PS: Я люблю тебя

Почему некоторые люди уходят из нашей жизни? Крепко закрывают за собой дверь и оставляют тебя в одиночестве. Ломаться, падать, умирать. В какой момент приходит осознание, что всего недостаточно? Недостаточно коротких поцелуев, нежных улыбок, от которых когда — то замирало сердце, недостаточно крепких объятий, в которых так спокойно засыпалось. Почему человек, с которым, казалось, можно прожить всю жизнь, исчезает, испаряется как капля россы под утренним солнцем? Никто не знает точного ответа, да и не может знать… Ульяна никогда не думала, что Гарик, тот милый и заботливый парень, в которого она когда — то влюбилась, сможет так поступить с ней. Она не могла даже представить, что в один прекрасный день, когда хочется поделиться со всем миром своим внутренним свечением, он придет и выкинет все, что у них было, как старый шкаф на помойку, который давно проеден жуком — точильщиком и уже едва не рассыпается в пыль. Неужели это так просто? Оставить ее, раздавить сердце, что давно отдано в его руки, и бросить на растерзание волкам. Она была как маленький кролик, которому просто необходима забота и ласка, а он… Он — лесник, что бросил несчастное животное во спасение себя. В конечном счете, Игорь ушел. По—английски. Не прощаясь. Собрал вещи, что первыми попадались под руку и оставил ключи от когда — то их дома на полке, так и не разу не взглянув на нее. Ульяна молчала, потому что знала, стоит ей сказать слово — слезы вырвутся огромным потоком из глаз, заливая весь окружающий мир. Она любила, но не была любимой.

***

Стрелка настенных часов, что давно идут неправильно, перевалила за полночь. Уже повзрослевшая Уля тихо прикрыла дверь в соседнюю комнату. Все та же квартира, все те же обои, давно расслоившиеся по углам, все тот же железный столик у дивана, который было бы пора выкинуть, но сил не хватает. Хотя, кого она обманывает, не сил — храбрости. Тогда, три года назад, Ульяне так и не хватило смелости сказать, что Гарик станет отцом. А он узнал, потом, когда приехал забрать оставшиеся вещи и увидел ревущую девушку с маленьким снимком в руках. И по спине пробежал холод. Казалось, вот он тот момент — когда можно все вернуть. Можно прижать к себе, сказать, как она нужна и какой он дурак, остаться и никогда больше не уходить. Но вместо этого, Уля услышала лишь: «Надеюсь, что ты не запретишь мне общаться с моим ребенком. И надевай носки, простудишься!» А после снова одиночество, что пробирало до дрожи, и отравляло и так испорченную душу. И как назло ему, босыми ногами по ледяному кафелю. Девушка не жила — существовала. Каждый день начинался с одной и той же фразы: «За что?» А ведь, правда. За что он так с ней, ведь были моменты, другие. Когда он бы сам надел на ее ноги носки и сверху укрыл пледом, когда принес бы кружку горячего чая и молча сел рядом. Потому что она не любит жалость к себе. Жалеть может каждый, поддержать мог лишь он. И казалось, что этот ад не закончится никогда. Собственная преисподняя с ледяными стенами и полыхающими пламенем дверями. И демоны неподалеку, вот здесь — на плече. Шепчут на ухо о собственной ничтожности и наслаждаются твоей болью. Хотелось кричать, но смысла не было. Все равно никто бы не пришел спасти. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. К сожалению или к счастью, все в нашем мире имеет свойство меняться. И Улина жизнь тоже. Теперь в квартире никогда не бывает тихо, потому что заливистый детский смех каждое утро будет маму. Никогда не бывает холодно, потому что если Уля привыкла к этому, ее дочь — нет. Никогда не бывает одиноко, потому что она слишком любит свою девочку и ни за что на свете не отпустила б ее. Девушка ожила. В остатках сердца вновь зажегся огонек, а в глазах появились маленькие блики счастья, пусть и мимолетного. Ульяна улыбалась, разговаривала и смеялась в кампании старых друзей, а по возвращению домой, вот как сегодня, проверяла, спит ли ее персональная вселенная и заходила в спальню. Где глубоко под кроватью зарыта небольшая деревянная шкатулка с балериной внутри. Она откроет ее и вслушается во всем известную «К Элизе» Бетховена и вспомнит их счастье, что длилось не долго. Любовь живет три года… Девушка осторожно сотрет слезы со щек, и мокрыми пальцами подхватит несколько смятых бумажек. Прочтет и улыбнется. И, как назло, память вновь подкинет разговор пятилетней давности. Он, как короткометражный фильм, всплывет, а после раствориться до следующего раза. Ульяна вспомнит то утро, когда Гарик, торопясь на работу, быстро напишет маленькую записку и оставит ее на столе. Он знает, что она будет волноваться. Он знает, что она вечно теряет свой телефон. Он знает, что она прочтет и улыбнется. Задастся вопросом: «Не это ли ее счастье?» и крепко прижмет бумажку к себе. А после предложит всегда делать так, оставлять небольшое послание, что помогало бы пережить очередной трудный день и так стремительно приближало вечер наедине. И Игорь согласится, принесет маленькую шкатулку, что собирался подарить на годовщину, и положит туда утреннее письмо. На память. Навсегда… Откинув десятки бумажек, фантиков, салфеток, что обычно попадалось под руку, Ульяна найдет одну. Самую затертую и самую важную. В ней будут две фразы, но каждая из них, словно новая надежда на счастливую жизнь. Она прочтет, сожмет в руке и уснет до следующего дня, когда ее вновь разбудит звонкий смех и ярко горящие его глаза… Стрелка настенных часов давно перевалила за три часа ночи. В спальне горит маленький ночник, а рядом стоит открытая шкатулка, без остановки напевающая «К Элизе». На кровати, крепко поджав под себя ноги, лежит девушка, с заплаканным лицом и расслабленными руками, из которых, точно березовый лист на ветру, вывалился маленький клочок бумаги, на котором едва видны слова: «Ты выйдешь за меня? PS: Я люблю тебя!»