Стефан Сальваторе/Рейна Круз.
29 августа 2016 г. в 17:09
— Бежать бессмысленно, Стефан.
Голос Рейны Круз из динамика мобильного безучастно констатирует факт, не более.
Стефан Сальваторе и сам знает, что его дни сочтены. Но кто сказал, что он перестанет надеяться?
— Я слишком засиделся на одном месте, так что небольшое турне мне не повредит, — почти беспечно отвечает он охотнице.
— Я знаю, что тебе страшно, — говорит Рейна негромко, но уверенный и безэмоциональный тембр ее голоса заставляет вампира похолодеть. — Я знаю, что ты не хочешь умирать. Я знаю, что ты будешь бороться. Но знай кое-что и ты, Сальваторе. Я приду за тобой.
Неизбежно — он знает.
Каждую секунду своего бегства, растянувшегося из дней в недели, а из недель в месяцы, он помнил о ее словах.
Он знал, что охотница рядом — дышит ему в спину, идет след в след; неутомимая, бесстрашная, одержимая жаждой его убийства.
Когда она настигает его и все, что ему остается, это обреченно замереть под направленным на него дулом особого оружия, грозящего нашпиговать его кольями, и принять свою участь.
Он пытался — это лучше, чем ничего.
По крайней мере, гораздо лучше, чем просто сдаться.
— Как же долго длилась эта гонка, — произносит Рейна устало и вместе с тем раздраженно. — Два года и восемь месяцев, Сальваторе. Признаться честно, укрывающие чары Валери Тулл были неплохи.
Она давно уже перестала быть безэмоциональной — порой Стефана будили ее ночные звонки, во время которых он и услышал первые ее эмоции.
— Когда ты скучаешь по Кэролайн, у меня так отвратительно ноет в груди, — говорила она. — Знаешь, а я ведь уже и забыла, каково это — скучать по кому-то. Прекрати, слышишь? Чувствовать — это больно.
— Мне кажется, ты сегодня был счастлив, — в другой раз в ее голосе Стефану чудилась улыбка. — Мне было тепло, так удивительно тепло и даже немного щекотно… Как в детстве.
Она говорила ему такие вещи, а после неизменно напоминала, что убьет его — ведь таково ее предназначение, такова их судьба, которую он разделил с ней, закрыв собою брата от ее клинка.
Теперь, когда она наставила на него оружие, Стефан медленно кивает и поднимает руки вверх — он сдается.
— Ты победила, Рейна, — говорит он.
— Нет, — качает головой охотница и опускает оружие. — Это ты победил, Сальваторе.
Недоумение и недоверие, отразившиеся на его лице, заставляют Рейну горько улыбнуться.
— Два года и восемь месяцев, — повторяет она, делая шаг к нему.
Стефан следит за каждым ее жестом: в голенище ее сапога ждет своего часа Меч Феникса.
Шрам на его груди неистово пульсирует.
Рейна Круз кажется бесконечно несчастной, но ее большие, грустные глаза, так похожие на глаза когда-то любимой Елены, сияют непостижимой радостью.
— Я так долго чувствовала то же, что и ты, — голос охотницы звучит ниже, она еще приближается. — Я так долго видела то же, что и ты. Я так долго фактически была тобой… Что теперь я даже не знаю, что стану делать, когда лишусь тебя.
— Я уверен, ты придумаешь что-нибудь, — невесело усмехается Стефан в ответ. — Отметишь клинком другого симпатичного вампира, например.
— В твоих глазах все это выглядит именно так, верно? — кажется, она разочарована.
Ее руки ложатся Стефану на плечи — она уже не просто близко, она фактически прижимается к нему, и он не шевелится.
В какую бы игру она не играла, он позволит ей это — охотница заслужила любой финал для этой истории, который только пожелает.
Заслужила, потому что она в конце-концов оказалась единственной, кто не бросил его — как Кэролайн, как его брат, как Бонни, как Валери несколько дней тому назад.
Она оказалась единственной, кому он остался нужен.
Жаль, что лишь для убийства — но выбирать ему уже не приходилось.
— Я — просто машина для убийств? — продолжает Рейна тихо допытываться. — Как жаль, что наша с тобой связь работала все это время лишь в одну сторону. Я успела узнать тебя, а ты меня — нет. Но, знаешь, Сальваторе… Мне довольно и этого. Пусть даже я для тебя навсегда останусь бездушным орудием Камня Феникса, это не изменит того, что ты сделал для меня.
— Ты говоришь мне слова благодарности? — да, он был удивлен. Да, он совсем этого не ожидал.
— За то, что я снова смогла ощутить любовь, — прошептала Рейна Круз, а в следующий миг Стефан ощутил прикосновение ее губ к своим.
Губы ее были мягкими и солоноватыми на вкус — это был поцелуй со вкусом океанского бриза, но разве не были они теперь слишком далеко от океана?..
— Спасибо, что напомнил мне, кто я, — вновь шепнула Рейна Круз, и Стефан осознал, что обнимает ее, и губы его непроизвольно сложились в улыбку, которая не лишена была нежности.
— Я всегда умел производить впечатление на женщин, — произнес он, зная, что клинок Рейны уже упирается ему в грудь.
— Жаль, что я не могу остановиться, любовь моя, — в глазах охотницы заблестели слезы, и голос ее дрогнул.
Но не рука.
Она надавила на клинок, и Стефан провалился в алое марево ада, что приберег для него Камень Феникса, с улыбкой на губах.
Какая странная насмешка судьбы — умереть от рук той, что так похожа на любовь всей его жизни.