Кумир

Прошла неделя с того момента, как Николь столкнулась под дождем с «точно человеком». Из ее памяти почти вылетели его голубые, как небо глаза, его улыбка, освещающая всю улицу, его светлые волосы, которые были беспорядочно, но идеально уложены и сам парень. Зачем задумываться долго над тем, что, вероятно, никогда в своей жизни не увидишь? Зачем напрасно тешить себя надеждами и придумывать себе мир? За эту неделю все заботы девушки отошли на второй план, потому что Ника была погружена в музыку. Целыми днями она, буквально, не вылезала из-за фортепьяно. Да и кому она была нужна? В Лондоне девушка одна, друзья и родственники остались в России, поэтому всю себя она спокойно могла отдать музыке и творчеству… А еще детям. Да, Николь была одним из тех немногих людей на Земле, которому нравились дети, поэтому каждую неделю она ходила в «Marsden», крупнейший и старейший онкоцентр в Лондоне. Каждую неделю девушка приносила больным детям радость и немного сладостей. Николь справляла с этими детьми все праздники и всех знала поименно. Вот и настал тот заветный один день в неделе, который девушка полностью посвящала маленьким солнечным человечкам. Сейчас Николь собиралась выходить из дома и пойти в магазин чтобы купить печеньки «Berger», которые детки так обожали. После недолгих скитаний по магазину рыжеволосая поймала такси и назвала адрес. Она отвернулась к окну и стала рассматривать пестрых людей, которые бежали и шли в разные стороны. Кто-то был одет в футболки, а кто-то в пальто. У кого-то на ногах были угги, а у кого-то сланцы, поэтому, выглянув на улицу ранним утром, нельзя было понять, как тебе одеваться. Именно такую ошибку совершила Ника: утром она выглянула в окно и увидела парня, который был одет в шорты и футболку, поэтому девушка, сделав соответствующие выводы, оделась легко, из-за чего сейчас, даже сидя в такси, немного подмерзала. Из радио доносился легкий джаз, что было очень хорошо, потому что именно такая успокаивающая музыка нужна была сейчас, пожалуй, и водителю и рыжей девушке, сидящей на заднем сиденье и водящей пальцем по стеклу, выписывая какие-то, только ей понятные узоры. Машина то ускорялась, то тормозила, а в голове у Николь крутилась слова песни, которые она придумала вчера, но не успела воплотить на листок бумаги, поэтому они-то и крутились у нее в голове. Ника попросту могла забыть их. Такси подъехало к огромной больнице и, расплатившись, девушка вы шла из машины с улыбкой, как у Джокера, то есть от уха до уха, что было ей не свойственно. Уверенной походкой рыжеволосая прошла мимо охраны, помахав Джейку и Питеру, которые там работали, и зашла в пятый корпус здания. Оставив все лишнее позади, Николь сразу пошла в игровую комнату, где по расписанию, сейчас должны были находиться дети. По дороге она встретила несколько медсестер и успела, даже, поболтать с Кэтрин. Как только Николь переступила порог комнаты, ее сразу же облепили со всех сторон дети разных возрастов, желая крепче обнять девушку. — Ой, ну ладно, задушите же, — Ника улыбнулась и обняла столько детей, сколько смогла обхватить своими тонкими руками. С разных сторон слышалось приветствие и имя рыжей. Дети широко улыбались, потому что знали, что ближайшие несколько часов пройдут отлично. — Сегодня сказки, а потом песни или наоборот? — девушка отложила пакеты с печеньем и села на большой стул, поставленный в середине комнаты, специально для нее. — Сначала сказки! Сказки! Давай сказку! — начали выкрикивать дети, садясь на маленькие стульчики, кресла, диваны и пол, вокруг «рассказчицы». — Ладно, ладно, сказку про «Белоснежку» или «Ничто-Ничего»? — «Ничто-Ничего», — хором ответили дети и уселись поудобней. — Итак, начнем… Жили когда-то король с королевой; жили они, поживали, как и другие до них на свете живали. Давно уж они поженились, а детей у них все не было. И вот, наконец, родила королева мальчика. Короля в это время не было дома — он уехал в дальние страны, — и королева не стала крестить сына без отца. — Пока король не вернется, — сказала она, — мы будем называть мальчика просто Ничто-Ничего. А король не возвращался долго, и мальчик успел вырасти в статного, красивого юношу. Наконец король тронулся в обратный путь. По дороге ему встретилась глубокая бурная река, и король никак не мог переправиться через нее. Тут подходит к нему великан и говорит: — Хочешь, я тебя перенесу через реку? — А сколько ты за это возьмешь? — спрашивает король. — Ничто-Ничего, и хватит с меня. Ну, садись ко мне на спину, я тебя живо перенесу. Король, конечно, не знал, что сына его прозвали Ничто-Ничего, вот он и ответил: — Ничто так ничто, ничего так ничего! Возьми и мою благодарность впридачу. Вернулся король домой и очень обрадовался и жене, и сыну. Королева рассказала ему, что сыну их пока не дали никакого имени, а просто зовут его Ничто-Ничего. Тут бедный король закручинился. — Что я наделал! — говорит. — Ведь я обещал отдать Ничто-Ничего тому великану, что перенес меня на спине через реку. Долго горевали король с королевой и наконец решили: — Когда великан придет, мы отдадим ему сына нашей птичницы. Он и не заметит, что мальчика подменили. На другой День великан явился к королю получать обещанное. Король велел позвать сына птичницы, великан взвалил его на спину и унес. Долго шел великан, наконец увидел подходящую скалу. Сел на нее передохнуть и спрашивает: — Эй, ты, там на спине, сморчок-батрачок, который теперь час? А бедный паренек отвечает: — Тот самый, когда моя матушка-птичница собирает яйца королеве на завтрак. Великан очень рассердился. Бросил мальчика на камень и убил его. В бешенстве вернулся великан к королю. На этот раз король с королевой отдали ему сына садовника. Взвалил великан мальчика к себе на спину и отправился восвояси. Опять добрался до скалы, присел на нее отдохнуть и спрашивает: — Эй, ты, там на спине, сморчок-батрачок, который теперь час? А сын садовника отвечает: — Да наверное, тот самый, когда моя матушка собирает овощи для королевского обеда. Тут великан совсем рассвирепел — убил и этого мальчика. Потом, сам не свой от ярости, вернулся в королевский замок и пригрозил, что всех здесь уничтожит, если и на сей раз ему не отдадут Ничто-Ничего. Пришлось отдать ему королевича. Вот дошел великан до скалы и спрашивает: — Который теперь час? А Ничто-Ничего отвечает: — Тот самый, когда мой отец-король садится ужинать. — Вот теперь я получил что хотел! — обрадовался великан. И отнес Ничто-Ничего к себе домой. Так и остался Ничто-Ничего у великана и жил у него, пока не стал взрослым. А у великана была красивая дочка. И вот полюбила она Ничто-Ничего, а он полюбил ее. Как-то раз великан и говорит Ничто-Ничего: — Вот тебе работа на завтра. Есть у меня конюшня в семь миль длиной и в семь миль шириной. Семь лет ее не чистили. Вычисти ее завтра к вечеру, а не то попадешь мне на ужин! На другое утро великанова дочка принесла завтрак для Ничто-Ничего и застала его в горе и печали: как он ни старался, вычистить конюшню не мог. Выгребет грязь, а она сразу же опять нарастет. Тогда девушка сказала, что поможет ему. Кликнула клич всем тварям земным и всем птицам небесным, и тотчас к ней со всего света сбежались звери и слетелись птицы. Они вынесли из конюшни всю грязь, и великан еще не вернулся, а конюшня уже стала чистой. Увидел это великан, позвал Ничто-Ничего и говорит: — Стыд и позор тому хитрецу, что тебе помогал! Ну да ничего, на завтра найдется у меня тебе работенка потруднее! Есть у меня озеро в семь миль длиной, семь миль глубиной, семь миль шириной. Осуши его к завтрашнему вечеру, а не то попадешь мне на ужин! На другое утро Ничто-Ничего спозаранку принялся за работу — стал воду из озера ведром вычерпывать. Но озеро ни на каплю не убывало. Что делать? Тут дочка великана созвала всех рыб морских и приказала им выпить озерную воду. И рыбы быстро выпили всю воду и осушили озеро. Увидел великан, что дело сделано, разозлился и сказал: — Ну, погоди, на завтра я тебе задам работку так работку! Есть у меня дерево высотою в семь миль и без единого сучка. А на самой верхушке гнездо, и в нем семь яиц. Принеси все яйца целехонькими, а не то попадешь-таки мне на ужин! Сперва дочка великана не знала, как помочь своему милому. Думала-думала, наконец придумала: отрезала себе пальцы на руках и на ногах и сделала из них ступеньки. Ничто-Ничего влез на дерево и вынул из гнезда яйца. Пока он спускался, все яйца были целехоньки, но как только ступил на землю, одно разбилось. Как быть? И вот решил он бежать вместе со своей милой. Великанова дочка захватила из своей комнаты волшебную склянку, и они пустились бежать без оглядки. Но не успели они перебежать через три поля, как оглянулись и видят: мчится за ними во весь опор великан. — Скорей, скорей! — вскричала дочка великана. — Вынь у меня из волос гребень и брось на землю! Ничто-Ничего выхватил у нее из волос гребень и бросил на землю. И тотчас из зубцов выросли густые кусты шиповника. Нескоро удалось великану проложить себе дорогу через колючие заросли! Когда же он, наконец, пробрался сквозь них, Ничто-Ничего и его милая успели убежать далеко-далеко. Но великан опять стал нагонять — вот-вот схватит. Тут его дочка крикнула своему милому: — Вынь у меня из волос кинжал и брось на землю, да скорее, скорей! Ничто-Ничего выхватил у нее из волос кинжал и бросил на землю. И в тот же миг дорогу загородила изгородь из торчащих крест-накрест острейших ножей. Нелегко было великану между ними пройти. Пробирался он осторожно, а тем временем беглецы мчались все дальше и дальше и уже почти скрылись из виду. Наконец великан пробрался через изгородь, опять догнал их и уже протянул руку, чтобы схватить Ничто-Ничего, но девушка достала свою волшебную склянку и бросила ее на землю. Склянка разбилась, и из нее выкатилась большая-пребольшая волна. Она все росла и росла; вот покрыла великана по пояс, потом по шею; добралась до темени, и великан захлебнулся. А Ничто-Ничего с девушкой бежали все дальше, пока не добежали до того места, откуда уже был виден замок его родителей. Но великанова дочка так притомилась, что больше ни шагу не могла ступить. Тогда Ничто-Ничего отправился искать ночлега, а девушке велел ждать. Пошел он прямо на огни королевского замка да по дороге забрел в хижину птичницы, той самой, у которой великан сына убил. Она тотчас узнала Ничто-Ничего, и если раньше она его ненавидела — ведь это из-за него погиб ее сын! — то теперь ее лютая ненависть разгорелась еще пуще! И вот, когда Ничто-Ничего спросил у нее, как пройти в замок, она заколдовала его, и только он вошел, как упал на скамью и заснул мертвым сном. В замке его не узнали. Как ни старались король с королевой разбудить незнакомого юношу, не смогли. Тогда король обещал женить его на той, кто сумеет его разбудить. А дочка великана все ждала и ждала своего милого, наконец влезла на дерево, чтобы увидеть, куда он подевался. Тем временем подошла дочка садовника. Под деревом был родник, и она уже хотела зачерпнуть воды, как вдруг увидела в нем отражение девушки. Увидела и решила, что это она сама в воде отражается. — До чего я красива! — сказала она. — До чего хороша! Ну можно ли посылать по воду такую красавицу! Тут она бросила ведро и решила попытать счастья — разбудить незнакомца, чтобы выйти за него замуж. Вот пришла она к птичнице, и та научила ее как ненадолго расколдовать Ничто-Ничего, чтобы он бодрствовал ровно столько, сколько нужно ей, садовниковой дочке; потом отправилась в замок и пропела там заклинание. А когда ненадолго разбудила Ничто-Ничего, король с королевой обещали женить его на ней. Между тем к роднику спустился сам садовник и тоже увидел в воде девичье лицо. Взглянул вверх — видит на дереве девушка сидит. Он помог дочке великана спуститься с дерева и привел ее к себе домой. Дома он похвастался, что дочка его замуж выходит, и повел девушку в замок — хотел ей дочкиного жениха показать. А это был Ничто-Ничего! Он спал, сидя в кресле. Увидела его дочка великана и крикнула: — Проснись, проснись! Скажи мне хоть слово! — но он не просыпался. Тогда она сказала: — Чего мне только не пришлось делать: и конюшню очищать, и озеро осушать, и на дерево влезать, и все это — чтоб тебя, милый, спасать. А ты спишь не просыпаешься, не хочешь слова мне сказать! Король с королевой услышали ее речи и подошли. А она им и говорит: — Как ни стараюсь его разбудить, не могу. Не хочет мне Ничто-Ничего хоть словечко молвить! Они очень удивились: что она знает про Ничто-Ничего, думают? И спросили девушку: а где же он сейчас, этот Ничто-Ничего? — Да вот он, в кресле сидит! — ответила она. Тогда они бросились к спящему, принялись его целовать и называть своим родным, любимым сыном. Потом вызвали дочь садовника и заставили ее пропеть заклинание Ничто-Ничего проснулся и рассказал родителям, как великанова дочка спасла его и какая она добрая. Тут король с королевой обняли и расцеловали девушку, говоря, что отныне она будет им дочкой и что сын их на ней женится. Птичницу казнили, а все остальные жили счастливо до конца дней своих, — Николь закончила читать. Половина детей сидела с открытыми ртами, а половина улыбалась. — Ну что? Сказка понравилась? — Да! Конечно! Безусловно понравилась! — доносилось со всех сторон. — А теперь, вы знаете: мойте руки и на обед. Я буду ждать вас с печеньками! — Ура-а-а-а-а! — закричали дети и быстро побежали мыть руки. — И тогда я вам спою! — крикнула Николь, надеясь, что ее услышат, хотя без этого ее не отпустят. Через полчаса дети, как по расписанию сидели опять вокруг кресла девушки, пока сама она доставала печенье из пакета. — Только не мусорите, понятно? — рыжеволосая села в кресло, раздавая всем печенье. — Ну, а теперь… Что мне спеть? — А ты знаешь другие языки? — Да, я знаю русский, испанский, норвежский, голландский и французский, а что? — Спой что-нибудь на русском! Да, на русском! В России есть же песни? — все громко засмеялись, а Николь прошла к концу комнаты и, взяв в руки гитару, села обратно. — Я думаю, что знаю, что спеть, — сказала девушка, проведя пальцами по струнам и через секунду по комнате разлилась красивая мелодия «Нас миллионы» Полины Гагариной. Хоть Ника жила в Великобритании уже три года, но с акцентом она не говорила ни на одном из языков, что было весьма удивительно. Закончив петь, девушка улыбнулась и посмотрела на часы. — Так, у вас осмотр и тихий час, так что вот на этой ноте, — она провела пальцами по струнам, а дети засмеялись. — Я вас покидаю, но! через неделю вернусь, обещаю, — Ника встала и поставила гитару, обернувшись, она уже оказалась в объятиях восемнадцати человечков. — Не уходи, — сказала Мила, девочка семи лет с синими бантиками в волосах, вцепившись в рыжеволосую девушку. — Мил, мне надо, честно. Я к вам еще приду или ты хочешь, чтобы Матильда начала ругаться, — так звали главврача, которая недолюбливала Нику. Николь быстро собралась и пошла из больницы, уже не вызывая такси, так как хотела пройтись. Пройдя несколько кварталов с наушниками в ушах, девушка решила посидеть в кафе и наконец записать слова песни. Зайдя в «Regency Cafe» Ника огляделась и сразу погрустнела, потому что нигде не было свободных мест, хотя она приметила один двухместный столик, но за ним уже сидел один человек. Девушка заказала кофе за тот столик и подошла к нему. — Извините, здесь не за… нято? — Ника наклонилась. Это был «точно человек», с которым она столкнулась неделю назад. Удивлению и, может быть, радости Николь небыло предела. — Нет, не занято. Привет, — парень улыбнулся той, освещающей всю улицу, улыбкой. Девушка села и посмотрела в окно, улыбнувшись. — Видимо, с тобой типичная английская отговорка, типа «не знаешь о чем говорить — говори о погоде» не прокатит? — «точно человек» улыбнулся и протянул руку. — Я… Джеймс, — на его лице на секунду появилось какое-то смятение. — Николь, очень приятно, — девушка пожала руку в ответ и ей принесли ее латте. — Видимо, это судьба, если… — тут Джеймс повернул голову и его выражение лица быстро сменилось на легкую панику. — Что… Что случилось? — Ника тоже посмотрела в окно, желая увидеть причину такого поведения собеседника, но ничего не увидела. — Так, если будут спрашивать — ты меня не видела, окей? — он положил деньги под чашку кофе и быстро вышел через задний вход, через секунд пятнадцать к столику Николь подлетели две девушки, лет пятнадцати и стали спрашивать про какого-то Каспара. — Что? Каспар? — Да, только что с тобой сидел, я его ни с кем не перепутаю! — говорила с отдышкой первая. — Да-да, я его наизусть знаю, — перебивала вторая. — Во-первых, это был Джеймс, а во-вторых, вы можете отойти? — Эх, дура ты! Это был Каспар Ли, видеоблоггер. В интернете больше надо сидеть, старушенция, — сказали девушки и удалились из кафе, а Ника так и осталась сидеть в полном не понимании произошедешего.