Прошу, доверься мне

      Гажил больше ни на кого не кричал, не злился, не требовал объяснить, что с ним происходит, он вообще перестал говорить, и теперь просто лежал на кушетке, смотря в пустоту невидящим взором. Мужчине на все было плевать, ему ничего не хотелось, все потеряло смысл, казалось, что он просто ждет смерти, которая почему-то опаздывала на встречу с ним.       — Доброе утро, — в палату вошла Леви, на её лице снова сияла улыбка, но Редфокс никак не реагировал на это. Больше она не раздражала брюнета, ведь ему было все равно.       — Угу…       — Как самочувствие? — врач присела на край кровати и пристально посмотрела на мужчину, который резко изменился. Огонь, что все это время горел в его глазах, исчез и теперь, казалось, что Гажил окончательно сломлен. Сердце девушки болезненно сжалось от этих мыслей, хотелось снова накричать на Редфокса, ударить его, сделать хоть что-то, чтобы пациент пришел в себя.       — Все по-прежнему, ничего не изменилось, — мужчина даже не взглянул на МакГарден, продолжая рассматривать потолок.       — Ясно, — тяжело вздохнула Леви, надевая на руку своего пациента манжету тонометра. — Давайте проверим ваше давление, а после санитары отвезут вас к кардиологу, чтобы проверить сердце.       — Не стоит тратить на это время, все уже в порядке, — пустым, безжизненным голосом ответил Гажил, которому никуда не хотелось идти. Почему его просто не могут оставить в покое?       — Так не бывает, — покачала головой врач, записывая данные прибора в карту больного, а после протянула ему градусник.       — Да какая разница? — мужчина соизволил взглянуть на свою собеседницу. Все-таки она странная, любой другой врач давно бы махнул на него рукой и все поручил бы медсестрам и санитарам, а эта продолжает приходить к нему, что-то говорит… улыбается… смотрит так… что сердце болезненно сжимается от непонятного ощущения.       — Большая. Я хочу, чтобы мой любимый пациент был здоров! — Леви взглянула на тумбочку, где стояла тарелка с нетронутым завтраком, — а для этого вам нужно хорошо питаться, а не голодать.       — У меня нет аппетита, — поморщился Гажил, бросая усталый взгляд на тарелку с остывшей безвкусной кашей. Есть её совсем не хотелось, да и к чему все это?       — Кушать все равно нужно, — девушка взяла в руки ложку и хитро улыбнулась. — И раз вы сами не хотите, придется кормить вас, как маленького. МакГарден надеялась на то, что подобное поведение с её стороны взбодрит Редфокса, заставит его снова злиться и прийти в себя, но тот никак не реагировал и просто послушно открывал рот. Казалось, что всего за одну ночь, кто-то подменил пациента и теперь перед врачом совершенно другой человек. Вот только такой Гажил совсем не нравился Леви…       — Вот так, ешьте, а в обед, я снова отвезу вас на прогулку. Погода сегодня превосходная, так что мы сможем…       — Мелкая, может, хватит выкать? — поморщился брюнет, поглатывая очередную порцию невкусной больничной еды, от которой его уже тошнило. — Я не намного тебя старше… и вообще, это неприятно.       — Хорошо, я буду обращаться к тебе на «ты», но при одном условии, — улыбнулась врач. Это конечно, не та реакция, которой она добивалась, но все же, хоть что-то.       — И при каком же?       — Ты будешь есть… я не хочу, чтобы ты умер от голода.       — Хорошо, буду, — мужчина прикрыл глаза. Ему не хотелось никого видеть и слышать, он слишком устал. Даже солнце, что светило за окном не радовало его. Весь мир окончательно потерял краски, а сам Гажил все эмоции, в некотором роде он ощущал себя безжизненной куклой. Странное ощущение… Хотя, наверное это к лучшему, ведь теперь ему все равно, что будет с ним дальше, да и о ногах он больше не думает.       Леви смотрела на Редфокса, со смесью жалости и злости, она понимала причины его состояния, осознавала, что он добрался до самой страшной стадии принятия неизбежного — депрессии, но все же, ей было неприятно смотреть на то, как такой сильный мужчина медленно угасает. Казалось, что он сломался под тяжестью всего того, что навалилось на него.       Депрессия самое страшное, что может случиться с человеком, ведь именно в таком состоянии, можно совершить самые страшные и непоправимые поступки. Девушка даже думать не желала о том, что может натворить этот человек, находясь в депрессии. А что будет, если она затянется? Нет. Она должна что-то предпринять! Должна привести Гажила в чувства, вернуть прежнего его!       — Отдыхайте, я зайду через пару часов, — МакГарден неспешно вышла из палаты. Несмотря на то, что Редфокс стал для нее особенным, она не должна забывать о других своих пациентах. Да и ей самой не помешает побыть в одиночестве и подумать о том, что может вывести мужчину из депрессии.       Как только Леви ушла из палаты, Гажил открыл глаза — ему хотелось повернуться на бок или на живот, чтобы была возможность смотреть не только на потолок, но в его нынешнем положении это невозможно. Если подумать, он вообще больше ни на что не способен и как теперь с этим жить? Он постоянно нуждается в посторонней помощи, он не может ни поесть, ни помыться, ни даже в туалет сам сходить… Омерзительно!       — Да уж, грозный Железный дракон, которому нет равных, — мрачно усмехнулся Редфокс.       Собственное положение угнетало его, мужчина чувствовал себя раздавленным, жалким и ничтожным, он словно превратился в маленького ребенка, которому нужна постоянная забота. Вот только дети вырастают и становятся самостоятельными, а ему это больше не светит. Так зачем бороться, зачем продолжать жить? Не проще ли будет исчезнуть и не быть никому обузой? Гажил всегда был самостоятельным, привык все делать сам, не надеясь ни на кого и что теперь? Возможно, кто-то из друзей и знакомых и захочет возиться с таким калекой, как он, но надолго их точно не хватит. Постепенно все поймут, что есть занятия поинтересней, чем быть рядом с ним и тогда он останется один на один со своими проблемами. Нет… у него нет надежды ни на выздоровление, ни на нормальную жизнь… Так зачем продолжать это никому не нужное существование? Зачем?