Две стороны

Катя Лаврова всегда любила свою работу. С самого первого дня службы была готова сорваться среди ночи и умчаться на другой конец Москвы, где видели кого-то похожего на её главного подозреваемого, или на целую ночь засесть в подъезде заброшенного дома, стены которого с пола и до потолка запачканы свежей кровью. Она с самого детства поняла для себя, какая профессия любима и мила её сердце. Папа был горд, мама с самого начала была против этого выбора, а родственники говорили, что она уже родилась в фуражке и с пистолетом. Так это было или нет - история умалчивает. Но точно ясно то, что профессию свою Катя любит безумно, несмотря на все неприятности и косые взгляды. Но один взгляд её всё же беспокоит. И беспокоит чрезвычайно сильно. Порой ей даже кажется, что она готова бежать и прятаться от него - и от взгляда, и от его хозяина. И при каждой такой мысли она грустно усмехается. Бежать. Позор для неё самой! Скрываться от какого-то надоедливого бизнесмена, который вечно строит из себя джентльмена и интеллигента до мозга кости. Катя знает, что он ничего не строит - на самом деле такой. Но признаваться в этом не желает самой себе. Раздражает. Действует на нервы. А это значит, что она всегда найдёт в нём минусы. Самые положительные его стороны сможет вывернуть так, что они станут отрицательными. Она всегда приходила на работу даже раньше необходимого, а уходила позже всех коллег, за исключением лишь дежурных. Она сутки напролёт была готова проводить в кабинете, снова и снова вчитываясь в протоколы допроса, перерывая кучи документов и комкая стопы исписанных идеями листов. Но в последнее время ей всё больше и больше хочется бежать прочь из этого кабинета, подальше от этих стен, каждая из которых наполнена воспоминаниями и историями, пусть и не всегда хорошими, но всё равно дорогими сердцу. Она готова опаздывать на службу и уходить раньше времени. Милиционер должен помогать людям. Катя высекла эту фразу на сердце, кажется, ещё в младенчестве. Она всегда следовала этому негласному закону. Но теперь мечтает закрыть на эти слова свои прекрасные серо-голубые глаза. Просто вычеркнуть этот постулат из своей замечательной памяти. Один человек, один единственный бизнесмен не без криминальной оболочки вокруг, а она уже спрашивает себя, почему выбрала эту профессию, а не пошла в стоматологи или актрисы. И каждый раз смеётся - он бы или зубы пришёл к ней лечить, или сериал вдруг собрался бы спонсировать. - Катя, хочу тебя порадовать - у тебя новое дело, - сообщает начальник, едва девушка присаживается на стул в его кабинете. - Ты один раз уже помогла этому уважаемому человеку - нашла убийцу его друга. Он очень хорошо отзывался о твоей работе. Поэтому тебе и выпала возможность помочь уже лично Дмитрию Александровичу. - Его убили, и я имею честь найти этого замечательного человека и пожать ему руку? - язвительно, но всё же с неприличной надеждой в голове, спросила Екатерина, смотря на подполковника буквально ангельскими глазами. - Тогда можно я ему лично грамоту вручу? Или лучше орден? - Лаврова, прекратить этот цирк, - строго приказал мужчина с золотистыми звёздами на погонах. Он давно уже привык к её язвительности, порой переходящей в откровенное хамство. Привык, что она может обложить любого гневной речью, при этом ни разу не повторившись и не сказав ни одного не приличного слова. Но он всё же наивно надеялся, что её ещё можно исправить и приучить к нормальному общению, хотя бы в рабочее время. - Я тебе поручаю дело, и, будь любезна, не убей потерпевшего. - Так он хотя бы точно потерпевшим станет, - пробубнила Катя себе под нос. Но начальник всё же услышал её слова и, тяжело выдохнув, покачал головой. - Виктор Сергеевич, почему я? У нас что, других работников нет? Я уже имела честь пообщаться с этим… с гражданином Самойловым, теперь пускай другие с ним познакомятся. - Этим делом занимаешься ты. Это приказ. Я всё сказал, иди работай, - отчеканил Виктор, уже морально приготовившись, что Катя ещё не раз придёт к нему с претензиями. А уже известный Дмитрий Александрович будет заходить с восторженными отзывами о прекрасной работе товарища капитана. Катерина не привыкла сдаваться так просто, поэтому уже была готова начать свой новый монолог на старую тему, но, видимо, не судьба. - Лаврова, не зли меня! Свободна! Делать было нечего. Лаврова взяла написанное идеально ровным почерком заявление от гражданина Самойлова, резко развернулась на каблучках и вышла из кабинета. Да сделала это так, как поступали наши солдаты в годы войны - не приняла поражения, а лишь дала передышку и ложную надежду своему оппоненту. Цокот каблучков звонкими нотами отдавался в практически в пустом коридоре. Казалось, что если прислушаться, будет слышен известный повсеместно похоронный марш. То ли поэтому, то ли случайно так получилось, но сотрудники стали поспешно разбегаться по своим кабинетами или отходить на безопасное расстояние от Катюши. Лаврова не привыкла показывать свои эмоции, какими бы они не были, на каждом углу и каждому встречному. Но люди, хотя бы немного с ней знакомые, понимали всё то, что она скрывала внутри, по одному только её взгляду. Яркие молнии гнева отчётливо видными вспышками читались в её глазах с первого взгляда. И едва кто-то попадался под горячую руку - она начинала рвать и метать, не щадя уже никого. И кто это знал, старался переждать опасное время и только потом уже не опасаться попадаться на глаза и заводить разговоры. Но, видимо, не все оказались такими просвещенными. Или есть просто-напросто мазохисты. - Доброе утро, Екатерина Андреевна! - улыбаясь от уха до уха, произнёс Самойлов. Он как чёрт из табакерки вдруг нарисовался возле двери её кабинета. Увлечась перечислением его "положительных" качеством в своей голове, Лаврова едва не влетела в Дмитрия Александровича. - Я так рад, что имею честь снова общаться с вами. - Вас ещё не убили в перестрелке? Печально, - вместо приветствия отозвалась Лаврова. А вместо радушной улыбки на губах её появилась язвительная усмешка. Видел бы её сейчас Виктор Сергеевич - с трудом бы сдержался, чтобы не дать ей подзатыльник - девушка ведь как-никак. - Проходите, чувствуйте себя как не дома. Последующие часа полтора прошли за восхищёнными воспоминаниями Самойлова о их первом "совместном" деле и попытками Лавровой прервать эту ностальгию и выслушать наконец-таки причину его очередного появления на её горизонте и всех подробностей по этому поводу. Дмитрий не забывал время от времени упоминать, что причина их новой встречи - это не простая случайность и преступление. Он уверял, что это судьба у них такая - быть вместе бок о бок и беречь жизнь друг друга. Самойлов поведал Лавровой душещипательную историю о том, что в его адрес уже не один раз поступают страшные угрозы. Какой-то неизвестный Дмитрию человек уверяет, что он отправится на тот свет, если не закроет свой прибыльный ресторан, который находится практически в самом центре Златоглавой. Так же этот некто обещает, что не станет убивать бизнесмена быстро - заставит его мучиться, чуть ли не отрубая его пальцы по одному. Дмитрий рассказывал всё это так, что казалось, что это не рассказ заявителя, а чтение актёром нового сценария одного из криминальных сериалов в стиле канала НТВ. А Лаврова время от времени вставляла, что так ему и нужно за все его грехи. - Дмитрий Александрович, что же в милицию пришли? - спросила Лаврова, когда Самойлов закончил свой рассказ и стал просто молча смотреть в её глаза. - У вас служба безопасности, головорезов человек сто. Ну, дали бы им задание, а потом в лесочке просто закопали. Так ведь точно более действенно. - Екатерина Андреевна! От кого я это слышу? - восклицал Самойлов на весь кабинет. - Вы ведь честный работник, офицер милиции! Да и нет у меня сотни головорезов. С чего вы вообще взяли? Я ведь вам не бандит какой-нибудь, я честный, законопослушный предприниматель. - То, что не вы замочили своего дружка, ещё не делает вас ангелом с чистой совестью, - заявила капитан. - Я, Дмитрий Александрович, обещаю вам, что выведу вас на чистую воду и узнаю о каждом из ваших грешков. И узнаю во всех мельчайших подробностях. Будьте в этом уверены, - пообещала Лаврова, слегка склонившись к Самойлову и смотря ему прямо в глаза. - Ты не боишься ходить по лезвию? - понизив голос на несколько тонов, спрашивал Дмитрий, резко перейдя на "ты" и склонившись навстречу Лавровой. Казалось, что не будь сейчас между ними стола, он подошёл бы к ней так, что у неё не было бы ни единого шанса укрыться от него. - Сама ведь говоришь, что я не ангел. А черти - народ вспыльчивый. Увидят вспышку и тут же готовы погрузить всё в огонь, - всё так же негромко, не сводя с Лавровой взгляд и словно гипнотизируя её, сказал Дмитрий. В глазах его Катя видела яркие огоньки. Огоньки, которые она никогда не видела в его взгляде. И от этого становилось не по себе. Она смотрела в его глаза, как мотылёк смотрит на огонь. Самойлов был совершенно спокоен. Он держал лицо близко к лицу Лавровой, но не переходил невидимую границу. А потом резко выпрямился, припав спиной к спинке стула. - Я буду только рад, Екатерина Андреевна, если вы станете общаться со мной ещё теснее, дабы раздобыть информацию, - сказал он уже в полный голос. Лаврова лишь недовольно хмыкнула и, выпрямившись, принялась заполнять документы. Пока Екатерина Андреевна заполняла все необходимые бумаги, дабы не допустить ни одну брешь в бездне бюрократии, Самойлов откровенно скучал, не получая не единого ответа на свои реплики. Он лишь отвечал на вопросы, которые капитан фиксировала то в протоколе, то на отдельном бланке. Девушка ни на шаг не отходила от темы делового общения - обсуждения произошедшего с честным бизнесменом - одновременно отгораживаясь от тесного личного общения с Дмитрием Александровичем и при этом ещё и испытывая его на прочность. - Вы свободны, Дмитрий Александрович, - наконец произнесла Лаврова, выйдя из-за стола. На полке среди множества бумаг она тут же начала искать какую-то одну, мечтая о том, чтобы уважаемый гость побыстрее закрыл дверь её кабинета с той стороны. Но Дмитрий никуда не торопился, следя взглядом за каждым движением капитана. - Екатерина Андреевна, - позвал он, всё так же не отводя от неё глаза. Они словно испытывали друг друга - сначала она откровенно игнорировала его вопросы, а потом он начал усердно изводить её своим нескрываемым вниманием. - Зачем вам это? - спросил Дмитрий, внимательно глядя на Екатерину, старающуюся не поворачиваться к нему лицом. Он изучал ровный изгиб её спины и всё никак не мог оторваться от этого идеала. - Вот и я думаю, зачем мне это? - развернувшись, Екатерина едва не столкнулась с собеседником, успевшим оказаться рядом с ней. - У меня куча дел, а я должна помогать человеку из криминала. Это же не в какие рамки! - Не претворяйся, - произнёс Самойлов спокойно, но Лавровой показалось, словно он отдал приказ, обжаловать который не получится даже при огромном желании. Он стоял напротив неё, не приближаясь на катастрофическое расстояние, но при этом не оставляя Кате путей отступления. - У меня очень хорошая служба безопасности. И оборудование самое совершенное. Эти звонки ребята проверили от и до. Это не составило большого труда. Да и программа по обратной замене голоса, дорогая Екатерина Андреевна, у моих техников имеется. Зачем вы это сделали? - Не твоё дело, - процедила Лаврова сквозь зубы. Она не привыкла, что кто-то может обойти её, оказаться на ступень выше. Она привыкла быть выше других, умнее их и расчётливее. А он, этот интеллигентного вида бизнесмен с криминальным настоящим, смог обхитрить её, сумел докопаться то того, что она прятала глубоко. Чёртов умник! Катя постаралась выскользнуть из его импровизированного плена, уже было сделала шаг, готовясь ловко обогнуть его. Но Дима вновь сумел быстро и грамотно среагировать. В один момент он перекрыл ей едва возможный путь побега. Буквально одним движением не только не позволил девушке ускользнуть от него, но и ловко прижал её к стене. Со стороны даже показалось, что сделал он это настолько умело и быстро, словно только таким и занимается сутки напролёт. Эдакий сотрудник фирмы по предотвращению исчезновения из поля видимости. - Ты ведь хотела поиграть со мной, - улыбаясь, произнёс Самойлов, нагло скользя рукой по Катиному бедру. В его вечно ангельских глазах отчётливо читались бесячие огоньки. Словно в одном человеке каким-то образом уживались абсолютно разные половинки. И уживались как-то необъяснимо гармонично, словно дополняя друг друга и делая ещё сильнее. Катя чувствовала, как у неё перехватывает дыхание от каждого его прикосновения. Бёдра, талия… даже если он просто проводил рукой по её руке, она словно сходила с ума. Все принципы, обещания, данные самой себе пропали в одну секунду, исчезали, будто их никогда и не было. Катя не узнавала себя, но ничего не могла изменить. Его близость, эти бесцеремонные прикосновения и приятный аромат дорогого одеколона сносили голову обычно стойкому капитану. Она была готова отдаться ему прямо здесь и сейчас, а он назло ей не делал новый шаг, заставляя изнывать от ожидания…