Привет!

Кирилл в задумчивости мучил гитарные струны, выдавая заунывную пародию на «кузнечика». Пашка, сидевший рядом, долго скрипел зубами, но, не выдержав, схватил несчастный инструмент. — Дай сюда! Гитара не виновата, что твоя ночная фея тебя не узнала, — нахмурился друг, любовно поглаживая деку. — Кажется, я ей даже не понравился, — Кирилл не слушал друга и совсем сник. Дневная жара упрямо проникала в комнату сквозь плотно закрытые шторы, создававшие красный полумрак. Вентилятор бесполезно гонял теплый воздух, нисколько не облегчая участь парней. Пашка давно позволил себе расхаживать в одних шортах по студенческой квартире и теперь, спрятав любимую гитару, развалился на диване, скуля от невозможной духоты. Его соседу, похоже, было сейчас все равно на взмокшие спину и ноги. Перед Кириллом стояло сердитое лицо Ангелины. Она тогда, кажется, что-то сказала, но от удивления, что девушка появилась так внезапно, парень не услышал ее слов. Наверняка он что-то сделал не так, а теперь сиди и мучайся в догадках. От досады парень больно закусил нижнюю губу. — А! Я придумал! — глаза Кирилла воодушевленно горели, что Пашка даже обеспокоился за умственное здоровье друга. План Кирилла был сомнителен, но с другой стороны, подумал Пашка, в этом была некая романтика. Согласно хмыкнув, он повернулся к стене, подставляя теплым струям воздуха отлежанный бок. Солнце уже спряталось за горизонт, забрав с собой дневное пекло. Двор наполнился людским гулом: кто-то играл в баскетбол, кто-то в бадминтон, кучковались по всем лавкам небольшие компании, что-то оживленно обсуждая. В разных уголках двора собирались местные барды, напевая известные всему студенчеству песни. — Тц, ни один из них не похож голосом на того парня... Лина вытащила подругу следующим же вечером во двор, даже забыв о предстоящем экзамене. Они прохаживались по дорожкам мимо общежитий, прислушиваясь к каждому новому поющему. К тому же, вокруг было слишком много шума, отчего было трудно сосредоточиться. — Ладно, Насть. Пойдем уже домой. — Спустя полчаса безрезультатных поисков Лина махнула рукой, поняв, что оставаться здесь бесполезно. — Да мы только вышли. Может, еще погуляем? Смотри, погода хорошая, не жарко. — Я лучше дома почитаю... — поморщилась Лина, уже мысленно погрузившись в новый захватывающий роман. Отчего-то читалось сегодня тяжело: книга была по-прежнему интересной, но нет-нет, да Лина поглядывала в окно в надежде, что услышит знакомый голос. Однако он не прозвучал ни сегодня, ни на следующий день, когда она снова вышла во двор уже без Настасьи. Подруга отмахнулась, сославшись на подготовку к последнему экзамену. Голос постепенно стирался из ее памяти, она уже не помнила, как он звучит. Оставалось лишь отдаленное чувство, что ей было очень хорошо, но и оно постепенно сходило на "нет". Лина уже не выходила вечером во двор, заучивая периоды древнерусской литературы. — А-а! Наконец, свобода! — Настасья радостно потянулась на подходе к общаге и покружилась. — Точно, — Лина улыбнулась, стараясь поддержать настрой подруги, но на душе у нее ныло разочарование, что ночная сказка закончилась. Сегодня она последний вечер будет в городе и завтра рано утром уезжает домой. Билеты куплены. Лина закончила собираться и отодвинула сумки к выходу. День пролетел практически незаметно в уборке комнаты, подготовке к отъезду и последних мелких делах. Настасья ушла гулять, бросив тщетные попытки забрать подругу с собой. Спать Лине совершенно не хотелось, так что она села на кровати с книжкой в руках, оставив окно открытым. Солнце уже садилось за горизонт, цепляясь последними самыми яркими лучами за разноцветные детские горки и качели. На город наступала ночь, подгоняя дневное светило легким свежим ветерком. Вопреки обыкновению двор пустовал, лишь одинокие прохожие спешили по своим делам. Какая-то компания шумным комком пронеслась под окнами общаг, разносясь гулким эхом, и скрылась веселыми голосами в подъезде. В ночной тишине, наконец укрывшей студгородок, раздался ясный и чистый голос, разбившись о стены домов и отразившись в окнах. А капелла раздавалась протяжная мелодия, вибрирующим тенором выходя из голосовых связок барда и проникая в каждое открытое окно. — Не может быть! — прошептала Лина. Книга обиженно хлопнула, завалившись на бок. Девушка подскочила к окну, практически не дыша, боясь спугнуть воспоминание, только что отчетливо раздавшееся за окном. На той же площадке виднелись силуэты четырех парней. Один из них стоял. Раздались первые аккорды неизвестной Лине мелодии, но она была похожа одновременно на одну из тех колыбельных, что пел ей той ночью голос. Я, надеюсь, ты придешь, Хоть выгляни в окно... На небе светят мириады звезд, Но мне на них все равно. Я перед тобой стою И только тебя молю, Скажи хоть слово мне в ответ: ...привет! Зачарованная, Лина вцепилась руками в подоконник, перегнувшись через него и жадно вслушиваясь в долгожданные звуки. Этой песни она никогда не слышала, но сейчас ей казалось, будто она знает ее и исполнителя уже давно. В животе возникло теплое и трепещущее чувство, что даже перехватило дыхание. Опомнившись, Лина вдохнула ночной воздух, сладким сиропом залившийся ей в легкие. Голова приятно кружилась, а к щекам прилила кровь. Она вдруг испугалась, что снова потеряет обладателя этого голоса. Быстро переодевшись, Лина выбежала из комнаты. Перескакивая ступеньки, она едва успевала схватиться за перилла, чтобы не упасть. Улица мгновенно окутала ее свежей прохладой. В воздухе витал приятный цветочный аромат, проникая под кожу и заставляя кровь быстрее бежать по венам. Кирилл увидел, как из подъезда выпорхнула ночная гостья в своем воздушном сарафане. На мгновение она замерла, будто привыкая, но вот уже двинулась в их сторону. Как сильно ни хотелось, парень не переставал петь, ведь он несколько дней мучил Пашку, чтобы придумать особенную песню для нее. — Так это ты? — тихонько прошептала Лина, узнавая в певце парня, с которым столкнулась несколько дней назад. Она было нахмурилась, вспомнив их первую встречу. Вдруг голос стал глубже и сочнее, резонируя от окружающих их домов и проникая в самое сердце. И щеки обдало жаром, снова перехватило дыхание, а кончики пальцев на ногах заметно покалывало. Парень смотрел ей в глаза, выводя последние ноты в своей песне. Лина смотрела на него широко распахнутыми глазами. Кирилл поначалу испугался, что она разозлится на него и убежит. Его сердце бешено колотилось, разносясь эхом по всему двору. Нервно кусая губы, он нерешительно произнес: — Ангелина?.. Девушка радостно выдохнула: — Привет!