Меланхолия триптокаина

Первым предупреждением, которое Джейден должен был заметить, было его окружение. Норман не выбирал его, когда сел, чтобы найти Джона Шеппарда, и все же оно тихонько приближалось к нему всякий раз, пока мужчина не обращал внимания. Конечно, он уже не раз видел этих водных существ. Ему было более реально находиться на дне океана и просматривать файлы, чем если бы это было в гостиничном номере, или пыльном чулане, в который никто не ходит. Солнечный свет, проникающий в теплое, тропическое, открытое море представлял собой приятный контраст с этим мрачным, дождливым городом. Тропические рыбы, которые плавали туда-сюда среди рифов, были гораздо дружелюбнее, чем лейтенант Блейк и капитан Перри вместе взятые, так почему он должен был беспокоиться, увидев их сейчас? Ему это даже в голову не пришло. Второе предупреждение было более очевидным, но в это время Норман читал, уделяя больше внимания информации перед ним, газетным статьям, детализирующим трагедию детей Шеппарда, поэтому он не видел того, что произошло. Солнечный свет испарился, превращая океанскую воду вокруг из яркой, безопасной, тропической лагуны в нечто более похожее на темную и мутную бездну. Джейден как раз узнал про брата-близнеца Скотта Шеппарда, когда все рыбы внезапно уплыли в глубину океана, где у них было какое-то своё виртуальное убежище. Где-то в реальном мире, он все еще мог слышать голос Мэдисон, чувствовать прикосновение ее теплых пальцев на своей коже. Так было, когда он, НАКОНЕЦ-ТО, заметил, что здесь что-то не так. Акулы… ГРОМАДНЫЕ акулы начали плавать вскользь через коралловый риф. Норман почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Они не заплывали в область, где он сидел за своим столом, но Джейден мог видеть их, то тут, то там, когда рыбы проплывали мимо, недалеко от скал. Он мог видеть их зубы… — Норман! — тревожный голос Мэдисон прорвался через возрастающий страх. Верно. Это не реальность. Это просто голограмма. Он поднял руку, чтобы снять очки, потому что самый легкий и быстрый способ выключить голограмму состоял в том, чтобы отцепить компьютер. Беда пришла, когда он снял очки, но ничего не произошло. Мужчина все еще мог видеть акул. Агент, спотыкаясь, дернулся назад со своего места. Что-то обхватило его, и он закричал, быстро оборачиваясь, чтобы посмотреть, что это было. Большой кальмар метнулся от него, беззвучно мелькая мимо, но схватил его не он. Это была рука. Человеческая рука. Настоящая рука из реального мира. — Мэдисон? — он не мог ее видеть. Девушки не было в этом месте, но Норман знал, что она здесь, рядом, просто за пределами голограммы. — Все будет хорошо, просто скажи мне, как помочь! Хотел бы я знать! Джейден бросил испуганный взгляд в толщу воды. Одна из акул проскользнула мимо защитного кольца кораллов и плыла прямо на него. Его пульс бешено бился. Мужчина начал учащенно дышать, когда споткнулся, подавшись назад от надвигающейся на него акулы. Чертова Челюсть приближается, чтобы съесть меня, а я, черт возьми, не могу выключить ее! Руки поймали его вокруг его талии и крепко обняли. — Норман! Изображение начало рябить и растворилось. Джейден вернулся в номер отеля. Мужчина повернул голову, чтобы увидеть лицо Мэдисон, бледное и с таким же ужасом во взгляде, что чувствовал он сам. Его трясло от страха, от беспомощности… ноги подогнулись под ним, и агент безвольно опустился на пол… Как раз в океан, чтобы погрузившись в него, Норман смог вовремя увидеть белое брюхо огромной большой белой акулы, медленно скользящей прямо над ним. Это все неправильно! Все не так работает! Снимай очки! Это — просто голограмма… нет, галлюцинация. Просто сделай глубокий вдох и заставь себя сосредоточиться. Если ты возьмешь своё сознание под контроль, все будет хорошо. Сделай глубокий вдох и возьми себя в руки. Кроме того, он не мог глубоко вдохнуть. Стук, пульсирующие боли в голове были просто убийственными, они делали вдохи прерывистыми и болезненными. Норман раньше думал, что испытывал страшную боль, думал, что мигрень просто не может стать ещё хуже, но это все было ничто по сравнению с мучительной агонией, одолевающей его сейчас. Всё это вызывало у него отвращение, ему захотелось умереть, кануть в черноту, сделать хоть что-нибудь, чтобы положить конец страданиям, которые терзали его. И это, не говоря о настоящем ужасе беспомощно наблюдать, как разум улетает прочь от него, словно с крутой «американской горки», зная при этом без сомнения, что все это просто плоды его воображения, просто… галлюцинации. Триптокаин… черт возьми, если когда-нибудь он был более нужен… Триптокаин… пузырек находится в моей тумбочке, но как, проклятье, мне найти его здесь? В темной глубине океана, насколько он мог видеть, не было ничего, даже отдаленно напоминающего тумбочку. Ещё никогда в жизни Джейден не испытывал такого ужаса. Другая акула плыла точно таким же образом — ее челюсть отвисала, медленно приоткрываясь. Мертвые рыбьи глаза пристально смотрели прямо в душу, когда проплывали так близко, что агент подумал, протяни он руку — и мог бы коснуться её. Еще одна тень нарисовалась перед его лицом и потянулась к нему. Мужчина не смог остановить дикий крик, который поднялся в горле, жгучий, как желчь. Видение снова замерцало, и вот уже мягкие руки Мэдисон держали его лицо. Ее искренние карие глаза заполнили центр его внимания. — Норман! Норман, останься со мной! Останься со мной, пожалуйста! Боже, не делай такого со мной! Мэдисон! Мэдисон сможет найти его! — Трип…трипто…на тумбочке…скорее… Девушка исчезла из его поля зрения, оставив смотреть на огоньки, мерцающие на потолке номера в отеле, кружащиеся и превращающиеся обратно в акул. Его разум уходил… никогда ещё это не было настолько ужасно! Нормана окружили тьма и холод, и акулы все приближались. Но он не собирался сдаваться. Еще одна большая белая акула, самая большая из всех, подплывала к нему. У нее была неестественно расширенная челюсть и зловеще мерцающие в темноте зубы, готовые разорвать его тело в кровавые клочья. Если тебя съедят заживо во время галлюцинации, ты умрешь и в реальной жизни тоже? Все, что Джейден мог видеть, были пещеристая пасть хищника и громадное множество зубов. Агент понял, что его гибель неизбежна. Внезапно прохладное, гладкое стекло было вжато в его пальцы. Норман, не задумываясь, инстинктивно среагировал, поднося пузырек к носу и вдыхая так глубоко, как только мог. Акула моментально растворилась вместе со всеми своими страшными зубами, так и не успев добраться до его плоти. Джейден сделал еще один глубокий вдох и почувствовал, как порошок покрывает слизистую оболочку носа и проникает далеко в носоглотку. Чувство ОБЛЕГЧЕНИЯ было таким ошеломляющим, просто неземным. Темная, бездонная вода исчезла, и Норман остался лежать на полу в своем одноместном номере в отеле, находящемся в самом унылом, самом затопленном дождями городе, из всех, в которых он когда-либо имел несчастье застрять. Он был так счастлив, что хотелось плакать. Если я заплачу, то сделаю этот город ещё более мокрым. Джейден не смог удержаться от смеха. Самое замечательное в его наркотиках то, что они срабатывали очень быстро… барабанная дробь в черепе уже начала утихать. Боль уходила, и единственное, что поднимало его, наподобие воздушного змея, была циркулирующая в крови максимальная доза наркотического препарата… он парил в облаках, безболезненно, беззаботно и БЕЗОПАСНО. Это было классно. — Норман? — где-то вдалеке, чей-то голос отчаянно звал его, бессердечно врываясь в его мечты. Ох, уйди… — Норман, ты слышишь меня? Что вам так чертовски срочно нужно от меня, леди? — Норман, у тебя повышается температура, а твое сердце мчится на милю в минуту. Тебе нужно снизить темп и расслабиться, ладно? Мне нужно, чтобы ты остался со мной, смотри на меня, Норман. Сосредоточься на мне, ты можешь это сделать? Если бы я хотел, то почему бы и нет…, но мне кажется, что такие хлопоты сейчас… — Норман! Проклятая гарпия… Это требовало усилий, колоссальных усилий, но Джейден оторвал свой внутренний взор от бескрайней лазурной дали, которая простиралась сейчас перед ним и встретил взгляд выразительных, как у лани, карих глаз, что смотрели на него сверху вниз. Она вся светилась, подобно ангелу… это было так прекрасно… Мужчина подумал, что у неё есть имя, но сейчас это было совершенно неважно. — Норман, смотри на меня, пожалуйста. Ты сказал, что триптокаин помогает сосредоточиться. Мне нужно, чтобы ты сосредоточился только на мне. Его слова получались невнятными и, словно эхо, многократно отдавались в его собственных ушах. — Так ты настоящая? — Да, дорогой, я — настоящая, и мне нужно, чтобы ты был со мной. Оставайся со мной, Норман. Не думаю, что я куда-либо денусь… там, где я нахожусь, вроде бы неплохо. — НОРМАН! Агент моргнул открытыми глазами. Джейден не понимал, что на самом деле они закрыты. — Что? — У тебя температура, как у раскалённого метеорита. Мне нужно срочно тебя охладить, поэтому не удивляйся, что я снимаю с тебя штаны. Штаны? При чём тут штаны? Он почувствовал, что его поднимают и передвигают. Джейден не понимал куда и зачем, но на самом деле внешний мир не имел никакого значения для его мозга, который был совершенно счастлив безмятежно плавать в голубом пространстве. Просто этот факт зарегистрировался где-то в глубине его сознания. — Норман, я снова теряю тебя. Сосредоточься, — голос был напряженным. Его босые ноги волочились по полу. Грубое ощущение ковра вскоре сменилось гладким кафельным полом в ванной комнате. Сосредоточься… я сосредоточен. Внезапный болезненный взрыв расплавленного огня поразил его, и мужчина вскрикнул от невыносимых мучений. Обвивающие руки держали его ещё крепче, и Джейден изо всех сил дико боролся, чтобы сбежать. — Тсс, Тсс, Тсс! Все хорошо, Норман! Все хорошо! Воздух наполнился воем и стонами какого-то раненого зверя, ревущего от мучительной боли. Кто-то должен найти это животное и избавить его от страданий… О, подождите, это ведь я!  — Все хорошо, дорогой, я знаю, что больно, но мне нужно сбить твой жар. Я здесь, с тобой, обещаю. Я никуда не уйду, Норман. Я здесь. Потребовалось еще несколько мгновений… мгновения или минуты, он не был уверен… в своих мыслях он потерял ощущение времени. Часы и секунды проходили одновременно. Однако, как бы много не прошло времени, Норман наконец начал складывать два и два. Это была не лава, которая изливалась над ним, а холодная, ледяная вода. Агент моргнул и оглянулся вокруг, чувствуя себя странно, теперь он снова был привязан к своему телу… это казалось так тяжело и неудобно… очень странно… холодная вода поливала из душа. Джейден сидел голый в душе, прислонившись к мягкому телу, державшему его двумя тонкими руками, аккуратно обвитыми вокруг него. Мужчина обернулся назад, чтобы увидеть того, кто его держал. К его удивлению перед ним был тот самый ангел с короткими каштановыми волосами и красивыми темными глазами. Девушка не совсем голая, как он. На Мэдисон все еще надето нижнее белье. Ее кожа была приятно тёплой в противоположность его онемевшему холодному телу. Ее лицо было настолько знакомым… и так волновало… Вдруг, на мгновение, перед глазами Джейдена все чудовищно размылось, затем очистилось, и внезапно у ангела появилось имя, вернее, Норман смог вспомнить его. — Мэдисон? — Я здесь, — ее голос был мягким, таким же мягким, как рука, которая гладила его по груди, успокаивая, — Мне нужно, чтобы ты оставался со мной, ладно? — Ладно, — неуверенно кивнул мужчина. Ледяная вода делала свою работу, и Джейден чувствовал холод, возвращающий его к реальности. — Ты настоящая? Ее лицо исказилось, наполненное эмоциями, которые Норман не мог определить. — Да, я настоящая. — Просто проверяю, — он повернулся лицом к воде, закрыв глаза, — Спасибо за спасение от акул, — агент мог услышать свой собственный голос, дрожащий от холода. Мужчина был так измучен. Когда его глаза начали снова закрываться, он услышал как она сказала: — Всегда пожалуйста. А что за акулы? Его слова были нечленораздельны. — Большие… пребольшие… — с этими словами Норман провалился в крепкий сон.

***

Мэдисон не была уверена, когда она поняла, что Норман заснул с головой, прижатой к ее плечу, но это было нескоро. Прошло много времени и она сама сильно замёрзла от льющегося на неё ледяного душа. Единственное, что заставляло ее дальше терпеть, это Джейден. Лихорадка заставляла его тело излучать жар, словно духовка в течение последнего получаса. Но прошло немало времени, и наконец-то его тело начало остывать. К сожалению, это означало, что журналистка ещё более ясно поняла, насколько шатко ее собственное положение, сидя полуголой в душе с мужчиной, насчет которого она была почти уверена, что он ей не должен нравиться; с мужчиной, оказавшемся в таком положении, потому что он получил передоз от наркотиков, что девушка всегда презирала. Но… Какая-то предательская часть ее разума говорила, рассказывая Мэдисон то, что она не хотела слушать. Справедливо ли обвинять его в этом? Если бы он не принял свои наркотики, то умер бы… Нет. Это был его выбор. Это был выбор. Он не должен был выбирать кратчайший путь, как он это сделал. Без этого ему не нужны были бы наркотики. Но, единственная причина, почему он принимает их, это чтобы найти Шона Марса ЖИВЫМ. Возможно, если бы он так не переживал, то был бы очень счастлив выпутаться из всего этого, как делает полиция в течение последних трех лет. Но Норман Джейден не такой. Он пытается решить эту проблему ПРЕЖДЕ, ЧЕМ Шон Марс умрёт. Он постарается сделать это за три дня, в то время как вся городская полиция была не в состоянии поймать убийцу за три года. Если бы он не принимал наркотики, то умер бы. Норман буквально убивает себя, чтобы спасти чужого сына. Это ведь что-то значит, верно? Мэдисон разочарованно вздохнула. Её мысли без толку ходили по кругу, не принося никакой пользы. Было такое чувство, что лихорадка Джейдена проходит, и хотя он сейчас без сознания, но, по крайней мере, разум Нормана казался довольно ясным перед тем, как он упал в обморок. Ему надо поспать как можно дольше, пока есть такая возможность. Хотя она хотела быстрее вернуться к НЕОБХОДИМОМУ расследованию, девушка осознавала, что это будет невозможно в течение некоторого времени. Кроме того, часы посещения в гериатрической клинике вряд ли бывают рано утром. Мэдисон просто не могла оставить Нормана одного в таком состоянии. Очевидно, молодой профайлер полностью израсходовал свои физические возможности и теперь восстанавливается после этого. Казалось, он сейчас спит здоровым крепким сном, несмотря на ледяную воду. Я бы тоже хотела так поспать. Журналистка пощупала его пульс на шее. Его сердцебиение было сильным и ритмичным, а не тем лихорадочным перестуком, который ужаснул её где-то минут тридцать назад. Она протянула руку и повернула кран, испытав облегчение, когда ледяная вода прекратила литься каскадом вниз. Девушка пошевелилась под весом спящего Нормана и встала. Должно быть запасное полотенце в каком-нибудь шкафчике в ванной комнате. Одно из аккуратно отглаженных, универсально сложенных белых полотенец. Из таких, которые не пахнут хрустящей чистотой, но и не отдают грязью. Где-нибудь. Вот это удача! Есть ДВА полотенца! Мэдисон схватила их оба. Одно она использовала, чтобы быстро вытереть себя и не замерзнуть, а другое, чтобы более тщательно высушить Нормана. С моим-то везением не хватало ещё так хорошо снизить ему жар, чтобы потом Джейден умер от переохлаждения! Журналистка старалась, насколько могла, чтобы высушить его как можно более бережно и заботливо. Вблизи она была еще больше поражена тем, насколько его тело избито. Повсюду синяки, на животе, на руках… имелся ещё один самый большой ушиб, особенно отвратительный, темный с зелёной полосой, который начинался от середины его бедра, тянулся вдоль ноги и до самого бока. Мэдисон не могла даже предположить, как он получил его. Он выглядит, как бродячий пёс, но у него, безусловно, имеется довольно хороший мышечный тонус… Девушка прикусила губу и сконцентрировалась на сушке его волос. Она не собиралась думать о подобных вещах. Незачем. Ее пальцы мягко прощупывали большой узел на затылке. Это от бейсбольной биты… А этот порез на его плече нуждается в обработке, но для начала нужно по крайней мере вытащить его из душа. Она приподняла Нормана и протащила вплоть до комнаты. Это было нелегко, поднять его на ноги и дотащить до кровати, но, к счастью, он не был таким тяжёлым, как Итан. Конечно, Итан был в одежде в то время… Журналистка почувствовала, что краснеет. До сих пор она не думала о подобных вещах. Она ни разу, даже украдкой, не смотрела на него ниже пояса, когда вытирала полотенцем. Просто это усталость навалилась на неё. Она в нем не заинтересована, ничуть не заинтересована! Хотя он — высокий и с хорошей мускулатурой… и у него есть чувство юмора, которое он обычно скрывает… и он сообразителен… и у него красивые глаза, которые загораются, когда он доволен… Но он сейчас полностью разбит. Он — наркоман. Он — агент ФБР. У него есть своя жизнь и она далеко отсюда. А я просто… просто не заинтересована в нем. Ничего не поделаешь. Она отвернулась и начала искать его вещи. Девушка собиралась решить проблему, так или иначе. Мэдисон нашла его чемодан и вытащила чистую пару черных боксеров. Пока журналистка рылась в чемодане, она также достала боксеры и для себя вместе с футболкой, чтобы повесить свое нижнее белье сушиться. Футболка была мягкой, словно ее уже тысячу раз стирали, и Мэдисон прижала ткань к своей щеке, вдыхая запах, который шел от нее. А ну, прекрати! Владей собой, девочка, ты не заинтересована в нем! Поверь мне! Забирая одежду с кровати, она засунула Нормана в боксеры, затем пошла в ванную, чтобы сменить мокрый бюстгальтер и трусики. Пока девушка была там, она осмотрела все вокруг. Норман сказал, что там ничего нет, но журналистка была уверена, что сможет найти аптечку или что-нибудь похожее. Пять минут поиска ничего не дали, нашёлся только дорожный швейный набор для какого-нибудь бизнесмена, у которого оторвалась пуговица перед важной встречей. Он был не очень подходящим для накладывания медицинских швов, но это придется сделать. Тем более Мэдисон знала, что Джейден решительно не хотел ехать в больницу, чтобы его осмотрел врач — профессионал, наоборот, он собирался сделать все возможное, чтобы снова быть избитым и пройти через очередную мясорубку. Если он проснется завтра… Девушка закрыла глаза и покачала головой. Не было ничего, кроме тягостных мыслей и предчувствий, но она слишком устала, чтобы думать об этом сейчас. Он проснулся БЫ. Он проснулся бы и сказал ей, что с ним все в порядке, и он не собирается в больницу. Затем сделал бы какой-нибудь маленький психологический трюк и поднял что-нибудь из ее прошлого, о чем знает только она и больше никто в целом мире, чтобы отвлечь ее. А потом они вернутся к своим обычным делам. И все было бы прекрасно. Мэдисон вылила последний остаток водки на полотенце и принялась промывать порез на плече. Каким образом в наше время человек может получить удар катаной? — Ты — настоящий магнит для проблем, Галахад. Я просто обязана тебе об этом сказать. Он не ответил, конечно. Норман был мертв для мира. Но он не ВЗАПРАВДУ мертв. Он просто спит. И проснется утром. Вот и все. Когда Мэдисон сказала себе это, она уже успела аккуратно зашить обе стороны его плеча. Она надеялась, что алкоголя достаточно, чтобы сохранить его порезы от заражения, по крайней мере, в качестве временной меры. Она также повторно очистила большую глубокую рану на предплечье, ту, что агент получил, когда боролся с Доктором Смерть. Когда он пытался спасти мою жизнь… Ну вот, кажется сделано почти все возможное. Девушка позвонила в обслуживание номеров, чтобы заказать что-нибудь на завтрак. Она хотела убедиться, что он съел хоть что-нибудь, прежде чем она уедет поговорить с миссис Шеппард. Теперь действительно нечего делать. Только наблюдать, как Джейден спит. С ним поседеешь раньше времени… Мэдисон вздохнула и забралась в кровать рядом с ним. Она положила руку ему на грудь, улавливая его сердцебиение. Оно было сильным и устойчивым. У неё просто камень с души свалился. Девушка была в ужасе, когда наблюдала, как Джейден умирал: он бился и кричал, отбиваясь от того, что только он мог видеть. Она помнила, что Норман говорил о других агентах ФБР, которые погибли от использования УРС, как быстро это произошло. Журналистка думала, что могла потерять его, при том, что она его еще даже не знала, по крайней мере, не так хорошо, как хотела бы. Сомнений быть не могло, она боялась потерять неприятно дерзкого, хитрого всезнайку, самоуверенного агента ФБР, сидящего на наркотиках, который ей даже не нравился. Теперь, лежа здесь, рядом с ним, чувствуя подъем и падение его груди, когда мужчина дышал, ощущая устойчивый ритм его сердца под ее рукой, Мэдисон наконец расслабилась. Пока она могла чувствовать его сердцебиение, девушка знала, что он проснется утром. Не как Рик… Журналистка считала про себя его пульс, пока не заснула.