Если это все игра, я проиграла

После того раза мы с Матвеем часто ходили на наше место, просто вдвоем бродили по берегу и обсуждали все. Я знала его хорошо, он знал меня лучше, чем кто-то другой, знал все о моих предыдущих парнях, отношениях, обо всех моих проблемах. Мне было с ним тепло и хорошо так, как ни с кем другим. До определенного момента. - Виол, помнишь Илью, брата Вити? - с такими словами ко мне подошла моя лучшая подруга Милана. Я же напрягла память и вспомнила довольно симпатичного паренька, который пару раз появлялся в нашей компании, но был года на три младше. - Это который твой названый брат? - спросила я, все таки не особо полагаясь на свою память. - Именно. В общем, он тебя любит. Я знаю, что вы там, возможно, с Матвеем, я же сама вас сводить пытаюсь, но все же. Да и Илья может покончить с собой, знаешь ведь, что он не терпит отказов. - улыбнулась моя подруга. М-да, вот кто-кто, а она точно нас хочет свести. Я же, взвесив свой скорый переезд с отцом в другую страну и возраст Ильи, подумала и сказала Мили: - В общем, Мил, если Илья до завтра не скажет мне это, то я буду с Матвеем. Илья не для меня. А с Матвеем у меня все будет долго. А этот скоро бросит - я улыбнулась и пошла домой. Там я поднялась к себе, взяв пару йогуртов и фруктов, благо дома не было никого, это уже плюс и потому я не боялась разоблачения. В комнате я открыла ноут и стала думать над сообщением Матвею. Но он позвал меня гулять и я полезла в шкаф. Достав джинсы, салатовую майку и джинсовую жилетку, я вышла из дома и направилась к обрывам на берегу. Матвей уже стоял там и ждал меня. Обняв парня, я встала рядом и снова стала смотреть на воду. Тима сначала стоял и мы просто разговаривали, а после я сделала пару шагов к обрыву и оказалась у самого края. Одно неосторожное или нетвердое движение и я полечу в воду. Меня это не пугало, а вот парень несколько раз говорил мне отойти от края, в результате чего снова встал за мной и обнял меня за талию. Я вновь почувствовала, что мое сердце подскочило и сделало в груди сальто, а ноги стали дрожать. Некоторое время мы молчали, но вскоре я услышала голос парня: - Вил, сейчас не давай поспешных ответов и подумай. Ты будешь моей девушкой? Только не надо из жалости, хорошо? - Из жалости вообще ничего нельзя делать, - находясь в легком шоке, ответила я парню. Во мне боролись чувства, я очень хотела сказать "да", но помнила слово, данное Милане. Да, глупо, я не смогла ответить ничего другое, а эта фраза выскочила сама. После я оправдывала это тем, что надо же было что-то ответить. Мы еще некоторое время пробыли у нашего места, обнимались, болтали и около одиннадцати вечера пошли домой. Время для меня пролетело незаметно, но на душе было тяжело. Я попрощалась с Матвеем и зашла в дом. Там меня уже ждала моя мачеха. - Где ты была? Ты знаешь, что отца нет дома и потому позволяешь себе шляться черт знает где до ночи?! - заорала на меня эта женщина. Я была готова к крикам и потому стояла рядом с ней и просто слушала крики, делая вид, что раскаиваюсь. Но тут она ударила меня по щеке так, что я отступила назад на несколько шагов. Посмотрев на нее невидящим взглядом, я убежала к себе наверх, закрылась и заплакала. Слезы катились ручьем из-за несправедливости. Ведь моя сводная сестра, дочь моей новой мачехи, приходила домой, даже когда ей было шестнадцать лет, после полуночи и ей ничего не было, а со мной так в мои семнадцать. Сквозь слезы я увидела на телефоне надпись "Вам одно сообщение", но не стала его читать. Я переоделась, умылась, спасибо отцу за личную ванную, и легла спать, думая о несправедливости.