Выживший

Гостей разместили в пустующем северном крыле пятого этажа. Это были уютные общие гостиные, в обе стороны от которых располагались мужские и женские спальни со всеми удобствами. Директоров и иже с ними разместили в отдельных апартаментах на том же этаже. Студенты быстро разошлись по своим спальням. Салемская четверка расположилась в гостиной, чтобы привычно подвести итоги дня. Гарри потянулся и, отстегнув мечи, положил их рядом с собой. Вил освободился от отягощенного пояса и бухнулся рядом с Гарри. Тряхнув непокорными кудрями, он завел разговор: — Ну и как вам Хогвартс? Честно говоря, я ожидал, что тут будет круче! — Да ладно, тебе, Вилберт! Вечно ты ворчишь! — Мира улыбалась. — Я думаю, что завтра нам всё покажут и расскажут. Вы как хотите, а я пошла спать. Никому успокоительное не нужно? Нет? Спокойной ночи, мальчики. Парни ответили и тихо продолжили разговор. Молчавший до этого Фестус вдруг выдал: — Ребята, а вы слышали, по залу шептались про Гарри. Кто-то там сказал, что приезжает знаменитый Гарри Поттер, но ничего конкретного я больше не услышал. Гарри, тут тебя явно ждали, по ходу. Интересно, неужели нельзя было просто подойти и спросить? Гарри пожал плечами, не желая развивать тему. Тут вмешался Вил. — Да забей, Фес, — кудрявый блондин, мечтательно закатил глаза, — парни, а вы видели какие тут девчонки? Надо будет познакомиться. Чтобы время не пропало зря. — Кто о чем, а Вил — о девчонках. — Поттер ухмыльнулся, — неугомонный ты наш! — Да, я — такой! А ты когда Мире скажешь, что она тебе нравится? Третий год вздыхаешь по нашей целительнице. Гарри взглянул на дверь, за которой скрылась Мирайн, и нахмурился: — Тише ты! Она услышит! Не могу я просто взять и сказать. А вдруг я ей не нравлюсь? — Да брось! Она же только на тебя и смотрит! Может этот Турнир поможет вам, наконец, объясниться? — Заткнись, Вил! — Гарри запустил в парня диванной подушкой, подхватил мечи и ушел в спальню. Остальные последовали за ним. Поттер пошел в ванную комнату, а парни завалились по кроватям и стали обсуждать других студентов, что прибыли вместе с ними. Когда Гарри вышел, Фестус уже спал, а Вил, зевая, поплелся мыться. Стоило парню лечь на хрустящие простыни, и расслабиться, как тут же появился Блехерис: — Так-так… Ну, и что у нас тут? Гарольд, куда ты привел нас, не видно ни зги? Гарри закатил глаза. Предок снова в своем репертуаре. — Блехерис, мы в Хогвартсе. Сколько можно говорить? Прекрасно знаешь, сам меня сюда и готовил. — Гарольд, сопллохвоста мне в зад, не смей так говорить с предком. — С этими словами призрак просочился сквозь стену спальни. Через секунду, высунувшись обратно к Гарри, Блехерис продолжил. — Я осмотрюсь. Надеюсь, без колыбельной обойдемся? Поттер демонстративно отвернулся и пробубнил: — А я-то думал, без колыбельной никак, не уснуть мне, бедному… Закрыв глаза, Гарри привычно очистил сознание, стараясь ни о чем не думать, но воспоминания накрыли его. «Первые три года в Академии были самыми тяжелыми. Профессора гоняли всех студентов по полной программе, не спуская глаз ни днем, ни ночью. Отработка теории заклинаний и чар занимала половину времени. Вторую половину забрал себе профессор, преподававший физическое воспитание магов. Вил и Гарри быстро вытянулись и окрепли. Фестус же очень любил поесть, и никак не мог сравняться с друзьями по физическим параметрам. Через некоторое время он просто махнул рукой. Из всех предметов гербология лучше всего давалась Фесу и Мирайн, уход за магическими существами — Вилберту, чары и физическое воспитание — Гарри. Так и сложилась четверка студентов помогающих друг другу познавать магические науки… На четвертом курсе друзьям пришлось пройти распределение. И тут их ожидал неприятный сюрприз. Каждый из них попал на отдельный факультет: Гарри стал Воином, Вилберт — Экспериментатором, Мирайн — Целительницей, а Фестус — Заклинателем. Но их дружба от этого не стала меньше. Уроки проходили совместно, прибавилось нагрузки, а библиотека стала постоянным местом встреч. С тетей Шаэлин отношения оставались теплыми и дружескими, и теперь она была единственным опекуном мальчика. После окончания первого курса, когда Гарри должен был возвращаться домой, они с крестной навестили тетю Петунью и дядю Вернона. Те с удовольствием, за круглую сумму, подписали отказ от опекунства, что полностью устраивало и Гарри и Шаэлин. Блехерис-мэнор был достроен еще через год. Гоблины точно выдержали обещанные сроки. Теперь там хозяйничал Гарри и около десятка эльфов, которых они купили и привязали к мэнору. Гоблины установили мощную защиту в несколько уровней вокруг замка, а так же чары ненаносимости и маглоотведения, так что теперь у Гарри был свой, надежно защищенный дом. Поттер регулярно наведывался в него, чтобы отдать приказы домовикам и выгулять Шандора в родном лесу. С Тэйтом Гарри тоже виделся очень часто. Звон мечей в эти дни становился лучшей музыкой для ушей юноши. За эти три года, Поттер практически не брал в руки боккэны, зато со своими скимитарами не расставался, первое время даже спал, положив руку на мечи… Когда пришло письмо о проведении Международного Магического Турнира, Шаэлин сразу заподозрила неладное, и категорически запретила Гарри участвовать. Но при самом жестком отборе, из всех студентов — воинов своего факультета, Гарри оказался лучшим. Шестой и седьмой курсы уступили ему первенство, так что и речи быть не могло о том, что Гарри не едет в Хогвартс. Друзья так же смогли достойно выступить, и попали в четверку студентов, которые поедут на Турнир вместе с директором Вилмаром. Только убедившись, что друзья будут рядом с Гарри, крёстная смогла, скрепя сердце, отпустить мальчика, предварительно снабдив его массой наставлений. Келайно выпустили, сказав куда лететь, Шандор давно был призван в браслет, а Блехерис нюхал двадцатилетний виски и с пафосом рассуждал о предстоящем соревновании… И вот, теперь Гарри в Хогвартсе. Что ждет его, он даже не подозревал, за прошедшие годы напрочь позабыв о своей прежней жизни… Теперь она делилась у него на "до" и "после"…» Отметив, что надо сообщить тетушке, что прибыл нормально, Гарри улегся удобнее и быстро заснул.

***

Утро началось как обычно. Подъем, небольшая разминка с мечами, душ, потом составление письма для крестной, и вот уже друзья спускаются в Большой зал, следуя за остальными студентами. Только все студенты расселись по своим местам, а на столах появилось много аппетитных блюд, как директор Дамблдор вышел из-за стола и попросил минуту внимания. — Ещё раз добро пожаловать в школу Чародейства и Волшебства Хогвартс, дорогие друзья! Смею сообщить, что сегодня с утра к нам прибыла делегация из министерства магии и с ними почетные работники Департамента Спорта и Магических игр. Они помогут нашим гостям освоиться в Хогвартсе. И если у кого-нибудь из вас возникнут вопросы, смело обращайтесь к мистеру Уолшу и его стажеру мистеру Бёрну. Их апартаменты располагаются на третьем этаже, недалеко от кабинета ЗОТИ. Затем директор пожелал приятного аппетита всем присутствующим, и сел обратно на свой стул, больше напоминающий трон. Завтрак продолжался, но через десять минут спокойствие было нарушено: на стол Хаффлпаффа спустилась тень. Студенты Хогвартса шарахнулись в разные стороны, когда огромная гарпия приземлилась прямо на блюдо, могучими взмахами крыльев разметав тарелки и кубки. Протянув Поттеру лапу, она лениво склевала с его тарелки несколько кусков бекона. Гарри закатил глаза к потолку, вздохнул и привязал к лапе письмо. Кела снова обмахнув стол, взлетела и унеслась прочь. — Ч-что это было? — Какой-то смазливый студент-старшекурсник Хаффлпаффа с большими глазами, часто моргая, уставился на Поттера. — Что это за монстр? Студенты остальных факультетов, как и гости, успели прийти в себя и теперь с интересом глядели на стол Хаффлпаффа. — Мой почтальон — гарпия. — Гарри пожал плечами. — Она со мной уже четыре года. Я привык. — Я — Седрик Диггори. Добро пожаловать в Хогвартс. — Старшекурсник протянул руку Гарри. — Гарольд Поттер. В Большом зале, казалось, температура упала на несколько градусов. Профессора и студенты замолкли, а те немногие, кто еще разговаривал, были быстро остановлены другими. Несколько секунд тишина держалась, а потом студентов прорвало. — Это Гарри Поттер! — Гарри Поттер с нами! — Сам Поттер в Хогвартсе! К столу Хаффлпаффа подошел высокий блондин в мантии Слизерина. За его спиной маячили два амбала с абсолютно тупыми лицами. — Гарольд Поттер? — парень, оглядев Поттера, совершил церемонный поклон. — Я — Драко Малфой, наследник рода Малфой, рад приветствовать лорда Поттера в Хогвартсе. Это мои эсквайры — наследник Крэбб и наследник Гойл. Гарри внимательно оглядев подошедших, встал и отвесил не менее церемонный поклон: — Рад знакомству, наследник Малфой. Наследник Крэбб, наследник Гойл. Профессора наблюдали эту сцену, практически открыв рты. Дамблдор встал с места и теперь вглядывался в Гарри, будто стараясь найти в нем знакомые черты. Но образ парня никак не вязался с тем, как выглядели его родители. Минерва МакГонагалл обмахивалась платочком, Флитвик радовался, как ребенок, остальные пораженно молчали. Дамблдор встал и пошел к выходу, что-то бормоча про важные и срочные дела. Преодолевая переходы и лестницы, и не обращая внимания на что-то там говорившие портреты, директор дошел до горгульи, скрывавшей вход в директорские апартаменты. Попав к себе в кабинет, Дамблдор впервые, за много лет, потянулся не к вазочке с лимонными дольками, а к мини-бару, который был замаскирован под большой старинный глобус. Вытянув оттуда запылившуюся бутыль с янтарной жидкостью, он взмахом руки наколдовал себе стакан и, налив почти до краев, залпом осушил его. Дышать стало легче, но мыслей от этого меньше не стало. «Гарри Поттер, наш Избранный… Мда, вот уж чего не ожидал, так это ТАКОГО Поттера! Мордредова тетка испортила все планы, и теперь мы имеем аристократа, вместо забитого мальчишки, которому я, великий Альбус Дамблдор, должен был стать наставником! Мальчишка совершенно другой! На родителей не похож вовсе, разве только что глаза как у Лили… Что же делать, что делать? Планы к Мордреду, причем все! Такой Поттер абсолютно непредсказуем, вон с Малфоем расшаркался, как положено. Значит все законы и обычаи знает… более того, чтит… Ну, а я так надеялся, что тетка его будет держать в строгости! На что, собственно надеялся? Надо думать… надо думать…» Директор стал вышагивать по кабинету, обходя все многочисленные приборчики, которые издавали самые разные звуки. С каждым шагом, он становился все мрачнее и мрачнее. «Я ведь до последнего надеялся, что паршивец за эти четыре года не успеет влиться в магический мир, и останется таким же замухрышкой, как и его отец. Этот мальчишка может учудить Мордред знает что, а мне расхлебывать! Вон и птицу какую прикормил! Не удивлюсь, если он еще что-то выкинет такое… Надо присмотреться! Точно, посмотреть, как он действует в разных ситуациях, как общается, на что вообще способен. А уж потом, я все-таки подкорректирую планы. И никуда он не денется. Слишком многое поставлено на карту и слишком многое завязано на Избранного!» В это время Блехерис стоял около феникса, легонечко поглаживая птицу, и усмехался на нервное поведение директора, полностью уверенный, что Дамблдор его не видит.

***

Снейп, закрыв лицо руками, сквозь пальцы смотрел на сына школьного врага и не верил глазам. Этот гибкий и стройный юноша ни капли не был похож на Джеймса Поттера. Даже не допив свой неизменный черный кофе, Северус вылетел из Большого зала, оставив преподавателей обсуждать прибытие Поттера. Спустившись к себе, он призвал флакон успокоительного зелья, и сделал пару глотков. Немного успокоившись, зельевар стал рассуждать. «Поттер не унаследовал внешность отца. Парень физически развит, а все движения говорят о том, что он опасен. Опасен, Мордред побери! Не может быть пятнадцатилетний пацан таким, таким… И эти глаза. Глаза Лили… Надо присмотреться. Посмотрю, как он себя покажет, а там уже и выберу линию поведения. Но судя по тому, как он общался с Драко, парень далеко не дурак!» В это время в Большом зале Минерва МакГонагалл во все глаза смотрела на сына своих любимых учеников, и в её голове тоже возникало множество мыслей. «Альбус говорил, что мальчик тихий и скромный, почти не знаком с миром магии… А что я вижу? Уверенный, и даже слишком, молодой человек с отличным вкусом и аристократическими манерами. И где там Альбус увидел Джеймса? Ни капли не похож ни на Поттера, ни на Эванс. Единственное, что показалось знакомым — глаза. И то, я не уверена, что они зеленые. Да, яркие. Да, опасные. Мальчик всем видом показывает, что хищник. Походка, жесты. И мечи за спиной. Мерлин, когда он успел всему научиться? Невозможно всему этому обучить за четыре года! Тут что-то нечисто… » А Гарри спокойно раскланялся с Малфоем и его друзьями, доел и встал из-за стола. Подойдя к своему директору, он взял расписание уроков. Турнир Турниром, а учёбу еще никто не отменял. Правда, директор Вилмар заранее объяснил, что тут подача учебного материала совершенно иная, чем в Салеме, и что им будет с чем сравнить. Вил, Фес и Мира тоже получили свои пергаменты с расписанием. Перебросившись парой фраз, друзья последовали за старостами Хогвартса, которых закрепили за ними на первое время, чтобы не заблудились в многочисленных коридорах и лестницах.

***

Через несколько дней Гарри стал замечать, что все преподаватели по-разному относятся к разным факультетам. Профессор Снейп занижает баллы на уроках гриффиндорцев, профессор МакГонагалл игнорирует достижения слизеринцев. УЗМС преподает полувеликан Хагрид, который теоретически не может объяснить материал, предпочитая показывать опасных животных. Прорицания — предмет который по сути должен быть факультативом, преподает профессор Трелони — безумного вида тетка, от которой вечно пахнет алкоголем. Студенты тоже выделяют разных профессоров, и очень сильно обожают директора Дамблдора. Особенно сильно впечатлил Гарри профессор Биннс, призрак, который просачивался сквозь стену и, не обращая внимания на учеников, постоянно бубнил про гоблинские восстания. Большинство студентов, ничуть не стесняясь профессора, на Истории магии просто отсыпались. Гарри, недолго думая, решил спросить об этом у местных студентов. Выбор пал на Драко Малфоя. В самом конце ужина, увидев, что Малфой уже отложил столовые приборы, Гарри подмигнув друзьям, встал из-за стола. Слизеринцы замолкли, когда к ним подошел Поттер и, поздоровавшись по всем правилам аристократии, спросил: — Могу я с вами поговорить, наследник Малфой? — Безусловно, — кивнул тот в ответ, — Я знаю место, где мы можем спокойно пообщаться. Наедине, я полагаю? Гарри кивнул, а Драко несколькими жестами отослал своих телохранителей и пригласил Поттера следовать за ним. Через несколько минут они пришли на астрономическую башню. — О чем вы хотели со мной поговорить, лорд Поттер. — В первую очередь, смею просить о неофициальном общении. — Согласен. — Малфой кивнул. — Драко, объясни мне, пожалуйста, что происходит у вас в школе? Почему профессора относятся по-разному к студентам с разных факультетов? Что за разногласия у профессора Снейпа и профессора МакГонагалл? Почему УЗМС ведет некомпетентный преподаватель? За несколько дней общих занятий у меня куча вопросов… Да взять хотя бы вашего профессора Биннса. Как он домашнее задание собирает, если бесплотный дух? Малфой усмехнулся и начал рассказывать о распределении по факультетам, противостоянии Слизерина и Гриффиндора. Гарри задавал вопросы снова и снова, и беседа растянулась на добрые два часа. Обнаружив, что до отбоя осталось очень мало времени, Драко поспешил вывести Поттера на знакомый путь до гостевых спален, а сам отправился к себе, довольный налаженными контактами. Уже у себя в спальне Малфой призвал пергамент и, черкнув пару строк, вызвал домового эльфа, приказав тому передать письмо только в руки отца.

***

В это время в другой части замка в личных апартаментах, молодой мужчина мерил комнату шагами. Он был зол, а непрошеные мысли никак не способствовали успокоению. «Мальчишка объявился так не вовремя! Хозяин только набирает силу, а Поттер только спутает мне все карты, к Мордредовой матери! Но ничего не помешает мне возродить Хозяина! Я сделаю всё правильно, и он меня наградит! Я буду правой рукой Темного Лорда!»