Вот тебе стул - сядь на мое место. Только осторожно: из него торчат пики.

Вот и подошел к концу третий год обучения наших героев в школе магии и волшебства. Столы большого зала ломились от вкусностей, а голова Дамблдора ломилась от очередных бредовых идей. Этот массовик-затейник уже давно принял за традицию говорить детишкам всякую несуразную жесть, официально называемую "последней речью директора перед каникулами". И каждый год этот беглец из дома престарелых маразматиков выдумывал что-нибудь этакое, раздражая тем самым адекватных людей вроде слизеринцев, когтевранцев и коллег, но в то же время восхищая восторженных грффиндорцев и пуффендуйцев: те считали его мудрецом с гениальными мыслями, хранящими в себе множество тайн и глубокого смысла. Остальные же просто думали, что Альбус - поехавший на старости лет пень. Думали, но никогда не говорили, ведь иногда и у пней просыпаются чувства. Особенно чувство жестокости. Получается так, что каждый год этот веселый бородач, завернутый в занавески, украденные из отеля Хилтон, выдумывал ученикам новые проблемы, зная при этом пути их решения. Хотя, надо сказать, что, судя по всему, и преподаватели школы мало интересовались здоровьем своих подопечных. Макгонагалл. Три первокурсника во главе с "особенным" мальчиком, жизнь которого надо беречь и лелеять, подходят к тебе и говорят, что необходимо позвать Дамблдора из-за чего-то оооочень важного? Затяни чепчик потуже и скажи, что директор в отъезде: ничо не знаю - моя юбка с краю! Снейп. Тебе показалось, что все те же первокурсники замышляют дело? "Да плевать ваще, я это просто так ляпнул: я же злой мрачный мужик". Хагрид. Мда, тут вообще говорить не о чем. Иногда мне кажется, что именно он запустил эту чертову игру в Агату Кристи, делая тайну из всего, что только можно. Не хватало еще, чтобы он каждый раз говорил нечто вроде: "Слоновье кладбище - не место для юного волшебника, ой... Только не забудь: это наш маленький секреееет". Но я как всегда ухожу от темы. Сейчас всех больше всего интересовало, какую же психоделичную речь двинет директор на этот раз. Никого уже не волновало, какой факультет станет лучшим по итогам года, ведь все понимали, что уже давно дело вовсе не в очках, а в одном избранном очке.… Но опять же: все понимали, но никогда не говорили. Под хор имени профессора Флитвика, окончательно прошедшего курс пластических операций (тоже тот еще мутный тип, надо сказать... и да, я знаю, что это было только в фильме!), магическое подобие заключительной линейки было объявлено начатым. Состав большого зала можно было разделить на несколько категорий: замученные и уставшие, ленивые и абсолютно не уставшие, директор. Тот сиял, как крематорий - пугающе и непредсказуемо. Также можно было выделить одну знакомую нам блондинистую персону - Драко Малфоя. Его, пожалуй, нельзя было отнести к какой-либо категории, потому что из года в год на подобных мероприятиях юный мажор магической Британии выражал своей мимикой яростное презрение и ненависть ко всему, что его окружает. Но в этот раз все было куда хуже: по непонятной Драко причине на протяжении вот уже двадцати минут от начала пиршества на него пристально пялился директор. Нельзя сказать, что Малфой не любил привлекать внимание и ловить на себе изучающие взгляды, но... Томный пилеж глазами, выглядывающими из-под очков-половинок, не давал ему покоя. Находясь на ранних этапах пубертатного периода, несчастный аристократ начал подозревать неладное. Но звонкий удар ложечкой по рюмочке отрезвил весь зал и Дамблдора, которому пришла пора говорить прощальные воодушевляющие слова. Драко с облегчением вздохнул и сделал вид, что он тут не при делах. - Дорогие студенты! - начал директор. - Я рад объявить вам, что очередной учебный год подошел к своему логическому завершению! Аплодисменты! Весь зал бурно захлопал в ладоши. Драко сложил руки на груди, уже не зная, как еще ему сесть, чтобы пойти против надоевшего общественного строя. - И, конечно, настал тот самый момент, которого мы все так ждали! - воскликнул Альбус. - Пора объявить лучший факультет! "Да, и перечислить мне зарплату", - подумал Снейп, злобно пялясь на начальника, одетого в новую штору. - Итак! - Дамблдор деловито откашлялся и продолжил. - В этом учебном году вы все... "Остались в живых", - натягивая бровь на глаз, думала Макгонагалл, успевшая влезть под шафе еще в начале праздника. Кто-то явно теряет хватку... -... показали отличные результаты в учебе! Но все же один факультет вновь проявил себя самым сильным, самым ярким и талантливым! В этом году, как и в прошлом, мы оставляем флаги Гриффиндора! Гриффиндор заликовал, Пуффендуй в принципе тоже: им уже все равно. Представители победившего факультета полезли обнимать смущенного покрасневшего Поттера, которому опять достались все овации. Но не тут-то было... - Да-да, молодцы, Гриффиндор, отлично, Гриффиндор. Однако! Мы оставим их флаги висеть, чтобы сразу же сменить на новые! - торжественно объявил Дамблдор. *Звук зажеванной пластинки. Кто-то за столом Гриффиндора подавился тыквенным соком. А, это Джинни. Ну, и фиг с ней. В зале повисло напряженное молчание, и только директор довольно улыбался. - В связи с последними событиями я должен объявить о присуждении дополнительных очков! Абсолютно каждый в зале понял, что эта фраза не предвещает ничего хорошего. Более того, она уже была произнесена два года назад. Макгонагалл мигом побагровела. Она автоматически потянулась за бокалом, но Снейп резким движением перехватил ее руку, взглядом давая понять, что больше опохмела она от него не получит: самому пригодится. А Дамблдор тем временем решил продолжить: - Объявить о присуждении дополнительных очков... Мистеру Драко Малфою! - имя шокированного ребенка директор произнес с особой интонацией. Но я не буду говорить, с какой, потому что подобный жанр был удален с фикбука. *Привет госпоже Мизулинооой! Весь зал мигом посмотрел на Драко. Тот в свою очередь не знал, куда спрятаться. В одну секунду он почувствовал себя так неловко, как не чувствовал еще никогда. Он в панике пытался припомнить, что он просил у отца на Рождество. Пункта "сотня пристальных агрессивных взглядов" ни в одном из списков не было. Но директор не останавливался: - За способность хладнокровно мыслить, когда другим грозила серьезная опасность, я присуждаю Драко пятьдесят очков! - добрым голосом сказал он. Малфой хотел скрыться под столом, но не успел: радостные слизеринцы полезли к нему с поцелуями и объятиями, которые сам Драко просто терпеть не мог. Все остальные школьники с подозрением косились на слизеринского героя, пытаясь понять, о какой хладнокровности, собственно, идет речь. Никто не сомневался в том, что Малфою было крайне холодно на проблемы и опасности других, но и причин награждать за это вроде как не было. Макгонагалл по старой кошачьей привычке хотела было вцепиться в лицо директора когтями и нассать ему в тапки для коллекции, но Снейп опять не дал ей даже дернуться. Все-таки оклюменция - полезная вещь. - Не сегодня, Минерва, - прошипел Северус, у которого, надо сказать, тоже подергивалось правое веко. Но и на этом старый волшебник не закончил: - Мистер Малфой. За ваше истинное, кхе-кхе, мууужество и выдающееся обаяние я присуждаю Слизерину пятьдесят очков! Вам очень идет ваша новая стрижка. Драко стал совсем красным. Как вареные креветочки к пиву. Он уже пожалел, что вообще посетил эту обитель деградации и морального разложения. Он теперь совсем не удивлялся, почему его тетушка Белатрисса - спятившая кретинка с садистскими наклонностями. Темный лорд и Азкабан тут были не при чем: местное образование сводит людей с ума. Драко теперь казалось, что абсолютно идиотические причины победы Гриффиндора в позапрошлом году - просто симптом шизофрении, развивающейся у сбрендившего Дамблдора. Впервые в жизни Малфой почувствовал себя объектом несправедливости. Но как объяснить это толпе школяров, готовых растерзать столь возвышенную и осыпанную дешевыми блестками личность? Никто не поверит ему, никто не признает, что подобное поведение директора вовсе не результат взяточнических махинаций его отца, а следствие одной поехавшей крыши. Ведь Дамблдор просто не может быть сумасшедшим! Он гений! Самый сильный маг в мире! Малфой бы и рад наслаждаться столь неожиданным приливом восторга и уважения, но ведь ничего подобного не последовало. Его теперь просто ненавидят и, не дай Мерлин, начнут чморить, как одно время Снейпа. Сам Снейп, в свою очередь, схватил палочку правой рукой, чтобы в случае необходимости оглушить явно невменяемого Хоттабыча, а левой продолжал удерживать Минерву, у которой от ярости пробились кошачьи усы. - И, наконец, за исключительный ум, сообразительность, талант ко всем направлениями школьной жизни, за невероятную харизму и превосходство над невежественными друзьями, которым он так умело противостоит... Я награждаю мистера Малфоя сотней очков! Таким образом, - радостно провозгласил директор, - в этом году, благодаря замечательнейшему юноше по имени Драко, победил Слизерин! Да начнется пир! Порыжевшие от флюидов Уизли флаги Гриффиндора сменились на зеленые. Лицо Драко тоже. Его аппетит был отбит начисто. Сидевшие рядом Кребб и Гойл слегка отодвинулись, обиженно глядя ему прямо в душу. - Что?! - воскликнул Драко. - Вы серьезно считаете, что эта провокация имеет реальное отношение ко мне?! Вы думаете, это я его надоумил говорить эту чушь при толпе? - Да, - в один голос ответили абсолютно все слизеринцы и несколько человек с соседнего стола. - Ты же у нас особенный, - язвительно протянул Блейз Забини. - Странно, что у нас вообще Дамблдор речь толкал, а не ты собственной персоной... Малфой. Драко взглянул на директора. Тот приподнял бокал в его честь и, стреляя глазками, отпил из кубка немного бухлишка. В ту секунду блондин больше всего мечтал о том, чтобы в этом бокале оказался отвар из ядовитых цветов, смешанный с вареньем из стекловаты. - А я так не думаю, - протараторила Пэнси Паркинсон писклявым голоском. - А стрижка у тебя, правда - отпад. - Спасибо, - буркнул Драко, приглаживая волосы, - пойду, побреюсь налысо... С этими словами мальчик вылез из-за стола и направился к выходу из большого зала. То, что произошло за эти считанные минуты, поразило и ранило Драко до глубины души. Ему не хотелось ни есть, ни пить: впервые за много лет он почувствовал себя таким чужим и преданным в знакомой до дыр школе. Все таращились на него так, словно он голый танцует чечетку на трупе Дамлдора. Теперь все его не любят и открыто презирают, даже какие-никакие друзья. А все почему? Потому что один чертов старикан решил сделать на нем абсолютно бессмысленный и неуместный акцент! А, как известно, людей обычно бесят подобные ситуации, когда одного единственного человека поливают сахарным сиропом из похвалы и внимания, а остальных кидают сохнуть в стороне с бумажным конусом с надписью "лузер". Однако, кто бы там что не говорил, Драко был не из тех, кому уж так хотелось вылезать в на всеобщее обозрение: подшутить коллективно над гриффиндорским неудачником - можно, но вот стать объектом изучения для сотни разъяренных глаз - спасибо, не стоит. Драко переоделся в пижаму и решил поскорее завершить этот чертов день, нырнув в спокойный, уютный сон.

Сон Драко

Картинки менялись одна за другой, и каждая была настолько живой и реалистичной, что на миг Малфой подумал, что его разбудили посреди странного волшебного мира, и в какой-то момент к нему на встречу выскочит шизанутый белый кролик. Но все оказалось совсем не так. Драко очнулся в неизвестном на первый взгляд месте. Вокруг была кромешная темнота, в которой даже глазу не за что было зацепиться. Пол под ногами мальчика был мягким, как ковер. Таинственное место не вызывало чувства тревоги: в нем было тепло, и даже, как показалось Драко, пахло выпечкой. Мальчик решил сделать несколько осторожных шагов вперед. Неожиданно в другом конце загадочной комнаты появилось окно, распахнувшееся от сильного порыва ветра. Лунный свет проник внутрь и слабо осветил помещение. Драко осторожно приблизился к окну, и прохладный бриз заиграл его светлыми волосами. На улице была глубокая ночь. Единственное, что мальчик смог разглядеть вдали - это огромное бескрайнее озеро, отражавшее серебряную поверхность Луны. Драко не боялся, но был насторожен. Комната стала приобретать очертания: справа от окна находился письменный стол, возле которого стояло небольшое кожаное кресло, на котором небрежным комком валялся шерстяной плед. Слева от себя Драко заметил книжный шкафчик, в котором одиноко лежала абсолютно незнакомая ему книга, покрытая пылью и паутиной. Малфою на миг показалось, что он понял, куда именно его отправило странное сновидение: это была его родная маленькая комнатка, в которой он провел свои детские годы и, возможно, провел бы и последующие, если бы родители не решили поселить его в более просторную спальню. С тех пор по официальной версии, изложенной ему слегка смущенным отцом, старая детская стала чем-то вроде складского помещения для всякой женской дребедени его маман (см. красная комната мистера Грея). Драко аккуратно взял в руки потрепанную книжку, от которой почему-то сразу же пахнуло приторными духами а-ля "Ароматы любви", да так, что у обомлевшего школьника заслезились глаза. Брезгливо держа книжонку на вытянутых руках, Драко кончиками пальцев открыл первую страницу, на которой... КРУПНЫМ ШРИФТОМ БЫЛ НАПИСАН НИЗКОСОРТНЫЙ ДРАРРИ-ФАНФИК С КАРТИНКАМИ! Кхм, на самом деле на ней не было ничего. Как и на второй, и на третьей - книжка была пуста. Драко напрягся: он сюда деградировать пришел, а не загадочки решать. Но долго ждать не пришлось: таинственный томик сам раскрылся на нужной страничке, на которой каллиграфическим почерком было написано "Здравствуй". Драко напрягся сильнее. - Добрый вечер, - буркнул Малфой и брезгливо захлопнул книжку, не желая продолжать с ней диалог, находя это слишком глупым и бессмысленным. Но книжка так не считала и снова распахнулась на середине. Смазанный шрифт на полстраницы возмущенно спрашивал: "Ты что, не хочешь побеседовать со мной?!". - Нет, - коротко ответил Драко, сморщив нос, и поставил странную книжечку обратно на полку. - Муть какая-то... Кому придет в голову беседовать с книгой?! Зачем мама вообще хранит эту гадость? Драко уже собрался поспешно покинуть помещение, состроив такую гримасу, кою обычно строят юные школьники, обнаружившие на папиной кассете с Винни Пухом немного иной контент. Но вдруг беглец почувствовал мерзкий запах и жар за спиной: тетрадка на полочке горела, как грешница в объятиях инквизитора, облитая тем самым "Ароматом любви". Забыв о том, что вокруг как бы темно, Драко рванул с места, стукнулся мизинцем об угол своей старой кровати и в страшных агониях рухнул на пол. Неожиданно в комнате зажегся яркий свет, ударивший мальчику в глаза. Дверь открылась, и внутрь чинно прошел отец Драко - Люциус в сопровождении своей жены. Драко облегченно выдохнул, а родители в изумлении смотрели на напуганного до смерти сына, лежащего на полу. - Драко, тебе нездоровится? - шокировано спросила миссис Малфой. - И что ты вообще забыл в, кхм, детской комнате (хе-хее)? Мы же решили, что ты уже вырос из нее и будешь жить в более просторном месте, не так ли? Зачем ты сидишь то тут, да еще и в полной темноте? Нарцисса протянула сыну руку, помогая тому встать на ноги. - Мы с отцом весь дом обошли в поисках тебя, - обняв мальчика, сказала она. - Не теряйся так больше. В один миг даже во сне Драко почувствовал себя очень счастливым, он почувствовал тепло и заботу, которые наполнили его душу с приходом любимой семьи в этот маленький уголок его детства, семьи, которой ему так не хватало в последнее время. Он даже позабыл о том, что только что случилось за его спиной, и просто был безумно рад увидеть родных. Но по законам жанра все не могло быть так хорошо. - Заканчивайте эти лобызания, - ледяным голосом промолвил Люциус. - Нас ждут. - Да, сынок, - пояснила Нарцисса, - у нас в доме гости... - Именно, - раздраженно буркнул отец, - и я хотел бы, чтобы ты поздоровался с ними, а не валялся тут, прячась от всех и позоря меня! Настроение Драко вновь рухнуло в бездну печали и безысходности: а ведь все было так хорошо... Но отец нередко злится на него, ничего нового тут не случилось. Мальчик покорно кивнул и собрался выйти из комнаты, чтобы познакомиться с гостями, но гости сами пришли к нему. - О, замечательно, что вы решили пройтись...- смущенным и наигранным лицемерным голосом пропищал Люциус, - я как раз звал Драко к ужину. Он у нас приболел. Сам Драко не видел, с кем за дверью так пришибленно беседует отец. Обычно таким тоном он говорил только с матерью Нарциссы и налоговой инспекцией, но первая уже давно померла, а инспекторам вряд ли захотелось бы здороваться с семьей должника: не до того вроде как. Оставался лишь один вариант: к Люциусу приперлись цыгане - оценивать знатного жениха для своей дочери. Версия бредовая и маловероятная, но Драко почему-то нервно сглотнул. - Помолчи, ползучий зверек, - прошипел незнакомый голос. - Я сам решу, когда будет ужин. Давай посмотрим, чем же так болен твой маленький отпрыск. Так это детский доктор? С каких пор Люциус так пресмыкается перед врачом, обычно все совсем наоборот: несчастный лекарь еще и денег доплачивает, лишь бы сбежать поскорее. - Конечно, господин, - Люциус прижался к косяку и провел гостя в комнату. Гость был одет в черную мантию с капюшоном, из-под которого невозможно было разглядеть лица. Он медленно прошел в помещение, осматриваясь по сторонам и, наконец, застыл мрачной тенью перед уже не на шутку напуганным Драко. - Так-так, - прошипел незнакомец, - что тут у нас? Да ты, как я погляжу, - копия этого беловолосого червяка-Люциуса. Вы с ним так похожи... Драко взглянул на отца и увидел не старшего Малфоя, а себя самого с разбитым носом и слезами на глазах. От увиденного у мальчика закружилась голова, и задрожали ноги. - Даа, - протянул гость, - так оно и есть. Не тебя ли побила мелкая поганая грязнокровка? Лицо Драко исказилось страхом и отчаянием. Он с надеждой взглянул на мать и увидел вместо нее свою безумную тетушку Беллатрису, облизывающую кинжал. А уж она то занимала лидирующие места в списке его страхов, периодически соревнуясь с боязнью быть прилюдно униженным и остаться ни с чем и ни с кем. Что, собственно, неудивительно: кому еще пришло бы в голову на Рождество одарить годовалого племянника дохлым ужом и набором сетчатых чулков с комментарием: "Это тебе на вырост". - Сын, - грозно промолвил Люциус, - ты опозорил меня! Как ты мог?! Что теперь с нами будет? - Пускай решает министр магии, - язвительно проговорила Лестрейндж. - Прекрасная мысль, Белла, - прошипел жуткий мужчина в капюшоне. - А я пока расположусь в этой замечательной комнате. Как ты думаешь, здесь хватит места для моей зверюшки? - Хватит, мой лорд, я не занимаю много места, - послушно пробормотал Люциус. - Я не про тебя, идиот! - воскликнул гость. – Я про змею! Мне нужен только твой сын. Он будет прислуживать мне... Неожиданно шкафчик, стоящий возле кровати, распахнулся. Перед глазами Драко предстало жутчайшее зрелище: прямо под ноги зловещему незнакомцу рухнуло окровавленное тело мальчика, одетого в слизеринскую форму, по которому проползла огромная змея. Она обвила ноги побледневшего от ужаса Драко и уютно устроилась на его детской кровати. В дверь постучали. - А вот и министр магии! - громко воскликнула Беллатриса. Дверь распахнулась, и в нее зашел одетый в яркие розовые одеяния Альбус Дамблдор. От него пасло "Ароматами любви" и средством для мытья стекол "со вкусом" лимона. - И что у нас тут произошло, господа? - сверкая очками-половинками, спросил теперь уже бывший директор. - Кого наказать? - Его! - в один голос крикнули все присутствующие, указывая пальцами на Драко. - Да, накажите его хорошенько! - поддержала огромная змея. - Этот мерзкий выродок получит своё! - И, за что же? - поинтересовался Дамблдор, заманчиво потирая ручонки и пялясь на Драко, который уже и не знал, как сбежать из этого больного сна. - Да хоть за это! - гость в черном одеянии указал на стену над кроватью. - Глядите, что он тут устроил. На стене кровавыми разводами было написано "Враги наследника трепещите! Осуществлю самые грязные фантазии, просто отдай письмецо сове Драко Малфоя, сладкий". Бровь Дамблдора заинтересованно подпрыгнула вверх, а рука незаметно потянулись в карман за клочком бумаги. - Но-но, - робким дрожащим голосом прошептал Драко, - это не я сделал: я же видел, как этот человек в капюшоне только что написал все это! Я клянусь! Папа, скажи им! Люциус уставился в пол и промолчал. Все остальные злобно рассмеялись. - Ты думаешь, что кто-то поверит твоим лживым словам?! - хихикал жуткий человек, вытирая окровавленные руки о свой длинный черный плащ. - Белла, можешь больше не отрезать себе пальцы, спасибо. - Да, мой Лорд, - влюбленным голосом отозвалась Лестрейндж. Вдруг за спиной у Драко снова загорелась книжка, лежащая на полке. Все "гости" вечера переглянулись. Дамблдор приблизился к шокированному мальчику, нагнулся и прошептал ему на ухо: «Да ты еще и вор». - Нет! - воскликнул Драко. - Нет? - промурлыкал Альбус, разглядывая книжку. - Тогда, что здесь делает мой личный дневник? Присутствующие шокировано вскрикнули. - Гляди, Люциус! - прокричал волшебник в темном одеянии. - Гляди! Твой сын - ничтожество, как и ты! Вор, предатель! Пришло время поужинать! Прозвучал шипящий приказ на парсултанге. Огромная змея стремительным рывком вцепилась в горло Люциуса и уползла с ним за дверь. Мучительные крики и мольбы о помощи раздавались из-за стены; Драко дернулся, чтобы спасти отца, но его схватил за руку Дамблдор. - Мы еще не решили, что делать с тобой, - улыбаясь своей светлой и искренней улыбкой, проговорил Дамблдор. Единственным, что смог сказать Драко, было: - Но я не виновен... - Глупец. Тебе никто никогда не поверит! - незнакомец в длинном одеянии подошел вплотную к мальчику и медленно снял с себя капюшон. Глаза Драко наполнились злобой и ненавистью: перед ним стоял Гарри Поттер. - Я считаю, его надо казнить на рассвете, - сообщил гриффиндорец. - Позовите палача. Теперь его услуги нам точно понадобятся. А эту, - он указал на Беллатрису, - обратно в Азкабан. Беллатриса вмиг испарилась, а Дамблдор лишь с согласием кивнул и протянул Драко свой личный дневник: - Возможно, теперь ты все-таки решишь побеседовать со мной. Выбор за тобой, - и кокетливо улыбнувшись, также исчез из сна. На открытой странице зловонного дневника красовался череп - метка Пожирателей смерти, а рядышком - маленькая черно-белая колдография, на которой молодой и цветущий Дамблдор обнимался с каким-то юношей с бузинной палочкой в руках. По законам шизоидного сна лицо юноши прояснилось и стало похоже на лицо самого Драко. Тем временем Гарри самодовольно развалился в кожаном кресле Малфоя, укрываясь шерстяным пледом. - Хочешь, я подарю тебе носок? - язвительно поинтересовался он у Драко, у которого на глазах проступали жгучие слезы. - Закрой свою пасть, Поттер! - вскрикнул Малфой. - Ты теперь и в мой сон затесался, идиот паршивый! Рожа шрамовидная! - с этими словами он швырнул дневничок директора в гриффиндорца. Гарри хитро улыбнулся. - А где ты тут шрам заметил? - Поттер привстал и приподнял свою темную челку, под которой не было ничего, кроме светлой чистой кожи. Затем он медленно подошел к блондину. - Присмотрись повнимательнее, у тебя зрение получше моего будет, - он резко надавил пальцем на лоб Драко, тот сразу почувствовал невыносимую жгучую боль. - Видишь? Кто теперь шрамовидный?! Воспользовавшись моментом и преодолев резкие болезненные ощущения в области лба, Драко со всей своей молодецкой прытью всадил Поттеру кулаком по очкам, отчего тот завыл, хватаясь за глаза, в которые, видимо, попали куски разбитого стекла. Быстро осмотревшись по сторонам, Драко заметил свою старую детскую метлу в углу комнаты. Увернувшись от заклинаний рассерженного Поттера, Малфой вскочил на метлу и выпрыгнул в изначально открытое окошко. За его спиной из комнаты раздался мучительный вопль Гермионы Грейнджер: - Он ударил меня и назвал грязнокровкой! На секунду Драко замешкался и думал проверить, что же могло случиться с Грейнджер, ведь бил то он Поттера, но вовремя передумал, убедив себя, что женщин, конечно, бить нельзя, но Грейнджер - не женщина, она - Грейнджер. Он полетел вперед, прямо над озером навстречу рассвету. Улетев подальше от дома, Малфой, наконец, почувствовал облегчение. Лицо обдувал холодный утренний ветерок, и никто уже не мог догнать его. Но не тут-то было. Звенящий крик какого-то магического зверя оглушил Драко. Он успел лишь обернуться и увидеть, как здоровый клювокрыл на стремительной скорости влетает ему в спину. Драко свалился с метлы и полетел прямо в озеро, услышав попутно, как до боли знакомый голос Северуса Снейпа с разочарованием сообщает, что команда Слизерина опять проиграла. Рухнув в ледяной водоем, Драко окончательно отдался сну, который медленно потянул его в черную бездну, на самое дно. Он уже не сопротивлялся, он просто глядел на блики солнца, исчезающие в толще воды. Его бездыханное безвольное тело опускалось все ниже и ниже. Достигнув самого дна, Драко, наконец, проснулся. Глаза юнца резко раскрылись. Все его тело было в холодном поту, одеяло валялось на полу, а сам он навернулся с кровати прямо в момент пробуждения. К его счастью, этого неловкого момента никто не узрел: несколько соседей по спальне храпели в пьяном угаре, даже не сняв с себя школьную форму. Остальные, очевидно, все еще праздновали окончание учебного года в гостиной. В голове Драко даже зародилась мысль присоединиться к ним, но, вспомнив инцидент с награждением факультетов, он решил, что отыграть роль изгоя до конца этого дня будет правильнее, чем лезть к бухим и еще более непредсказуемым товарищам. По этой причине Малфой поднял одеяло с пола, улегся поудобнее на кровать и начал обдумывать ту жуткую наркоманию, которая ему приснилась. Полежав минут десять, уставившись в потолок, Драко так и не нашел глубинной философии в своем глупом неприятном сновидении и снова задремал. Но стоило сну вновь окутать его разум, как дверь в спальню с грохотом распахнулась, и этот жуткий грохот буквально вырвал мальчика из сладкой дремоты. В комнату, шатаясь, проникли два объекта женского пола, что уже само по себе было неправильно. Малфой занервничал: небось, эти идиоты опять на спор играли и решили над ним поприкалываться. Девчачьи комнаты располагались полярно противоположно, к тому же отсутствие нижнего белья разных размеров и видов, разбросанного по всему помещению, должно было смутить заблудших дам. Но дамы не ошиблись, и Драко осознал это, когда два глупо хихикающих существа стали приближаться к нему, "перешептываясь" между собой писклявыми голосами Паркинсон и ее толстой подруги, от веса которой старенький паркет предательски затрещал. Обомлевший и смущенный Драко накрылся одеялом и сделал вид, что спит и не чувствует, как подпрыгивает его кровать от каждого шага овервейт однокурсницы. И вообще, он - мальчик хороший: в девять часов пожелал дяде Северусу и Филчу в роли Степашки спокойной ночи и лег спать. Не похоже, что две лохматые и перекошенные бабищи пришли спеть ему песенку. И тут, толстая подруга начала подталкивать Пэнси со словами: - Давай, у тебя не будет больше возможности! *ик Подурга. *ик Чичас или никогда! Чувства ндо раскрывать, а парни лбят чувственных двушек! *ик А уж у меня этих парней столько было... - Скока? - размазанным (да, именно размазанным) голосом спросила Пэнси. - Та многа! - заявила подруга, продолжая пихать свою тощую приятельницу в сторону мирной колыбели Драко, который чуть не заржал от мысли, что его сокурсница просто пожрала всех своих парней. А вы думали, кто чудовище тайной комнаты? Василиск ее домашний червячок... Но представителю аристократии стало не до смеха, когда он почувствовал чью-то руку на своем плече. Он сжался еще сильнее, как будто дементоры пришли по его душу. - Он такой милый, когда спит, а эти волосы, - мечтательно прошептала Пэнси, протягивая свои низменные конечности в сторону прически Драко. - Прям ангелок... - Так возьми его в свой рай, мать! - дожевывая что-то, приказала подруга. И Пэнси бы взяла, если бы Драко не выскочил из постели, как ошпаренный утюгом кот. - Вам что тут надо, нечисть лесная?! - завопил Драко. - Я не заказывал на последний звонок бесплатных девушек по акции, со стопроцентной скидкой для слепых инвалидов! Я что, похож на слепого?! Пэнси напугано взглянула на подругу, которая в отличие от нее не опешила и встала в боевую стойку: - Чо стоишь, ну-ка целуй его! Парни любят неожиданности! Глаза Драко округлились до размеров НЛО и даже собрались покинуть лицо, чтобы стырить пару коров. Такой наглости натуральный блондин явно не ожидал. Он уже хотел сообщить "невестам" о том, что и об этом узнает его отец, но передумал, потому что зарекся, что лучше об этом никто не узнает вообще. Мамзели тем временем продолжили наступление, загоняя свою несчастную жертву в угол. В угол бесконечной любви и обожания. Однако Драко нынче не собирался заниматься столь занимательной геометрией и попытался достать свою волшебную палочку. Из тумбочки, маленькие извращенцы, из тумбочки. Ту самую, которой он хотел отправить своих поклонниц в скоростное путешествие в сторону противоположной каменной стены лицом вперед, но не успел, потому что предусмотрительная Пэнси схватила ее раньше. И ничто не спасло бы скрученного юношу от сирен, почему-то пропустивших стадию красоты и завораживающего пения, если бы из гостиной не раздался стальной голос декана факультета, из-за которого весь праздник неожиданно кончился. Снейп был зол: он сам уже давно должен был храпеть в обнимку с пустыми бутылками и конвертом с зарплатой, но из-за нытья закодированного Филча о дебоше в гостиной Слизерина, ему пришлось в очередной раз наводить порядок. Наорав фирменным шепотом на учеников в гостиной, Снейп направился в спальни, старательно вспоминая, какая из дверей ведет в комнату парней: оглохнуть от пронзительного девчачьего визга ему не хотелось. Хотя никто и не стал бы спорить о том, что ученицы визжали бы от радости и возбуждения... В тот день Снейп не был в этом так уверен, поэтому отложил сею идею до лучших времен и ворвался-таки в спальню мальчишек, чем спас чуть не лишенного чести Драко. Застав наследника богатейшего рода магической Британии в шелковой пижамке, отбивающегося подушкой от двух настойчивых однокурсниц, Снейп всерьез задумался о том, что он явно что-то упустил в свои школьные годы. К счастью Малфоя, влюбленные фурии были выгнаны из спальни пинком лаковых ботинок под зад. Сам Снейп даже и не знал, что тут еще добавить. Как преподаватель и друг семьи, он должен был сказать что-нибудь жизнеутверждающее своему юному протеже, но ничего путного и приличного по данной теме Северусу в голову не пришло. Он лишь с сочувствием взглянул на перепуганного до дрожи Драко и вдруг впервые за много лет обнаружил, что мальчик очень похож на свою мать. Глазами.