WOAS. Этот безумный мир.

[Стайлз во вселенной «Дневников Вампира». Клаудия Стилински умерла, когда Стайлзу было 16 лет] Однажды, говорил его отец, наступает такой момент, когда стоит рискнуть. Наплевать на страх, забыть о неловкости и смущении, перебороть все на свете дерьмо, мешающее тебе это сделать. Никто не гарантирует тебе успех, вот в чем соль. Ты получаешь все, или ничего — но даже если результатом окажется то самое «ничего», ты все равно не проиграешь. Потому что как бы ты ни было, ты будешь знать — ты смог. Ты сильнее, чем думали все вокруг. Сильнее даже, чем думал ты сам. Стайлз Стилински не то, чтобы особенно любил эти минутки философии от отца, но иногда он реально говорил важные вещи. У них никогда не было так уж много свободного времени, чтобы болтать о всяком: до того, как умерла мама, отец много работал, а уж после ее смерти и подавно. Стайлз, в свою очередь, взял с него пример и замкнулся на учебе. Мелисса МакКолл однажды сказала, что они оба сойдут с ума от перенапряжения, если продолжат в том же духе. Отец прислушивался к этой женщине — пожалуй, после смерти мамы миссис МакКолл единственная поддерживала их и пыталась как-то помочь, — и потому попытался внять гласу разума в ее лице, рассудив все немного по-своему. Он уволился со свой должности в полицейскому участке Бикон-Хиллз, запросил перевод по округу на должность менее ответственную и трудоемкую, и в конечном итоге принял решение, убедившись, что старшая школа в городке под названием Мистик-Фоллз подойдет его сыну. Так они и переехали — чтобы не сойти с ума и не взорваться от того самого перенапряжения, до которого методично себя доводили, притворяясь при том, что все прекрасно. В Мистик-Фоллз жизнь потекла несколько иначе — здесь и Стайлз, и Ноа Стилински каждый по-своему утешились. Ноа больше не был шерифом, но он получил место помощника шерифа, и шериф Форбс оказалась вполне приятной женщиной, с которой Стилински очень сблизился. У них не назревало романа, ничего такого, но они в самом деле стали хорошими друзьями, и Элизабет часто звала своего помощника к себе на барбекю по выходным. Барбекю, так уж вышло, готовили дети: гиперактивный и несколько гикнутый Стайлз, и не менее гиперактивная и несколько замороченная на контроле Кэролайн. Поначалу эти двое не особенно поладили, но пара-тройка барбекю все же свела их поближе, так что со временем младшие Стилински и Форбс тоже стали хорошими друзьями. У них нашлось множество схожих интересов, и даже проблемы у них, как оказалось, тоже из одной оперы. — Безответно влюбиться в тихоню — ну что может быть более унылым и в то же время более переживательным? — вздыхала Кэролайн, когда Мэтт Донован на своем старом раздолбанном пикапе криво пристраивался на школьной парковке. — Не знаю, как по мне, так это лучше, чем влюбиться в местную суперзвезду, которая разобьет тебе сердце, — парировал Стайлз, помогая подруге выбраться из не менее старого и раздолбанного, чем пикап Донована, джипа, который он недавно купил на скопленные карманные деньги. — Любить тихонь не так волнительно, как любить всеобщих любимцев, но это не умаляет ценности наших чувств. — Но это уныло, — гнула свое Кэролайн. — Если бы я влюбилась, например, в Локвуда, все было бы иначе! Он бы терзал мое бедное сердечко, но жизнь моя была бы похожа на фейерверки! Быть влюбленной в Мэтта — это ни черта не фейерверки. Это всего-то — наблюдать за ним в его смену в Гриле. Знаешь, что он там делает? Ящики с пивом таскает на склад, — со скучающей гримаской сообщила она. — Не утрируй, Кэр, — отмахнулся Стилински. — Я счастлив быть влюбленным в Елену, потому что она особенная. Да, она совсем не такая взрывная и яркая, как ты, например, но вот влюбись я в тебя, ты бы точно меня высмеяла при всех, а она разве так сделает? — Считаешь меня стервой, что ли? — сощурилась Кэролайн. — Стилински, я тебя уничтожу! И на самом деле, откуда тебе знать, что она бы тоже тебя не высмеяла? Не такая уж она и хорошая, между прочим! — «Тоже» обозначает, что ты б меня все-таки высмеяла, да? — тут же уцепился за фразу Стайлз. — Так и знал, что ты стерва! Так и знал! — Ну, может быть, совсем немного, — созналась Кэролайн. — Но серьезно, Стилински, думаешь, Елена на такое не способна?.. Елена не была способна на такое — Стайлз головы бы дал на отсечение, так он в этом был уверен. Как, увы, был уверен и в том, что она абсолютно не видит в нем своего бойфренда. Они сдружились благодаря Кэролайн: ну, как, сдружились — Стайлз втюрился в нее без памяти, а она давала ему почитать свои любимые книги, звала к себе на чай и предлагала вместе сходить в кино, брала поносить его толстовки и доверяла ему свои маленькие милые секретики, но никогда, никогда она не смотрела на него так же, как он смотрел на нее. Для Елены Гилберт Стайлз был примерно на том же уровне, что ее младший брат Джереми — и только-то. Иногда Стайлза это доставало. Он хотел бы стать круче, хотел бы привлекать ее именно как парень, а не как друг, но он слишком много болтал, слишком мало занимался спортом и был слишком прямолинейным и смешным, чтобы стоять вровень с теми школьными красавчиками, на которых засматривалась Елена. Да, иногда его это доставало, но что он мог поделать? Сердцу не прикажешь, увы… Впрочем, этим летом произошло кое-что страшное, что несколько изменило их с Еленой отношения. Она попала в автокатастрофу вместе со своими родителями и, так уж вышло, сама выжила, но лишилась и матери, и отца в одночасье. Она была убита горем, замкнулась в себе — винила себя, хотя ее вины в случившемся, конечно же, не было. Даже ее младший брат винил ее — ох и придурок же он был! Стайлз понимал ее — он и сам не так уж давно потерял мать, и ему были знакомы все те чувства, которые теперь обуревали Елену, поэтому он поддерживал ее изо всех сил, и именно благодаря ему к началу нового учебного года она вновь была способна улыбаться и пыталась жить если не как прежде, то хотя бы перестала тотально замыкаться в себе. В ее отношении к Стайлзу появилось куда больше теплоты и доверия, и у него даже появилась робкая надежда… Впрочем, очень скоро эта самая надежда была безжалостно разбита о суровую реальность. Прошло что-то около месяца нового учебного года, когда Кэролайн объявила ему, что в школе появился новенький. — У него умопомрачительная фигура, шикарные скулы и какой-то смешной, но явно дорогущий крошечный автомобиль. Кожаная куртка в комплекте, что само собой, ну и плюс он весь такой неприступный и таинственный, что аж дрожь берет. — Неприятная? — зачем-то уточнил Стайлз. — Наоборот, — не пощадила его чувств Кэролайн. — Наиприятнейшая, дружище. Я видела, как он сегодня разговаривал с Еленой у мужского туалета. — Что ты делала у мужского туалета, Кэр? — Да просто проходила мимо, господи, это что, запрещено? Так вот, они разговаривали, и видел бы ты лицо Елены! — Только не говори мне, что на нашем с ней прогрессе можно поставить крест, — мрачно взмолился Стайлз. — Ну, если ты так хочешь, то я использую другие выражения, приятель. Всем твоим мечтам капут, так сойдет? Стефан Сальваторе получит девушку, и это факт. Поверь мне, я в таком разбираюсь. У Стайлза не было оснований не доверять чутью Кэролайн — она крайне редко ошибалась, не ошиблась и в этот раз. Очень скоро Елена и Стефан Сальваторе стали неразлучны — они ходили вместе на занятия, они вместе же ходили на тренировки школьной футбольной команды и их группы поддержки, после школы они вместе ходили в кафе, а по вечерам сидели в Гриле и после прогуливались в парке. Каждый раз, когда Стайлз звал куда-нибудь Елену, она только извиняющеся улыбалась — ее уже ждал Стефан. Неприятнее всего вышло в вечер осеннего бала: школа устроила тематическую вечеринку для выпускных классов, и Стайлз решил таки воспользоваться советом отца и рискнуть. Он пригласил Елену, но она отказала ему — мило улыбнувшись, она сообщила, что уже идет туда со Стефаном, и Стайлз не получил ничего. Впрочем, ощущение того, что он все-таки смог перебороть себя и сделать важный шаг, и в самом деле чуток подсластило горькую пилюлю. Кэролайн повезло больше — она тоже рискнула и пригласила Мэтта, и Донован согласился, так что на осеннем балу мисс Форбс сияла от счастья. Стайлз же хмуро отсиживался в углу, наблюдая, как девушка его мечты танцует с чертовым Сальваторе. — Как же он бесит, а, — Локвуд не часто снисходил до того, чтобы поговорить о чем-то со Стайлзом, но в этот вечер все было иначе: Локвуд был лучшим другом Мэтта, который пришел на вечеринку с Кэр, а Кэр вытащила на праздник своего лучшего друга Стилински, так что они все вроде как пришли одной компанией. — Кто именно, чувак? — вяло уточнил Стайлз, когда сообразил, что Тайлер разговаривает именно с ним, а не с кем-то еще. — Да этот гребанный Стефан, — пояснил Локвуд. — Ты же на них с Еленой пялишься весь вечер. Бесит, да? Заявился в наш город, получает все, чего пожелает. Ты в курсе, что его хотят сделать капитаном нашей футбольной команды? Охренеть, да что он о себе думает, а? Я-то не претендую, но как бы это место должен получить кто-то, кто сделал для команды чуток побольше, чем просто приперся и стал всеобщим любимчиком. А теперь он еще и девушку твою присвоил. — Да она и не была моей девушкой, вообще-то, — возразил Стайлз справедливости ради. — Но ты прав, этот Сальваторе обнаглел. — Я ему задницу надеру, — пообещал Локвуд задиристо. — Вот увидишь, надеру. — На кого ты уже наезжаешь, чувак? — обратился к Локвуду Мэтт, который только что освободился после очередного танца с Кэролайн и подошел к парням. — Он про Сальваторе, — услужливо подсказал Стайлз. — А, — понимающе хмыкнул Донован. — Понимаю. Ему и вправду стоит надрать задницу. Что он о себе возомнил?.. — Эй, Стилински, хочешь пива? — внезапно предложил Тайлер. — У меня есть в машине. Придется сходить на парковку и выпить его там, потому что если мы притащим сюда алкоголь, то задницу надерут уже нам. — Или ты не пьешь? — уточнил Мэтт. Стайлз раздумывал всего секунду — ну, а почему нет, собственно? У него никогда не было по-настоящему своей мальчишеской компании. Если Локвуд и Донован готовы принять его в свою, то что в этом плохого? — Пойдемте, чуваки, — решил он. — Но чур именно сегодня мы ничьи задницы надирать не будем. Кэролайн сотрет нас всех в порошок, если мы испортим ей вечер. — Это да, она может, — засмеялся Донован в поддержку его слов. — Помнишь, Тай, как она в шестом классе отлупила тебя палкой за то, что ты вытоптал у нее цветы под окном? — Ой, да не позорь меня, это сто лет назад было! — засмеялся и Локвуд. Однажды, говорил отец, наступает такой момент, когда стоит рискнуть. И Стайлз собирался сделать это снова — у него не вышло с девушкой, но быть может сложится с новыми друзьями?..