Записки Мирты

Пишу уже в который раз, но чувствую, что в последний раз... Трудно объяснить, но это именно так и есть. Мне кажется, что конец близок, вот только чей - я не знаю. Но на всякий случай перестрахуюсь. Хотя, что скрывать? Я понимаю, что больше не выдержу, и потому считайте, что это моя "предсмертная записка". Нас осталось считанные единицы. Слышала про объявление на арене том, что победителями могут стать только те 2-я, что пришли из одного Дистрикта. Мне страшно. Не знаю почему, но мне страшно. Руки дрожат все это писать, а перед глазами встает вся моя жизнь - мой родной Дистрикт, знакомые до боли дома, дети, которым предстоит все это пройти, Мама... Как сильно я ее люблю! И больше даже боюсь не за себя, а за жизнь моей Мамы, моей семьи. Как они будут там без меня? Мои младшие братья? Надеюсь, они быстро научатся всему тому, чему учат нас выживать в Дистрикте. А отец? Я знаю, он бросил нас и развелся с Мамой когда мы все еще были маленькими, тогда я его запомнила, как темноволосого, крепкого телосложения мужчину с короткой, почти бесформенной бородой и в круглых больших очках, которые закрывали ему его большие и толстые брови, но несмотря на на это, я больше, чем уверена, что он так же смотрел и переживал за меня, как и весь Дистрикт. Мы, словно голодные хомяки в клетке, готовые сожрать кишки другого хомяка ради большей награды, но хомякам не дано понять, что эта клетка будет с ними всю их оставшуюся жизнь, от рождения и до самой смерти, некоторые победители не выдерживают такого напора со стороны правительства и своих воспоминаний об этом месте, что заканчивали свою жизнь самоубийством или просто брали и уходили куда-то далеко, ничего не сказав своим близким, и никто не знал, куда он или она уходили, и только правительству все это было известно, кто и куда уходил и что он там и погибал в краях, не изведанные людьми. Поэтому наш учитель говорил нам, что: "Если нам и повезет, то после того, как мы умрем, мы переродимся в более лучшую жизнь, и не на этой земле". Вот бы переродиться в мотылька, и то здесь каждого жука смотрят. Но время на исходе и, пожалуй, я должна что-то написать на прощание (или нет, если я вдруг стану победителем (что наврятли), я все бы это передала бы лично в руки людям, но, наверное, этого не случится). Катон. Спасибо за твою любовь и что ты всегда был рядом со мной, и сейчас, глядя на то, как ты спишь, я понимаю, что я всегда буду это ценить. И я хотела бы, на всякий случай, чтобы после моей смерти о семье Катона также заботилась и помогала моя семья, как и он обо мне. Многие знают, что сегодня все и решится. Кто-то умрет, и чья память будет помниться всегда, а кто-то победит, чья память тоже будет навечно сохранена, сидя на этом дереве, сейчас даю слово, что эти игры навсегда изменят наш мир, пусть даже и меня, и многих других не будет здесь. _____________________________________________________________ Эти записи были найдены на арене после игр и были названы, как "Записки Мирты". По просьбе организаторов, моментов на кадре, где Мирта Эдкинс-Тёрнер что-то заполняла в тетраде были вырезаны из шоу. Под предводительством парламента, президента Панема и СМИ записи были изъяты и строго засекречены. Через пять лет после свержения и убийства президента Сноу записи были рассекречены и переданы семье принадлежащего. Также копия файлов было передано Китнисс Эвердин. Китнисс о записях была одна из первых узнавших об их существовании и признала их, как: "Записи человека отважного и по-настоящему храброго война и победителя 74 Голодных Игр, пережившего все на своем пути".