Кристофер

Открыв белую простыню, я смотрел в ее закрытые глаза.С каждой секундой после этого события я понимал, что больше никогда ее не увижу.Я рассматривал ее лицо, волосы, тело.Я пытался запомнить ее, чтобы держать ее образ в своей голове.Мои глаза набухали слезами.Я поцеловал ее в засохшее пятно от огнестрельного ранения.Слеза прокатилась по моему лицу и скатилась на ее лоб.Все резко сжалось внутри.Я винил себя в ее смерти, я должен был охранять ее, стеречь от каждого ходячего, от каждого шороха, должен был ей помогать, и вообще не отпускать ее в госпиталь.Ведь кроме меня -своего единственного сына, у нее никого не было.Я еще раз посмотрел на нее, в ее шрам кровяного цвета, опять слеза прокатилась по моему лицу.И я с чувством вины промолвил «Прости».Я закрыл белую простыню.Куча мыслей пронеслись, как шторм в моей голове в эту секунду, что все можно было исправить, ведь существует какое-то лекарство от этого.И сам себе ответил на этот вопрос«Конечно же, нет«Я положил свою руку на ее.Я почувствовал это холод от ее руки.Держа ее, я мысленно разговаривал с ней: просил о ее прощении, извинялся перед ней за все содеянное, но нужно было это сделать раньше, не так поздно. Я чувствовал, что Стрэнд увеличил скорость.Я более сильнее почувствовал течение моря.Мы плыли в Сан-Диего.