Я стал ее страхом.
5 лет назад. 1948 год. 12 июня.
Тем летом я был преисполнен великих мечтаний. Молод и красив. Парень безумно жаждущий жить, но не имеющий представления о том, как это делать. В действительности я был вечно куда-то спешащий и опаздывающий. Спешащий жить, спешащий любить, спешащий быть лучшим и без устали устремленный за своими мечтами, но постоянно появлявшийся слишком поздно. Время мой враг, но он же стал моим единственным другом. В попытках удержать его, я возненавидел и себя, и время. Каждый раз, когда мне казалось, что я его контролирую, время начинало играть против меня. То лето прошло в бессмысленных гонках со временим. Я просто забыл, что всему в этой жизни есть свой собственный час. Время всегда было лучшим игроком, возможно потому, что я был худшим в этой игре. Но, это все часть моей фантазии, часть того, что я сам себе вообразил. Оно шло своим чередом, медленно и не торопясь, расставляя все по своим местам, а я слишком спешил, чтобы это заметить. Всегда был слишком, и поэтому мой час с каждым рывком становился все дальше и дальше. Я должен бы что-то понять и принять для себя, чтобы успеть и прийти во время к чему-то. А к чему, я и сам тогда не имел представления. Это лето стало таковым, и время, как оказалось, шло в мою пользу. И я надеялся в конце этой поры, что не слишком поздно это понял. Я проснулся, как мне казалось, рано, но посмотрев на часы я понял, что опаздываю. Снова опаздываю, это было привычно для меня и для тех, кто меня ждал. Вспашке одевшись, собрав все необходимые вещи, которые мне бы пригодились на матче, я быстро выбежал из-за своей комнаты. Я должен был доказать своему главному противнику - Тони, что играю лучше него в футбол. И в этот день был решающий поединок между нашими командами, и я не должен был упустить шанс утереть нос этому проходимцу. Но, когда я достиг конца лестницы меня перехватила Джованна - замечательная мать троих детей: меня, Шарлотты и Элизабет. Ее яркие голубые глаза были наполненные жизненной силой, а улыбка освещала каждый уголочек этого дома и вселяла во всех неописуемую надежду. Я гордился ее умением видеть в непробиваемой тьме луч свет, и верой в этот свет. — Уильям, милый, занеси пожалуйста эти документы ко мне на работу. Эдварду необходимы они сегодня, а мне надо отвести Лотти и Лиззи в город за покупками. — Я обреченной вздохнул с нежеланием плестись в другую сторону от стадиона, но я понимал, что ей требуется моя помощь. Девочки уже всю неделю уговаривали маму на эту поездку, описывая в своих желаниях красивое розовое и голубое платье. — Мама, я так опоздаю на матч и моей команде засчитают автоматическое поражение. Этот Эдвард не может заехать за документы сам, ведь он совершенно недавно расхваливал свой новенький автомобиль. — Я держал в руках огромную кипу бумажной волокиты, и уже рассчитывал у себя в голове на сколько быстро мне придется потом бежать на стадион. — Сынок, войди в положение. Ты ведь сам виноват, ничего не мешало тебе вчера лечь пораньше, а не читать свои книги. Пожалуйста, поторопись. До вечера. — Я без лишних слов быстро вышел из дома и побежал в сторону маминой работы. Во мне было незаурядное сочетание любви к футболу и литературе в мои девятнадцать. Конечно, в школе я не отличался тягой к знаниям и к постижению науки. Сказать честно, учителя вообще не питали надежд в отношении меня. Я просто не был в это вовлечен. Я ходил в школу, был на уроках, но интересовали меня другие вещи. Например, как бы скорее урок подошел к концу и мы с ребятами пошли дурачиться. Со временем во мне зародилась тяга к чтению. Мне нравилось каждый раз погружаться в великолепный мир любви, сражений и мечтаний. Нравилось читать о чем-то удивительным и прекрасном, как герои превозносили свои чувства и хранили веру в хорошее. Вскоре я стал мечтать о жизни, как в книжках. С воспоминаниями о книге я наткнулся на хрупкую фигуру, которая упала и стопка документ в след за ней, разлетаясь по трауру. Я был тогда столь неучтив, что позволил себе грубость. — Эй, ты можешь смотреть куда идешь и не бросаться под ноги? — я увидел перед собой девочку примерно четырнадцати годам, с темными, как смола, волосами и бледной кожей. Она была в ярко красном платье и смотрела на меня со страхом в глазах. Девочка, вероятно, ожидала, что я ее ударю или буду кричать ругательства, а я в свою очередь пожалел о своей грубости. И был прав, с этой секунды я поселил в ней страх. Ее было так легко обидеть. — Все бумаги разлетелись из-за тебя. — Злобно вымолвил я, и принялся собирать все листы. — Скройся с глаз моих. — Рявкнул я. И с этой минуты я стал ее страхом. Парнем, который накричал на нее из-за такой мелочи. Только через пару секунд я заметил, что в соседний дом заселились новые жильцы, а это девочка, вероятна, их дочь. Наши дома были друг напротив друга, что ж, я подметил, что надо извиниться потом.***
Через тридцать минут я был на стадионе, опоздав, в общей сложности, на целый час. И каким же было мое огорчение, когда я не застал там никого, кроме Тони с его довольной улыбкой. — Что ж, Уильям, автоматическое поражение. А я думал, будет сложнее. И за что только они выбрали тебя капитаном? Твоя команда была очень разочарована в тебе, когда уходила с проигрышем. Они даже не смогли побороться. Ты просто лузер. — Надменно сказал он, тем сам разозлив меня еще сильнее. Я был готов впечатать свой кулак ему в лицо. — Увидимся в следующий раз, неудачник. Ну, знаешь, когда ты научишься следить за временем. — Сделав плевок мне в душу, он и сам удалился прочь. Раздраженный своей неудачно и сбитый столку и начал тренироваться самостоятельно. Я считал лучшим способом вымещения зла в тренировках, когда ты можешь выложиться по полной программе. И так проходили за частую мои тренировки, выплескивая свое зло я бежал быстрее и быстрее вокруг поля, ожидая, что в следующий раз стану быстрее. Ожидая, что в следующий раз я успею и выиграю. Это было подобно детскому лепету, ведь я злился на время, на Тони, когда стоило злиться на себя.***
Я вернулся домой к пяти часам вчера, дома уже были мама, Шарлотта и Элизабет. Сестра с восторгом и присущим им весельем кружились в своих нарядных платьях, а мама ими восхищалась. В комнате стояла теплая атмосфера, но я не был в состоянии стать частью этого. — Здравствуй, милый. — Ответив беспечное "привет" и кинул свою тренировочную сумку на пустой диван. — Спасибо, что занес документы. Как прошел твой матч? — она спросила с неким беспокойством в голосе. — Автоматическое поражение. — Я прошел к холодильнику, с желанием ухватить что-нибудь вкусненькое. — Ладно, в любом случае мне еще представиться шанс отыграться, и уж тогда я не облажаюсь. — Мне жаль, что так вышло. Пожалуйста не наедайся сейчас, к нам на ужин придут наши новые соседи, семейство Беннет. У них есть дочка Изабелла, ровесница Лотти. — В тот момент я вспомнил о неприятном инциденте, и понадеялся, что девочка ничего не рассказала своим родителям иначе не избежать конфликта. — И старше меня на два. — Констатировала Лиззи притягивая меня в свои объятия. — Мы скучали по тебе. — Я поцеловал ее в щеку. — Ох, они придут к нам через час, а у меня ничего не готово еще. Будет кране невежливо принять их без готового стола. Уильям, пожалуйста, переоденься в свою белую рубашку и надень другие штаны. И, умоляю, прими душ, ты ужасно вспотел. — Джованна принялась надевать свой фартук. — Будет сделано, мадам. — Я пошел наверх выполнять просьбу матери. К ужину я был вполне в нормальном состоянии, и был готов принять вместе со своей семьей гостей. В душе я надеялся, что это милые людей, которые не будут устраивать вечных ссор из-за шума или прочих мелочей. Хотя, я ведь сам оказался в числе таких неучтивых соседей, накричав на их дочь за то, в чем сам был повинен. Но я собирался извинится за свой прокол перед этой девочкой, надеясь, что она не будет держать на меня обиду. Я спустился вниз к тому времени, когда раздался дверной звонок. В эту секунду внутри меня появился неописуемы страх перед чем то, чего я не мог понять. И этот страх был вполне нормальным и к месту, но ни я, никто другой, этого не понимал на тот момент.