Густой дым

— Рад снова видеть вас, мисс, — его усмешка не была похожа ни на улыбку, ни на оскал: шрам-рубец на уголке его губ едва приподнимался, почти оголяя пожелтевшие от кофе зубы, глаза при этом он всегда щурил неравномерно, создавая полную, раздражающую ее ассимметрию на лице. И, тем не менее, она вновь стояла на его пороге, выглядывая из-под своей черной вуали. Кабинет пропитал сигаретный дым, оседая на предметах, на нем самом, создавая туманную дымку, из-за которой мир казался кадрами из черно-белого кино. Мир всегда менял свой цвет, стоило лишь перешагнуть порог его покоев, нарушить неровное молчание своим стуком каблуков. Он был рад ее видеть — она знала, но, как и он, скрывала, пускай и более удачно. Эта игра в кошки-мышки стала такой привычной. — Присаживайтесь, — он проводит рукой, рассекая тяжелый дым, она послушно садится напротив. У нее накрашенные ярко-красным губы, которые она нервно кусает, у него помятый костюм и чертовски дурацкий хомбург. Стол пропитан запахом дешевого виски, у хозяина кабинета явно была бурная ночь — об этом ей сразу сказали его синяки под мутно-шоколадными глазами и свежие ссадины, которые проходили через все лицо к левой щеке. Заметив ее взгляд на новых отметинах, он небрежно махает рукой: — Шрамы украшают мужчину, — он смотрит на нее почти приветливо, а она видит за этой тенью на лице звериную пасть, готовую сомкнуться на ее шее в любую секунду. — Но только если он не состоит из них целиком, — на выдохе говорит она, — или вы так не дорожите своей жизнью, господин Детектив? Он щурится, она чувствует удачу, желает впиться в нее своими когтями. И это слишком большое удовольствие, которое он не может ей доставить. Откидывается назад, складывает руки в замок. Опасный, хищный, как и она сама, он натягивает вежливую полу-улыбку. — Так вы ко мне по делу, мисс Гет? — О да, можете не сомневаться, — она приближается к столу, стягивая с руки перчатку. Он чувствует, как проигрывает этот раунд.