What the fuck?

Playground (Marko Saaresto) - Different light Mandy Moore - Only hope Bryan Adams – Please Forgive Me Олли замер, как вкопанный, он совершенно не представлял, что ему делать, потому в фотосессиях за свою недолгую жизнь он участвовал раза два или три. И то, снимала их Тийя – жена Кэпа потому как профессионального фотографа нанимать было дорого. Конечно, вряд ли сама Риина была профессиональным фотографом, но обилие техники способствовало созданию таковой иллюзии. Риина включила сначала один источник света, затем второй. - Можешь так не напрягаться, я пока просто подбираю освещение, - сообщила Риина, при помощи стремянки взбираясь под потолок к третьему источнику – приклеенной на двухсторонний скотч настольной лампе. Лиса вернулась домой. Она в очередной раз после работы осталась помогать сестре с фотостудией, поэтому вернулась поздно. Муж сидел в зале. Вальяжно развалившись на диване, он забросил ноги на журнальный столик и что-то втирал кому-то по телефону. На стук двери он даже головы не повернул. - Солнышко, ты дома? - Да, любимый, - с привычно заученной интонацией сказала Лиса и босиком прошлёпала на кухню. Открыв холодильник, она обнаружила нетронутыми остатки вчерашней пиццы – значит, муж сегодня был целый день в отъезде. - Ужинать будешь? – пытаясь перекричать гул микроволновки, в которой эта пицца уже разогревалась, спросила Лиса - Нет, мы с Йоханессом уже ужинали у него на работе. - А-а… - Лиса достала пиццу, уселась за барную стойку и принялась ковырять её вилкой безо всякого энтузиазма. Рядом лежал нетбук. Он всегда лежал на кухне, потому что кухня – резиденция Лисы. Девушка, механически поглощая ужин, начала проверять аккаунты в соцсетях и почту. Новости от Дова, вернее, от журналистов, пытающихся выставить Дова в невыгодном свете, - мюзикл лишился примадонны. Натали Кошар, с треском разорвав отношения с Флораном, заявила о своём уходе из «Призрака оперы». Лиса грустно хмыкнула: если бы это имело хоть какое-то значение. Проверила фейсбук Фло, да-да, сольная карьера, снова интервью на радио…Фло, ты пишешь дрянную музыку…Лиса уронила голову на руки, воспоминания нахлынули с новой силой. Господи, почему она убивается, как школьница, не имеющая ни малейших шансов? Не проще ли сделать над собой усилие, забыть и не придавать никакого значения? Лиса отодвинула от себя тарелку с ещё тёплой пиццой. Фло смотрел на неё с обложки нового альбома, игриво подмигивая правым глазом. Лиса вздохнула. Она ему напишет. И ей откровенно по борту на то, что фейсбук модерируется менеджерами, и соответственно, никакого ответа она не получит. И Лиса нажала кнопку: «Создать новое сообщение». Письмо получилось достаточно длинным и на треть состояло из вежливых извинений и на две трети из эмоций. Лиса скептически оценила творение. Отправлять такое было бы крайне неразумно. Внезапно, в коридоре послышались шаги, Лиса вздрогнула и захлопнула крышку нетбука. При этом случайно отправив сообщение одни нажатием клавиши Enter. - Что ты тут делаешь? Почему ты дёргаешься? Лиса оторопело взглянула на мужа. Опять начинается. - Что ты от меня прячешь, а? – он подошёл и силой забрал нетбук. Лису как кипятком обдало. Сейчас увидит. Прочтёт. Вихрь всевозможных вариантов расправы промелькнул у неё в голове. Он внимательно изучил открытые вкладки и затем спокойно поставил нетбук на стойку. - Так бы и сказала, что своих горбоносых французов читаешь… Письмо было отправлено. Его не увидел муж, но и менеджерам Фло придёт этот слезливый спам в своём первозданном виде. Господи, вот ведь дура-то! Муж придвинул стул и сел напротив. - Как день прошёл? - Нормально… - Почему ты не ешь? - Наелась. - Да сколько я уже буду биться за твоё питание?! Почему ты никогда ничего не ешь? - Давай поговорим о чём-нибудь другом… - Пока всё не съешь, я не буду с тобой разговаривать, - улыбаясь, как довольный проделанной работой садовник, муж сам стащил с её тарелки кусок пиццы и принялся жадно её уплетать. Лиса с тоской уставилась в пространство. - Что уже случилось? - с набитым ртом спросил супружник, принимаясь за второй кусок пиццы. - Всё нормально, устала просто. И голова болит. - Я это уже десять лет слышу, у тебя может болеть что-нибудь другое, кроме головы? - Может. Душа, например, - Лиса встала из-за стола и направилась в гостиную. - Стой, солнышко! Ну что опять за истерики?... – и вдруг злобно, - сядь, я сказал! - Вот теперь точно не собираюсь тут оставаться, - прошептала она. - Блядь, снова борзеешь?! - он пулей вылетел из-за стола и успел поймать Лису за локоть. Благодаря своей внушительной комплекции, он угрожающе нависал над женой. – Сядь, повторяю я тебе! – он уже рычал. - Отвали от меня! Мне больно! – прошипела Лиса. - Почему ты постоянно убегаешь? Кто тебя этому научил? - Тебе известно, кто! - Ты будешь до пенсии брать пример с этой твари? - Моя сестра не тварь, ублюдок! – Лиса уже плакала. – Отпусти меня. Она чудом вырвалась из его цепких рук и побежала в спальню. - Тварь! Тварь она, а ты тупая пизда, раз равняешься на эту малолетнюю сучку. Лиса заперлась на щеколду. Она слышала его приглушённый рёв и плакала навзрыд. Что-то грохнуло. Наверное, опять под раздачу попали двери. Эта жизнь напоминала ад. Лиса, скорчившись, лежала на полу и всхлипывала. Над ней зиял пустотой потолок, в окне светили звёзды. Она отрешённо смотрела в никуда. Жалкое несчастное существо. Кусок той личности, которой она однажды была. Лиса пролежала так ещё час. Нет сил с этим мириться. Она будет бороться. Хватит. Это никогда не станет нормой. Девушка нащупала в кармане брюк телефон. Экранчик слегка осветил в темноте её вспухшее заплаканное лицо. Поначалу она не поверила своим глазам. Сообщение от пользователя Florent Mothe. «Спасибо, Лиса, что написали мне, я сам бы вас точно не нашёл! Не стоит извиняться, что было, то было, в любом случае, спасибо вам за тот вечер!». Миссис Трулав почувствовала, как холодеют руки, как сердце начинает со скоростью коленвала биться о грудную клетку. Она встала и направилась к дивану, на ходу набирая ответ. Риина, как заправский фотограф, кружила вокруг своей модели, заставляя того краснеть и морщиться. Сзади Тукиайнена был пришпилен большой плакат: «Спасём жизнь вместе». Риина то и дело поправляла свет, отражатели, рассеиватели, поглотители, то и дело теребила штатив, выбирая наилучшую высоту для кадра. Олли начал немного уставать. - Может, уже хватит меня мучить, а? – взмолился он. - Я скажу, когда хватит, - не отрываясь от своего занятия, сказала Риина. - Ну, тогда могу я попросить хотя бы воды? - Сейчас принесу, - и Риина, оставив камеру на табуретке, убежала на кухню. Олли перегнулся через штатив, чтобы увидеть, что, собственно, наснимала его экзекуторша. Надо признаться, снимки были неплохими, да и Олли выглядел на них мужественно и отнюдь не щупло. Риина вернулась со стаканом воды. Олли сел прямо на пол, отпивая глоток холодной артезианской минералки. Риина щёлкнула его в этот не совсем удобоваримый момент. Он засмеялся, едва не поперхнувшись. Риина продолжала снимать Тукиайнена, пока он корчил всевозможные рожи, пытаясь проглотить рвущуюся наружу вместе со смехом жидкость. В конце концов, Олли совладал с собой и, отставив стакан, кинулся на доктора Хейккинен, норовя отобрать камеру. Та изворачивалась, но вскоре запуталась в проводах, и рухнула, повалив на себя отражатель. И Олли, которого, собственно, и накрыло этим отражателем. Хохоча, они оказались в ловушке: камера, которую Олли ухитрился поймать на лету, теперь висела в двух миллиметрах от пола, но зато была цела-целёхонька. Чего не скажешь о Риине. - Слезь с меня! - Я не могу! - Почему это? - У меня нога в проводах, встану – свет упадёт. - И что ты предлагаешь? - Давай так полежим? - Да ну тебя! - А что такое? - Ты тяжёлый! И костями давишь! Мешок с костями – вот ты кто! Олли засмеялся и свет всё-таки упал. Это был основной свет, поэтому те, что были выше, светили не так ярко, и комната погрузилась в полумрак. Тукиайнен осторожно поставил камеру на пол и легонько толкнул в сторону, чтобы Риина даже при самом жгучем желании не смогла до неё дотянуться. - Сеанс фотографии на сегодня окончен, - продекларировал он, продолжая висеть в позе «упал-отжался». Риина упёрлась руками ему в грудь, норовя оттолкнуть от себя, и с удивлением отметила под классической рубашкой крепкие мышцы. К горлу подкатил комок. Она провела ладонями чуть вниз, продолжая следовать рельефу мускулов. Тукиайнен немного не ожидал, его тело было напряжено, будто у кота перед прыжком. Только вот прыжком на жертву, или прыжком прочь от хозяйского тапка – тот ещё вопрос. Риина убрала руки. В тишине и полумраке было слышно, как журчит вода в трубах и шелестят шины по асфальту на близлежащей трассе. А ещё было слышно дыхание Олли, заметно потяжелевшее и участившееся. Риина закусила губу, изучая его черты лица в неверном ночном свете. Этот человек был ей абсолютно незнаком. В нём не оставалось ни следа от того белобрысого паренька, вечно игравшего роль козла отпущения. Это был настоящий взрослый сильный мужчина, способный на серьёзные поступки и большую ответственность. Он наклонился ещё ниже. Теперь можно было расслышать скупой аромат одеколона. Олли поцеловал её в уголок губ. И тут у Риины снесло крышу. Да-да, именно сорвало, потащило, поволокло… Она обхватила его тонкий, но необычайно сильный торс руками и, подавшись вперёд, просто атаковала его поцелуем. Колени подогнулись, Олли не выдержал напора, и, потеряв равновесие, упал на пол, Риина перехватила инициативу, и теперь уже Тукиайнен беспомощно распластался на полу. - Я люблю тебя, - прошептала она и принялась расстёгивать ворот рубашки, пуговичку за пуговичкой. - И я тебя, - Олли трепетно обнял девушку, запуская тонкие музыкальные пальцы в её светлые волосы, и уже ни разу не отпустил за эту ночь.