WOAS. Этот безумный мир.

Стайлз не особенно любила бывать у Форбсов — в Мистик-Фоллз она чувствовала себя чужой, да и кузина Кэролайн была той еще ревнивицей и не особенно хотела сводить Стилински со своими друзьями, так что на вечеринки ходила одна. — Ты, конечно, меня не затмишь, — говорила она в таких случаях. — Но мало ли? В холодильнике есть мороженое, посмотри музыкальный канал, если заскучаешь. В Бикон-Хиллз тоже был музыкальный канал — но Кэролайн упорно делала вид, что это не так, и Бикон находится где-то в недрах тундры или посреди пустыни. Именно поэтому Стайлз не приезжала к тете Лиз лет эдак с пятнадцати — чтобы не просиживать зад на чужом диване и не изнывать от скуки на каникулах. Дома был Скотт, с которым можно было заниматься всякой ерундой (ничего такого — видеоигры и покатушки на великах, лакросс и монополия, только так!), и мама Скотта, которая готовила им сногсшибательные тако, и еще был папа, за которым нужно было подбирать разбросанные носки и для которого нужно было готовить завтрак, обед и ужин… Ну, короче, дома было весело. Веселее, чем у Форбсов — это точно. Но эти каникулы обещали стать адом — папа взял отпуск, чтобы навестить свою сестру Лиззи, и Стайлз должна была ехать с ним. — Должен же кто-то там будет собирать мои разбросанные носки, — вполне резонно заметил Ноа Стилински. Что ж, спорить с ним все равно не имело никакого смысла. *** Стайлз в этом году исполнилось восемнадцать — как и Кэролайн. Кузины не виделись три года, даже чуточку больше, но вот Кэролайн ничуть не изменилась. Она была все той же воображалой в ярком платье с сумочкой наперевес и идеальными локонами. Судя по сморщенному носику Кэр, она так же сочла, что Стайлз нисколько не поменялась — осталась все той же неуклюжей девчонкой в худи с вечно растрепанной шевелюрой. — На ужин придет мой парень со своим братом, причешись хотя бы, — велела Кэролайн тоном, не терпящим возражений, в ответ на что Стайлз состроила ей гримаску. Естественно, к расческе она и не притронулась — о чем, впрочем, пожалела, когда появились обещанные гости. Парень Кэролайн, которого звали Стефан, оказался таким же занудой с идеальной причесочкой, как и сама Кэр, а вот его брат… Пожалуй, Дэймон был даже сексуальнее папиного помощника — а Стайлз до этого дня искренне считала, что Джордан Пэрриш самый сексуальный мужчина в мире. — Прости, Джордан, — вырвалось у Стайлз, когда бездна голубых глаз Дэймона поглотила ее всю, без остатка. — Это ты мне? — состроил ей мину Дэймон. В эту гримасу нельзя было не влюбиться — все вокруг были такими чопорными и идеальными, даже папа пытался вести себя, как джентльмен, и Стайлз была искренне счастлива, что в доме Форбсов есть еще кто-то, кто корчит рожи, когда ему этого хочется, а не тогда, когда это позволено этикетом (то-есть, никогда). — Как тебя занесло на этот ужин? — спросила его Стайлз. — Ты вроде не робот из высшего общества. — Да, но зато я брат такого робота, — фыркнул Дэймон в ответ. — Ты не представляешь, каким он может быть настойчивым. Проще согласиться на что угодно, чем выслушивать эти причитания и упреки. А ты вообще из этой семьи? Выглядишь слишком адекватной. — О, я — белая ворона, — рассмеялась Стайлз. — Худи расценивай как знак моей маргинальности. — Нам стоит удрать отсюда, когда предложат идти хлебать супчик, — решил Дэймон. — У меня дома полно бурбону. — Я не пью, но мне определенно стоит начать, — отозвалась Стайлз, глядя, как папа пытается отвесить поклон Стефану. Благодаря Дэймону эти каникулы оказались не такими уж ужасными. И она ни разу не включила музыкальный канал.