Раз, два, три

POV Трис Мне страшно смотреть на Питера. Я торопливо иду за ним, дергаю за руку. Пытаюсь остановить, но как только мы выходим на площадь, я замираю. Толпа бесстрашных, все как один. Отсутствующий взгляд и пустые глаза. Умиротворенное лицо. Эрик стоит на одном из столов и оглядывает толпу. Я пытаюсь скопировать выражение лица Питера, если Эрик что-то заподозрит, меня убьют. Всё просто… Вживленные маячки всей фракции. Безмозглая армия, готовая служить. Только против кого эта армия? Мы двигаемся рядами по шесть человек, останавливаясь лишь единожды, чтобы получить оружие. Мне тяжело дышать, грудь сдавливают плохие предчувствия. Маячки придумали в Эрудиции, значит, воевать мы идем не против них. Тогда кто? Вспоминаю почти забытые разговоры о Эрудиции и Отречении. О борьбе за власть. Тогда мне было не до политики, мне надо было не выдать свою сущность, надо было разобраться с отношениями с Фором. Это имя как толчок и я чуть сбиваюсь с ритма. Фор. Он возможно тоже не поддался на эту симуляцию. Единственный, среди тех, кому я могу доверять. Мы поднимаемся по лестнице, друг за другом. Слишком темно, чтобы я могла разглядеть кого-либо в этой толпе. Питер рядом и я стараюсь не потерять его. Чувствуется дуновение ветра, и я выхожу на поверхность. Бесстрашные стоят в несколько рядов, у самых рельсов. Слышны голоса и я узнаю один. Эрик. — И ведь так всё просто, — Эрик подходит ближе, останавливается где-то за моей спиной. Мне жутко хочется обернуться, но я впиваюсь ногтями в руку, заставляя себя стоять смирно. — Они действительно нас не видят? И не слышат? — спрашивает женский голос. — О нет, и видят, и слышат. Просто не обрабатывают данные так, как всегда, — отвечает Эрик. — Они получают команды от наших компьютеров в передатчиках, которые мы им впрыснули… — Остался один шаг. Джанин будет довольна. Отречение либо подчинится, либо погибнет. Эрик смеется, и женский голос ему вторит. Отречение. Они хотят напасть на Отречение. В голове вспыхивает, как воспоминание, моя симуляция и мертвые родители. Питер стоит справа, и я боюсь посмотреть на него. Эрик слишком близко. Мне надо найти Фора. Мне надо спасти Питера. Мне надо спасти родителей. Это всё какой-то дурной сон. Но подъезжает поезд, и мы заходим в вагоны. В толпе меня сразу оттесняют к краю, но я не выпускаю руку Питера, тащу его за собой. Он не сопротивляется, но и не помогает мне. Дышать совсем нечем. Тишина прерывается только мерным стуком колес. Я не могу собраться с силами и придумать хоть что-то. Главное не выходить с поезда. На улицах города я не смогу спасти ни себя, ни его. Поезд останавливается, а я резким движением бью Питера по шее, пытаясь не покалечить его слишком сильно, но всё же достаточно, чтобы он потерял сознание. Парень, как подкошенный, падает, но нас заслоняет толпа. Я оттаскиваю Питера за ящики и прячусь сама, главное чтобы никто не осматривал вагоны. Только это спасет нас. Бесстрашные выходят и я, приподнявшись, смотрю на медленно покидающих вагон. Среди них нет Фора. Поезд начинает движение, и я вытираю вспотевший лоб. Никто не проверял вагоны и это спасает нас. Слезы текут по лицу, но я упорно их стираю краем рукава. Мои родители. Мои родители сегодня, скорее всего, погибнут, а я осталась тут и спасла Питера. Может они ничего ему бы и не сделали, может он и остался бы жить. Но рисковать я не намерена. Питер всё еще не шевелился и это было передышкой. Его пульс был спокойный, и я присела прямо на коробки. Надо было решить, что делать дальше. Как справиться с ним, когда он очнется. Опять вырубить? Но я не смогу спустить его с поезда самостоятельно. А если он будет драться? Вопросы без ответов. Поезд затормозил, и послышались голоса. Только не это. Кто остался в Бесстрашии? Поезд замирает и я прислушиваюсь, но не могу ничего разобрать. Медленно встаю и выглядываю. Эрик. Эрик остался тут. Он стоит рядом с Фором и что-то ехидно рассказывает тому. А я понимаю, что лицо парня абсолютно такое же бессмысленное, как и у Питера. Пара секунд и я решаюсь. Вскидываю автомат и громко произношу: — Отойди от него. Эрик медленно поворачивается и целится в меня из пистолета. — Ты? — в его голосе поровну презрения и страха. — Я выстрелю, отойди. — То есть Питера, ты спасать не будешь, — Эрик глухо смеется и на его лицо возвращается наглое выражение. Пистолет смещается чуть правее и я понимаю, что он целится в того кто за моей спиной. — Медленно считай до трех, — я не понимаю о чем он. Стискиваю зубы. — А потом? — А потом ты всё потеряешь, — усмехается Эрик. Раздается выстрел, а я умираю от страха. Оглядываюсь, но нахожу лишь стоящего по стойке смирно Питера. Смотрю снова вперед и вижу лежащего Эрика. Он не шевелится, а Фор быстрым шагом идет ко мне. — Ты цела? Идем, — он тянет меня, но я вырываюсь. — Я не уйду без него. — О таком я даже не мечтаю. Но ему ничего не будет, а нам надо отключить программу и я знаю, где командный пункт. — Я всё равно тут его не оставлю. — Да черт! Фор кивает, а я беру за руку Питера и тащу за собой. Он сначала вырывается, но потом покорно идет следом. Мы бежим по коридору и Питер бежит следом, как будто исполняет чью-то волю. Это начинает меня беспокоить, но сейчас времени на это нет. Фор останавливается перед дверью, за которой мы проходили симуляции. — Тут? Он лишь кивает и первый заходит. Раздается два выстрела, и я забегаю следом. Два трупа бесстрашных. Тех, кто управляет бойней в Отречении. Слышен шум и я с разворота стреляю вправо. Женщина-бесстрашная падает с раной на груди. — Трис! — я бросаюсь на крик Фора и вижу, что в него целятся двое. Стреляю в одного, но второй успевает выстрелить и Фор со стоном опускается. Я подбегаю ближе, оглядывая помещение. За столом кто-то прячется, я оббегаю его и вижу женщину. Она дрожит и поднимает руки. Что-то шепчет, но оружия у нее нет, и я теряю к ней интерес. — Куда он целился? — сдавленно шутит Фор, — прострелил ногу. — Отвратительный бесстрашный, — ухмыляюсь я и стягиваю с него ремень. — Трис, ты не со мной, — шепчет побелевший Фор, пытаясь улыбнутся, — оставь попытки меня раздеть. — Заткнись и дай перетянуть ногу. Я затягиваю ремень, как можно сильнее. Фор шипит и сжимает губы. Я думала, что от боли, но его пистолет поднимается и целится в кого-то. Оборачиваюсь и натыкаюсь на пустой взгляд Питера. В его руках автомат, нацеленный мне в сердце. — Руки, — произносит голос. А я перевожу взгляд на женщину. Теперь у нее в руках оружие. А рука на пульте говорит о том, что сейчас Питер под её контролем. Фор громко чертыхается и переводит пистолет на неё. — Нас тоже двое, Джанин. Ты не справишься с двумя бесстрашными. — Я тоже не одна. Её палец скользит по поверхности стола, и Питер бросается ко мне. Я выбиваю из его рук оружие, и мы катимся по полу. Он бьет меня в живот, потом по ребрам. Боль разливается по мышцам. За его спиной слышатся крики, но у меня сейчас другие проблемы. Я изворачиваюсь и ударяю его между ног, он рычит и хватает меня за запястья. Толкает к стене и с силой ударяет моим затылком о бетон. Из глаз, кажется, сыплются искры. Слышен еще один выстрел, но Питер всё так же сосредоточенно сжимает мои руки одной рукой, а другой сдавливает горло. Я не вижу, что происходит за его спиной. — Питер, — сдавленно произношу я. Он никак не реагирует. Ни взглядом, ни словом, ни намеком. Его пальцы сильнее сдавливают мою шею. Дышать совсем нечем, и я шепчу. — Я тебя люблю, Питер. Никакой реакции. За его спиной возня и слышен вскрик. Удар и звук бьющегося стекла. Я решаю, что это последний мой миг на этой земле. Легкие горят огнем от недостатка воздуха, но я всё же предпринимаю последнюю попытку и вырываю руку из его цепких пальцев и вместо того чтобы ударить, хватаю его за шею и тяну к себе. Он сопротивляется, а у меня нет сил. Но вдруг Питер подается вперед и впивается в мои губы. — Ты смог, — шепчу я, от облегчения слезы текут по щекам, размывая кровь. Я ощущаю её привкус на губах. Руки Питера опускаются, он закрывает меня своим телом, но я чуть отталкиваю его и вижу Фора. Тот стоит у панели управления и всё еще сосредоточенно бьет по ней прикладом, потом достает из открывшегося дисковода простой белый кружок диска и ломает его. Под ногами Фора лежит труп женщины. У нее нет лица, его разнесло выстрелом. — Я успел, — усмехается парень и оседает на пол. Мы с Питером бросаемся к нему. — И как я теперь тебя буду ненавидеть, придурок? Фор лишь сдавленно смеется.