Необратимость

Алекто помнит все, как это было, помнит так, как будто это случилось мгновение назад. Она помнит все те чувства, которые нахлынули на нее одним мигом, будто оглушая и заставляя сосредоточиться на одном единственном моменте. Гарри Поттер, избранный, мальчик, который никак не сдохнет, победил Лорда. Немыслимо! Беллатрикс, стерва, которую она никогда не любила, но не могла не признавать ее силу, не застала этот момент. Ее жизнь оборвалась незадолго до этого стараниями Молли Уизли, от которой никто не ожидал такой прыти и такой силы, такой ярости и такого напора. Осознание конца пришло мгновенно: как будто щелкнули выключателем, обрубая всю надежду на их будущее, ради которого они жили и сражались. Кто-то бежал, кто-то уже не мог. Амикус отчаянно тянул ее за собой, но Алекто не двигалась с места, не сводя взгляда с тела, распростертого на полуразрушенном поле холла в Хогвартсе. Взгляд черных глаз застыл навсегда. Грудная клетка не вздымалась. Губы уже почти посинели. Но твердая до сих пор рука почти яростно сжимала палочку, будто готовясь снова дать бой. Алекто смотрела на него, а внутри все горело огнем, выжигая, до боли и до криков. Криков не было, не было воя отчаяния, не было ничего. Пустота надвигалась стремительно и беспощадно, заполняя ее всю, заставляя замирать сердце и переставать дышать. Но она дышала и жила дальше, а он уже нет. - Ты мне обещал, что с тобой ничего не случится, - тихо произнесла она, едва разлепив губы, которые она искусала в кровь, ожидая его возвращения, будучи не в силах усидеть на месте и отправляясь на его поиски. Она его нашла, и на этом для нее все закончилось. - Ты обещал, - упрямо повторяет она, но лежащий на полу Антонин Долохов молчит и уже больше ничего не скажет.

***

Он наливает в чашку крепкий чай и хмурит брови, сидя за огромным столом в Кэрроу-холле и завтракая. Почему-то где-то внутри рождается чувство, что все - не так, и это его нервирует. Он не привык к тому, что подобные смутные подозрения могут выбивать его из колеи столь сильно, повторяясь раз за разом. - Все в порядке, дорогой? - супруга накрывает его руку своей рукой, и он отвлекается от своих мыслей, чтобы повернуться к ней и улыбнуться. - Все в порядке, дорогая, - он пьет свой чай, чувствуя, как она сжимает его руку. Стоит ему посмотреть на нее, как он тут же замечает ее взгляд. Ее обычно холодные глаза тут же теплеют, едва она смотрит на него, а на губах появляется улыбка. - Ты чего? - Мне нравится, как ты на меня смотришь, - он сжимает ее руку в ответ, и она довольно выдыхает. - Знаешь, тут будет проводиться Турнир Трех Волшебников, и мой Дурмстранг будет участвовать в испытаниях, - он явно гордится этим фактом, но вот супруга почему-то побледнела и чуть сильнее стиснула его руку. - Алекто, дорогая, в чем дело? Что она ему может сказать в ответ? Что? Правду? Как она, почти безумная после его потери, силой выцарапала у этой старой драной кошки МакГонагалл маховик времени и отправилась туда, в прошлое, чтобы он никогда не узнал Лорда, не получил свою метку, а потом просто взяла и отправила воспоминания той молодой Алекто Кэрроу, которая еще толком не знала жизни, тоже еще не успела принять метку и не встретить его. У них теперь другая жизнь, вне войны, и он теперь с ней с самого начала, и они наконец поженились, как она о таком грезила долгими ночами, пока он гнил в Азкабане. И что теперь? Она прекрасно помнит, какой была настоящая история, и она не может его потерять. Антонин Долохов, директор Дурмстранга, не должен ехать на этот драклов Турнир!

***

Алекто не может дышать: она задыхается от ужаса, заново переживая это, чувствуя ту гнетущую пустоту, тот огонь, что сжигает ее изнутри. Живой лабиринт перед Хогвартсом, паника учителей и учеников, гостей Турнира, новости о возвращении Лорда и черные глаза, взгляд которых застыл навсегда. Ей хочется кричать от боли, но она молчит, как молчала тогда, во время финальной битве в Хогвартсе. Она смотрит на распростертое тело на траве, слушает, как храбро сражался директор Дурмстранга, и хочет закричать. Но крика нет, и нет слез. Есть только пустота, и это ее убивает.

***

- Разрешите вас пригласить на танец? - голос звучит совсем рядом, и она медленно поворачивается. Она знает, что это он, и сердце гулко бьется в груди. Алекто скользит взглядом по его лицу, подмечая, что нет того шрама над левой бровью, что ему оставил Грюм, нет седины в волосах и тех морщин, которые придут с годами. Хотя его внешность никогда не была важна: Алекто любила его любым. Она смотрит на Долохова и молча вкладывает свою руку в его. Ей не нужны слова: ей нужен он. Очередной прием, где она так надеялась его встретить, чтобы снова повернуть их историю, чтобы в конце у них было это пресловутое "долго и счастливо". Которая эта уже попытка? Кажется, пятая. Или уже шестая? Алекто все равно: она раз за разом будет душить эту драную кошку МакГонагалл, выхватывая ее драклов маховик времени, чтобы перенестись назад и все снова изменить. Изменить и сделать так, чтобы не было той пустоты в конце, а был он. И ей уже не важно, сколько раз это надо проделать. Она не сойдет с ума и не опустит руки. У нее есть ее цель, которой она рано или поздно достигнет. И у нее когда-нибудь все получится: он выживет, и они будут счастливы. Остальное было уже не важно. - Позвольте представиться: меня зовут Антонин Долохов. - Алекто Кэрроу. Она улыбается ему в ответ, позволяя вести в их танце. В тысячном танце, наверное, но этого для нее никогда не будет много. Она вдыхает знакомый немного терпкий аромат его парфюма и мысленно счастливо улыбается. У нее все должно получиться! Если нет... то она будет пробовать снова!