Противостояние любви

***

Too many voices Too many noises Invisible wires keeping us apart So many choices Some disappointments And they only steal me away from you Come in to our private bubble Let's get into all kinds of trouble Slide over here let your hands feel the way There's no better method to communicate Girl stop your talking Words just get in the way I'll be your man…

***

      — Ну что, ты готов?! — Петра улыбнулась приближающемуся к ней Монсу, смотря на его забавные прыжки.       Монс был очень счастлив. Ему очень хотелось провести это время с Петрой и позабыть о всех мелочах этой жизни.       — Да, как видишь, готов! — Монс демонстративно развёл в сторону руки, переводя дух. — Ну что, куда мы поедем? Выбирай, выбор за тобой: в Стокгольме очень много уютных и теплых ресторанов!       — Спасибо, ну, что ж… — женщина слегка подняла голову, смотря в серый потолок длинного коридора. — Давай поедем в Vete-Katten. Там готовят очень вкусные чизкейки и варят ну просто замечательный кофе! Тебе все, несомненно, понравятся. Я обещаю.       «Vete-Katten. Vete-Katten… Что, такой ресторан существует?» — Зельмерлёв взволновался. — «Никогда о таком не слышал, или, может быть, слышал… О, моя глупая усталость…»       — Ам… Окей, отлично… Но, у меня только один вопрос? — парень чуть напрягся. — А он вообще, где находится?       «Он выглядит настолько потерянно! И сколько он не спал, скажите мне пожалуйста? С ума сойти можно и только!»       Петре было так жалко парня, что хотелось просто подойти и с нежностью и невесомой легкостью обнять его, как маленького мальчика, прижать к себе, подарить ему дружеское тепло и ласку... Вобщем, сделать всё, чтобы он чувствовал себя счастливее... Да, Евровидение и вправду вымотало Монса , но сейчас ему было просто необходима поддержка лучшей подруги…       «Всё думаешь сделать это?»       «Да, конечно, думаю…»       — Ууу, Монс, вот это ты заработался у меня. — Петра подошла к мужчине, положив ему голову на плечо и мило улыбнувшись его смущенной улыбке. Ей казалось, что она, за всю свою «телевизионную жизнь» столько и не работала, как он. — Тебе точно нужно расслабиться после этих бешеных трудов!       «Какая же ты всё-таки чудная, и к тому же… заботливая…» — думал в это время Монс, наслаждаясь её прикосновением к небритой щеке, слегка прижимая к себе одной рукой её хрупкие плечи. Как ему хотелось, чтобы это такой трогательный момент еще долго-долго не заканчивался... Но увы... Реальность, как всегда, берёт своё...       «Ах мечты, глупые мои мечты... Ну что вы делаете со мной? Зачем? Я знаю, я не могу любить её, но мне этого так хочется. До безумства и сильно хочется…»       — Ну, что ж поделаешь! Такой вот я. Я просто очень люблю много работать, ты же знаешь. — засмеялся парень, ещё сильнее прижимая Петру.       Так не хотелось её отпускать.       — Ладно, сегодня машину поведу я, а то вдруг что-нибудь учудишь за рулём… Забудешь, что его нужно крутить… Ха-ха-ха… Ну, всё, пошли.       — Да я и не «против». Конечно, пошли! — Монс вновь рассмеялся. Её юмор всегда был таким колким и изысканным. Ему это так нравилось. Это так забавляло...       — Надеюсь, ты деньги не забыл?! — женщина шла вперед к выходу из арены, крепко держа за руку Монса.       — Петра, ты меня что, за старого человека держишь что ли?!       — Нет, но вдруг… Ха-ха… Ладно, всё пойдем! А то ресторан вот-вот закроется!       Петра, быстро взглянув на свои наручные часы, поспешила вместе с Монсом на улицы шумного города: города, который она любила с самого детства.       Стокгольм — город мечты, город желаний, город любви....

***

Чем нас пленяют города, Какие знают наговоры? Секретом будет навсегда, Всегда об этом будут споры. Уйти не сможем из домов, Асфальта ленты не оставим. Нас держат выгибы мостов, Что надоело всё, лукавим. Нас утомляет шум машин, Машины города движенье. Но даже ночью шелест шин, Не вызывает раздраженье. Чем нас пленяют города? Давно идут об этом споры. Родня мы с ними навсегда, Зачем нужны им наговоры…**

***

      — Боже, как я люблю Стокгольм! — с воодушевлением произнесла Петра, глядя на Монса, сидя за столиком в ресторане и попивая кофе. — Посмотри на эти маленькие дома, на эти огромные деревья, на эти голубые реки, на эту томную тишину и темное ночное небо, на эти неоновые блики, на эти манящие огни: они такие красивые, мерцающие, такие...       — Романтичные? — парень наслаждался обещанными Петрой пирожными.       — Да, ты прав! Это так мило... — Петра, отвернувшись от окна, принялась смотреть на Монса. Теплый ресторан, уютная обстановка, мягкая мебель, запах вина, и рядом с ней — её уставший друг! — Ну как, вкусно?       — В жизни ничего вкусней не пробовал! — с наслаждением ответил ей Монс, вкушая не только их прекрасную составляющую, но и сегодняшний вечер. Петра была безумно довольна.       —Ха-ха, тебе без салфетки есть чизкейки, Монс, строго-настрого запрещено!       — Это еще почему? — недоуменно спросил парень, смешно прищурив глаза.       — Да потому что у тебя весь рот в сливочном креме!       — Неужели?       Монс стал дотрагиваться рукой до рта, как вдруг...       — Стой! Я сама тебе вытру! Ты даже и не знаешь, где висит этот крем!       «И зачем это я делаю? Господи, вот глупая... И что он обо мне подумает?»       «Что? Да, с чего это она вдруг?!»       Петра, пододвинув свой стул, поближе подсела к Монсу, и легонько коснувшись кончиками пальцев его губ, стала вытирать весь лишний и ненужный крем...       «Какие у тебя мягкие и терпкие губы... Мм... мне нравится... Да что за пошлые мысли? Я всего лишь вытираю крем…»       Проскочила какая-то неожиданная для них обоих искра: очень яркая, светлая, мимолётная... Монсу нравились движения её рук... Ему нравились её прикосновения. Их ни с чем нельзя было сравнить.       Столько мыслей вертелось в голове. «А что, если она влюблена в меня? Да нет, она всего лишь кокетничает, она любит так делать. А что, если всё наоборот?»       «Я не должна этого делать. Нет...не должна… Иначе, что же будет потом?»       «О боже, не останавливайся. Мне нравится, как ты это делаешь... Да, что я вообще несу?»       «ХВАТИТ!»       — Ой, прости Монс, я... я увлеклась! — Петра убрала свою руку с его лица, стеснительно опустив своё лицо вниз и нервно, глубоко дыша. — Мне кажется... Мне не стоило этого делать... я… я…       — Ам, да ничего страшного! Мне... мне... понравилось... — неуверенно ответил Монс.       «И зачем я это сказал? Хотя, подождите. Мне действительно это понравилось!»       — Правда? Ну что ж, буду делать это чаще! — женщина, чмокнув Монса в щечку, принялась вновь пить свой кофе, который, кстати говоря, уже давным-давно остыл..., дабы усмирить свой внезапно нахлынувших пыл.       «Мне кажется или ты будешь моей... Твои губы... Они тоже мягкие... На моей щеке запечатлели твой след. Похоже, я влюбился... Да, я влюбился... Влюбился в неё: в эту безумную, красивую и такую трогательную женщину... И пусть у неё кто-то другой: я всё равно буду дорожить нашей каждой минутой, проведённой вместе…»