Держи себя в лапках(с)

Зима накрыла Зверополис внезапно, как первая волна морской воды накрывает сухой песчаный берег в нежданный шторм. Однако морозам ещё не хватало сил, чтобы надолго задержаться в городе: температура скакала от снегодождя до коротких метелей, иногда мороз рисовал на окнах замысловатые узоры, а солнце пробивалось сквозь них, как сквозь витражи в соборах, покрывая светлыми пятнами пол комнаты, а затем осторожно подползая к самой кровати, чтобы в один прекрасный момент сделать всё вокруг таким ярким, что спать было бы уже невозможно. Джуди и не спала, но совсем по другой причине. Она напряжённо вглядывалась в лицо Ника, словно пытаясь силой мысли заставить его открыть глаза. Да, конечно, врач сказал, что боятся тут уже нечего, что опасность миновала, что, возможно, у её друга останутся шрамы, но в любом случае, это был лучший исход событий. А события были вот какими: в пятом часу утра её разбудил звонок от шефа Бого. Ник должен был дежурить ночью в отделении полиции, но, как потом выяснилось, тайно поменялся с другим сотрудником и отправился в одиночку выслеживать Полуночного Охотника, так СМИ прозвали неизвестного шутника, который, вымазанный в фосфоресцирующую краску с головы до лап, выслеживал мелких зверей, которые по разным причинам оказывались на улице в поздний час, и, словно играл с ними в кошки-мышки. То выскочит из-за угла, погонится, то просто бродит в отдалении, как привидение, некоторые просто видели его из окон домов. Зверь неподвижно стоял где-нибудь во дворе, потом уходил. Он ничего не крал, но посеял своего рода панику среди жителей Зверополиса, посему полиция с вечера и до утра искала его повсюду. Что именно произошло с Ником, никто сказать не мог, потому что во время очередного патрулирования улиц один из полицейских нашёл его в каком-то переулке, без сознания и с многочисленными ушибами и глубокими царапинами. Конечно, Джуди примчалась в больницу, куда её горе-коллега был доставлен. И вот сейчас, глядя на него спящего, она даже не знала, что сказать Нику, когда тот очнётся. В своём воображении она то вытирала слёзы от радости, что он очнулся, то костерила его на чём свет стоит за неосторожность и переоценку своих возможностей, то вообще молча и гордо уходила из палаты, а то и вовсе… Тут Джуди мотнула головой, прогоняя особенно навязчивую картинку, где он говорит ей, что хотел выследить Охотника, чтобы доказать свою храбрость, а она, смущённая и счастливая, совсем не по-дружески целует его. От таких мыслей становилось прямо-таки жарко, поэтому Джуди, стыдясь своих же мыслей открыла окно, впуская морозный воздух в палату. - Не стой у окна, вряд ли твои сопли будут радовать мой взор, - тихо раздалось за спиной. Джуди обернулась. Ник приоткрыл зелёные глаза и теперь неотрывно смотрел на неё. Она мысленно выругала себя, что предавалась каким-то мечтам, когда нужно было следить за состоянием её друга. Но всё же радостное спокойствие поднялось откуда-то из груди и плавно разлилось по всему её телу, поэтому вместо ответа, сотрудница полиции лишь облегчённо засмеялась, даже зажмурившись на какой-то миг. Теперь-то всё будет хорошо. Она вновь вернулась к его кровати и села рядом на стул. - Почему ты не сказал мне, что собираешься выслеживать Охотника? Это же и моё дело тоже. Ник слабо хмыкнул, и Джуди, несмотря на все усилия быть серьёзной, улыбнулась: Ник оставался Ником, с порезами, с ушибами, с какой-то не поддающейся логике упрямостью, но он всё равно был Ником. - Устроит ли тебя ответ, что у меня было назначено свидание в полночь, но вместо жгучей красотки мне явился Охотник? - Глупый лис! – в сердцах воскликнула Джуди и отвернулась, устремив взгляд в потолок, чтобы сдержать набежавшие от обиды слёзы. Свидание со жгучей красоткой, конечно! Она тут волнуется, не отходит от него, а этот тип умудряется шутить так, что сердце колет совершенно неуместное чувство ревности и желание наподдать по его рыжей заднице так, чтобы потом не повадно было говорить такие вещи. Пока разум Джуди настойчиво уверял её быть благоразумной и выглядеть невозмутимо спокойной, Ник осторожно сжал лапку Джуди. Она замерла, но не повернулась. - В этот раз придётся с тобой согласится, Морковка, я очень глупый лис. – Наступила пауза. Джуди молча внимала, всё ещё уговаривая себя не поворачивать головы. Она не видела, что Ник глядел на неё и улыбался. – Но видишь ли, мне всё это показалось очень опасным… - Ник Уайлд! – Джуди вскочила и с плохо скрываемыми слезами в голосе сказала, почти срываясь на крик, - Ты что, думаешь, я решила стать полицейским, чтобы в участке варить всем вокруг морковный суп и делать вязаные чехлы для пистолетов?! Я столько раз доказывала тебе и самой себе, что иду по правильному пути, а твои слова сейчас звучат просто оскорбительно! И как ты мог, зная… зная… - она запнулась, в порыве гнева не зная, какое слово подобрать, - зная мой чёртов страх потерять тебя, пойти на это дело в одиночку! И вновь повисла пауза. Джуди глубоко дышала, её глаза округлились так, словно кто-то только что вылил на неё ведро ледяной воды. Ник неотрывно следил за ней, но молчал. Уголки его губ еле заметно подрагивали в желании что-то сказать. Наконец, переведя дух, Джуди почти прошептала: - Ещё раз выкинешь что-то подобное, можешь забыть, что мы были друзьями, Ник Уайлд. И, конечно, после столь эмоционального монолога, ей ничего не оставалось, как покинуть палату, со всей силы хлопнув дверью. Её голос всё ещё звенел у Ника в ушах. Он прикрыл глаза и откинулся на подушку, затем шумно выдохнул. Седьмое пекло, если он так виноват, то почему ему хочется забраться на самый высокий небоскрёб Зверополиса и прокричать, что он – самый счастливый лис на планете?