Пирожки

Одинокая свеча тлела, освещая оранжевым светом небольшое кухонное помещение в церкви Святого Матиаса. Эстер, прикусив губу, сосредоточенно лепила пирожки с капустой. Девушка вздохнула и утерла лоб тыльной стороной ладони. Оказалось, что печь - это не такая простая задача, как представлялось изначально. Чуть позже отвлекшись от своего занятия, она несколько сердито посмотрела в окно. Там уже вовсю хозяйничала ночная тьма. Только неяркие масляные фонари стойко сопротивлялись ее натиску. Правда, этих фонарей не хватало, чтобы осветить всю улицу целиком, но, по крайней мере, одинокий путник не рисковал заблудиться в лабиринте улиц Иштвана или нарваться на неприятности. Потом послышались голоса патрульных, которые якобы обеспечивали безопасность в городе. Эстер замерла, сердце словно остановилось. Очередной пирожок так и остался не завёрнутым. Девушка перевела взгляд на часы, которые показывали ровно одиннадцать часов вечера. Комендантский час был объявлен еще три часа назад, а Дитриха все не было. Девушка топнула ногой, выражая свое негодование. Она продолжала раскатывать очередной кругляшок, который позже станет вкусным, горячим и, конечно же, мягким пирожком. - Уже так поздно! И где его черти носят?! – С негодованием проговорила Эстер, снова обращая взор на незавершенное творение. Вскоре и он присоединился к своим собратьям, что лежали на противне в ожидании часа, когда их отправят в горячую печь. Эстер все-таки завершила свой нелегкий труд. Даже не смотря на то, что она постоянно отвлекалась - поглядывала то в окно, когда слышала голоса людей полковника Радокана, то на часы, стрелки которых неумолимо приближались к цифре двенадцать. В очередной раз тяжело вздохнув, она поставила противень в духовку. Осталось только подождать, и все будет готово. И, разумеется, завтра утром все жители церквушки за завтраком полакомятся пирожками с чаем. Вытерев руки об фартук, девушка с тоской посмотрела на гору посуды. -А ведь обещал быть вовремя! И почему я одна должна и готовить и убирать? – недовольно пробурчала себе под нос Эстер. Она честно хотела разозлиться на Дитриха, но почему-то вместо этого ей было беспокойно. Он никогда не опаздывал. Помогал всегда и во всем. И неважно, что это было: поход в магазин, возня со стряпней или разработка очередного плана для их операций. Но именно сегодня он опаздывал. Да же не пришел к ужину! А ведь еще с утра обещался быть пораньше. Она очень-очень хотела на него разозлиться, но не могла. Эстер выронила из рук чашку, которую машинально вытащила из раковины. Та со звоном ударилась об пол и разлетелась на мелкие осколки. -Ой! – раздосадовано воскликнула девушка. Она опустилась на корточки и, тихо коря себя за неуклюжесть, принялась осторожно собирать осколки, которые так и норовили впиться в пальцы острыми краями. В этот момент в дверях кухни показался юноша, одетый в черные брюки и водолазку с длинными рукавами. Замерев на пороге, он молча наблюдал за Эстер. Его красивое лицо, на которое падал отсвет свечи, исказилось в кривой усмешке. Правда, она тут же исчезла, словно мираж в пустыне. Когда послышалось еще одно «Ой», а раненный палец был приложен к губам, Дитрих сделал шаг вперед и присел рядом с девушкой. Юноша невозмутимо собрал оставшиеся кусочки, разбившейся чашки. -Надо быть осторожнее, Звезда. Эстер очень удивилась неожиданной помощи со стороны, но потом, услышав знакомый голос, повернулась в сторону Дитриха. -Где ты был?! – она не только сердито окинула его взглядом, но и умудрилась дернуть рыжеволосого юношу за ухо, словно нерадивого отпрыска. – Ты обещал быть к ужину! -За что?! – возмутился парень, состроив виноватую мордашку. Сейчас Дитрих напоминал скорее нашкодившего котенка, нежели партизана со стажем. Но на девушку это не произвело ровным счетом никакого впечатления. -За то, что не пришел! - отрезала Эстер и поднялась с корточек. Вот теперь, когда Дитрих пришел живой и невредимый, она рассердилась по-настоящему. Выкинув битое стекло в мусорное ведро, девушка развернулась к нему и уперла руки в бока. Молодой человек с невозмутимым видом поднялся вслед за Эстер. Дитриха даже забавляла эта игра. Он как никто чувствовал, что его любимая кукла неравнодушна к нему. И факт этот в глаза юноши прибавлял ситуации особый шарм. - Интересно, если бы я сегодня помогал тебе на кухне, то кто бы следил за доставкой оружия? Или ты считаешь, что оно само окажется на нашем складе, Звезда? -Нет - все еще сердитая девушка продолжала сверкать глазами света лазури, но все же даже она понимала, что подобное мог сделать только Дитрих. И никто другой из их маленького партизанского отряда, который боролся с властью ненавистного вампира. Вот только это понимание совсем не способствовало ее смирению. – Ты мог хотя бы предупредить меня об этом! Знаешь, сколько раз мое сердце замирало, когда я слышала голоса патрульных? - Эстер… - попытался вставить хоть словечко в эту гневную тираду юноша, – Со мной же ничего не случилось! Дитрих, повинуясь порыву, притянул девушку к себе, прижимая к груди. Та от удивления замолчала. Все слова умерли, прежде чем успели завертеться на языке. Юноша, обнимающий ее, был таким родным и теплым… близким. Он всегда поддерживал ее. И сейчас его объятья дарили спокойствие, которого ей так не хватало. Ведь завтра они нападут на Дьюлу Кадара, когда он будет возвращаться из Империи Истинного Человечества. Но это будет завтра, а сегодня… А сегодня голубые глаза встретились с янтарными. Дитрих мягко улыбнулся, глядя в лицо девушке. Он точно знал, что и как делать, чтобы она смотрела на него именно так. В этом моменте было свое очарование, как и во всей игре, которую он вел. Его пальцы скользнули по щеке Эстер, кожа которой была мягкой и бархатистой. -Все будет хорошо, Звезда. -Дитрих… - сейчас она смотрела на него доверчиво, словно видела в нем единственного спасителя. Рыцаря, который, несомненно, сокрушит врагов и увезет ее в безопасное место. Юноша же наклонился, собираясь поцеловать, как показалось Эстер. И сейчас ей не хотелось, чтобы этот момент прекращался. Она даже потянулась к нему навстречу, прикрыв глаза. Но наклонившись к ней как можно ближе, юноша невозмутимо проговорил: - Я помою посуду, Эстер. А тебе стоит отдохнуть. Завтра у нас тяжелый день. Поняв, что она не правильно истолковала его жест, Эстер залилась краской и отпрянула от юноши. Резко сдернув фартук, она с силой бросила его Дитриху, который, надо признать, сумел поймать его и хмыкнуть в ответ. Эстер все еще пылала негодованием, не только на себя, но и на Дитриха, который повел себя не так, как она ожидала от него. -Надеюсь, ты не только домоешь посуду, но и проследишь, чтобы мои пирожки не сгорели! Она гордо развернулась и вышла из кухни. Дитрих же беззвучно смеялся, опершись руками о мойку. Но Эстер этого уже не видела. Чуть позже, когда посуда была вымыта, а выпечка была извлечена из духовки, Дитрих решил стащить один с противня. И сейчас просто пил горячий чай, жуя мягкий, как и ожидала Эстер, пирожок. Дитрих улыбался, вспоминая праведное негодование Звезды. Недобро улыбался. - А пирожки все-таки вкусные … - хмыкнул юноша, как бы подводя итог сегодняшнему вечеру, который, по его мнению, удался.