Пора их отпустить

Иногда Марта, грустно улыбаясь, думала, что цепляется за него как тонущий за случайно проплывающий мимо спасательный круг. Иногда она думала, что Микки тоже чувствует это. И тогда ей казалось, словно вокруг сгущалась плотная, холодная пустота, в которой она совсем одна. *** Иногда Микки казалось, что он выбрал ее только потому, что она полная противоположность Роуз. Темноволосая, темнокожая, с гордым и сильным взглядом. Иногда он подходил к зеркалу и, глядя на себя, готов был врезать по несчастной стекляшке со всей яростью. Ему казалось, что он понимает, почему Марта выбрала именно его. *** «Жизнь не закончилась, надо продолжать идти дальше» - повторяли они раз за разом. И шли. Передовики ЮНИТа, решительные, компетентные – Британия могла гордиться ими и спать спокойно, пока они на службе. Долг, честь – уж для кого, как ни для них, это не было пустыми словами. Но каждый судорожно оборачивался, заслышав вдалеке звук, хотя бы отдаленно напоминающий тот самый. Звук, в котором было столько – и потерь, и приобретений. И горести, и радости. А когда оказывалось, что они вновь обознались, биение сердца становилось каким-то словно обреченным. Но вместе с тем, каждый из них вздыхал с облегчением. Ни к чему бередить старые раны. *** Иногда они словно бы переставали ощущать течение времени, и тогда мир расплывался перед глазами словно в горячечном бреду. Слепые объятия, немые поцелуи. Пробуждение по будильнику. Каждый день был разным, неизменно были только они вместе. И мысли о них, заполонившие их головы. *** «Знаешь, наверное, пора их отпустить,» - как-то ночью сказала Марта, отворачиваясь к стенке и закрывая глаза. Микки ничего не ответил, глядя в темный потолок. Темные локоны Марты около его подушки. Светлые пряди Роуз на его плече. Прошлое, потерянное, пропавшее, ушедшее. Здесь нет Роуз, и никогда не будет. И, Микки очень надеялся, что Доктора тоже. «Да. Пора.» - вздохнул он, и агонирующая дыра в его груди словно бы вспыхнула, в тот же момент остыв. Старые раны тоже умеют заживать. *** Марта всегда старалась быть сильной. Достойная дочь своей матери, достойная сестра, достойная студентка. Она всегда держала голову высоко поднятой, не позволяя миру видеть свою боль. Доктор тоже не видел, чего ей стоило отпустить его. Не видел, но знал. За девять сотен лет такие вещи можно научиться чувствовать. Марта была очень благодарна, что он тогда позволил ей самой принять решение, хотя, во взгляде его на мгновение она увидела многое. Одинокому Доктору снова разбивали сердце, хотя он, сам не заметив как, разбил ее. Но отдалиться было лучшим решением. Пока все не зашло слишком далеко. И сейчас она принимала новое решение. Трудное, еще более болезненное. «Ты был моим лучшим другом, Доктор. Но теперь пришла пора прощаться. Спасибо за те прекрасные воспоминания. Спасибо за все. Спасибо за то, что сделал сильнее. Но теперь прощай, Доктор. Я больше не буду жить, ожидая тебя.» Марта Джонс была непреклонна в своих решениях. И эта решимость дарила ей облегчение. -Микки? – произнесла она с улыбкой после того, как на том конце провода подняли трубку, - Я просто хотела сказать, что люблю тебя. Иногда старые раны можешь залечить только ты сам.