Память

Алистер помнит их первую встречу, она тогда посмотрела на него так презрительно-насмешливо, что он сразу понял - у них отношения не срастутся. - Погоди, мы ведь ещё не знакомы, верно? Надеюсь, ты не маг? - Это может испортить тебе жизнь? Говорила она странно, точно оценивала, как ему можно жизнь испортить. Таким тоном бы врагов замораживать, да пакостить кому-нибудь. И смотрела она донельзя брезгливо, будто спрашивала:"Неужто мне придется сражаться с этим?" Чуть позже бастард узнал, что ее, последние несколько лет видевшую мир только на картинке, забрали из Круга насильно, применив право Призыва. А она в ответ говорила, закатывая глаза, что лучше бы ее казнили за содействие отступнику, как собирались раньше, чем так. Алистер не понимал - впрочем, это и не нужно было. Маги живут в своем, отличном от других, мире. Алистер помнит, как впервые увидел ее улыбку. Тогда они, набравшие еще двух членов в свой отряд - чокнутую шпионку и кунари - шли по Имперскому тракту прямиком из ныне разрушенного Лотеринга, а Амелл, та самая стерва Амелл, которая умудрилась понравиться Морриган, весело рассказывала о встреченных в деревне дальних родственниках, тоже, кстати отступниках - слишком давно она родню не видела. И Алистеру тогда казалось, что кроме никакой-на-самом-деле-не-радости и пугающего равнодушия она ничего не чувствует. Создатель, как же он ошибался! Алистер помнит, как заметил ее, украдкой утирающую слезы. Тогда еще Башня Круга вся была залита кровью, из своей Тени повылезали демоны, а следом за отрядом пошла целительница, почти заменившая самому Алистеру мать. В тот день бастард увидел, как Амелл, с трудом сдерживая слезы, смотрела на запертого в ловушке храмовника и все пыталась доказать ему, что она не видение и магов не нужно уничтожать. Алистер помнит, как, направляясь к священной Урне, они встретили подосланного убийцу. Будь его воля, он бы убил эльфа, даже не приводя того в сознание, но их командир тогда улыбнулась, немного нервозно, и предложила ему отправиться дальше вместе. И когда эльф днями напролет флиртовал с ней, все чаще и чаще делая неприличные по меркам Алистера намеки, а маг, хоть и не отвечала ему, но все-таки не протестовала, экс-храмовник начал чувствовать - как это называется? - бешеную ревность. Алистер помнит, как, смущенно отшучиваясь, подарил ей сорванную в Лотеринге розу, а она, прищурившись с едва-едва заметной насмешкой, приняла ее. И как-то сам случился тот поцелуй, а Алистер начал замечать украдкой брошенные на него взгляды Винн и Морриган. Тогда бывший храмовник еще посмотрел на не менее бывшего Ворона и очень удивился - Зевран выглядел так, будто кровью и потом исполнил дело всей своей жизни. Алистер помнит - на встрече с Голданной, когда он отдал сестре пару последних золотых и пообещал свою поддержку, Амелл назвала его круглым идиотом и попросила впредь не подходить к ней до тех пор, пока он не научится ценить себя чуть больше. В ту же ночь он, собравшись с мыслями, стыдливо попросил ее пройти к нему в палатку - накипело. Она улыбалась, счастливо-счастливо, а Алистер подумал, что эта искренняя улыбка - самое лучшее, что случилось с ним за последний год. Сейчас она, наверно, тоже так улыбается. Кому-то другому. Алистер помнит судьбоносное Собрание Земель. И реакцию девушки на объявление их с Анорой помолвки - полное молчание и мнимое безразличие в глазах. На предложение остаться вместе несмотря ни на что и стать фавориткой короля, она кинула ему прямо в лицо ту самую засохшую розу, которую хранила как зеницу ока, чуть не дала пощечину, вовремя вспомнив, что он, вообще-то, его будущее величество, и пробормотала нечто вроде:"Это недостойно одного из сильнейших Магов Круга!.." Вскоре она, так и не попрощавшись, покинула дворец в компании орлесианской шпионки, антиванского убийцы, отступницы и того, чью жизнь на протяжении года клялась превратить в ад - предателя Логейна. Алистер думал, что она вернется, если ей дорого хоть что-то, что было между ними. А если и нет, то поймет его - в конце концов, он заботится о благе Ферелдена. Алистер помнит, как весть о победе разнеслась по всему королевству - тогда новоявленную Героиню люди готовы были носить на руках, но она, отказавшись от награды, быстро исчезла в компании своих попутчиков, а он всю ночь утешал потерявшую отца Анору, готовую проклинать весь мир в целом и Героиню Ферелдена в частности. Не королеву, простую девушку Анору, в которую, он надеялся, сможет когда-нибудь влюбиться. Алистер помнит, как в первый раз прибыл в Башню Бдения - тогда Амелл была единственной, кто не преклонил колени перед королем. Она вновь, в очередной раз, защищала сбежавшего из Круга отступника, словно он как минимум был ее кровной родней, а бывший Серый Страж пытался смотреть в ее глаза, как в чужие и спокойно вернуться домой, в Денерим, оставив Башню Бдения в полной ее власти. Тогда они виделись в последний раз. Через пару лет из Амарантайна донеслись вести - Солона, не его Солона, но Командор Серых, пропала. Ее видели в разных местах - около Башни Круга, гномьего королевства и эльфийских руин в компании верного Морового, одного мага и эльфийки, после чего - все, ее следы кончались на драконьем кладбище. Королевские солдаты искали Амелл повсюду, допрашивали ее попутчиков, рассказавших про старую знакомую Морриган, что-то пообещавшую Солоне, но саму магессу так и не нашли. Когда Алистер об этом узнал, он сжал руку своей королевы, чуть сильнее, чем следовало, и молча хмыкнул. Сбежала, наверно, без прощания, как она всегда умела. Ну и что, что она сейчас не рядом? Зато он король.