Не в моём вкусе

Иногда Чимину казалось, что злость и раздражение были с ним всегда. Каждую чертову секунду. Он ощущал, как эти чувства разливались по венам и бурлили кровь. Кровь, которая сейчас текла из его разбитой губы. Чимин уже давно понял, что драки приносили ему удовольствие. Они являлись тем лекарством, что расслаблял голову и заставлял все забыть. Не думать. Чимин ударил качающегося парня в челюсть и легко увернулся от его атаки. Все просто. На автомате. Кулаки уже ныли от долгой борьбы, а костяшки пальцев были разодраны. Только это не приносило спокойствие. Чимин думал. Его мысли в хаотичном порядке кружились в голове. Стучали по черепной коробке. А все. Из-за ее. Губ. Тот спонтанный поцелуй, которым он пытался проучить Чживон, не принес ему никакого удовольствия. Совсем. Ни искр, ни молнии, ни каких-либо новых чувств. Ни-че-го. Кроме ощущения ее совсем не мягких, до жути неправильных и слишком пухлых губ. Чимин решил больше не связываться с этой девчонкой. Мысли о ней и так забивали голову и разрывали ее на части. Теперь оставалось только отдать ей телефон. Вместе с теми идиотскими фотографиями, которые он вчера решил посмотреть. Каждую. Чимин, будто во сне, перелистывал галерею, все больше злясь на эту Суён, злясь на ее широкую улыбку, злясь на открытое выражение лица. Злясь, что она напоминала того, кого он наконец смог забыть. За три дня она успела разрушить все, что Чимин смог построить за несколько лет. — Зачем ты так со мной, — прошептала тогда посреди университетского двора Суён. — За что ты меня ненавидишь? Господи, за все, понимаешь? За подругу, за эту беззаботную улыбку, за твои, черт их возьми, некрасивые губы. Если бы только он сам мог себя понять, то ответил бы ей там же, сразу, но он просто молчал, продолжая усмехаться, когда как внутри него все ныло от снова открывшейся раны. Её слезы невольно заставили его кулаки сжаться, а покрасневшие глаза сильнее стиснуть челюсть, чтобы не накричать на нее за то, что она творит с ним. В тот момент он не знал, кого возненавидел сильнее — Суён, которая перевернула весь его мир или Чживон, из-за которой он её встретил. Теперь Чимин жалел, что вообще когда-то связался с какой-то школьницей из старших классов.

***

— Ты смотришь туда слишком долго, — Юнги, не отрываясь, следил за другом. Чимин вздрогнул. Слова приятеля вывели его из долгих и неприятных раздумий, во время которых он не отводил взгляда от разговаривающих Суён и Сыльги с ее дружком. — И что твоя Сыльги в ней нашла, — фыркнул Чимин, сидя опираясь спиной о ствол дерева. — Она целуется, как первоклассница. «С невыразительными губами», — добавил он про себя. — Не думаю, что Сыльги выбирает подруг по тому, насколько хорошо они целуются, — скептически произнес Юнги. — И она не моя. — Она выбирает их по тому, насколько они красивы, — поправил Чимин. — Я не понимаю, как ты вообще мог с ней встречаться? Она же высокомерная, наглая… — Тебе ли это говорить, Чимин? — Юнги улыбнулся и похлопал хмурого друга по плечу. — Ой, кажется, новая знакомая Сыльги идет сюда. Я пойду. И… парень, будь аккуратнее, хорошо? Не натвори дел, о которых пожалеешь. Юнги отряхнулся и, кинув мимолетный взгляд в сторону Сыльги, побрел к зданиям для репетиций и тренировок, оставляя Чимина одного глядеть на приближающуюся к нему Суён, которая то и дело нерешительно оглядывалась на своих друзей. Ее длинные волосы были убраны в высокий хвост. Из-под голубого платья выглядывали коленки с небольшими пластырями, закрывавшими еще не зажившие после падения ранки. Она шла неуверенно, с каждым шагом сбавляя темп и теряя уверенность. Суён смотрела куда угодно, но не на Чимина. Вспоминала ли она вчерашний поцелуй? Забудь, мать твою, об этом. — Я пришла… — начала Суён, смотря на него сверху вниз. Снова. — То есть, ты не мог бы… Я хочу… — она взяла себя в руки, когда бровь Чимина взметнулась вверх, ожидая нормально построенного предложения. — Отдай, пожалуйста, мой телефон. Чимин долго молчал, заставляя Суён нервничать. Он лениво прошелся взглядом по ее ногам, подолу платья, по идеально сидящему свитеру, ключицам, с удовольствием отмечая свое безразличие. Всего лишь поцелуй. Чимин, ничего не произошло. Её губы сегодня казались еще более невыразительными, чем вчера, что он даже не заметил, как задержал свой взгляд на них намного дольше, чем это того требовало. Глаза выловили множество маленьких тонких царапин на правой щеке. И Чимин, кажется, догадывался, чьи ноготки прошлись по коже Суён. Он ухмыльнулся. — Я вижу, Чживон хорошенько отблагодарила тебя, — яд в его голосе можно было потрогать руками. — Здорово вышло. — Отдай, пожалуйста, телефон, — повторила Суён, проигнорировав его слова и неосознанно касаясь щеки. Она поморщилась от вчерашних воспоминаний. — Я его потерял, — пожал плечами Чимин. — Что? Потерял? — опешила она и прищурилась. — Ты не мог его потерять. Это же ложь, да? Чимин, пожалуйста, отдай мне телефон. И все. — Я. Его. Потерял. Какое из этих слов тебе не понятно, бестолковая? Или вчерашний поцелуй окончательно заставил тебя потерять голову? Черт, почему он просто не смог промолчать? Почему его так задело то, что она выглядела так, будто вчерашнее событие совершенно не волновало ее, кроме, конечно, ссоры с Чживон? Долгие минуты Суён стояла с раскрытым ртом, будто рыба, и пыталась дышать ровно. Просто сделать вдох. В ступоре она смотрела, как Чимин медленно поднимается на ноги, отряхивает черные джинсы от травы, на секунду задерживается на ее губах, разворачивается и уходит. Ленивой походкой направляется в противоположную сторону от Суён, оставляет ее одну под зеленой кроной дерева. Вот только, если Чимин думал, что злится может лишь он, то он ошибался. Пусть Суён и не любила влезать в конфликты, сейчас она уже по уши в них погрязла, поэтому девушка не смогла, да и не стала сдерживать рвущиеся из нее слова, еще не понимая, что Чимин это просто так не оставит. — Твой поцелуй был отвратительным, — крикнула Суён в спину удаляющемуся парню, заставляя его остановиться. — Ты сам отвратительный! Сначала научись, а потом уже целуй! И верни. Мне мой. Телефон! Взгляд, которым он одарил ее после брошенной со зла фразы, не предвещал ничего хорошего. Чимин быстро приближался. Суён осознала это, когда через секунду смогла разглядеть яростное свечение его глаз и сильно сжатые кулаки. Он схватил ее за запястье и потянул за собой, бросив уничтожающий взгляд в сторону Ючона, который пытался прийти на помощь. Но разве мог кто-то перечить Чимину? Суён же еле поспевала за злым парнем, не переставая вырываться из его железной хватки. Она уже тысячу раз успела пожалеть себя за опрометчивый поступок, кусая губы от боли в запястьях. Знала-ли она, что сможет так его задеть? «Знала», — пропищал внутренний голос, напоминая ей о другом похожем случае там, на асфальте, когда ее коленки ужасно ныли от боли. А по-настоящему страшно стало лишь тогда, когда Чимин завел ее в какое-то темное помещение и прижал к стене. Горло тут же сдавили его пальцы. Их лица находились всего в нескольких сантиметрах друг от друга, и Суён чувствовала тяжелое дыхание Чимина, улавливала еле ощутимый запах горячего шоколада. На секунду ей даже показалось, что в его глазах промелькнули грусть и отчаяние. На секунду, а потом среди тишины, длившейся немного дольше, чем нужно, послышался его громкий шепот. — Еще раз я услышу от тебя подобное, — прошипел Чимин, сильнее сжимая шею Суён, — тебя больше дома не дождутся, ясно?! Суён поспешно кивнула, думая лишь о его руках, не дающих ей нормально вздохнуть. Ужас сковал ее тело, позволяя лишь царапать ногтями его кожу, оттягивать пальцы, чтобы хоть на мгновение почувствовать, как кислород заполняет легкие. И когда хватка ослабла, Суён не смогла сдержать стон удовольствия и боли. Она скользнула вниз по стене. Чимин присел и приподнял ее голову за подбородок. Дежавю. Он приблизил своё лицо и, потянувшись к Суён, прикусил ее нижнюю губу до металлического привкуса, снова причиняя боль. — Потому что я не целовал, собачка, — хищные глаза проследили за капелькой крови. — Я просто нечаянно соприкоснулся с тобой губами, понимаешь? А отвратительная тут только ты. Отвратительно все в тебе, ясно?! Чимин встал и покинул заброшенный класс, перед уходом стукнув кулаком стену. В голове лишь набатом звучало: «Сначала научись, а потом делай! Не будь, как твой отец! Отвратительный! Как я могла родить такого ребёнка?!» «Мама, спасибо, что вернулась. Я даже забыл, как ненавижу тебя».