Отцы и дети, — нараспев тянет Дестини, — Вечная тема. Хороший способ оправдать любое мудачество, да?
— Только не тогда, когда твоя мать — дряхлый упырь без сердца и совести. Давай не будем говорить об Оливии!
— Давай, — легко соглашается Дестини, — Поговорим о ваших отношениях с Питером?
Это ее любимая тема. Во всяком случае, в беседах с ним. Роман морщится:
— Нет, давай лучше об Оливии!
Какое-то время они молчат и просто пьют. От каждого движения Дестини россыпь браслетов на ее руках тихо позвякивает в такт тающим кубикам льда, бьющимся о стенки бокалов. Это звук успокаивает Романа, почти усыпляет.
— Знаешь, мне очень жаль, что я тебя убил, — наконец, говорит Роман, — Пусть даже это было и во сне. Просто… не стоило тебе меня злить!
— Это ты так сожалеешь? — голос Дестини полон сарказма, а сочувствия в нем по-прежнему нет, — Не умеешь ты извиняться.
— Я сожалею, — возражает Роман, — И о том, что сделал потом, тоже. Вернее, не сделал. Не сказал Питеру. Бросил тебя там, в той холодной земле. Наверное, я должен извиниться именно за это. Я просто… испугался.
— Потерять Питера? — Дестини всегда была такой понимающей, видела людей — и нелюдей — насквозь. И только в его сне она совершила ошибку, — На самом деле, ты ведь только об этом и сожалеешь?
— Я не хочу говорить о Питере, — он пытается свернуть разговор с опасного пути, но Дестини так просто не сдается.
— Ну, уж ему ты должен был сказать. Представь, как бы он сходил с ума, будь это правдой. Ведь он твой друг. Без всяких «почти». Разве друзья так поступают? Что ты там говорил об упыре без сердца и совести?
Я же сказал тебе, что не умею любить, хочет ответить Роман, но у него заплетается язык. Когда он успел столько выпить?
Он поворачивается, чтобы сказать ей об этом. Но Дестини уже ушла. Цыгане — они такие. Раз — и испарились, забрав с собой все сколько-нибудь ценное, а тебе оставив только боль и сожаления. И поминай как звали, ищи ветра в поле…
— Кажется, я знаю, кто поможет нам ее найти! — возбужденно выпаливает Питер, плюхаясь на место, которое недавно занимала его кузина, — Тот хорват, с которым работал Андреас. Дестини в последнее время была им просто одержима. Ты со мной?
— Конечно, — говорит Роман, на языке у него покалывает и в глазах пощипывает. Наверное, это от алкоголя, — Можешь на меня рассчитывать. Когда идем?
Он вытаскивает мятую купюру из бумажника и кидает ее на стойку, рядом с бутылкой и пустым бокалом. Самое ужасное в снах, думает он, слушая сбивчивые объяснения Питера, что иногда они оказываются правдой.