Знакомство с Беликовыми

      По малому спортивному залу Академии Святого Владимира раздавались удары о боксерскую грушу. В последнее время это стало моим способом выплескивать накопленную тьму. Ну, всяко лучше, чем срывать злость на близких. Тем более, что плохого в том, чтобы избить грушу накануне финального испытания?  — Роза, тебе не кажется, что все это немножко перебор? — от неожиданности я вздрогнула, услышав такой родной и любимый мягкий баритон. Чёрт, порой я забываю, как тихо может ходить мой дампир.  — Совсем нет, товарищ, я хочу быть уверена, что завтра все пройдёт по высшему разряду! — буквально пропела я, отвлекаясь от спортивного снаряда и бросаясь в объятия дампира.       С момента сражения в Академии прошёл почти месяц. Сейчас для меня те времена остались в памяти как страшный сон. Особенно то, что происходило в пещере… Никогда не забуду, как на моих глазах тот светловолосый стригой впился в шею Дмитрия. В тот момент, когда меня схватили и не пустили к нему, я правда боялась, что все конечно, и я потеряла то, что едва-едва обрела. И каково же было моё счастье, когда на следующий день стражи принесли вместе с телами погибших моего дампира с сильной потерей крови, побитого, но все-таки живого. Уже и не помню, что меня тогда сдержало от порыва моментально ринуться к нему в палату. Но реакция все равно была бурная, так что мне пришлось всё рассказать Лиссе. К моему счастью, подруга и не думала нас осуждать. До сих пор помню, как после моего рассказа моройка заключила меня в объятия и прошептала, что теперь я уж точно в надёжных руках и обо мне есть кому позаботиться. Она же и убедила меня вести себя как можно более сдержанно в наших отношениях с Дмитрием, если я не хочу, чтобы у него возникли из-за этого проблемы. Но это не означало, что я не могу навещать своего наставника в больнице. Самому Беликову потребовалось достаточно времени, чтобы восстановиться, что ему совершенно не нравилось. Наконец, когда моего дампира выписали, пусть и с неохотой, Дмитрий был готов часами не выходить из зала, и мне приходилось силком его оттуда вытягивать. Что же касается наших отношений… Ну, мы старались не слишком это афишировать, так что порой, спокойно идя по территории Академии, я могла внезапно почувствовать, как чьи-то сильные руки затягивали меня в тёмные углы, а такие знакомые губы накрывали мои. Это было даже в какой-то степени забавно. Касаемо же более близких отношений с ним… Приходилось держать себя в руках. В общем, можно сказать, что все постепенно налаживалось. Теперь Академия готовилась к проведению финального испытания для дампиров-выпускников. К моей величайшей радости, Дмитрия оставили на должности моего наставника, несмотря на то, что сражение показало — я нагнала весь упущенный за время побега с Лиссой материал. И оставили его наставником для того, чтобы, готовя меня к финальному испытанию, он и сам быстрее пришёл в норму. Во всяком случае так нам сказала Альберта.  — Мне кажется, что и без тренировок ты отлично справишься со всем, — улыбнулся дампир, ласково целуя меня в макушку и тут же выпуская из объятий. Любовь любовью, а конспирацию пока никто не отменял.  — А что включает это «всё»? — попыталась разговорить наставника я.  — Не выйдет, Роза, — усмехнулся Беликов. — Это секрет стража, и я не намерен его выдавать. А раз уж ты сомневаешься в своих силах, то как насчёт небольшого спарринга?  — Вряд ли это сможет развеять мои сомнения… Не то, что бы я против, но уложить тебя на лопатки мне вряд ли удастся.  — Перед полевыми испытаниями ты говорила то же самое, но с лёгкостью сумела меня одолеть в последний день.  — Ладно, всё, я замолкаю, но насчёт лёгкости я бы с тобой ещё поспорила, — я вскинула руки, признавая свое поражение и вставая в боевую стойку. — Что ж, спарринг так спарринг, Товарищ. Приступим.       Дмитрий ничего не ответил, а только лишь улыбнулся и тоже приготовился атаковать. Но приступать непосредственно к драке никто из нас пока не собирался — мы оба достаточно хорошо знали приёмы друг друга и поэтому просто ходили по кругу, внимательно следя за действиями соперника. Мне первой все это надоело, и я сделала ложный выпад, но Дмитрий тут же разгадал мой маневр и, сбив меня с ног, повалил на пол, нависая сверху. Это чем-то напомнило первые недели наших занятий, когда мы оказались в такой же позиции после моей попытки внезапно напасть.  — Ты хочешь показать мне ещё какие-то приёмы? — тихо спросила я, глядя в его бездонные карие глаза, на что услышала такой любимый мною звук — его тихий смех. Наградив меня быстрым поцелуем, Дмитрий помог мне подняться.  — И всё? — спросила я, пытаясь приподнять одну бровь в стиле своего крутого наставника, но в очередной раз терпя неудачу.  — Продолжение вечером получишь, — усмехнулся мой дампир, снова принимая боевую стойку.  — Я вообще-то о спарринге говорила, но и твоё предложение отвергать не собираюсь. Но мне казалось, мы сошлись на конспирации, нет? И как ты планируешь прокрадываться в студенческую часть дампирского корпуса? — моя буйная фантазия начала активно рисовать образы того, как крутой страж Дмитрий Беликов, именующийся среди студентов не иначе как Бог, подобно этим самым студентам, карабкается по стене корпуса к моему окну…, но мою фантазию жестоко обломали:  — Сегодня меня сменит Альберта, она меня и пропустит.  — А я-то уж подумала… Стоп, подожди, хочешь сказать, что рассказал о нас Альберте?!  — По началу так и планировалось, я хотел с ней это обсудить сразу после того, как стало известно о том, что я остаюсь твоим наставником. Но когда я пришёл к ней в кабинет после смены, я и рта открыть не успел, как она сказала, что всё знает о нас просто в силу природной наблюдательности. Страж Петрова сказала, что до тех пор, пока это не идёт во вред твоим тренировкам, она не против. Но просила быть осторожней.  — Что ж, ладно, это радует. Итак, продолжим.       Я снова встала в боевую позицию и приступила к новому сражению с моим дампиром. Наша тренировка длилась около часа, пока Дмитрий не напомнил мне, что ему нужно на дежурство, если я все ещё хочу увидеть его у себя вечером. Ну и что тут делать? Пришлось отпустить. Но что не могло не радовать — общий счёт по итогам наших спаррингов 3:3. Это поселило во мне уверенность в завтрашнем дне.

***

      Утром следующего дня я едва не проспала, так что Дмитрию пришлось пригрозить мне вылить на меня холодную воду, после чего я моментально вскочила, посмотрела на часы и, громко ругаясь, понеслась в душ. Когда я оттуда вышла, Дмитрия в комнате уже не было, а на заправленной явно им кровати лежала записка, где говорилось о том, что он будет меня ждать возле барака для новичков, чтобы поддержать, как и положено наставнику, и пожелать удачи. Собираться мне пришлось в ускоренном режиме, и из корпуса я вылетела как пробка из бутылки с тёплым шампанским. По пути к заветному бараку меня перехватила Лисса. Подруга недавно, в очередной раз прохлаждаясь на чердаке церкви вместе с Кристианом, наткнулась на книги о Святом Владимире и силе Духа. Из этих книг подруга узнала о возможности зачаровать серебро на, к примеру, исцеление или ещё что-то в этом роде. А ещё из этих же книг ей удалось узнать о том, что если серебряный кол зарядить Духом и таким колом проткнуть сердце стригою, он вернётся к своей прежней сущности. Вся эта информация была очень ценной, но требовала проверки. Так что Лисса тут же взялась трудиться над зачарованными предметами и сейчас протягивала мне небольшое кольцо, зачарованное на исцеление.  — Оно не особо сильное, но, думаю, немного должно тебе помочь, — словно оправдываясь, произнесла Драгомир.  — Спасибо, Лисс, это очень кстати! — Я обняла лучшую подругу, но наши объятия продлились не особо долго, поскольку из барака вышел Стэн и гаркнул:  — Хезевей, какого черта ты стоишь тут и прохлаждаешься? Ты уже две минуты как должна быть вместе с остальными новичками.  — Ладно, не буду тебя задерживать. И не волнуйся, уверена, все пройдёт замечательно и вскоре ты уже выбежишь ко мне с криком «Я прошла и теперь буду твоим стражем!» — подруга снова крепко меня обняла и направилась на трибуны.  — Хезевей, бегом! — гаркнул Альто, и я, демонстративно закатив глаза, направилась в барак, где меня встретил Дмитрий.  — Наконец-то, я уж думал, ты струсила и решила не приходить на испытания. Если честно, я думал, Стэн тебя на месте убьёт, — усмехнулся наставник. — Ну да ладно, шутки в сторону. Сейчас ты должна настроиться на серьёзный лад. Главное, не растеряй весь этот настрой, когда выйдешь на поле. Ты должна остаться хладнокровной, тогда ты спокойно сможешь со всем справиться.  — Не волнуйся, товарищ, я справлюсь и с завязанными глазами. Черт, может, мне так и сделать? У тебя есть какая-нибудь повязка? Если будешь хорошо себя вести, я даже позволю тебе завязать ее.       Поскольку мы уже были близки, существовала большая вероятность того, что по завершении этой сцены он снял бы с меня не только повязку, но и все прочее…       Он лишь укоризненно покачал головой.  — Роза, клянусь, каждый день с тобой можно считать испытанием.       Далее, чтобы немного отвлечь меня от предстоящего испытания, Дмитрий выдал:  — Я тут недавно созванивался с семьёй… Хочу к ним в скором времени съездить, увидеться. Поедешь со мной?  — Я? — я удивлённо посмотрела на любимого дампира, проверяя, не пошутил ли он сейчас. Нет, видимо не пошутил.  — Конечно, ты! Ты же моя девушка, — Беликов искренне рассмеялся моему удивлению, чем вызвал недоуменные взгляды со стороны других стражей. — И потом, они все очень хотят познакомиться с тобой. Я могу договориться с Гансом, и после распределения мы можем поехать в Россию. Заодно убедишься, что Сибирь — это не холодная и пустынная местность, а очень даже живописное местечко.  — Ну… Я не знаю… А что, если я им не понравлюсь?  — Уверен, все пройдёт замечательно. Они полюбят тебя, так же как и я.  — Хезевей, на выход! — прервал наш разговор громогласный голос Альто.       Я обменялась быстрыми взглядами с Дмитрием и отправилась на арену. Стоило мне выйти на место прохождения испытания, как все мысли и переживания выскочили из моей головы. По крайней мере, до окончания испытания уж точно.       Само испытание слилось для меня в неясное пятно, но некоторые его части я запомнила до мелочей, отложившихся в памяти с кристальной ясностью. Не хочу сказать, что испытание было легким, вовсе нет. Многие новички его не выдержали, но я не собиралась пополнять ряды неудачников. На меня со всех сторон нападали стражи, которые сражались и защищали мороев еще в те времена, пока меня и на свете не было. Дело осложнялось тем, что саму площадку загромождали всякие хитроумные приспособления и препятствия, перекладины и лестницы, призванные проверить мою способность сохранять равновесие, включая мост. представлял собой шатающиеся, плохо скрепленные доски с веревками в качестве поручней. От каждого шага сооружение тряслось и качалось, и дыры в досках позволяли видеть, где именно опередившие меня одноклассники, к несчастью для них, обнаружили слабые места. Лично для меня испытание на мосту оказалось, пожалуй, самым тяжелым. Моя задача состояла в том, чтобы увести «мороя» от группы преследующих его «стригоев». Моего мороя изображал Дэниел, новый страж, наряду с другими сменивший тех, кто погиб во время нападения на школу. Я не очень хорошо знала его, но сейчас он с успехом сыграл роль беспомощного, послушного и испуганного подопечного, попавшего в подобную ситуацию.       Он слегка упирался, не желая выходить на мост, и мне пришлось прибегнуть к самому спокойному, самому убедительному тону, чтобы уговорить его пойти первым. По-видимому, проверке подвергались не только боевые умения, но и чисто человеческие навыки общения. Мы успели отойти совсем недалеко, когда я поняла, что приближаются изображающие стригоев стражи.       Дэниел шел по мосту, я тенью следовала за ним, держась настороже и одновременно продолжая успокаивать его. Внезапно мост стал сильно раскачиваться — значит, наши преследователи тоже ступили на него. Оглянувшись, я увидела трех «стригоев» — изображающие их стражи действовали с очень натуралистичной ловкостью и быстротой. Они, без сомнения, нагнали бы нас, если бы мы не поторопились.  — Ты все делаешь замечательно, — сказала я Дэниелу, изо всех сил стараясь не сбиться с верного тона. Если кричать на мороев, это может вызвать у них шок, а если говорить слишком мягко, они решат, что ситуация не такая уж серьезная. — И я знаю, ты в состоянии идти быстрее. Мы должны держать дистанцию, не дать им приблизиться. Знаю, ты можешь сделать это. Давай!       Видимо, испытание на способность убеждать я выдержала, поскольку он прибавил скорость; еще не настолько, чтобы мы могли оторваться от преследователей, но это было хорошее начало. Мостик снова закачался, Дэниел очень натурально вскрикнул и замер, крепко вцепившись в веревочные перила. На другом конце моста, впереди нас, я заметила еще одного поджидающего стража- «стригоя» — это был инструктор по имени Рэндалл. Мы оказались зажаты между ним и задней группой. Пока Рэндалл просто стоял на конце моста, раскачивая его и тем самым затрудняя наши действия.  — Продолжай идти, — велела я, лихорадочно соображая, как быть. — У тебя получится.  — Но там еще один стригой! Мы в ловушке! — воскликнул Дэниел.  — Не беспокойся. С ним я разберусь. Просто иди.       На этот раз мой голос звучал очень настойчиво, и Дэниел, повинуясь команде, снова двинулся вперед, хотя и еле-еле. Теперь я должна была очень точно рассчитать время. От меня требовалось следить и за «стригоями» с обеих сторон, и за Дэниелом, не давая ему останавливаться. Когда почти три четверти моста остались позади, я прошептала:  — Опускайся на четвереньки! Быстро!       Он послушался — замер и встал на четвереньки.       Встав на колени, я так же тихо добавила:  — Сейчас я закричу на тебя. Не обращай внимания, — И продолжила, уже громче, чтобы услышали те, кто шел сзади: — Что ты делаешь? Нам нельзя останавливаться! — Дэниел не пошевелился, и я снова заговорила тихо: — Хорошо. Видишь то место, где веревки соединяют основание моста с перилами? Вцепись в них как можно крепче и не отпускай, что бы ни случилось. Если понадобится, намотай их на руки. Давай!       Он повиновался. Время шло, пора было переходить к решительным действиям. Не вставая с колен, я развернулась и ножом, который получила вместе с колом, перерезала веревки, соединяющие части моста. Слава богу, нож оказался острый — организаторы испытаний понимали, что это не шутки. Нельзя сказать, что мне удалось рассечь веревки одним движением, однако я сделала это достаточно быстро, чтобы у «стригоев» с обеих сторон не хватило времени среагировать.  — Держись крепче! — еще раз крикнула я Дэниелу, и в это мгновение части моста под воздействием веса стоящих на них людей откачнулись в стороны, к деревянным опорам.       Мы с Дэниелом были к этому готовы, а вот наши преследователи сзади — нет. Двое упали, третий только-только успел ухватиться за планку моста, слегка соскользнул, но потом вцепился в нее крепче. Реальное расстояние до земли составляло шесть футов, но мне было велено считать, что это пятьдесят — то есть нам с Дэниелом грозила бы гибель, свались мы с такой высоты.       Несмотря на сложную ситуацию, он не выпустил веревку, я тоже крепко держалась и, когда наша часть моста повисла практически вертикально, начала карабкаться по ней, как по лестнице. При этом мне пришлось перелезть через Дэниела, что было нелегко, но позволило еще раз напомнить ему, чтобы он держался. Рэндалл, поджидающий нас впереди, хоть и потерял ненадолго равновесие, но не упал и сейчас полз вверх по веревкам, стремясь добраться до твердой поверхности, и был уже достаточно близко к ней, когда я сумела остановить его, схватив за ногу и с силой дернув на себя. Он вцепился в мост, и между нами завязалась борьба. Я понимала, что, скорее всего, столкнуть его не смогу, и стремилась хотя бы не подпускать ближе. Наконец, убрав нож, я вытащила из-за пояса кол. Сохранять равновесие было очень сложно, но и Рэндалл обеими руками держался за мост, открывая мне доступ к своему сердцу, чем я и воспользовалась.       Во время испытаний мы орудовали тупыми кольями, не способными проткнуть кожу, но если нажать достаточно сильно, противник понимал, что происходит. Мой удар был нанесен именно туда, куда требовалось; Рэндалл разжал руки и упал с моста, признавая тем самым, что получил «смертельный» удар.       Теперь нужно было убедить Дэниела ползти вверх. Это отняло много времени, поскольку он вел себя в точности так, как любой испуганный морой на его месте. Хорошо хоть, ему не пришло в голову, что настоящий морой мог бы разжать руки и упасть с моста. Когда этот эпизод закончился, на меня обрушились новые атаки, но я отбивала их, не снижая темпа и не позволяя усталости завладеть собой. Перешла в боевой режим, сосредоточившись на основных инстинктах: сражаться, увертываться, убивать.       При этом все время приходилось изобретать что-нибудь новенькое, ни в коем случае не замедляя движения. Иначе противники могли бы захватить меня врасплох — как я их в случае с мостом. И я справилась, сумев выкинуть из головы абсолютно все посторонние мысли и видя в инструкторах настоящих стригоев, а не хорошо знакомых людей. И ни разу я не позволила им меня достать.       Когда все закончилось, я не сразу это осознала: просто застыла на какое-то время в центре площадки, не понимая, почему атаки прекратились. Я осталась тут одна. Постепенно мир вокруг начал обретать четкость. Зрители на трибунах, приветствующие меня криками. Инструктора, поднявшиеся туда же. Гулкое биение собственного сердца.       И только когда улыбающаяся Альберта потянула меня за руку, я поняла, что испытание, которого я ждала всю жизнь, завершилось. А мне казалось, прошли лишь какие-то мгновения.       Петрова привела меня в зону отдыха, где меня уже встретил Дмитрий и, к моему величайшему удивлению, мама.  — Вот уж не ожидала увидеть тебя сегодня здесь, — улыбнулась я и обняла женщину. Поначалу Джанин напряглась, но после её руки все же обняли меня в ответ.       Вообще, в последнее время наши с ней отношения постепенно налаживались. Я в какой-то степени начала понимать её, а она меня.  — Как бы то ни было, я не могла пропустить этот важный для тебя день. И честно сказать, я тобой очень горжусь, дочь.  — Сколько времени все это длилось?  — Ты провела на поле почти час и действовала с фантастической скоростью. Думаю, это один из самых лучших результатов за всю историю школы.  — Час? Странно, а для меня все было… как будто в тумане, — заметила я.  — Ты была изумительна, — высказался Дмитрий. — Мы все тобой гордимся, Роза.  — Не могу не согласиться с твоим наставником, — улыбнулась мама. — Ты не только отстояла честь нашей фамилии, но и доказала, что страж Беликов действительно отличный наставник.  — И что теперь? — только сейчас до меня медленно стало доходить, что все и правда закончилось.  — Теперь ты стала стражем, — пояснил с улыбкой мой дампир, и его взгляд светился любовью и гордостью. Затем он повернулся к моей маме и заговорил:  — До начала церемонии нанесения знака обещания я бы хотел с Вами поговорить Джанин, — начал он.  — Это касается Роуз? — тут же посерьёзнела мать.  — Да. Вы предпочтете поговорить здесь или где-нибудь в другом месте?  — Я думаю, здесь достаточно спокойно. Что за срочность?  — Джанин, я надеюсь, что вы отнесетесь к нашей ситуации с пониманием и не будете совершать необдуманных действий. Не пугайтесь, ничего слишком серьёзного не произошло. Просто дело в том, что мы с Розой за то время, что провели вместе очень… сблизились, — Дмитрий пытался сохранить спокойное лицо и ровный голос, но ему это давалось с трудом. В конце концов, не каждый же день ты сообщаешь великому стражу о том, что встречаешься с её дочерью… — Мы действительно любим друг друга. У меня очень серьёзные намерения, и я ни за что не посмел бы причинить Розе боль. Я надеюсь, что вы не будете против наших отношений.  — И как долго все это продолжается? — по лицу мамы сложно было сказать, что она испытывает в данный момент — на лице у неё была знаменитая «маска стража» — но по крайней мере она не бросилась на Беликова с кулаками, это хороший знак. Наверное…  — Почти месяц, — вместо Дмитрия ответила я. — Мы разобрались в своих чувствах как раз в день нападения на школу… — между прочим, не соврала. Тот момент в сторожке действительно стал ключевым в наших отношениях.  — Что ж, в любом случае, ваши чувства, когда бы они ни зародились, не помешали Розе успешно пройти испытания. Но ваша разница в возрасте немного напрягает. Все-таки семь лет… — вздохнула Джанин  — Мы этого как-то не замечаем. Нам правда хорошо вместе, мам.  — Ладно, возражать не стану, но учти, Беликов, если ты обидишь Роуз, то познакомишься с её отцом.  — Так, а вот с этого места поподробнее, — я подозрительно посмотрела на Джанин. — Что там было про моего отца?  — Роуз, давай мы это в другой раз обсудим. Тебе сейчас надо идти в главный зал и готовиться к получению официального звания стража.       Я согласилась с её доводом, окинув взглядом свою грязную и местами порванную одежду. Я поднялась со своего места, но все же посчитала нужным сообщить маме, что этот разговор ещё не окончен.       Переодевшись в слаксы и свитер, я двинулась в главный зал Академии. Всё это весьма помпезное действо длилось очень долго — Альберта по очереди вызывала новичков к татуировщику и зачитывала его баллы, полученные за финальное испытание. И если честно, я очень порадовалась, что оценки по обычным предметам не зачитывались. Если в рукопашном бое мне не было равных, то в случае с обычными предметами, вроде математики или истории, дела обстояли далеко не так хорошо. Когда пришла моя очередь, и Альберта зачитала мой результат, по залу пронесся удивлённый вздох — пока что самый высокий в классе. Следующую порцию шока я вызвала у татуировщика — он явно не привык, чтобы на шее новичка уже были какие-то отличительные знаки, как у меня. Но вот, наконец, церемония подошла к концу — теперь я действительно стала стражем.

***

      Уж не знаю, как, но Дмитрию и правда удалось договориться с Гансом (хотя позже мой дампир сознался, что не обошлось без вмешательства Джанин), и теперь мы летели в Россию знакомиться с семьёй моего любимого дампира. Пока мы летели до Москвы, Беликов рассказывал об удивительной архитектуре своей страны, о природных ландшафтах, которыми нельзя не любоваться. В Москве мы пересели в самолёт до Новосибирска, а в самом городе взяли напрокат машину, чтобы доехать до Бийска. Пока мы добирались до родного города Дмитрия, волнение охватило меня с новой силой, и никакие уговоры моего дампира не помогали. Но в то же время я не могла не любоваться той картиной, которая открывалась из окна машины. Дмитрий был прав — это действительно потрясающе красиво. Наконец, мы затормозили возле небольшого, но с виду очень уютного домика. А в лучах закатного солнца он выглядел ещё уютней. Я посмотрела на Дмитрия и увидела на его лице множество эмоций, которые вызвал сам домик и связанные с ним воспоминания.  — Ну что, пойдём? — улыбнулся он, выходя из машины и открывая для меня дверь.  — Пойдём, — выдохнула я, принимая протянутую руку и выбираясь из машины.       Мы достали из багажника сумки и двинулись к дому, взявшись за руки. Стоило Дмитрию позвонить в дверь, как с той стороны послышался громкий топот, и дверь открыла невысокая девушка примерно моего возраста с длинными темными волосами и карими глазами.  — Димка! — воскликнула она и тут же повисла на шее своего брата. Что она говорила дальше понять было для меня невозможно, поскольку она говорила на русском, а Дмитрий в свою очередь не менее живо отвечал ей также на русском.       Наконец, они разъединили свои объятия, и девушка обратила свой взор на меня, а затем что-то спросила у брата. От этого я чувствовала себя немного неуютно — незнание языка несколько осложняло жизнь.  — Привет, — девушка перешла на английский и обратилась уже ко мне. — Я Виктория, сестра Димы. А ты его девушка, да?  — Да, я Роуз, рада знакомству, Виктория, — улыбнулась я, мне и правда было приятно с ней познакомиться.  — Вика, может, ты нас все же пропустишь в дом? — поторопил сестру Дмитрий, от чего Виктория тут же спохватилась и отступила от двери, пропуская нас в дом.       Внутри постройка выглядела не менее уютно, чем снаружи. Мы быстро разделись и пошли в гостиную, где нас встретили остальные члены семьи Дмитрия: ещё две его сестры — Каролина и Соня — менее говорливые, чем Виктория, но не менее дружелюбные и гостеприимные; мама Дмитрия — Алёна — чудесная женщина с такими же добрыми и любящими карими глазами, как у сына. Глядя на их с Дмитрием приветствие, я едва сдерживала слёзы умиления. Сразу после Алёны я познакомилась с племянниками Дмитрия, детьми Каролины, Павлом и Зоей. Было интересно наблюдать за тем, как Дмитрий присел на корточки, чтобы дать Павлу обнять себя, как он с потрясающий улыбкой и горящими глазами отвечал на расспросы племянника, как он взял на руки маленькую Зою и пощекотал её, от чего девочка счастливо рассмеялась.       А затем в комнату вошла бабушка Дмитрия — Ева. Эта женщина была небольшого роста, и когда Дмитрий нагнулся обнять её, выглядело это весьма комично. Но несмотря на свой рост, Ева одним своим присутствием могла заполнить всю комнату. И с моей точки зрения выглядела она несколько пугающе.  — Я бы хотел представить всем вам мою девушку, мою Розу, — торжественно проговорил Дмитрий, обнимая меня за талию.  — Мы очень рады познакомиться с тобой, Роза, — ласково улыбнулась Алёна. — Но давайте все разговоры отложим на время после ужина. Дима предупредил нас, что приедет не один, и мы с девочками приготовили праздничный стол. Так что мойте руки и садитесь за стол. Ужин, который приготовила Алёна, был потрясающе вкусный. Дмитрий явно не преувеличивал, когда описывал кулинарные способности своей мамы. После еды Дмитрий, несмотря на сопротивление семьи, вызвался помыть посуду, а нас всех отправил в гостиную общаться.  — Роза, а сколько тебе лет? — в лоб спросила Виктория, за что получила укоризненный взгляд от матери.  — Восемнадцать… — смущенно ответила я.  — То есть, у вас с Димой семь лет разницы? — не унималась девушка. — И не мешает?  — Ну, не знаю, как ему, но я свыклась с этой мыслью, — ещё сильнее смущаясь, произнесла я.  — А как вы познакомились?  — Ну, Дмитрий вернул мою подругу и меня в Академию, а потом был моим наставником.  — То есть, получается, что ты соблазнила моего брата? Ха, вот тебе и смертоносный страж Беликов!  — Но… — подобное заявление ввело меня в ступор. — У меня и в мыслях такого не было… Мы оба до последнего не осознавали, что происходит между нами.  — Конечно же, Роза, мы понимаем, что ничего такого не было, — мягко успокоила меня Алёна, коснувшись моей руки. — Просто у Вики такой характер, ничего не можем с ней сделать.  — Роза, а вы уже были близки? Ну, ты понимаешь, о чём я, — всё не унималась младшая сестра моего дампира.  — Вика, хватит, — я почувствовала на своих плечах сильные руки Дмитрия. — Тебя вообще не должны волновать вопросы такого характера. Это уже сугубо личная сторона наших отношений.       Дальше пошли уже менее смущающие вопросы от остальных членов семьи. Одна только Ева молчала и сверлила меня своим взглядом, который меня напрягал.  — Бабушка, а ты что скажешь? — надоело молчать Виктории.  — Я вижу, что все ещё может измениться. Много чего ещё произойдёт. Что-то хорошее. Что-то плохое, — после некоторого молчания произнесла старушка. Не знаю, как остальные, но лично я ничего не поняла.  — А вы не могли бы выражаться яснее? — предельно вежливо спросила я. — Будущее туманно. Таковым оно и должно оставаться, — после этих слов пожилая женщина встала со своего кресла и с помощью Павла побрела в свою комнату.  — Не обращай внимания, — шепнул мне Дмитрий. — Бабушка всегда такой была.       Разговоры продолжались до позднего вечера. После того, как закончилось обсуждение наших отношений с Дмитрием, мы обсуждали события, которые произошли за то время, пока Дмитрий с ними не виделся, у самих Беликовых. Помимо очевидного — появления на свет Зои и беременности Сони, Алёна рассказала, что её немного настораживает парень, с которым встречается Виктория. Дмитрий на эту новость нахмурился и пообещал матери разобраться с этой проблемой. Наконец, после всех разговоров, нас отправили в комнату Дмитрия спать (при этом Вика не смогла промолчать и отпустила шуточку относительно нашего ночного времяпрепровождения).  — Ну и что можешь сказать? — спросил мой любимый дампир, когда мы уже устроились на кровати.  — У тебя потрясающая семья. Такая большая, такая дружная и такая любящая. Я всегда мечтала именно о такой семье, когда была ребёнком. И теперь я понимаю, почему ты стал таким потрясающим человеком, — честно ответила я. — Как ни странно, но я даже могу смириться с неуместными шуточками Виктории.  — На Вику просто не обращай внимания. Таким образом она тебя проверяла. Несколько ты, по её мнению, достойна меня и нашей семьи. Думаю, ты прошла проверку. Впрочем, не одной Вике ты понравилась. Ты произвела благоприятное впечатление на всю мою семью. А за эту неделю, что мы пробудем здесь, ты сможешь узнать их ещё лучше. А теперь давай спать. Сегодня был долгий день.