Storeng – Too Taboo Nothing but Thieves – Wake Up Call Nickelback – Lullaby
— Стой на месте, маленький засранец! Ты — кусок вонючки! — Не догонишь! Не догонишь! — Стоять, я сказала! Ору я довольно долго. После аварии, этого маленького пиздюка отправили к дяде и бабушке в Россию, в то время как я осталась в Шотландии. Ну и чем ему с дядей не жилось? Нет же, надо приехать к «горячо любимой» сестре и докучать ей. — Дмитрий, — я устало опустилась в кресло, — будь уже мужчиной, в конце концов, тебе скоро двадцать, а я вынуждена бегать за тобой, как за маленьким. В дверной проём просунулась виноватая мордашка брата. Мы с ним унаследовали лучшие качества от родителей и были несомненно похожи. Оба черноволосые, бледные и голубоглазые. Сколько его помню, Дмитрий всё время носил волосы до плеч, а недавно обзавёлся парой татуировок, отчего наша уважаемая бабуля Валентина Леодоровна была в глубочайшем шоке. — Хорошо, покурю и пойдём. Но знай, мне не нравится то место, куда ты меня ведёшь! — Дмитрий ретировался из дверного пространства, очевидно, на балкон. Я вздохнула, вспоминая свои двадцать, и разгладила складки платья. — Как там с работой, кстати? — прокричал мне брат. Я поморщилась. — Перевод на другой участок. Жалею уже, что тот скандал закатила. Теперь придётся не сажать преступников, а ловить. — Хохо, так ты теперь у нас коп? — Что-то вроде того. — пробормотала я, — Костюм надеть не забудь! — А где он, кстати? — Дима зашёл в комнату уже полностью, в поисках своего костюма-тройки. — Лежит на твоей кровати. В который раз за сегодня я закатываю глаза? Одному только Богу известно. Дима с непонимающим выражением лица вышел из гостиной, а потом раздался разочарованный крик: — Точно! Слепой болван. — И да, на счёт работы не беспокойся, начальник твой быстро остынет и вернёт тебя на прежнюю должность. — Сомневаюсь, — подпираю рукой подбородок, — в этот раз всё было намного хуже. Он орал как заведённый, ещё китайца какого-то приплёл... и всё из-за моего выходного в Гамбурге, законного, между прочим. Я ничего толком не поняла, а в конце мне просто дали бумаги о переводе и всё. Пиздец, короче. — Верю. — Шикарно выглядишь! В комнату снова вошёл брат, держа в руках пиджак. В кои-то веки не одетый в джинсы и клетчатую рубашку, а в нормальный строгий костюм, дополненный приталенной жилеткой. Красавчик! — Да иди ты. — но тут, хмурость уступила место гордости. — Я в качалку решил ходить! Раз моя сестра такая крутая и накаченная, мне тоже не следует отставать. — Это не так важно, быть супер-пупер накаченным. — я расхохоталась. — Поднимать штангу весом 70 кг - не так важно?! Господи, женщина, что с тобой не так? — Дима притворно изобразил ужас, смешно выпучив глаза. Я опять рассмеялась и, встав с кресла, прошла в коридор. Дима засеменил следом. — А если я скажу, что расист, то смогу не пойти? — Не-а, — разрушила мечту парня я, — Стив, тебе понравится, он женился недавно. — Она белая? — Да. А что? — я насторожилась. — Тогда ясно, почему она за него вышла. У негров же большой, кхм, опыт. — Дима! — хотелось и смеяться, и треснуть этого паршивца одновременно. Тут я вспомнила позицию брата насчёт детей и злорадно выдала. — Ты же чайлдфри, да? Нянчится со Стэйси придётся именно тебе, Стиву я уже об этом сказала. — Я тебя ненавижу. Дима зло посмотрел на меня. Так-то! В чём-то он прав, конечно, спорить не буду, но... Надев любимое пальто с заново пришитыми пуговицами, заставила таки брата надеть ботинки, а не кеды, чем окончательно его разозлила. Пулей вылетев из дома, он побежал в сторону светофора, совершенно не в ту сторону, о чём я его и оповестила.***
— Вы очень красивая, Маргарита. Маленькая девчушка удивлённо хлопала своими голубыми глазами, сидя на руках у женщины. Невысокий рост, зелёные глаза, золотые кудри чуть ниже плеч... — Спасибо, Кэрол. Моя улыбка, возможно, вышла не настолько благодарной. Комплимент был мне приятен, но я в нём не нуждалась. Мой взгляд обратился на девочку. — Ты Стэйси, верно? Её щеки покрылись румянцем, она смущенно кивнула. Я тыкнула брата в бок, чтобы тот вручил ей плюшевого мишку, которого мы купили по дороге. Стэйси радостно взвизгнула, слезла с рук матери и побежала вглубь дома, похвастаться подарком Стиву. Еще один тычок под рёбра брату: — Ты нянька, забыл? Вселенская мука на его лице меня нисколько не впечатлила, а вот его моя гримаса злости очень даже. Неловкое молчание воцарилось сразу, как только Дима вышел. — Идём, — Кэрол провела меня в небольшую комнатку с кучей книг и раскиданных бумаг, а затем села на диван, похлопав по месту рядом с собой, — Садись. Вы со Стивом познакомились на работе, верно? — Да, — киваю, — но сейчас меня перевели. Буду расследовать убийства... Может поговорим о чём-то другом? Не люблю вспоминать работу. — Ну конечно. — она улыбнулась, — Вы когда-нибудь были замужем? Такой вопрос застал меня врасплох. Я поёрзала на месте, в придумывании ответа: — Не хотелось бы обременять себя лишними хлопотами и заботами. Да и не зовёт никто. — я пожала плечами и задала бестактный, на мой взгляд, вопрос: — Почему вы ушли от мужа? Кэрол чуть дёрнулась и недовольно поджала губы. — Просто... мы с Брюсом не сошлись характерами, мягко говоря. Много он не зарабатывал, со временем стал больше пить... — как заработок и алкоголь относились к характеру, я так и не поняла. Но кто этих женщин знает. — А Стэйси? Как она отреагировала? Язык мой — враг мой! Вечно в самое пекло лезу. — Она его почти не помнит, — Кэрол отвела взгляд. Что-то во всей этой истории не давало мне покоя. Мысленно прокрутив в голове диалог с Кэрол, поняла, в чём дело. Брюс! Людей с таким именем великое множество, да и фамилией тоже, но чем судьба не шутит. — Робертсон? — Что? — Брюс Робертсон - твой бывший муж? — я начинала терять терпение. Боже, какая она медлительная. — Ну да. Ты с ним знакома? — Как сказать, в постели он довольно неплох. С усмешкой пронаблюдала её реакцию. Больше в тот день она заговорить со мной не пыталась, чему я была крайне рада. Зато спросила у Стива адрес этого Брюса, не знаю зачем, пусть будет просто бабская прихоть, ну или избыток настырности.***
Я наносила румяна, когда Дима вошёл в комнату с джойстиком в руках и с удивлением ответил на мой вопрос, который я задала десять минут назад: — В смысле, красный или розовый? Ты куда опять собираешься? — В гости. Так красный или розовый? — Э-э, — он задумался, — розовый. — Спасибо, — поблагодарила я и нанесла бледно-розовую помаду. — Вместо джинс лучше надень чёрные кожаные штаны, больше к свитеру подойдут, и те грубые ботинки из замши со шнуровкой. Я шокировано посмотрела на Диму. — Давай ты будешь одевать меня каждый день, а я за это помогу тебе открыть собственный дом моды? Брат быстро оживился. На самом деле, Дима учился в России в каком-то институте на дизайнера одежды, но так как сейчас он здесь, то по факту его должны отчислить. Весело... Пришлось внести некие поправки: — Но при условии, что если ты задержишься здесь надолго, то переводись, мне простые нахлебники не нужны! Дима сразу сник, но покорно кивнул и ушёл к себе проходить очередной уровень.***
Шарф не спасал от ветра совершенно. Ещё и этот самый Брюс (чем ближе я приближалась к месту назначения, тем сильнее мне всё это казалось бредом), жил далеко от меня. Так вот, ближе к делу. Я уже минуту трезвоню в эту дверь, словно сумасшедшая. В ярости дернула дверную ручку на себя, та поддалась. Без особого стеснения собиралась перешагнуть через порог, но представшая передо мной картина заставила похолодеть от ужаса. В один прыжок преодолев разделяющее нас расстояние, крепко обхватила чуть дрыгающиеся ноги синевшего Брюса и одним рывком подняла его вверх. Длительное отсутствие тренировок дало о себе знать, но сдаваться я не привыкла. — Что ты... — Живо поднял руки и достал свою идиотскую башку из петли! — прорычала я, — Поторапливайся! Ну! Липкие капли пота выступили на лбу. Руки заболели, а давление на ноги усилилось. — Отпускай, — прохрипел он. Расцепила руки и, под звук падающего тела, прислонилась к стене. Стало смешно. — Я знала! Знала, что десять лет не впустую! — торжествующе смотрю на Брюса, он стоял, упершись дрожащими руками в стену и жадно глотал воздух, — Ну и хуле? Слабак! Я выпрямилась и подошла к мужчине, чтобы помочь, но тот лишь отмахнулся и с глухой яростью прошептал: — Ты вообще кто такая? Я оскорбилась, довольно сильно. Подпрыгнув, сняла шарф. — Марго. Мы с тобой уже встречались. Он весь в каких-то ссадинах, синяках. Дрался? расспросить не удалось, не та ситуация. — Не помню такую, — Брюс отвернулся, — убирайся. Фыркнув, напоследок окинула взглядом коридор, а потом прошагала на выход, громко хлопнув дверью. Я зла, жутко зла. Зелёный шарф с белыми полосами был всё ещё в моих руках. Я наскоро запихала его в сумку и пошла домой, готовится к рабочему дню на новом месте.***
Трель будильника била по мозгам. Ну вот, новое утро трэша и беготни. Первая попытка выключить это адово устройство не увенчалась успехом, вторая тоже. Я недовольно открыла глаза, будильника на тумбочке не было. Трель перестала беспокоить мой мозг, отлично. — Пора на работу, — прохрипели с другой стороны кровати. — Пора, — раздосадовано согласилась я и, кряхтя, сползла с кровати. Ненавижу эту работу, ненавижу своего начальника, нового в том числе. Почему я не увольняюсь, спросите вы? Мне не даст это сделать чудо, что любит закурить прямо с утра в кровати. — Брюс, ты опять? — Не опять, а снова, — бесстыже заявляет он, выпуская новые струи дыма. — Туши сигарету и собирайся, сегодня общий сбор, забыл? Который ты и организовал, кстати говоря. — Подождут. Поражаюсь его спокойствию. У Брюса настолько ветхое новое положение, а он еще преувеличивать своими полномочиями умудряется. — Не смотри так на меня, — он затушил сигарету в остатках пепла в пепельнице, — всё под контролем. Сомнительно. Ну, не до него сейчас, опоздает - его проблемы. Тёмно-зелёные штаны налезли с трудом, я завыла. — Что такое? — Брюс наодевал чёрную рубашку. — Я жирная, вот что! — Ну, есть немного. Вот паразит! Ну ничего, я ему это ещё припомню. Вот начну опять ходить в спортзал, посмотрим, как он запоёт... — Позавтракаем на ходу, — объявила я, сооружая на кухне бутерброды. — Зачем ты так поздно завела будильник? — Брюс на ходу поправлял пиджак. — Это не я, а ты. — Сначала прожуй, а потом скажи, — Брюс откусил от моего бутерброда и повёл за собой в коридор. — Это не я будильник завела, а ты. Мы вышли на улицу, где вовсю процветала осень. Разноцветные листья валялись везде, хотя был только конец сентября. Луж тоже хоть отбавляй, бр-р. — Что ты собирался объявить на общем сборе? — О повышении Блэйдси и твоём. Я запнулась об камень. Блэйдси то ладно, он хороший сотрудник, но я? Брюс подхватил меня под локоть и ускорил шаг. — Ничего удивительного. И да, перестань носить каблуки, это ущемляет моё самолюбие, — полушутя сказал он. — А с другими мужчинами можно? — я старалась сохранить серьёзное выражение лица. Брюс зло прищурился и, не ответив, завёл в участок, а потом, буквально, втолкнул в кабинет. Ревнует, значит? Ничего, полезно. За три месяца, что мы... эм... встречаемся? Ладно, пусть будет так. За три месяца, что мы встречаемся, мне ни разу не удалось добиться ко мне хоть какой-то реакции насчёт отношения противоположного пола. Пусть мы живём вместе, занимаемся сексом, но конкретно оговоренных рамок о нашем статусе отношений не было. Стало отчего-то грустно. Я медленно опустилась на своё рабочее место, на столе уже находилось несколько бумаг для подписи. Даже идти на «ковёр» расхотелось. Так и осталась сидеть на стуле, положив голову на стол и размышляя о своей бабской судьбе. Пожалеть себя можно всегда. Сколько я сидела в таком положении, не знаю, в коридоре нарастал гул голосов и топот - собрание кончилось. Ну вот, сейчас придёт разъярённый Брюс и даст мне пиздюлей за пропуск собственного повышения. А может он уже передумал? Скрипнула дверь. Жопой чую, это Брюс! — Чего прохлаждаемся? Я подняла голову и встретилась взглядом с Брюсом. Не подвела родная жопонька, не подвела. Он вальяжно расположился, облокотившись о дверной косяк. Безупречно выглаженная черная рубашка и такой же пиджак с розовым галстуком. — Сейчас примусь за работу, — со вздохом сказала я. — В обеденный перерыв зайди ко мне в кабинет. Он ушёл, оставив меня в гордом одиночестве. Я сглотнула. Раньше он никогда не звал меня к себе в кабинет, если только по делу, а обеденный перерыв деловым априори быть не может. Двух часов я дождалась с трудом. За это время успела съездить по делу Лоуренсов, у коих обокрали квартиру, разобрать все бумаги... Когда шла до кабинета так называемого начальника, тоскливо наблюдала за серыми тучами и начинавшимся дождём. Кра-со-та! Зато погода хоть в кои-то веки подходит под моё настроение. Лёгкий стук в дверь костяшками пальцев. — Войдите. Я зашла в кабинет с голубыми стенами, что всегда раздражали меня, на место различным плакатам пришли картины в стиле арт-хаус, на столе вечный бардак, в котором выделялась наша совместная фотография в яркой рамке. — Не думал, что когда-то скажу это... Прости, что грубо повёл себя утром. «Я привыкла.» — хотелось сказать мне, но я лишь улыбнулась и, сняв каблуки, подошла и обняла Брюса. Его подбородок уперся мне в макушку, от шепота по коже пошли мурашки: — Так я прощён? — Именно, — я улыбнулась и обняла его ещё крепче, уткнувшись носом в ворот рубашки. Какой у нас статус отношений? Понятия не имею, но и спрашивать об этом у Брюса не собираюсь. Между нами всегда будет стена из непонимания, как бы много мы не обнимались, и как бы близко друг к другу не стояли. Да, радостного мало, но это жизнь. Сегодня тот редкий день без скандала по какому-либо поводу, без ора и обид. Хочется больше таких дней, простого женского счастья, в конце концов. Не получится уже. Боязнь друг другу открыться есть до сих пор, это угнетает. С самого начала, когда мы встретились здесь, при представлении нового работника, то есть меня, его ненавистный взгляд меня преследовал, душил. А потом... Я позволила себе заплакать, прямо в кабинете, навзрыд рыдать, впервые за два года. Не то, чтобы меня волновало мнение какого-то никчёмного сотрудника, что опозорился на весь честной штат, но гадко всё же было. Горький коньяк в дрожащих пальцах и сигарета не утешали, вот нисколько. Брюс тогда проходил мимо, услышал видимо. Вот тогда мы всё друг другу и высказали. И переспали. Что было дальше, догадаться не трудно. — Я тебя люблю. — Что? — ошарашено переспорила я, боясь поднять голову и заглянуть ему в глаза. — Ты слышала. Растерявшись, ненадолго замолчала. Соберись, тряпка! Заебала нюни разводить, в конце концов. Небольшой междусобойчик внутри дал мне сил что-то невнятно выговорить: — Ты прав. Я... Я не знаю, что сказать, в горле будто пересохло. Брюс прижал меня к себе крепче, почти до боли стискивая. То, что он говорит и делает сейчас, явно не в его характере. Обычно Брюс резок, привык всё держать под контролем и не выражать никаких сантиментов. — Просто помолчи. Я хочу послушать тишину. Я подчинилась и, замолчав, провела губами по шее Брюса, почти невесомо, до жёстких рыжих волос, и отстранилась. Настенные часы тикали, капли дождя барабанили по стеклу. Сколько мы так стояли - я не знаю, но послушать тишину нам так и не удалось.