Меланхолия триптокаина

Джейден весь вспотел, несмотря на холод, бусинки пота тянулись вниз между лопатками, заставляя его неприятно осознавать, насколько он был болен. Его руки не переставали дрожать и ему было так... так холодно и то, что он промок до костей не помогало. Проклятый дождь... Когда все это закончится, я возьму отпуск в какое-нибудь местечко, где есть солнце. Мужчина посмотрел на свои руки. Перестаньте дрожать. Просто перестаньте дрожать. Спокойно. Вы можете сделать это, просто перестаньте дрожать. Норман спрятал их под стол. Если изначально ты не преуспел, убери все доказательства того, что пытался*. Если он не может заставить их остановиться, ему просто нужно было удостовериться, что никто не видит. Здесь это было не слишком трудно. Кафе мотеля Мэдисон было открыто двадцать четыре часа, но в это время было немного людей, заинтересованных в еде. Или, может быть, они просто были достаточно умны, чтобы не есть в этом месте. По крайней мере, агент мог винить в ознобе холод. Триптокаин смог бы это остановить, триптокаин заставит боль уйти и все... Он поможет тебе сосредоточиться, поможет тебе... поможет... Нет! Нет, он мне не нужен. Не нужен прямо сейчас. Я могу повременить еще немного. Просто держись покрепче. Мэдисон возвращалась к столу, за которым он сидел, в ее руках были два бумажных стаканчика с латте. Она села напротив него и поставила напиток перед ним. Джейден потянулся, держа его обеими руками, давая теплу растечься по ладоням. Не было ничего подобного горячему стакану ароматного кофе. Хороший стаканчик горячего кофе. Та токсичная жижа, которую выдаёт кофемашина в отделении, не в счет. Вопрос касательно этого места все еще открыт, но было бы чертовски здорово, если бы это не они обслуживали полицейский участок. — Итак, — девушка наблюдала за ним. Она осторожно отпила свой кофе, чтобы не ошпарить себя горячей жидкостью. Норман опустил глаза на свой кофейный напиток. — Итак. — Почему бы тебе не начать рассказывать мне, что из себя представляет триптокаин. — Триптокаин является сильным вызывающим привыкание психостимулятором, а также обезболивающим средством. Он очень похож на кокаин, за исключением того, что произведен в лаборатории, а не получен из растения кока и переправлен контрабандой через границу. Также он широко не доступен общественности и официально не признан правительством Соединенных Штатов, как настоящий наркотический препарат, и поэтому пока ещё не запрещен, — последнее было сказано с таким ледяным взглядом, на какой он только был способен. Мэдисон не клюнула на попытку отвлечь её внимание от главного вопроса. — Как он влияет на тебя? — Триптокаин позволяет мне функционировать. — Ты уверен в этом? — Конечно, я уверен. Ты слышала о "функционирующем алкоголике", да? Так уж получилось, что я функционирующий наркозависимый, и как это происходит, я очень хорошо действую в сложившихся обстоятельствах. Я не готов пока торговать этой частью — функционированием. — Функционированием? Верно. Ты полностью функционируешь до тех пор, пока не понимаешь, что тебе нужен всплеск, а затем ты паникуешь. Я видела, что произошло. — Я не... Ладно, может, я немного запаниковал, но я виню в этом травму головы. — Что произойдет, если ты запаникуешь, а кто-то нацелит на тебя пистолет? Джейден опустил пристальный взгляд на свою чашку и сделал глоток кофе. — Я могу это контролировать. — Что произойдет, Норман? — Мое видение выходит из фокуса... Координация движений резко ухудшается, и я теряю равновесие до той точки, где трудно стоять прямо. Если это действительно плохой случай, у меня начинаются галлюцинации. Помимо этого, просто тошнота, холодный пот, нервность и очень сильная мигрень, но я могу справиться со всеми этими мелочами. Ничего страшного, — Джейден коротко улыбнулся, но увидев неодобрительный взгляд девушки, вздохнул и начал играть со своим кофейным стаканчиком, взбалтывая его содержимое. — Полагаю, это не очень смешная шутка... Ладно. Вернёмся к нашим баранам. Проще говоря, если у меня будет триптокаиновый приступ, и я буду находиться в такой ситуации, как эта, то вероятно, вернусь домой в мешке для трупов. — И погубишь всех, кто на тебя полагается. В самом деле мужчина ничего не мог сказать на это, поэтому вновь сосредоточился на переливании кофе в стаканчике от края к краю: хоть на чем-нибудь, лишь бы занять свои руки. — Почему ты начал? Если триптокаин так плохо на тебя влияет, почему ты начал его принимать? Джейден потер лоб, морщась: казалось, головная боль пронзала насквозь. Чертовы журналисты и их неу-чтоб-его-добные вопросы. Ответь на один, и они никогда не перестанут наседать. Но если я ей дам немного ответов, может быть, она будет достаточно удовлетворена, чтобы позволить мне вернуться к поискам убийцы. Агент вздохнул и покачал головой, глядя в потолок, словно надеясь найти какое-то разъяснение, какой-то способ облегчить этот разговор. — Это был несчастный случай. Вот и все. Плохая ситуация, плохой расчёт времени. Мой первый год в качестве полевого агента. Преследовал пешком подозреваемого по набережной и на склад. Оказывается, они там производили наркотики, и я совершенно случайно наткнулся на их работу. Не могу сказать, кто был больше удивлен, я или они. Я увидел оружие и нырнул за ближайшее укрытие, которое смог найти. Прежде чем я различил это, полетели пули, рикошетя от всего. Больше, чем пара из них, разорвали груду пакетов, за которыми я прятался. Облака голубой пыли разнеслись повсюду. Они были… везде... в моих глазах, волосах, моей одежде… во рту… Я вдыхал их… Я просто… В общем, как я уже сказал, это была плохая ситуация. В конечном итоге, у меня оказалась передозировка наркотиков только... из-за того, что я был в неположенном месте. Звучит удручающе, верно? Никогда не употреблял наркотики, как ребенок, даже никогда не брал в руки сигарету. Раньше очень гордился этим... Раньше, но та часть гордости ушла. Один маленький инцидент. Все ушло. Какая ирония, м? — Хорошо. Но почему ты все еще принимаешь его? Почему не получил помощь? — О, я получал помощь. Правда, у меня не было выбора. Я отключился в какой-то момент во время перестрелки. Передозировка психостимуляторами, видимо, вызывает сердечные приступы и обмороки. Кто бы подумал, верно? Вышел из комы спустя две недели в больнице. Они уже записали меня на каждую наркологическую консультацию и программу поддержки в целом Бостоне. Итак, я лечился от наркозависимости, лечился от огнестрелов. У меня была физиотерапия для моей руки, одна из пуль попала в меня и сломала лопатку. Это были самые несчастные полгода моей жизни. Но я пережил их и вернулся к работе, оставаясь чистым в течении очень долгого времени. — Что заставило тебя сорваться? — Почему ты думаешь, что я сорвался? — Сейчас ты принимаешь его, ведь так? — Умеренно. Так мало, что могу контролировать это, и по-прежнему выполнять свою работу. — Видишь? — Мэдисон сердито стукнула стаканчиком по столу, кофе выплеснулось из маленького отверстия в верхней части крышки. — Благородную историю в сторону, ты все равно не более, чем проклятый наркоман! — Да! Да, я — наркоман! Но, я также наркоман, который, черт возьми, хорош в своем деле, и я буду продолжать делать его до того дня, когда мой мозг взорвется и будет вытекать из глазниц. У тебя проблемы с этим? — У меня чертовски здоровая проблема с этим! Ты должен был быть одним из хороших парней, а ты проводишь свое свободное время, нюхая гребаный кокс! — Триптокаин. Не кокс. Есть разница. — Охренеть какая разница! Для меня это все — наркотики! — Кто причинил тебе боль, Мэдисон? — Я... Ч-что? — Кто тебя обидел и почему ты срываешься на мне? — Я... Никто. Я не знаю, о чем ты говоришь. — Чушь собачья! Ты меня не знаешь! Ты не заинтересована во мне или моих проблемах. Наркотики являются триггером для тебя. Они напоминают тебе о чем-то или о ком-то из твоего прошлого. Ты не видишь меня с моей проблемой наркомании, а видишь человека, который причинил тебе боль. — Это нелепо. Джейден рассмеялся. — Это нелепо? Твои губы говорят "нет", милая, но твое тело кричит большое жирное "да". Ты приняла оборонительную позу. Минуту назад ты наклонялась вперед, участвовала в разговоре, но в тот момент, когда я задал тебе этот вопрос, ты снова выпрямилась на спинке кресла, так далеко от меня, как можешь, не покидая своего сиденья. Твои зрачки расширились — верный признак внезапного напряжения. Ты не знаешь, что делать со своими руками и боишься, что если поймаешь мой взгляд, то выдашь то, что ты не хочешь, чтобы я знал. Вот вопрос для тебя, Мэдисон. Если я неправ, то почему ты не отмахиваешься, не смеешься, не улыбаешься в замешательстве или не делаешь любые другие вещи, которые делают люди, когда не понимают, о чем говорят. Не знаешь почему? Я скажу тебе. Я сказал то, что потрясло тебя и выбило из равновесия, и теперь ты пытаешься тянуть время, возражая, пока не придешь в себя и не придумаешь способ, чтобы защититься от меня. Девушка наклонилась вперед: её глаза искрились гневом, когда она посмотрела ему прямо в глаза. — Пошел ты, Норман. Ты ничего не знаешь обо мне! — Забавно, я чувствую то же самое. — У меня достаточно доказательств, чтобы отдать их прессе и разрушить твою карьеру. — А у меня достаточно, чтобы бросить тебя в тюрьму за убийство и разрушить твою жизнь. — Ты не станешь этого делать. — Единственное, что мне осталось, это потерять свою работу. Хочешь играть по-взрослому? Прекрасно. Но я хочу, чтобы ты подумала о том, сколько уйдёт времени, пока рассеется дым от пуль, которые начнут летать, а согласно прогнозу погоды, у нас осталось около тридцати шести часов, чтобы спасти жизнь ребенку. Я не сомневаюсь, что ты можешь уничтожить меня, но ты зацепишь и себя, А ТАКЖЕ Итана Марса. А также Шона Марса... ну, он просто умрет, убийца будет на свободе и на следующей неделе в новостях появится другое имя. Пять разрушенных жизней по цене одной. Надеюсь, что у тебя достаточно средств на твоем кармическом кредитном счете, потому что это чертовски большая покупка. Настала очередь Мэдисон отвести взгляд. Они молчали некоторое время. Джейден потягивал кофе, ожидая, когда она начнет говорить. Когда журналистка наконец оживилась, ее голос был тихим. — Как ты можешь бросить меня в тюрьму за убийство? — Ты только что убила человека. Это будет легко. — Это была самооборона. — Двадцать минут и я вычищу, отполирую это место и натяну на него галстук-бабочку. Будет походить аккурат на взлом и проникновение с намерением украсть наркотики. — Ты не сделаешь этого. Ты не такой. — Откуда ты знаешь? — Ты спас меня там внизу. Если бы ты был достаточно безжалостным, чтобы сделать такое ради спасения себя, ты бы не подумал обо мне, когда твоя жизнь стояла на кону. Ты просто не тот тип. — Мы оба знаем, что я, так или иначе, наркоман, но я либо хороший человек, которому ты можешь доверять, или плохой, которому не можешь. Но если ты могла бы сделать мне одолжение и решить быстро, так чтобы я мог вернуться к ловле серийного убийцы, я был бы благодарен. Искренность Нормана, прямодушный взгляд в глаза Мэдисон были прерваны звоном и гудением, что исходили из кармана мужчины. Он вздохнул, вытащил свой сотовый телефон и нахмурившись посмотрел на идентификатор звонящего. Блейк? Почему, черт побери, Блейк звонит мне? Может быть, чтобы извиниться за то, что бросил меня на месте преступления? Мечтай дальше, Норман. Он должен был бы подумать, что сделал что-то не так, прежде чем посчитать нужным извиниться. Если он сообщит мне больше дерьма об Итане Марсе, я врежу ему по лицу, когда вернусь в участок. — Это Джейден. — Джейден, это Блейк. — Ага, вроде понял. Что случилось? — Сара Боулз покончила с собой. Мы покидаем место преступления прямо сейчас. Думал, предупредить тебя, так как ты, э-э-э... хе-хе, не можешь быть здесь. — И тебе не пришло в голову позвонить мне и попросить там встретиться? — Это элементарное самоубийство. Я не думал, что тебе будет интересно, Норман. — Не было бы, если бы я не знал, что ты и твои приятели постоянно пропускаете улики, Картер. — О, да? Пошел ты на хрен, Джейден. Я думаю, тебе будет интересно знать, что она оставила предсмертную записку. Боулз порезала себе вены в ванной лезвием бритвы, никаких травм или избиений на ее теле нет. Единственные отпечатки в доме, кроме ее и ее мужа, принадлежат частному детективу по имени Скотт Шелби, а поскольку я могу лично поручиться за этого парня, у тебя ничего нет. Элементарно. Как я и сказал. — Да. Похоже на то. Что сказал коронер? — Коронер говорит то же самое, что сейчас сказал я. Девушка порезала себе чертовы запястья. Подожди секунду... Хорошо, он сказал, что она однажды уже пробовала это сделать — приблизительно день или два назад. Некоторые порезы начали заживать. Я думаю, практика стала совершенствоваться, да? — Верно. — В любом случае, малышку взяли под опеку, пока мы не можем найти мужа. Его не было на работе, с тех пор как пропал сын. Наверное, тоже покончил с собой. — Ты уверен, что случайно не допросил его до смерти? — О, ха-ха-ха. Это чертовски смешно, я смеюсь до упаду. Как ты сказал? Джейден улыбнулся. — Эй, когда ты вернешься в участок? — Не скоро. А что? У тебя есть что-то? — Нет, но капитан Перри хочет тебя видеть. — В самом деле? По поводу? — Наверное, по поводу того, почему ты позволил нашему подозреваемому сбежать с той станции метро. Ублюдок. — Хм-м-м. Что ж, я обязательно загляну и поговорю с ним. Что-нибудь еще? — Я кто? Твой гребаный секретарь? — Нет, но если ты наденешь один из тех милых коротких нарядов французской горничной, то я позволю тебе вытереть для меня пыль под моим столом. — Ты ЧЕРТОВ кусок... Связь оборвалась. Слишком просто. Джейден убрал свой телефон, спокойно улыбнувшись себе. Он поднял взгляд и увидел темные глаза Мэдисон, что наблюдали за ним с большим интересом. Девушка улыбнулась. — Он убьет тебя в следующий раз, когда увидит. Ты же знаешь об этом, верно? — Кто? Блейк? Да, но это стоило того. Если увидишь меня завтра с фингалом под глазом, то, по крайней мере, ты будешь знать, что я заслужил это. — Так... Что говорит коронер? Норман нахмурился. — Могу я предположить, что мы пришли к какому-нибудь пониманию? Своего рода взаимному доверию в наших рабочих отношениях? — Давай просто скажем, что я не... НЕ доверяю тебе. Все еще. — Ты не доверяешь мне... но и НЕ не доверяешь. Журналистка кивнула. — Коронер? — Сара Боулз сегодня утром покончила с собой. Ее дочь взята под опеку, пока они не найдут отца. Беда в том, что никто его не видел... О, это интересно. Агент склонил голову набок, складывая пальцы вместе перед собой, в то время как размышлял. Никто не видел отца, с тех пор, как пропал мальчик. Никто его не видел... Он пропал после своего сына. — Что? Что интересно? — Я пропустил деталь. Извини, я прервусь на минутку? — Пожалуйста. Джейден достал свои очки УРС и надел их, вздохнув от блаженного удовлетворения, когда программа загрузилась и сменила реальный мир. Так было лучше. Так было правильнее. Голубой свет, который просачивался через все, заставил мир светиться воздушностью. Это успокаивало, расслабляло. Он надел свою перчатку и принялся за работу, выдвигая искусственный шкаф для хранения документов и пальцем переходя по папкам, пока он не нашел то, что искал. Краем глаза, притаившись за одним из просматриваемых файлов, он мог видеть, как Мэдисон с интересом наблюдает за ним широко раскрытыми глазами. Губы Нормана дернулись в подобие смущенной улыбки. — Я просматриваю файлы. Правда, я не сумасшедший. — Выглядит так, будто ты гладишь воздух. Мужчина выглянул из-за файла. — Серьезно? — он вернулся к чтению. — Я полагаю, это может выглядеть так по ту сторону очков. Обычно, я стараюсь не делать этого на глазах у людей. — Не делать чего? Не вести себя словно шизофреник? — Использовать УРС как сейчас. На местах преступления проще скрыть тот факт, что я использую его. А текущая работа в офисе? Не так везет. Прячешься в чулане и надеешься, что люди не думают, что ты странный. Вообще кто-нибудь связывался с кем-либо из отцов? — Из отцов? — Согласно моим файлам, шесть из восьми отцов, кажется, полностью исчезли с лица Земли. Кто-либо изучал это все? — Нет. Не думаю, что кто-нибудь хотя бы обратил внимание на это. Итан первый, кого показали в новостях, но он единственный отец-одиночка, поэтому жертвой представили его. Обычно СМИ фокусируются на матерях. Матери вызывают больше сочувствия, лучше для прессы. Почему ты спрашиваешь? Норман снял очки, аккуратно засунул их во внутренний карман своей куртки и начал снимать перчатку, опустив голову и закрыв на секунду глаза. — Я думаю, что Итан Марс, возможно, подвергает себя опасности. — Это твое профессиональное мнение? Потому что я могу сказать тебе, что так и есть, и мне не нужны солнцезащитные очки, чтобы понять это. У Мэдисон перехватило дыхание, когда Джейден открыл глаза. Они налились кровью и остекленели, будто он плакал, но девушка знала, что это не так. Агент прижал ладонь ко лбу и закрыл их снова, лицо исказилось от боли. Мужчина сделал вздох, затем снова открыл глаза, чтобы посмотреть на нее. — Он говорил что-нибудь? Упоминал? Может быть, о записке с требованием выкупа или об убийце, контактирующем с ним? Голос девушки был тихим: — Нет... нет, он не... Ты... ты в порядке? Норман медленно кивнул. — Просто устал. Разочарован. Тяжело делать эту работу без зацепок и я очень ценю те немногие, что есть. Я просто желаю... желаю, чтобы это дело было проще. Больше улик для расследования, больше агентов, предлагающих свои идеи. Желаю, чтобы этот чертов дождь закончился и моя головная боль прошла. Я просто устал, ничего страшного, — Джейден допил кофе. Журналистка молча наблюдала за ним с мгновение. — Я может быть и не суперагент ФБР или кто-либо... но ты все равно можешь подхватить у меня идеи, если это поможет? Мужчина наклонил голову, изучая ее, затем слегка улыбнулся. — Спасибо, — думая, Норман очень аккуратно сложил вместе пальцы. Сотрудничество с репортером. Я буду счастлив, если подробности моего расследования не будут размазаны по первой полосе. Черт, я буду счастлив, если моя наркотическая зависимость не будет на первой полосе. КАЖЕТСЯ, Мэдисон хочет помочь, но она — журналистка. Она не может делать свою работу, если КАЖЕТСЯ не надежной. Это ошибка... но, разве может стать хуже? — Ты знаешь кого-нибудь по имени Скотт Шелби? Его отпечатки были найдены по всему дому Сары Боулз. — Скотт Шелби? Да, он раньше был детективом. Скотт ушел в отставку не так давно после того, как я переехала сюда, но я часто его вижу около станции. Он хороший парень, — девушка сделала паузу. — На самом деле, одна из матерей погибших звонила мне несколько дней назад и спрашивала о нем. Она сказала, что он занимается расследованием этого дела, и она не была уверена, можно ли ему доверять или нет. — Какая мать? — Лорен Уинтер. Я осталась с ней в ту ночь, когда нашли Джона. Она не хотела быть одной. Думаю, мы немного сблизились. — Это не очень сильно поможет. Если он расследует убийства, то, вероятно, Шелби просто опрашивал ее прежде, чем она покончила с собой, — агент вздохнул. — Это хоть что-то, чтобы идти дальше. — Если я могла бы еще кое-что узнать... это помогло бы? — В данный момент, я готов поспорить, что помог бы и говорящий осел. Я в отчаянии. — Хорошо, — девушка встала. — Я могу кое-что для тебя сделать, если ты не против подождать здесь. Просто это в моем номере... Ты точно в порядке? У тебя кровь из носа, — она протянула ему салфетку. — Что? — Джейден моргнул в замешательстве, затем коснулся пальцем своей верхней губы. Его рука дрожала, и мир начал меняться, когда он посмотрел вниз на ярко-красную кровь, что покрывала палец. Тот начал выходить из фокуса. Ради Бога, не сейчас...