Я не отпущу тебя

      Когда они встречаются в первый раз, Шакал думает, что она всего лишь обычная человеческая девчонка, от неё пахнет страхом, и что самое интересное, в тот же самый момент от неё исходит чуть резкий, с легкой кислинкой аромат — так чувствуется храбрость. Он смотрит на неё и не понимает, почему она так отчаянно борется за жизнь, ведь ей уже сказали, что демонов не победить, особенно если это демон из книги Зерефа. Он видит в её карих глазах решимость, точно такую же, как и у этого мерзкого фаербола, и почему-то ему становиться настолько противно, так тянет внутри, что он просто приходит в ярость. А когда этот розоволосый придурок еще и укладывает его на обе лопатки ему не остается ничего, кроме как взорвать весь город вместе с собой, вместе с этой храброй трусихой, но кошак «дракона» спасает всех.       Когда он встретил её во второй раз, то подумал, что она интересная, ну, еще бы, какая-то слабая заклинательница духов смогла выжить после сильнейшего проклятия короля демонов — Алегрии. Но эта заинтересованность всколыхнула в демонической душе, хотя в тот момент Шакал сомневался в её существовании, некое подобие страха перед неизведанным, и чтобы хоть как-то избавиться от неё он мучает и избивает Люси, но подсознательно не дает к ней никому прикасаться, даже сам боится это сделать.       Когда он видит её слезы, слезы которые вызвал он одним лишь своим присутствием на этой грешной земле, он чувствует, как его внутренний зверь начинает подвывать, уткнувшись носом в лапы. В тот момент его прошибает холодный пот, и медленно он начинает осознавать, что эта малышка интересна ему не просто как одна из человеческих детенышей, с которыми ему так нравиться играть. Одному из сильнейших демонов Тартароса становиться поистине страшно — он не знает, что с ним происходит.       После того, как он чувствует, что Марде Гир повержен, затуманенным сознанием он понимает, что пора бежать, он знает, что сейчас рядом никого из феечек нет, поэтому собирает оставшиеся силы, и пытается, как можно быстрее сбежать. Это вызывает у него нервный смешок — демон бежит, трусливо поджав хвост, причем в прямом смысле. Но на очередном повороте, он сталкивается с шоколадными глазами и еле успевает поймать летящее на груду камней «хрупкое» тельце, которое столкнулось с ним. В покрасневших от рыданиях очах плещется страх и шок, а тихий голос шепчет:       — Отпусти.       И он, словно под гипнозом, отпускает её и чувствует, что готов уже сдаться, если она скажет ему всего одно слово, или крикнет своим согильдийцам, что он здесь, прямо перед ней. Им же и одного удара хватит, чтобы уложить его, даже сил никаких применять не надо. И поэтому он смотрит на неё, смотрит так жадно, пытаясь запомнить каждую черточку, каждый изгиб тела, и чувствует слабость в теле лишь от одного только её взгляда, что же с ним будет, если она коснется его. Но он отгоняет эти глупые, такие людские мысли, ведь она никогда не коснется его, ведь он тот, из-за кого она потеряла своего духа, своего друга. Он все также смотрит и молит про себя, ну же, скажи же что-нибудь, скажи и я сдамся, скажи!       И она говорит.       — Беги.       И он бежит, его мысли полны удивления и шока, но он слушается её, бежит от неё, от своей неожиданной слабости, спотыкается, чуть не падает, но бежит. И лишь когда он был уже где-то глубоко в лесу, на окраине Магнолии - останавливается. Его легкие горят от нехватки воздуха, ноги подкашиваются от усталости, руки дрожат, уши прижаты к пшеничной голове, кислотно-желтые глаза прикрываются — демон засыпает.       Шакал просыпается, когда его чувствительные уши улавливают громкие мужские голоса, звон доспехов и чье-то шипение. Он тут же подскакивает и несется в противоположную сторону от голосов, он понял — за ним пришли, но он никому не отдаст свою свободу, свободу, что подарила ему храбрая, но такая трусливая заклинательница духов. Демон будет бежать, пока не упадет, и даже тогда он будет ползти, потому что не хочет попасться в лапы чертового совета.       Парень бежал долго, очень долго и последующие несколько недель он прятался, словно крыса, по тёмным уголкам города, в лесах, и даже жил в подвалах старых прогнивших домов. Прятался до тех пор, пока не наткнулся в одном из темных переулков на омерзительную сцену: несколько мужиков, явно пьяных, прижимали к холодной каменной стене молодую девушку, по её бледным щеках стекали соленые дорожки слез, тонкая футболка в некоторых местах уже была порвана, а руки одного из мужиков тянулись к ремню на бриджах. Кислотно-желтые глаза поднимаются выше и натыкаются на такой знакомый взгляд шоколадных глаз, только в этот раз там помимо страха плещется еще и отчаяние. Тонкий кошачий зрачок быстро расширяется, а потом сужается, ногти удлиняются, а с губ срывается рык. Всего пару мгновений и пьяные ублюдки растерзаны в клочья, а сейчас такое хрупкой женское тельце в поиске тепла и защиты прижималось к его спине, отчаянно сжимая в руках его жилетку.       Демон разворачивается, сначала крепко прижимает Люси к себе, согревая, а потом подхватывает на руки, и шепчет:       — Показывай, где твой дом.       Она прижимается к нему, худое тело сильно трясет от страха и прохладного ветра начинавшейся осени, маленький носик утыкается Шакалу в шею, а горячий воздух, выходящий вместе со словами, обжигает оголенную кожу.       Через несколько минут парочка прибывает в дом заклинательницы, оказалось, девушка возвращалась с работы, а тут её неожиданно кто-то затащил в темный закуток, она не дошла до дома какие-то жалкие сто метров.       — Ты в порядке? — хрипло спрашивает демон, опуская свою драгоценную ношу на мягкую кровать, и укрывает её теплым пледом, что лежало на кресле стоящим рядом.       — Да, спасибо, — он вздрагивает, когда слышит слова благодарности, он не ожидал этого, и не понимал, как она может благодарить его, страшного и ужасного демона, который только что убил несколько людей.       — Ну, тогда я, пожалуй, пойду, — тихо говорит пшеничноволосый — он не хочет уходить, сейчас он желает только одного: прижать к себе эту маленькую волшебницу, согреть и успокоить, защитить. Его это страшит, пугает, приводит в ужас, но он так сильно жаждет этого, что не хочет противиться своему внутреннему монстру, что в присутствие хрупкой магички буквально урчит от удовольствия.       Собравшегося было уходит демона останавливает тонкая ладошка, вцепившаяся в его руку — парня прошибает током — и мелодичный шепот:       — Не уходи, Шакал.       Собственное имя слетевшее с пухлых искусанных губ Хартфелии вызывает табун мурашек, а соприкосновение кожи с кожей заставляет чуть ли не рычать от такой хоть и маленькой, но желанной близости.       — А не боишься? — он наклоняется к её макушке и вдыхает такой приятный запах лаванды. — Я ведь могу и напасть.       — Не боюсь, — и впрямь от Люси пахнет лишь уверенностью и слабостью. — Просто останься со мной, с тобой не страшно, я чувствую себя защищенной.       Кислотно-желтые глаза расширяются, а сам демон шокировано смотрит на эту милую совсем еще невинную заклинательницу духов. Он чувствует, он может к ней прикоснутся, утонуть в её глазах, в её нежности, он сможет каждый день смотреть на её яркую улыбку и целовать в ямочки на щеках.       — Я тебя потом не отпущу, ты это понимаешь, — он поднимает её за подбородок и смотрит в карие глаза. — Я демон, собственник и к тому же еще и беглец, тебе придется бежать со мной, потому что я без тебя уже не смогу.       Такие откровения Шакала вызывают алый румянец на бледных щеках и ласковую улыбку на пухлых губах. Тонкая ручка выпутывается из пледа, а после поднимается в воздухе и запутывается в пшеничных волосах парня, поглаживая около основания ушка, вызывая у него тихое мурчание. Тихий смех, а затем и такие желанные слова:       — Не отпускай меня, Шакал, никогда не отпускай.       Довольный рык срывается с губ демона, когда мягкие теплые губы накрывают его собственные, сильные руки проникают под плед и крепко сжимают осиную талию блондинки. Губы ласкают и кусают девичьи губы, руки поглаживают хрупкое тело, срывая тихие вздохи.       — Останови меня, — молит Шакал, зная, понимая, что сам остановиться, не сможет.       Но девушка лишь крепче прижимается к нему, опять целует, а потом, отрываясь, проговаривает:       — Не хочу, — она видит дьявольский блеск в кошачьих глазах, и её душу наполняет радость — он желает её также сильно, как и она его, возможно, даже сильнее. — Не останавливайся, Шакал.       Сейчас ей все равно, что он бывший враг, что он, в общем-то, должен сидеть за решеткой, отбывая ему положенный срок — вечность — плевать и на то, что это из-за него она лишилась одного из своих звездных духов. Сейчас, именно в этот момент, в этот миг ей все равно и на их распавшуюся гильдию, и на весь мир, главное, что её любимый демон рядом, а остальное не важно.       Шакал рычит на эти слова и опрокидывает тонкое тельце на мягкую кровать, срывает с неё, этот чертов плед, которым он сам и укрыл её, более аккуратно снимает с неё подранную футболку и вместе с этим темные бриджи. И смотря на неё, оставшуюся в одном нижнем белье, с покрасневшими щеками и блестящими карими глазами, он понимает — вот она, его Богиня.       Она вновь шепчет его имя, сводя бедного демона с ума, и тянется к нему, запутывается пальцами одной руки в пшеничных волосах, а другой пытается снять с него надоевшую жилетку. Он урчит, когда она задевает чувствительные ушки, и чуть подрагивает ими в удовольствии, а после сам, желая доставить ей удовольствие, начинает ласкать её ладное тело.       Спустя пару минут с алых губ стоны срываются все чаще, также как и рычания демона. Однокомнатную квартиру нарушают лишь они, в воздухе пахнет жаждой, он искрится страстью и любовью, а тело плавиться от нежности, что долго копилась внутри. Шакал не останавливается ни на минуту, терзая юное, не искушенное в ласках и желании тело, мучает, сводит с ума. Обводит ожог на ноге, который он и оставил, целует его, а после медленно проникает в столь желанное тело. С искусанных губ срывается болезненный вскрик, заглушаемый ласковым поцелуем. А после следует лишь желание, жгучее и даже какое-то болезненное, страсть, сводящая с ума, и доводящее до предела удовлетворение.       В конце, когда все закончилось, и его маленькая принцесса посапывала у него на плече, когда он держал её в своих объятиях, Шакал понимал, он никуда не отпустит своё драгоценное сокровище, кто бы не посмел прервать их счастье, он не отдаст её, ни Нацу Драгнилу, который бросил её ради силы, ни мастеру Макарову, что распустил гильдию, никому не отдаст, а если понадобиться запрет где-нибудь, где никто кроме него не найдет.       Когда Шакал встретил её в третий раз, он даже и не думал, что будет настолько счастлив, что она будет принадлежать ему, но он точно знал, свое солнечное счастье он никогда не отпустит, и убьет любого, кто посягнет на него. Это только его сокровище. ____________________________________ Жду, когда вы напишете мне свое мнение, оно мне очень важно… А то я такими темпами точно прекращу писать…