Нам на одну остановку

Весенний прохладный ветер неприятно дышал в лицо, препятствуя Нацу идти вперёд. Бежать в гору по асфальту было для него делом привычным, но в который раз дыхание по-прежнему сбивалось, а мышцы в ногах напряжённо дрожали. Парень поправил сползающую лямку полупустого рюкзака с парой тетрадей, которые благодаря своей малочисленности не затрудняли подъём, и продолжил бороться с дерзким ветром. Упрямство всегда было его главной чертой характера. В университете или на подработке, в кругу друзей или однокурсников, в бытовых или в непредсказуемых ситуациях, если того требовал случай, Нацу становился упёртым ослом, который шёл напролом к своей цели, даже если его при этом избивали до полусмерти. И сейчас его главная цель – дойти до остановки, которая волей подлости располагалась за километр от дома. Дуракам, по идее, должно везти, но, видимо, Нацу был каким-то неправильным дураком. Может, дело в том, что он сам считает себя таковым, а другие этого просто не замечают? Не видят за этой маской улыбающегося беззаботного парнишки, увлечённого динамичными драками, фанатеющим от Скорпиона и с целью стать крутым копом? Хотя, стоп, это не маска – это он и есть. Из плоти и крови, с неизменным чешуйчатым шарфом на шее, в потёртых джинсах и футболке с принтом Mortal Combat, хаотичной причёской в стиле “из-под комбайна” и широкой улыбкой, способной разрушать барьеры неприступности даже у самых холодных людей. Таков Нацу Драгнил – студент первого курса, который в очередной раз проспал первую пару за своим столом с включенным ноутбуком и теперь прилагал все усилия, чтобы успеть хотя бы к половине второй. А ветер, решив поиграть роль строгого родителя, назойливо продолжал мешать парню подниматься в гору, чем начал жутко раздражать. Проклиная про себя злосчастное весеннее утро, Нацу трусцой поднимался всё выше, преодолев уже половину намеченного маршрута. Оставалось всего ничего, но именно это подстегнуло разочарованный в безрезультатных попытках ветер перейти на крайние меры. Как ни странно, железная логика «начни с малого» и небрежность парня принесли свои плоды. Без каких-либо усилий ветер сорвал с Нацу шарф, как он срывает осенние листья в свою листопадную корзину, и понёс его в противоположную сторону. Холод моментально схватил оголённую шею, но стимул действовать подал Нацу зоркий глаз, который как раз наблюдал за тем, куда ступить ноге в очередной раз, чтобы не познакомиться с весенней грязью. Именно он уловил прощальный взмах белого края шарфа и как можно скорее подал информацию в мозг, чтобы тот вызвал подкрепление. И мозг вызвал. – Какого?! – гневно воскликнул Нацу, машинально разворачиваясь и стремясь ухватиться за кончик ещё не успевшего далеко отлететь шарфа. Разумеется, попытка провалилась. Ветер слишком долго ждал момента, чтобы спустить парня вниз с горы. Пусть знает, кто тут сильнейший. – Вот же сволочь! Верни шарф! Любимый неизменный атрибут полетел лишь ещё дальше. Парень обречённо взвыл и кинулся за шарфом. Несколько прохожих недоумённо посмотрели ему вслед, а один из них даже покрутил пальцем у виска, правда, после этого моментально забывая о парне-неформале с выкрашенными в розовый цвет волосами, ведь его ждал отчёт перед директором. К тому моменту Нацу уже был практически внизу горы. Бежать с неё оказалось вдвойне приятней, чем подниматься. Адреналин и попутный ветер подняли настроение, и парень даже на пару секунд простил шалость весеннего шутника. Правда, до момента, пока он чуть не навернулся головой вперёд, не удержав равновесия. На помощь пришёл ближайший фонарный столб, за который и схватился Нацу, восстанавливая дыхание. – Дурачьё, верни шарф! – произнёс парень, гневно глядя на удаляющегося чешуйчатого друга. – Между прочим, это подарок! Молодая пара деликатно прокашлялась, плохо скрывая смех, и поспешила обойти странного человека как можно скорее. Но Нацу не обратил на них внимания. Шарф уже скрывался за поворотом. Парень выжал из себя последние силы и побежал. Через рельсы, под звуки трезвонящего во всю мочь трамвая и недовольные осуждающие голоса, стараясь обойти как назло попадающихся по пути людей и не реагировать на притягательный запах из блинной. Ведь его ждал друг, которого он должен спасти. – А ну стой!– выдохнул Нацу, заворачивая за угол и используя для этого водосточную трубу жилого дома, после чего со всей своей силой инерции налетел на человека, которому не повезло проходить здесь именно в этот момент. Итогом послужило неприятное приземление на колени, которые незамедлительно промокли, и тупая боль в ладонях.– Чёрт, извините! – Это вы меня извините, но я никакой не чёрт,– ответил недовольный женский голос, смутно знакомый своим тембром. Оторвавшись от созерцания грязного асфальта, Нацу удивлённо уставился на девушку, которая уже ловко подхватывала с земли рассыпавшиеся листки бумаги. Лучше и быть не может. Просто потрясно. Ему «посчастливилось» столкнуться со Странной. Почему весь университет так окрестил Люси Хартфилию, парень определённо сказать не мог. На вечере знакомств первокурсников она призналась, что вегетарианка, встаёт в пять утра и ненавидит, когда обижают её друзей. Может, кто-то и посмеётся над этим, но тогда Нацу почувствовал, что доверяет этой девушке. На Люси, в отличие от других однокурсников, не было маски. И, наверное, именно искренность сделала её Странной. Нацу мог видеть девушку только на спецкурсе в субботу, на который его затащил один подставной товарищ – видите ли, ему было влом посещать курс одному. Но именно на этой паре Драгнил подслушал, что девушка мечтает стать писателем, верит в осуществление абсолютно любой мечты и держит в квартире пушистого белого кролика по кличке Плю. Парень хотел пару раз заговорить со Странной, но по воле обстоятельств, которые вступили с подлостью в союз, так и не смог этого сделать. Он не верил в слухи, которые распускались как утренние цветы, едва студенты заполняли университет. К примеру, слух о том, что Странная – на самом деле дочь какого-то олигарха, был весьма сомнителен. Люси носит простую одежду: широкую толстовку персикового цвета, зауженные книзу джинсы – как все обычные молодые девушки, а светлые волосы собирает в неряшливый низкий пучок, что, увы, не добавляет ей элегантности, которая присуща богатым девушкам, воспитанным в светском обществе. Да и характер вспыльчивой мечтательницы нарушил бы тогда все каноны о прекрасных леди! Нацу так и не смог заговорить с Люси, а ведь прошло уже целое полугодие. И вот, в начале весны, сбылась мечта идиота. Не иначе как идиота, ведь только полный профан может попасть в такую ситуацию, когда противно намокает в коленях, сбитая девушка пытается отряхнуться от грязи, а тупо вперившийся в неё взгляд мешает ей сделать это без пунцовой окраски на щеках. Люси узнала Нацу, как только подняла на него глаза. Это был тот самый безбашенный парень, который без всяких затруднений мог станцевать на парте полустриптиз (однако под музыку «танец маленьких утят»), рискуя при этом попасть под горячую руку ещё не вошедшего лектора. Парень, постоянно спорящий со своим другом (кажется, Грей) о том, что Скорпион лучше Саб-Зиро, сгоряча сбивая всё (и всех), что стоит у него на пути. Парень, который всё время дышит ей в затылок своим горячим дыханием, даже не замечая, что Люси после этого постоянно меняется с Леви местами. Хартфилия пыталась даже пересесть вместе с лучшей подругой, но «камчатка» была полностью забита, а неуёмный Драгнил, как только девушки занимали очередную парту, сразу же садился на место рядом выше. И опять дышал ей в шею. Специальные лекции по литературе Люси очень нравились, тем более их вёл такой харизматичный профессор Локки, который знал, как правильно подавать материал. Поэтому вариант отказываться от пары только из-за дышащего в спину парня, естественно, был отвергнут. Хотя, смиряться с этим Хартфилия не собиралась. Она даже пару раз планировала поговорить с парнем, но почему-то либо он слишком быстро исчезал из кабинета, либо был увлечён очередным спором с однокурсниками, или уже сама Люси была вынуждена как можно скорее бежать на подработку, график которой, к сожалению, постоянно плавал. И теперь сбылась её мечта. План. Цель. Называйте это как угодно, но теперь наконец-то Люси сможет нормально поговорить с этим чудом-юдом. Хартфилия уже открыла рот, чтобы начать, но… впервые не знала, а с чего ей, собственно, и начинать-то? Этот Драгнил с таким непробиваемым типом характера, что ходить вокруг да около с ним не вариант, но не будет ли слишком грубо сказать ему в лоб? Ещё чего доброго и с ней «махач» устроит. И нет, такое Люси предположила не из-за мнимости. Девушка вживую наблюдала за предложением «помахать кулаками», которое поступило Эрзе только за то, что она отказала в просьбе поделиться учебником по литературе и назвала Нацу твердолобым неучем. Это деловитое «смахнёмся» звучало не только на лекции по литературе (бедный Локки), но и во время обеденного перерыва, на улице после пар, в коридорах и даже доносилось временами из мужского туалета. В общем, девушка не спешила копать себе могилу и поэтому неловко застыла, сжимая в руке сумку и шарф, который странным образом прилетел ей прямо в лицо. Как раз перед тем, как её сбили… Одно из воспоминаний яркой вспышкой посетило мозг: воспоминание о том, что Нацу Драгнил никогда не расставался со своим атрибутом, висящем у него на шее. Когда бы Люси ни видела парня, шарф с чешуйчатым узором неизменно покоился на своём законном месте. Менялись футболки, джинсы и даже цвет волос (что сказать – Нацу обожает экспериментировать), но никак не шарф. Удивительно, что он не мешал при очередной потасовке с друзьями, и во время драк никто не использовал грязный приём выведения из равновесия с помощью данного атрибута. М-да, помнится, Нацу говорил, что если кто-то запачкает его сокровище, то он выбьет ему все зубы и оставит без рук. Или ног. Понятное дело, что выполнение этого предупреждения слишком жестоко даже для Драгнила, но вот внушительный голос заставлял невольно вздрогнуть. А сейчас тот самый шарф оказался у неё в руках, запачканный и намокший в результате падения. Его внешний вид оставлял желать лучшего. И, хотя это и было по вине Нацу, девушка почему-то почувствовала себя виноватой и испуганно посмотрела на парня. Тот всё ещё сидел на корточках, недоумённо разглядывая Люси. Она убедилась, что Драгнил глядит на скрещенные руки, в которых и был зажат его любимец. Внутри неприятно похолодело, а ветер, протяжно завывающий поблизости, ещё больше нагнетал обстановку. Первым нарушил молчание Нацу: – Шарф мой,– он уверенно, по-собственнически протянул руку, даже не утруждая себя встать. – Да, конечно, держи,– пробормотала Люси, ещё больше краснея от нахальности и бесцеремонности Драгнила, и протянула ему шарф.– Он тут… летел вот, и мне в лицо. Хотела тебе на пару отнести. И почему ей единственный раз в жизни случилось проспать первую пару? Нацу схватил своё сокровище и тут же намотал на шею, даже не замечая, в каком состоянии находится его друг: – Спасибо, Странная. В душе предательски кольнуло. Хартфилия ненавидела в жизни всего две вещи. Первая – когда обижают её друзей. Вторая – когда кто-то называет её странной. – Не благодари,– холодно отозвалась Люси и поспешила оказаться от нерадивого парня как можно дальше. Но каково же было её удивление, когда парень потянул за подол её плаща, едва не уронив снова на землю. Только быстрая реакция и водосточная труба дома спасли Люси от нового падения. – Драгнил, какого чёрта ты творишь?!– наблюдая за уже стоящим Нацу, девушка, наконец, вышла из оцепенения. Удивление сменилось гневом, готовым, как огненная лава, вырваться в любой момент. И, по сравнению с Помпеей, парню придётся в сто раз хуже, ведь разозлить спящий вулкан внутри Хартфилии мог только настоящий стопроцентный идиот! Её уже не волновал ни взрывной характер Нацу, ни его спортивное телосложение, да даже то, что он парень, не имело сейчас никакого значения! Сбил, унизил и ещё раз попытался сбить! И это ещё кроме постоянного дыхания, пробирающего до мурашек каждую субботу! Кроме его идиотского раздражающего поведения и такой яркой улыбки, что хочется закрыть глаза или отвернуться! Иначе сразу же попадаешь под его влияние. Люси, честно говоря, хотела ему вмазать. От всей души, за все те страдания, которые ей приходится терпеть каждый раз, когда она его видит. Но опять, снова эта улыбка, эта чёртова искренняя улыбка человека, довольного жизнью «на все сто», затушила вулкан, опустила занесённую руку и заставила лишь сердито смотреть в его серо-зелёные глаза. Весна – это ветер перемен. Время возрождения и новых начал. Для некоторых – шанс перевернуть очередную страницу. Для других – удивление неожиданному. Для Люси Хартфилии весна навсегда запечатлелась с широкой улыбкой, запахом блинчиков и мужского одеколона. С копной розовых колючих волос и словами, которые послужили её новой страницей в дневнике жизни: – Пойдём, Люси. Нам ведь на одну остановку?