Как управлять Инквизицией, не привлекая внимания санитаров.

      Тревельян горела. Уродливый гигант держал её крепко. Грудь сдавливало, словно в тисках, кожа лопалась от жара. Становилось нечем дышать, рёбра трещали, как веточки в костре. Она хотела кричать от боли, открывала рот, но не могла издать ни звука.       Кара очнулась в палатке. Её трясло от страха и холода. Она не горела, но вся пропиталась потом и слезами. Дориан сказал, что это просто лихорадка и всё будет хорошо. Его присутствие успокаивало. Он поил её незнакомым на вкус отваром, и сквозь сон Кара слышала, как народ ликует и поёт, радуется непонятно чему, ведь Убежище пало. Нашли чему радоваться. Тревельян не представляла, что будет дальше, когда их снова отыщет мутант на драконе, вообразивший себя богом. Ведь те, кто выжил, едва унесли ноги.       Уйти из Инквизиции не удалось. Напротив, удалось увязнуть в ней по самые гланды. Тревельян не поняла, как это вышло, но после падения Убежища она снова влилась в команду. Народ увидел зелёную руку и обрадовался, что спасительная метка вернулась. Только Солас знал в чём дело, но старался не подавать виду.       Дориан заботился о Тревельян, пока она болела, и был таким милым, что Кара надеялась, что те пьяные разговоры о его сексуальных предпочтениях всего лишь глупые шутки, и у неё по-прежнему есть шанс. Позже она собиралась это выяснить: когда будет подходящий момент и они останутся наедине. Что касалось советника, Тревельян даже боялась представить, что он теперь думает о ней и как с ним работать дальше.       Жизнь в стиле «подай — принеси» продолжилась аккурат с того места, где прервалась. Команда расширилась вместе с новыми владениями. Во дворе завёлся диковинный человек — военный врач. Весьма болтливый. Едва Тревельян поинтересовалась, зачем при таком количестве магов им какой-то там врач, как тот поставил её на место: «Фигня эта ваша магия, нынче наука — двигатель прогресса. Вот построим “большой огромный коллайдер”, запустим ракеты в космос и продолжим лечить раненых по-научному — подорожником и пиявками. А магию можете сколько угодно прикладывать к своей жопе».       Врач явно попался двинутый, судя по бреду, который нёс. Но Кара не собиралась с ним спорить и посоветовала ему для начала померить температуру и приложить подорожник себе.       Скайхолд определённо не был явлением научным. Тревельян поняла это, когда впервые обходя владения, случайно свалилась с одной из башен во внутренний двор и даже не удостоилась пары синяков. Так она изобрела роупджампинг. Без верёвки. Ей удавалось прыгать с любой высоты вопреки гравитации. И Сэра уговорила её немного поразвлечься прыжками и проверить, отовсюду ли это удаётся так легко. Сама она уже падала на голову несколько раз, поэтому ей ничто не грозило. Однако прыгать с некоторых мест она всё же опасалась. Например, перед прыжком с балкона инквизиторских покоев, Сэра призналась, что она — одна из Бесстыжих Дженни и что награбленное зарыла под третьим деревом в саду; что накануне вступила левой ногой примерно в то же, что у неё теперь в штанах после первого прыжка. И что вступила в Инквизицию чисто ради эгоистических целей. Хотела самолично проверить, существует ли Создатель, а заодно пасхальный кролик и Дед Мороз.       В пределах замка цвёл сад и пели птицы, словно Скайхолд не мёрз посреди заснеженных вершин, а грелся под солнцем Орлейского курорта. Несомненно, тут не обошлось без магии. Магия вообще универсальная штука, ею можно объяснить что угодно. Вот и Скайхолд попался на пути самым магическим способом — не хилый такой подарочек от мироздания за все случившиеся неприятности и аванс за грядущие. Но грядущие неприятности, наверное, ожидались не слишком неприятными, поскольку замок нуждался в глобальном ремонте, а это уже само по себе восстанавливало баланс неприятностей. Кроме того, у замка имелись побочные эффекты. Например, в горах, на такой высоте, где воздух слегка разреженный, некоторые с непривычки сходили с ума. Тревельян определённо считала безумием, что Лелиана вручила ей меч и без выборов назначила её, мага, Инквизитором, а остальные эту новость поддержали. «Не забудь про наш маленький секретик, — ехидно шепнул Солас, — мы-то с тобой знаем, что это за метка. Остальным просто нужно, чтобы кто-то раздавал пинки и командовал парадом». Только Солас находился в своём уме и мог бы выразиться проще: «Знай своё место, ведьма, ты всего лишь марионетка. И я слежу за тобой».       Тревельян уже успела пожалеть, что Корифан передумал и побрезговал забирать метку. Без неё жизнь стала бы проще. А он, видите ли, использованными метками не пользуется. «Фи, я лучше новую сделаю, красивее. Розовую и со стразиками».       Не зная, как относиться к собственному замку и новому назначению, Кара изучала владения, чтобы выяснить, кого и где следует искать, и случайно наткнулась во дворе на мадам Де Фер. Чародейка, как всегда, ворчала. Она высказала новоявленному Инквизитору, что та виновата в падении Убежища, в гибели людей, что на завтрак подавали разваренную в сопли овсянку и неподогретую кровь, что на календаре понедельник, и у мадам на два дня задержка, и что мадам встала не с той ноги. Гораздо больше Вивьен осуждала присутствие странного мальчика в странной шляпе. Она считала его демоном и по-хозяйски велела от него избавиться. Едва Кара задумалась, на какой бы курорт в этот раз сослать мадам, как на счастье появился Дориан и объяснил чародейке, что решать и командовать она будет, когда сама станет Инквизитором, а значит, никогда. Поэтому пусть идет прикладывать подорожник.       Конечно, Коул остался. Вместе со странной шляпой.       Жозефина тараторила, пытаясь затащить Тревельян в свой новый кабинет, чтобы обсудить с ней важные дела Инквизиции. Но, сама того не замечая, умудрилась обсудить их по пути. Причем по большей части с собой.       — Мы находимся в жо… в заднице мира, у демона на рогах от цивилизации. У нас рушатся стены, строителям не хватает водки, на ремонт нет денег, скидки на мягкую мебель в салоне закончились, а купон на распродажу бытовой техники я прое… истратила на прошлой неделе, а ещё ипотеку выплачивать. Дориана укачивает от запаха морского освежителя воздуха. А если нападёт Архидемон? Как заявить о нас миру? У кого отжать ба… занять денег? Как принимать гостей в такой дыре? Какого цвета инопланетяне? Кто убил Кеннеди опять же, и как нам помогут эти знания? Кстати, поздравляю с инквизиторством.       Пока Жозефина тараторила, глядя в свой планшет, залитый красным парафином, Тревельян удалось незаметно удрать. Поговорит в другой раз. Жозефину ведь просто найти по следам красного парафина на полу.       Каллен всегда был завален работой. Вокруг симпатичного храмовника толпились шпионы Лелианы с докладами обстановки и сообщениями из разведки, а также женщины и девушки, с просьбой расписаться на груди и других неприличных местах. Он никого не обделял вниманием, а потому выглядел злым и уставшим. Кара хотела незаметно прошмыгнуть мимо, чтобы не попасть под горячую руку и ненароком не посоветовать ему отдохнуть, но не тут-то было.       — Хорошо, что ты выжила, — буркнул Каллен, отсылая очередного разведчика с посланием.       Кара остановилась, оглянулась, удостовериться, не послышалось ли, и что сказал он это именно ей. Что за странное выражение лица? Улыбка или показалось? Тревельян сделала пару шагов назад. Каллен улыбался редко, особенно после того пьяного разговора. Но сейчас он будто решил сменить гнев на милость. Уж не заходил ли к нему Варрик со своими грибами?       — Ты же просил, а я обещания выполняю, — ответила она.       Возникла неловкая пауза.       — И э-э-э... поздравляю с повышением, — нашёлся Каллен.       — Так странно, что я теперь твой босс. И твой босс — маг.       Говоря это, Кара не сомневалась, что услышит лекцию об опасной природе магов, или о данном ей великом шансе, который нельзя просрать во имя Инквизиции. Но ничего подобного не последовало. Каллен всего лишь пробормотал что-то о важности общего дела. Они ещё раз глупо улыбнулись друг другу и Кара ушла, сославшись на срочные дела.       Пока она поднималась в башню к Дориану, то пыталась совместить старый образ ворчливого и орущего на всех Каллена с новым, улыбчивым и дружелюбным. Эти образы никак не хотели складываться. К тому же следом за ней бежала Фиона, осыпая благодарностями за помощь магам, и её присутствие мешало полёту фантазии. Чародейка вдруг переключилась на обсуждение короля Алистера, с которым ей не довелось свидеться в Редклифе. При этом Фиона задавала странные личные вопросы, вплоть до того, хорошо ли мальчик выглядит и хватает ли ему любви и сыра. Признаться, Кару эти странные вопросы, мягко говоря, озадачили.       — Почём мне знать? — не выдержала она, резко затормозив перед лежащим на полу письмом.       — Видишь ли, — замялась Фиона, едва не влетев ей в спину, — дело в том, что я тра… знала его отца, короля Мэрика и мне небезразлична судьба его семьи.       Кара озадачилась ещё сильнее, пожала плечами и подобрала с пола случайно замеченный ею листок. Бумага гласила следующее:       «Дорогая Лелиана, Шмоплз ведёт себя весьма необычно: второй день бегает по потолку, жрёт только синие таблетки, носит твои любимые панталоны в горошек и испражняется исключительно на коврик, который тебе связала Джустиния. Твой Джек Воробей. ПыСы. Кто-то пытался стибрить твой вибратор. Подозреваю Шмоплза».       Тревельян почесала затылок, на секунду задумавшись, что за существо этот Шмоплз, сложила письмо в карман и ещё раз объяснила Фионе, что не сочла необходимым сунуть свой нос в личную жизнь короля Алистера. Эльфийка, пожевав губу, поздравила Тревельян с инквизиторством и попыталась взять с неё обещание, что в следующий раз Кара обязательно поинтересуется этими стратегически важными вопросами. Но на счастье Тревельян, из-за угла показался Дориан, и она, не успев ничего пообещать, пожелала чародейке удачи и поспешила к Дориану, чтобы, наконец, выяснить все нюансы его сексуальных предпочтений, а заодно отдохнуть от всех поздравляльщиков с инквизиторством и просто от всех.