Новая сделка или Сальванские ведьмы

- «Когда находишь в таких домах что-то столь невинное, невольно натягиваешься как струна ещё больше, словно маньяк всё ещё здесь и это твоё предупреждение», - объясняла сама себе Молли, боясь потревожить тишину дома голосом. Но, как любого обычного человека, её преследовали десятки фобий и сейчас казалось, что даже думать надо тише. В доме всё ещё царила атмосфера ужаса и человеческого страха. Она вышла из гостиной, половицы предательски скрипнули и она замерла, почувствовав, как в груди что-то кольнуло. Любопытство снова взяло верх и девушка заглянула на кухню. Пожалуй, это было единственным местом, в доме, что сохранило свой светлый непринуждённый вид, пусть и немного запыленный. На столе одиноко стояла тонкая вазочка с увядшим цветком. Молли бросила взгляд на лестницу, ступеньки которой уходили в мрачную бесконечность. Сделав один шаг, её словно кто-то укусил, и она быстро взлетела по лестнице. Собственный топот отдавался в ушах и когда она присела возле перил, смотря на первый этаж, её начала пугать абсурдность своих действий. - «Ну, здесь никого нет! Ведь так?..» - ей снова показалось, что мысль прозвучала слишком громко. - «Ты уже не маленькая девочка. Дом пустой. Ничего не бойся», - уговаривала она себя, собираясь открыть дверь в чью-то комнату. - Полиция! – с упрёком шепнула Молли, поднимая с пола бумажный пакет от пончиков. В комнате было три кровати и девушка поняла, что это детская. На стене висели фотографии: у супружеской пары был сын и две дочери. Только в этой комнате Молли охватил ещё больший ужас. Она чувствовала откликавшийся детский страх. Покинув комнату, она почувствовала некое облегчение. На втором этаже были ещё две жилые комнаты и ванная, дверь в которую была открыта. Зеркало над раковиной было запылено, на раковине остались кровавые разводы и чёрные следы, словно от обожжённых рук. Они обхватывали раковину с двух сторон и Молли сделала вывод, что обладатель этих рук был вынужден опираться на неё. Под зеркалом остались те же чёрные капли, полупрозрачные, засохшие. Молли не хотела знать, что это и ни одной догадки не приходило в голову, что это была за «чёрная кровь», как она сама её нарекла. На коврике под раковиной остались две пары следов, по расположению которых Молли и поняла, почему кто-то из людей опирался на раковину и что здесь вообще происходило. Кто-то из жертв был изнасилован именно в ванной. Молли прикусила губу, почувствовав пробежавшие по спине мурашки и вышла обратно в коридор. Было желание снять туфли, дабы избавиться от этого громкого звука каблуков, но нагнавший её страх твердил, что кто-то обязательно схватит её за ноги, а обувь служит оберегом. - «Молли Гарвин, ты не нормальная», - сказала сама себе девушка, открывая дверь второй жилой комнаты. Это была спальня. Такая же потрёпанная, как гостиная. Молли задалась вопросом, неужели маньяк действовал один. По какому принципу выбирал жертв? Всех ли членов семьи насиловал? Новый вопрос накладывался на предыдущий и, осматривая помещение, Молли разгребала этот завал, отвечая сама себе. - «Маньяк не мог действовать один… Экспертиза показывает, что всех убитых женщин насиловал мужчина, а всех убитых мужчин… женщина. Значит, их точно было двое. Но почерк во всех случаях одинаковый. Исключая лишь маленьких детей. Все мужчины первоначально жестоко избивались. Хотя, как я поняла, в этой семье мужчине нанесли тридцать четыре ранения, от которых он, собственно, и скончался. Жертвы не живут на одной улице… Что их может связывать? Банда орудует только по семьям? Ничего подобного! Четвёртая жертва… одинокая девушка, недавно съехавшая от родителей. Пятое нападение – двое пожилых людей… Не в семье и возрасте дело… что тогда? Нельзя просто хаотично выбирать жертв из тысячи людей. Какой-то мотив же должен быть. Может, что-то искали?» Когда Молли вошла в последнюю комнату, она увидела то самое единственное незанавешенное окно. Точнее, занавешенное не полностью. Как будто человек стоял у окна и высматривал кого-то, а, может, ждал. Если осталась жива только мать погибшего главы семьи, значит, она знала, что кто-то явится и возможно способствовала произошедшему. - «Ну, это просто бред! Нет, это самое глупое предположение в моей жизни. Она сама находится в психиатрической больнице и сама пострадала. Хотя такие маньяки могли и над «своими» поработать… Нет, она не могла привести их сюда. Просто банальное совпадение. А может, она что-то предчувствовала?» Молли быстро вышла из комнаты, подгоняемая желанием скорее выйти на улицу и вырваться из обхвативших её зловещих рук страха. Она спускалась по лестнице, держась стены, и тут под ногой снова что-то скрипнуло. Скрип раздался более громкий, когда Молли снова надавила каблуком. Поднималась она по другой стороне и скрипа этого не слышала, значит, здесь что-то есть. Она устроилась на ступеньке ниже и достала фонарик, который прихватила с собой ещё перед отъездом. Молли постучала костяшками пальцев по ступеньке и в этом месте раздался глухой полый звук. Не без усилий ей удалось вытащить часть половицы. В тайничке лежал старенький дневник и полотно, свёрнутое в рулон. Обложка дневника была подписана в правом нижнем углу – Анна. - «Это дневник той пожилой женщины», - подумала Молли, уже разворачивая полотно. Это была картина, изображающая супружескую пару с маленькой девочкой. Молли перевернула полотно в надежде найти подпись. - С любовью. Хрон-Амун. XII век, - зачитала девушка и мимолётное прозрение дало ей на первый взгляд абсурдное предположение, что девочка с картины и есть Анна. Молли сложила дневник и картину обратно, закрыв тайник и спустилась на первый этаж, ускоряя шаги в желании уйти из этого дома. Но остановилась напротив книжных шкафов в коридоре. На полке стояла старая музыкальная шкатулка. - Любимой дочке. Анна-Мария будь счастлива, - значилась надпись на крышке шкатулки. - «XII век. Это вообще возможно? Значит, Анне сейчас должно быть восемьсот с лишним лет. Просто невозможно. Надо найти её и поговорить с ней. Может, она сможет мне ещё что-то рассказать», - подумала Молли. Она открыла шкатулку, и музыка ей показалась до боли знакомой. Это та мелодия, что она слышала во сне. Половицы в коридоре громко скрипнули и часть пола начала проваливаться. Перед Молли открылась лестница, ведущая в подвал. Она спустилась вниз, держа шкатулку, нагнетающую обстановку странной мелодией. Как только мелодия закончилась механизм снова сработал и проход в подвал закрылся. На мгновение повис мрак, но тут же по длинному коридору зажглись тусклые лампочки, маленькие, словно светлячки. - «Это что-то за гранью фантастики», - подумала Молли, идя по коридору без доли страха. Она оказалась на балконе, возвышавшемся в огромной зале. Зал составлял этажа три, не меньше и находился глубоко под землёй. В зале не было ни люстры, ни факелов, ничего, что могло бы давать свет, но видимость в помещении была отличная. Только спустившись, Молли оторопела от увиденного. В стенах зала было четыре огромных окна с балконами выходившими наружу. А за окнами… за окнами была туманная осень. Такая загадочная и умиротворяющая. Молли попыталась открыть одно из окон, но ничего не получилось. - Что это за место? – спросила Молли, как будто её кто-то должен был услышать. Она не ждала ответа, но внутренний голос подсказывал, что разгадка уже близко. Этот зал был похож на библиотеку в их фамильном доме. Тысячи книг, коробки со всякими безделушками, вроде амулетов, талисманов, колец и прочей ерунды. Она нашла рабочее место Анны. Уютный уголок под лестницей, с навесом. Широкое кресло, пуф под ноги, журнальный столик и лампа для удобного чтения. На столе лежала толстая серая книга. Шкатулка сама запела вновь. Молли дёрнулась, чуть не выронив её. Сквозь мелодию начал звучать детский голос, как в том сне. Это был знак. Знак, что она подобралась достаточно близко к чему-то, что было необходимо найти или открыть. Подойдя ближе, Молли заметила на обложке книги, будто процарапанный символ в форме клинка, обращённого лезвием вверх. - Сектантство? – спросила сама себя Молли, взяв тяжёлую книгу в руки. Открыв её на первой же странице, она увидела текст, написанный на неведанном ей языке. Пробегая глазами по странице, девушка смогла разобрать лишь одно единственное слово, отдалённо напоминающее написанием английский – Сунас. Таинственная книга связана с Хозяином! Но написана она на странном языке, о котором Молли раньше даже не слышала. Она пискнула от неожиданности, когда зазвонил телефон. - Рут… - проговорила она, смотря на высветившееся имя, и вспомнила о том, что она давно не поглядывала на часы. - Ну, ты где? Мы уже готовы возвращаться в офис, - нервно произнесла девушка. - Я… я сейчас буду, - сказала Молли, снова чуть не выронив шкатулку и продолжая рассматривать неизвестный ей язык. - Мы думали, ну по нужде отошла. А ты же на два часа пропала. Брэндон тут такие шуточки в твой адрес отпускал, уши в трубочку сворачивались. А потом начал меня запугивать, что маньяк и до тебя добрался и вообще… - Короче, Рут, ждите меня в машине! – Молли отключила звонок, закрывая таинственную книгу. Она понимала, что незаметно протащить с собой этот магический том не получится. Решив наведаться сюда ещё раз и не одной, Молли вышла из зала, прошла по коридору и перед ней предстал закрытый проход в дом. Она открыла шкатулку, из которой снова зазвучала музыка и, оказавшись на первом этаже, поставила шкатулку на место. Как только музыка закончилась, проход вновь закрылся. Выскочив из дома, Молли увидела, что напротив дома остались стоять только две машины, одна из которых принадлежала им. На месте происшествия остались двое полицейских, Рут, которая, сложив руки и осматриваясь, отстукивала каблуком быстрый ритм, и Брэндон, лениво опершийся на машину и докуривающий сигарету.