Адские Хроники

Вайоминг. США. Смертные мало интересуются заброшенными кладбищами. Так уж устроено всё здесь – одни из людей окружали это место пентаграммой из дорог, а другие переселялись подальше отсюда, убегая в необъяснимом страхе тьмы; если бы они знали, где оставляют своих мёртвых, то бежали бы ещё быстрее… Некому было удивиться, когда в двух шагах от небольшого склепа словно из воздуха возник темноволосый мужчина в слишком чистом для сегодняшнего дождя плаще. Да, определённо, это было далеко не первой странностью кладбища в Вайоминге. Кастиэль поднял глаза к небу. Дождь как будто обходил его стороной. Если бы ангелу захотелось, его появление было бы более… человеческим. Но скрываться от взглядов смертных незачем, если стоишь перед Вратами Ада. Тёмные камни могил помечены крестами и давно никому не принадлежащими именами. Распятие – знак Бога. Кастиэль снова смотрел прямо перед собой. Ничего божественного здесь нет. Склеп и массивные высокие ворота. Части Врат скрепляет метка тускло блестящей металлом пятиконечной звезды – две окольцовки, шипы и искривлённость лучей. В центре меньшего из колец отверстие замка. Это сделано руками человека, того, что создал и оружие. Они называют его Кольт. Сэмюэль Кольт не знал одной вещи: Ангелам Божьим не нужно разрешение, чтобы попасть в Ад. * * * Белый свет на мгновение осветил каменные колонны, плавясь под ладонью Кастиэля. Обычное железо уже давно бы поддалось – это место вытягивало силу благодати по капле. Всего лишь вытащить из Ада охотника Дина Винчестера. Ну что же, так повелел Господь. Иногда Небесам нужно вмешательство людей. Пентаграмма с глухим скрежетом повернулась; кольца встали на место, луч звезды снова указывал вверх. Серафим шагнул в огненные переливы открытых Врат. * * * В воздухе висела опьяняющая вечерняя свежесть. Заходящее солнце напрасно пробивалось сквозь плотную завесу дождевых туч, окрашивая последние в огненно-розовые тона: стоял глубокий мрак. Красивое время суток. Поэтичное. У адовой бездны тоже была красота. Своя, куда более глубокая и пугающая. К ней нельзя привыкнуть, её нельзя повторить, её невозможно полюбить, но вот восхищаться...Как восхищаются преводсходством всеразрушающей стихии, ломающей жизни, стирающей города. Однако настоящих ценителей этой изуродавнной, извращённой, в человеческом понимании, красоты не найти во всей преисподней. Ад, в первую очередь ад: во всех смылах. Место, где мясо слезает с костей, место, где истошные вопли сливаются в одну симфонию и причиняют ещё большую боль, почти физическую. Место, где люди страдают душой и телом... Но не только люди. Наравне с ними, в котлах варятся и сами адские твари - демоны. В конце концов, это такие же человеческие души, только искалеченные до чёрных язв, пропитанные ненавистью и злобой к всему живому. Порождения самого Дьявола. Но что может быть страшнее, когда такому кровожадному, падкому до чужих страданий монстру вручают топор и указывают на жертву, любезно связанную по рукам и ногам? О, лучше не знать.