Влюбись в меня заново

      Северус сидел за столом, со сцепленными в замок руками. Он был бледен, и скулы напряжены, отсутствующим взглядом он смотрел куда-то мимо меня, в стену.       — Профессор… — робко позвала я, совершенно не зная, что делать. Я была сильно взволнована, руки подрагивали от ожидания и недавнего признания.       — Вы же… это придумали, да? — бесцветным голосом спросил Северус, проглотив подступивший к горлу ком.       Я отрицательно покачала головой и с горечью усмехнулась.       — Нет, и вы знаете, что я не лгу… Вы же… вы же уже сопоставили все это… все… мою проницательность, мои знания… мое превращение, и даже мою к вам…       — Молчите, — глухо приказал Северус. — Покиньте кабинет, — его голос дрогнул.       Он по-прежнему не смотрел мне в глаза, только опустил взгляд, рассматривая свои напряженные кисти, тот участок, где натянутая кожа на костяшках побелела.       Я замерла, боясь дышать. Что он только что сказал? Уйти? Но почему? Наверное, он что-то не понял. Я должна сказать еще что-то…       — Северус, я…       — Уйдите, — он поднял на меня полные отвращения глаза.       Мои губы задрожали, а на глазах появились слезы. Я всхлипнула, но мои ноги, будто замурованные, не сделали и шага.       Северус, увидев, что я не собираюсь уходить, резко вскочил из-за стола, хлопнув ладонями о столешницу и стремительно направился к выходу. Услышав стук двери, я закрыла лицо руками и, перестав сдерживаться, дала волю слезам.

***

      Я не знала, сколько прошло времени, минута, десять или несколько часов… Я сидела напротив преподавательского стола в ожидании его прихода. Я не могла сдаться, не теперь, не сейчас, когда я во всем призналась, когда мне стало одновременно и тяжело и легко. Разве я могла оставить его в таком состоянии? Я ждала, каждое мгновение я надеялась, что вот сейчас, вот еще чуть-чуть, и он вернется. Почему он так отреагировал? Почему приказал уйти? За все время, что я сидела, бессмысленно глядя перед собой, я ни разу не вспомнила о Шармбатоне и о том, что уже давно должна была вернуться.       Северус все не приходил, слезы давно высохли, оставив на моих щеках неприятные дорожки, стягивающие кожу. Я чувствовала, что у меня сильно опухли глаза и нос. Где он? Где мне его искать?       Я поднялась из-за парты и направилась в предполагаемое место его нахождения. Ноги сами повели меня в Выручай-комнату.       Приоткрыв дверь, я заглянула внутрь. Северус сидел и держал фотографию в одной руке, а бутылку с огневиски в другой.       — Я не могла сказать раньше, — с порога произнесла я, закрыв за собой дверь и оставшись стоять у порога. Я боялась, что вновь услышу приказ оставить его одного.       — Теперь действительно все объяснимо, — сказал Северус, и на губах у него заиграла горькая усмешка, которая перетекла в болезненную гримасу. — Вы всех провели вокруг пальца, всем наврали.       — Дамблдор… — я глубоко вдохнула, приводя мысли и голос в порядок, — он все знал. Я сразу же все ему рассказала.       — И вы что-то с ним не поделили, раз он принимал по отношению к вам столь… серьезные меры?       — Он запретил мне вмешиваться во время…       — Запретил спасать меня от смерти? — Северус поднял глаза и отшвырнул фотографию на стол. Ту самую фотографию, которую делал Джордж. — Иначе как еще объяснить ваше путешествие?       В груди защемило.       — Нет, — тихо произнесла я.       — Тогда что случилось, мисс Грейнджер… или… мне следует вас называть уже по имени? Что заставило тебя вернуться в прошлое? Ты пожалела, что связалась со мной? — издевательским тоном поинтересовался он.       — Что ты, нет! — громко воскликнула я и быстро подскочила к столу, но остановилась, боясь обойти эту преграду, чтобы подойти к профессору, отнять стакан, утешить и обнять. — Это чистая случайность. Там, в будущем, я… я работала с маховиками. Моё возвращение — неудачный эксперимент.       Я полными боли и сожаления глазами смотрела на Северуса, который рассматривал в это время переливающуюся в свете каминного огня янтарную жидкость, плещущуюся на дне стакана.       — Я должен был давно догадаться, мисс Грейнджер. Знаете, я и подумать не мог, что такое возможно… — усмехнулся зельевар, делая глоток, даже не поморщившись. — Какие же у вас теперь планы? Полностью изменить события, что вы, я предполагаю, все эти годы и пытались делать, бегая от Дамблдора?       — Все не так, все сложно, — слезы вновь появились на глазах, и я подняла лицо к потолку, пытаясь сморгнуть их. — Из-за моего путешествия и некоторого вмешательства события идут не так, как должны… Теперь уже я не знаю, что делать.       — Как я умру? — резко спросил Северус напряженным голосом.       — Этого не случится, — пробормотала я, взяв со стола наш с ним колдоснимок. — Видишь, здесь мы вместе, все закончилось… хорошо. Я не должна была возвращаться в прошлое, — я говорила отчасти правду, только не ту правду, о которой думал Северус.       — Вы боитесь сказать мне? — зельевар поднял на меня глаза и испытующе посмотрел. — Боитесь меня испугать? Я не из пугливых, мисс Грейнджер.       — Я знаю, — прошептала я.       — Ах да, я же забыл, что вы все обо мне знаете, — съязвил Северус, не прекращая внимательно меня рассматривать. — Тот, другой я, ведь все вам рассказал о себе? — он невольно потянулся к предплечью левой руки. Я знала, что под одеждами была метка.       — Я знаю все о тебе, — сказала я. — Ты любишь черный чай, крепкий и без сахара, любишь смотреть на огонь в камине, потому что он дарит спокойствие, любишь, когда я сажусь к тебе на колени, ты начинаешь перебирать мои волосы и…       — Я не собираюсь в вас влюбляться, — произнес Северус. — Возможно, все это лишь фикция? Вы одержимы мной, но я не был с вами там, в будущем? И вы вернулись сюда, чтобы попытать счастье снова?       — Что?.. — одними губами спросила я. — Как ты можешь такое говорить…       — Я не знаю, во что верить, — сказал Северус. — Вы столько врали, что вам стоит приукрасить некоторые детали?       — Вот эту фотографию, — я дрожащими от волнения и гнева пальцами вновь подцепила снимок, — сделал Джордж Уизли на год наших отношений, а вот эту книгу, — я обогнула стол и взяла с полки увесистый том в кожаном переплете, — ты подарил мне на Рождество, когда я была уже твоей ассистенткой. Посмотри, здесь твоя подпись, — я протянула Северусу книгу, но он не взял ее, продолжая взбалтывать жидкость в стакане. — Посмотри, — вновь попросила я.       — Вы же сами сказали, что эта комната отлично выражает ваши фантазии, — начал было Северус, но я прервала его, все-таки выхватив из его рук стакан. Профессор подарил мне злой взгляд, но возвращать его не стал.       — Ты понятия не имеешь каково мне, — отчаянно произнесла я. — Каково жить, когда знаешь наперед, что будет… — я не стала сдерживать слез, — с друзьями, с родными, с любимым человеком… Зная, что в твоих силах что-то исправить, но ты не можешь, потому что это запрещено, это повлечет за собой страшные последствия. И ты вынужден наблюдать за всем, что происходит, борясь с собой… со своими демонами.       Я отшатнулась, поставив стакан на стол, в досягаемости от рук Северуса и зло вытерла слезы. Северус сидел неподвижно, как каменное изваяние, и смотрел куда-то вдаль комнаты.       — Что вы от меня хотите? — наконец спросил он.       — Я хочу… — я запнулась, тщательно обдумывая свои слова. — Хочу понимания и… я хочу, чтобы мы были командой. Вдвоем мы обязательно что-нибудь придумаем.       — У меня слишком много вопросов, — Северус устало потер переносицу, его слова были жесткими. — И я не уверен, что хочу знать на них ответы. Всё, что вы говорили — ложь. Не уверен, что готов и дальше воспринимать от вас информацию. Мне будет казаться, что вы продолжаете мне лгать. Возможно, вы и себе лжете? К чему было устраивать спектакль в Вуки-Хоул, когда обряд смыл с вас маскировочные чары? Зачем вы посещали мой дом, бегали за мной с вопросами, когда вам только и нужно было, что продолжить ими пользоваться?       — Это не так, — бойко возразила я. — Маховик сломался, и я переместилась в прошлое не на тот срок, на который хотела… Я оказалась в своем детском теле. Обряд вернул мне истинный облик… Поэтому для меня это было действительно проблемой.       Северус настороженно посмотрел на меня.       — Что вам мешает вернуться сейчас в будущее? Где маховик?       — Много всего, неужели вы… неужели ты не понимаешь? Если я переместилась в свое детское тело, то меня… меня просто нет в прошлом. Той, другой меня. Мое сознание вытеснило каким-то образом сознание двенадцатилетней девочки. Кроме того, я досконально изучила маховики. Вернуться с такой поломкой просто нереально. От него ничего не осталось. Только маленькое количество испорченного магией волшебного песка. Я пробовала. Я вынуждена буду остаться в этом времени и прожить заново все эти годы…       — Дамблдор хотел, чтобы вы не вмешивались во время. Это сложно, я вас понимаю, — усмехнулся зельевар. — Вы уже что-то исправили?       — Я пыталась, сначала у меня это не выходило, но потом… Потом от моих попыток некоторые события стали меняться. Например, Турнир. Там, в другом времени, он весь проходил в Хогвартсе.       — Мне нужно все обдумать, мисс Грейнджер. Оставьте меня, — бесцветным голосом попросил мой собеседник.       Я открыла было рот, чтобы возразить, но Северус выглядел таким уставшим, что я сдалась. Я кивнула и молча вышла из Выручай-комнаты.

***

      — Гермиона, зачем ты меня притащила сюда? — Гарри озирался по сторонам, с удивлением разглядывая разноцветную плитку на стенах и зеленоватую воду в обложенном камнями бассейне.       — Ты принес?       — Да, но…       — Гарри, — я вздохнула и нравоучительно сказала: — если ты ничего не сделал для второго тура, мне пришлось самой об этом позаботиться. Видишь ли, я долго думала над содержимым яйца. Лишь немногие из магических существ способны издавать такой пронзительный звук. Банши я сразу отмела, а вот русалки заставили меня призадуматься. Если все так, как я предполагаю, то под водой этот визг обретет смысл. Ты понял?       — Мне нужно кинуть его в воду? — уточнил Поттер, забавно моргая.       — И самому быть под водой! Давай, лезь уже! Я покараулю вход с той стороны.       — Ну ладно, ладно, — сдался Гарри и начал снимать с себя мантию.       Я тактично вышла из ванной комнаты.       Через некоторое время я наблюдала мокрое и счастливое лицо однокурсника.       — Ты была права! — громко воскликнул Гарри, но я цыкнула на него. — Гермиона, это невероятно!..       Я не сдержала улыбку.       — Идем, нам нужно найти Рона, а то он с легкостью может обидеться на нас.

***

      Воздух с силой ворвался в мои легкие, и я широко открыла глаза, начав жадно глотать его. Меня оглушил резкий шум, чьи-то голоса и аплодисменты.       — Всё в порядке, Герм-ивонна, — произнес Виктор Крам, подхватив меня под руку и обняв за спину.       Я тут же почувствовала ужасный холод, который сковал мне тело. Ноги моментально онемели. А ведь организаторы Турнира заверили, что подогреют воду в горном озере!       — Мы вторые, — произнес дурмстрангец, и вместе со мной поплыл к берегу, откуда с трибун уже вовсю скандировали имя моего спасителя.       Нас встретили ведьмочки в белых мантиях с теплыми одеялами, тут же наколдовывая для нас согревающие чары, и проводили в ложе для ожидания результатов. Чжоу и Седрик, завидев нас, поспешили удалиться или уединиться.       — Гермивонна, — вновь обратился ко мне Виктор. — Ты хочешь поехать в Болгарию этим летом? Я хочу пригласить тебя на каникулы. Там будет нравиться тебе.       — В-виктор, — смущенно пробормотала я, все еще стуча зубами от холода. — Я д-даже не знаю…       — Ты думай, — улыбнулся он мне и заботливо поправил одеяло на моем плече. — Знаешь, раньше я никогда такое не испытывать. Чувства. Ты мне нравишься.       — Спасибо, — промямлила я и оглянулась на ведьмочек, но они были уже далеко и не слушали нас. Я бы многое отдала, чтобы это признание исходило не от Крама, а от Северуса. А я ведь совсем забыла, что Виктор почти признается мне в любви.       Вскоре на поверхности озера появилась Флёр. Она была расстроена и плакала, зовя на помощь — ее сестренка осталась на дне.       — Все хорошо, — попробовала я ее успокоить, как только она оказалась в теплом одеяле возле нас. — Никому не дадут погибнуть!       Флер прошлась по мне напряженным презрительным взглядом, но продолжила причитать и нервничать, потому я оставила попытки достучаться до нее.       Гарри вынырнул из воды последним, как и в прошлый раз, вызволив из плена и Габриэль и Рона. Флер, сидевшая недалеко от меня, вскочила и тут же побежала к берегу, не обратив внимания, что одеяло с нее спало. Крам, будто ждал этого момента, когда мы останемся одни в уютной ложе для чемпионов, и несмело прикоснулся к моей руке, ожидая ответной реакции.       — Виктор, — я отняла руку, — я должна пойти к Гарри.       С этими словами я подарила болгарскому ловцу виноватую улыбку и поспешила, укутавшись в одеяло, к новоприбывшим.

***

      В конце марта мы должны были отправиться в Дурмстранг, где состоится последнее испытание Турнира Трех волшебников — лабиринт. На улице было по-прежнему морозно, кто только догадался устраивать второе испытание в зимний месяц в озере?       Гарри время от времени переписывался с Сириусом, обсуждая с ним важные проблемы — отсутствие Барти Крауча в жюри, исчезновение Берты Джоркинс. Я тактично отмалчивалась, когда Гарри начинал подобный разговор при нас с Роном, и предпочитала соглашаться с теориями обоих друзей.       Время шло, вестей от Северуса не было. Я мучилась предположениями и догадками, мне безумно хотелось увидеть его, чтобы спросить, что он решил, что надумал? Пару раз я останавливалась возле временного кабинета Дамблдора с намерением попасть в Хогвартс через каминную сеть, но что-то все время меня останавливало.       Рита Скитер, официальный представитель прессы Британии во Франции, подловила меня после второго испытания в сопровождении Виктора Крама, который провожал меня до замка, и предложила нам интервью, но я резко отказалась за нас обоих, чем удивила болгарина и оскорбила журналистку. Впрочем, ее месть не заставила себя долго ждать. Читатели «Ежедневного Пророка» вскоре ознакомились со статьей, в которой я выступила вертихвосткой и сердцеедкой, играющей чувствами обоих мальчиков. Хорошо, что писем от разъяренных читательниц в этот раз было втрое меньше — не каждый решался отправить сову на такое далекое расстояние, чтобы просто высказать свое мнение. Впрочем, разбирая увесистую кипу конвертов, я чуть не отправила в помойное ведро письмо от Сандры, где она не преминула подколоть меня.       Грейнджер,       От того, что тебя не сделали чемпионом Хогвартса, ты начала искать другие приключения, только уже на любовном фронте? Вот уже и Крама подцепила, как ты могла так поступить с Гарри?       А вообще, как у тебя дела? В Хогвартсе без Дамблдора царит почти что анархия, но МакГонагалл и Снейп стараются блюсти порядок, правда разве это когда-нибудь останавливало Джорджа и Фреда? Они втянули меня в ужасное мероприятие, в котором мне стыдно признаться — мы устроили соревнования: кто больше всего унесет кулинарного хереса с кухни. Должна тебе сказать, что кроме пятидесяти штрафных баллов от твоего любимого Снейпа я испытала еще одно разочарование — я проиграла Уизли! Они вынесли последние две бутылки. На кухне завелся эльф-алкаш, который подчистил запасы градусных напитков, и на меня их не хватило. Однокурсники меня возненавидели, все, кроме Стеббинса, помнишь его? У него внешность Перси Уизли и очки Гарри Поттера. Я начала подозревать, что нравлюсь ему.       А если серьезно, то я соскучилась. Возвращайся скорее и пиши мне, Грейнджер.       Целую, С.Ф.       Я улыбнулась на письмо подруги. Ей следовало ответить в срочном порядке, чтобы она не обиделась.       Благо, «Ежедневный пророк» из всей делегации Хогвартса выписывала только я, потому нас с Гарри не тревожили и никто нас не клевал, но я представила, какой ажиотаж вызвала статья в Хогвартсе. А ведь большинство верило всему, что писалось в этой газетенке.       Вместе с письмом Сандре я отправила еще одно письмо — моему угрюмому профессору. Я не могла дольше оставаться в ожидании и томиться сомнениями. Я попросила о встрече. Ответ пришел только через три дня.       Мисс Грейнджер,       я вынужден отказать вам во встрече. Мы находимся в разных странах и не можем из-за каждой вашей прихоти нарушать уставы школ.       Я скомкала записку, выругавшись про себя. Северус пока не понимает, насколько это важно. Прошло уже много дней, и он должен был решить, как мы будем вести себя. Я надеялась всем сердцем обрести в нем союзника. Я не могла позволить развернуться грядущим печальным событиям. В моих силах было спасти жизни волшебников и не подвергать Гарри опасному приключению.       Всю неделю после второго испытания я бегала от ухаживаний Виктора Крама, придумывая на ходу отговорки и отмазки, и караулила директора. Я все-таки настроилась попасть в Хогвартс до того, как прибудем в Дурмстранг, потому как была не уверена, что оттуда я найду пути попасть в родную школу. Вскоре мне повезло, и я подслушала разговор между мадам Максим и Дамблдором, в котором он предупреждал, что вынужден на несколько дней покинуть Шармбатон. Как только это произошло, одной из ночей я взломала кабинет директора, благо он был запечатан только несколькими запирающими заклинаниями, а не «сладким» паролем, в угадывании которого, я уверена, меня бы ждало фиаско.       Я решила выбраться из камина в Зале наград, уверенная, что в это время суток в нем точно не найдется желающих насладиться гордостью школы. Пронырнув в коридор, с помощью заклинаний добралась до подземелий, чуть не наткнувшись на дежуривших старост. Тихий стук в комнаты профессора гулко отозвался по коридору, по телу прошлась дрожь от ожидания и холода.       Дверь отворилась только на третью череду стуков. Я явно подняла Северуса с кровати — волосы у него были спутаны и он, завидев меня, поспешил поплотнее запахнуть халат.       — Какого черта? — хрипло спросил он, моргая чаще, чем нужно.       — Профессор Снейп, это важно, — я решила не давить на него и не называть по имени.       — Как вы сюда пробрались?! — возмутился зельевар сквозь щелку в двери.       — Пожалуйста, откройте, — попросила я. — Я сумела выбраться из Шармбатона только в это время суток, поэтому простите, что разбудила.       — Грейнджер, чтоб вас с вашими проблемами дементоры унесли, — как-то жалобно сказал Северус и приоткрыл дверь шире, чтобы я вошла.       Несколько минут спустя на столе уже дымился свежесваренный кофе. Я дождалась, пока Северус сядет напротив меня и бойко начала:       — Вы решили что-то по нашему вопросу?       — Вы хотели сказать — по вашему? — поправил меня Северус, с ненавистью переводя взгляд от чашки кофе к моему лицу. — Я много думал после вашего признания, но я не хочу быть замешанным в ваши проблемы.       — Дело в том, что проблемы из моих скоро превратятся в общественные.       — О чем вы? — хмуро поинтересовался профессор.       — Вы же не откажетесь узнать, что ждет нас впереди? — я сделала паузу, ожидая ответной реплики, но ее не последовало. — Я подумала, что вы поможете мне предотвратить трагические события.       — Что такое, на школу вновь нападет Василиск или объявится еще один преступник из Азкабана? — съерничал зельевар.       — Зря вы так, — покачала головой я. — Вы прекрасно знаете, что в школе уже есть беглый преступник — Барти Крауч…       — Думаете, я не слежу за ним?! — прервал меня Северус.       — Дело не в этом. Вскоре он перейдет к решительным действиям. Берта Джоркинс и Барти Крауч-старший уже похищены Волдемортом.       Северус вздрогнул, в миг побледнев.       — Вы же заметили, что метка стала ярче? — продолжила я и при этих словах Северус моментально обхватил левое предплечье. — Волдеморт вскоре возродится.       — Что вы такое говорите, — громко спросил Северус и встал из-за стола. В его голосе и движениях чувствовалась тревога.       — Я знаю, что говорю, — только и сказала я. — Это случится во время третьего испытания, в Дурмстранге.       — Как это произойдет? — глухо спросил Северус, отвернувшись от меня.       — Кубок чемпиона будет порталом, который перенесет Гарри и Седрика на кладбище Литтл-Хэнглтона. Там же Волдеморт созовет всех своих слуг, чтобы прилюдно убить Гарри…       — Что дальше? — требовательно спросил Северус.       — Гарри удастся избежать смерти, но она постигнет Седрика Диггори! Кроме того, Барти Крауча-старшего в скором времени убьют, если уже не убили, — продолжила я взволнованным голосом. — Будет совершен обряд — Кость, плоть и кровь, с помощью него Волдеморт и возродится.       Северус молчал, вцепившись в ручку кресла. Я ждала от него дальнейшей реакции. Через минуту профессор развернулся и обеспокоенно посмотрел на меня.       — Дамблдор запретил вам вмешиваться, — будто возражая, сказал он. — Если вы вмешаетесь, может стать еще хуже.       — Профессор, — я вскочила из-за стола и сделала шаг по направлению к нему, но застыла, боясь, что он отшатнется от меня, — я вам говорила, что ход времени уже нарушен. События разворачиваются не так, как следует. И если мы не вмешаемся, — я надеялась, что Северус присоединится ко мне, и потому сказала «мы», — то время может отнять жизни и других невинных, как это произошло на Чемпионате мира по квиддичу. Умерла сотрудница Министерства магии.       — Я читал об этом. Что же, в том времени, в прошлом этого не было? — уточнил зельевар.       — Нет, — покачала я головой, и грудь защемило от воспоминания о Пенелопе.       — Тогда мы должны с вами проследить, чтобы все шло своим чередом? — уточнил Северус. — Думаю, на это есть Дамблдор. Скажите только, как я повел себя в прошлом?       — Я не знаю, — покачала я головой. — Но вас точно не было в тот злополучный день на кладбище…       Профессор нахмурился еще больше.       — Северус, — позвала я его, и он как-то странно дернулся от произнесенного его имени. — Время отобрало жизнь Пенелопы Лоулер, я знала ее, потому что временно была ей с ее согласия, когда изучала маховики в Отделе тайн. Я не могу допустить, чтобы Седрик погиб. Время должно мне одну жизнь, и я хочу возвратить этот долг.       Северус все еще был в замешательстве. Какое-то время он думал, прохаживаясь по своему кабинету, затем сказал:       — Вы познакомились с работницей Министерства, и именно она умерла в ту ночь, разве вас это не настораживает? — спросил он. — Из-за вас она умерла.       Я с болью в глазах посмотрела на него. Своими словами он ударил по больному. Дамблдор сказал то же самое, что именно из-за меня это произошло. Но ведь он сам подтолкнул меня на знакомство с Пенелопой.       — Вы должны мне помочь, — молила я. — Иначе мне придется действовать в одиночку, тогда я точно наломаю дров…       — Грейнджер! — строго воскликнул Северус. — Только посмейте это сделать, я привяжу вас к креслу и приставлю к вам Филча.       — Неужели вы на стороне директора? — не унималась я. — Его методы… жестоки! Знаете ли вы, сколько раз он кроил время? Бессчетное количество!       — Тогда у нас просто нет шансов, — усмехнулся зельевар, обратно присаживаясь на стул. — Если у Дамблдора есть маховик, то как бы вы ни старались, он сделает все так, как ему хочется.       — У нас есть козырь, — лихорадочно обведя взглядом лицо профессора, сказала я, подойдя к столу и сев рядом. — Он не знает, что я вам открылась. Мы можем как-то использовать это. Если бы он знал, то предотвратил бы мое признание вам тогда…       — Дамблдор тоже не всемогущ, — прокомментировал Северус.       — Он сам мне сказал, что некоторые вещи уже не в состоянии исправить, и что он зачастил в прошлое, и что… нужно выйти из всего этого с минимальными потерями. В моих силах спасти невинные жизни.       — Не много ли вы на себя берете? — ядовито спросил Северус, окинув меня пренебрежительным взглядом.       — Судьба не просто так отправила меня в прошлое, я в это верю, — твердо произнесла я, сжав кулаки. — Я не могу подвести их всех. Просто не имею права. А дальше будет только больше жертв, — прошептала я. — Прошу, скажите, вы со мной?       Северус взглянул на меня и сверлил взглядом несколько секунд, после чего еле заметно кивнул. Отчасти я знала, почему он согласился — он и сам, вероятно, часто мечтал о маховике, который бы позволил ему исправить ошибки своего прошлого.