— ...и все же, лучше не стоит тебе участвовать в этом, Хиери. Станет только хуже, поверь. Пускай все плывет по течению, ведь если постоянно изменять будущее, к хорошему это не приведет, не задумывалась? Рано или поздно, но все равно все встанет на свои места и будет так, как должно быть на самом деле. Запомни это и подумай о моих словах.
Девушка с каштановыми волосами резко садится в кровати и широко раскрывает глаза оттенка лепестков розы. Этот голос... Она никогда не слышала его прежде! Кто это говорил? В свете последних событий Хиери была практически уверена в том, что этот странный сон, наполненный темной энергией, приснился ей не зря. Она оказалась в каком-то помещении, в котором не было абсолютно ничего. Звенящая тишина и пустота — вот друзья школьницы в этой комнате. Она не видела лица говорившего с ней человека и не запомнила большую часть его слов, но последние предложения отпечатались в памяти очень ярко. Вчера, после того, как Ято сказал ей имя бога, с которым, по всей видимости, им предстоит иметь дело, ребята еще немного посидели, обсуждая, что им теперь делать. Ято убедил девушку не проводить время наедине с Кио, потому как это мог быть вовсе не его шинки, а сам бог, воспользовавшись его телом-оболочкой и переселившись. Юкине же успокоил девушку, что они теперь не оставят ее рядом с этим парнем так просто. После этого они недолго поговорили о том, что могли бы сделать дальше, но на тот момент было еще рано что-то обсуждать, потому, что то, что известно о боге Эмме — лишь информация из недостоверных исторических справочников. Единственное, что было ясно — сейчас на их пути встал новый, гораздо более могущественный враг, которого будет невозможно победить в одиночку, если, конечно, не разобраться в его тактике и способе сражения. Сейчас рисковать не стоило, особенно подвергая опасности жизнь священного сосуда и самого бога разрушений. Именно поэтому, дружно договорившись встретиться на следующий день, ребята попрощались, Ято телепортировал Хиери домой, после чего в задумчивом состоянии направился в храм Кофуку пешком. Девушка-полудух же так и не смогла уснуть и полночи размышляла о том, какова же может быть причина заинтересованности Эммы в ней. Разве она какая-то особенная? Или кто-то опять хочет, чтобы Ято показал истинную сущность? Устало протерев глаза, девушка услышала стук в дверь. После чего разрешила стучащему войти. Это была, как не странно, не горничная, которая обычно заходила с утра, чтобы спросить, что нужно подготовить к уходу девушки, что она будет на завтрак и прочее, а мама Хиери, которая явно собиралась куда-то уйти: — Ты уже проснулась, как я вижу! Замечательно! Значит, не придется лишний раз мучаться. Давай, одевайся скорее, завтракай, и мы поедем в салон. — В салон?.. — непонимающе проговорила Хиери. — Ну, что ты? Неужели не проснулась еще? — женщина присела рядом с дочерью на край кровати. — Мы ведь вчера за ужином уже все обговорили, и ты даже согласилась. Или ты все еще не очень хорошо себя чувствуешь? — А? Не очень хорошо... себя чувствую? Нет, я в порядке, я... просто... Так, куда ты собираешься поехать? — Эх, дочь, — устало выдохнула Саюри. — В свадебный салон, конечно же. Побудем хоть раз в роли настоящих девчонок и пройдемся вместе по магазинам, хоть и по свадебным! Выберем тебе платье и... — Но зачем? У меня ведь уже есть... — начала было говорить Хиери, но запнулась на полуслове под удивленным взглядом матери. Родителям вовсе необязательно знать, что у нее уже есть одно свадебное платье. Как она сможет объяснить его наличие? «Это подарок от бездомного бога»? Да они же сочтут ее за сумасшедшую и отправят в психиатрическую клинику! Хоть такое развитие событий радовало ее гораздо больше, чем свадьба с богом мертвых, став женой которого уже наверняка невозможно будет освободиться. Знали бы ее мамочка с папочкой, на что они подписывают свою дочь! Да, и кроме того... Несмотря на то, что из всех увиденных свадебных платьев платье, которое было подарено Ято, нравилось ей гораздо больше, выходить замуж за этого убийцу в его подарке ей не хотелось. Вот если она когда-нибудь выйдет замуж по любви, то тогда однозначно наденет только его платье! Тогда уж она точно придумает отговорку, чтобы не ходить по свадебным салонам. Скажет, что уже сама выбрала себе платье на будущее... — Хорошо, — внезапно прервала маму, которая все еще что-то говорила, Хиери. — Я сейчас быстренько оденусь, позавтракаю и поеду с тобой. — Отлично. Я буду ждать тебя внизу. Поедем вдвоем. Девушка кивнула и, когда мать вышла из комнаты, со вздохом опустила голову на руки. Ну, вот, теперь ей до самого вечера придется проводить время в свадебных салонах, выбирая то платье, которое понравится ее матери. Почему? Потому, что ей уже точно не понравится ни одно. Какой смысл покупать наряд для свадьбы с человеком, которого ты не любишь, а даже боишься? Но заставлять мать ждать было бы некрасиво, поэтому Хиери решила, что через часик-два походов по магазинам выберет то платье, которое больше всего понравится ее матери, и на этом дело с концом. Подойдя к шкафу, девушка выудила из-за нескольких вешалок сложенный пакетик, после чего с улыбкой приоткрыла его, взглянув на легкую белоснежную ткань. К сожалению, пока что ей не суждено надеть именно это платье. Недолго думая, Хиери достала первый попавшийся легкий сарафан выше колена и, сделав два хвостика на голове, направилась вниз, чтобы позавтракать. Несмотря на свои ожидания, девушка все же хотела, чтобы прогулка по магазинам с матерью прошла быстро, чтобы встретиться с Ято и Юкине, а, может быть, еще и с Кофуку, Дайкоку, Бишамон и Казумой, чтобы обсудить Эмму. Как-никак, по всей видимости, он пока не покидает тело своего шинки, и каждый раз, когда она его видела, его душа была в «оболочке». Довольно здорово он продумал свои планы. Так легко избавиться от нужного человека, подсчитав, что у того есть сын, который должен быть более-менее похож на своего шинки, да еще и так удачно оказалось, что семья Икэда была знакома с семьей Хиери. Как бы девушке не хотелось этого признавать, но, скорее всего, Эмма начал этот концерт из-за нее. Но зачем?.. По-хорошему бы стоило связаться с настоящим сыном Икэда-сана, если он, конечно, еще жив, и сообщить ему о произошедшем с отцом и двойнике. Но она даже не видела его ни разу в жизни, а за неделю найти человека, о котором ты знаешь только то, что он любит путешествовать, невозможно. Спустившись вниз, девушка никого не увидела, поэтому сразу направилась в столовую. На столе были чашечка, наполненная рисом, тамаго-яки, несколько сосисок и овощи. Улыбнувшись, девушка пожелала себе приятного аппетита и приступила к еде. — Хиери-и, — внезапно протянул знакомый голос сзади. Шатенка оторвалась от завтрака, отложив в сторону палочки, и обернулась. Конечно же, перед ней в очередной раз стоял Ято. Увидев, что подруга уже открывает рот, чтобы что-то спросить, бог перебил ее: — Юкине у Кофуку. Он до сих пор не может понять тот пример, который ты обвела ему. — Понятно, — задумчиво проговорила Хиери. — Что-то случилось? — Нет, почему? — поразился Ято. — Мне просто захотелось зайти к тебе. Раньше же мы часто так ходили к друг другу, гуляли вместе... — Часто, — выдохнула она. — Но теперь все поменялось, сам понимаешь. Либо мы разбираемся с Эммой, либо, к сожалению, я выхожу замуж и перестаю проводить с вами так много времени, как хотела бы, — произнося эти слова, девушка чувствовала, что ее сердце как будто пронзает кинжал. Она вспомнила то, что произошло вчера, перед ее утренним уходом из храма Кофуку. Ято нахмурился. Ну, вот, опять она своими словами испортила ему настроение. Схватив с тарелки кусочек тамаго-яки, он тут же отправил его в рот и продолжил: — Я уже говорил, сегодня мы будем разбираться с этим. Точнее, будем пытаться понять, как нам лучше действовать. Я не думаю, что тебе хотелось бы отправлять Юкине на верную смерть, потому что даже человек с одной подвеской становится сильнее священного сосуда раза в три. Собственно, если хочешь, мы можем прямо сейчас пойти к Кофуку. Ты объяснишь Юкине пример, а я попробую поговорить о происходящем с Кофуку. — Не могу, — опустила глаза Хиери. — Но... Почему? Ведь это важно... — Я должна ехать с матерью в свадебный салон, чтобы выбирать платье, — замявшись, все-таки сказала девушка. — Вы можете подождать меня у Кофуку, если хотите. Как только я освобожусь, я приду к вам, хорошо? — Платье? — вскинул брови Ято, будто не заметив последних слов девушки. И ведь точно. Она совершенно забыла, что не хотела затрагивать эту тему в обществе Ято. Ему, должно быть, не очень приятно слышать, что она не может надеть его платье. А высказывать свои мысли по этому поводу девушка стеснялась... Ну, а что, в принципе, случится, если она даже расскажет? Наполнившись решимостью и зажмурившись, Хиери протараторила: — Да. И не думай, что я не хотела бы надеть твое платье. Я даже скажу так — твой подарок мне кажется гораздо лучше всех других платьев, которые я видела! И я бы с удовольствием его примерила! Девушка почувствовала, как предательское тепло расползается по щекам, окрашивая их в розовый цвет. Приоткрыв один глаз, она посмотрела на замершего Ято, по лицу которого можно было бы сразу сказать, что он поражен. Но парень пришел в себя через несколько секунд, на его щеках тоже появился едва заметный румянец, который Хиери, к его счастью, не увидела: — В... В любом случае, я бы не позволил этому уроду увидеть тебя в платье, подаренном мной. И вообще, я хочу, чтобы первым, кто увидел тебя в нем, был... — парень запнулся, чем вызвал удивленный взгляд Хиери, после чего быстро проговорил: — Ладно, иди за платьем, а то в магазинах сейчас полно народу наберется. Не забудь про нас с Юкине, мы ждем тебя у Кофуку. Пока-пока! После чего бог исчез, провожаемый удивленным взглядом Хиери. Аппетит почему-то пропал, и девушка отставила от себя тарелки, в которых все еще была еда, после чего встала и направилась к выходу из дома. На улице уже стояла Саюри, нетерпеливо поглядывая на новые часы на руке. — Хиери! Давай, поторопись. Из-за того, что мы задерживаемся, папа подвезет нас, так что, надеюсь, все пройдет хорошо! — Да... Я тоже, — рассеянно проговорила девушка, садясь в машину. *** Платье. То свадебное платье, которое он подарил ей на Новый год. Оно до сих пор у нее? Оно нравится ей? И — что самое главное! — поняла ли она то, что Ято хотел ей сказать? Ято надеется, что нет. Сейчас абсолютно не время. Сейчас самое важное — разобраться с шинки Эммы и понять, для чего ему вдруг понадобилась Хиери. А еще — найти способ для того, чтобы утихомирить его раз и навсегда. Несмотря на то, что последнее казалось богу практически невозможным, он понимал, что это необходимо будет сделать. Любым способом. Конечно, он постарается оградить Юкине от опасности, но ведь этот мальчишка слишком помешан на своем долге хозяину и в случае опасности тут же кинется его защищать. Глупый ребенок. Не нужно лезть вперед паровоза. Юкине и Хиери — это самые дорогие люди в его жизни, и он сам поклялся себе, что будет защищать их любой ценой. Даже если эту его жизнь придется отдать. Один из них пожертвовал собой ради хозяина, едва при этом не лишившись хоть какой-то, но жизни, а вторая смогла достать его из самого ада и воплотила мечту. Он знал, что победить Эмму невозможно. Не было ни единой надежды, даже если бы все существующие священные сосуды собрались вместе и объединили силы, не смогли бы его победить. Конечно, он сказал Хиери, что человек, владеющий одной подвеской, имеет силу, которая, по крайней мере, раза в три больше силы священного сосуда. Всего подвесок шесть. Казалось бы, что такого? Ведь священных сосудов гораздо больше, и, если подумать, они смогли бы одолеть бога смерти. Однако при таких расчетах кое-что не учитывалось. Помимо подвесок у шинки были и свои силы. Как известно, все шинки Эммы — священные сосуды. И, легким путем подсчетов, можно сразу определить, что пусть хоть все Небеса соберутся на борьбу с Эммой — победы ждать не придется. Однако он собирался дать друзьям хоть какую-нибудь надежду. За оставшиеся шесть дней он обязательно придумает, как амулет Эммы можно будет запечатать так, чтобы больше никто им не воспользовался. Победы ждать не приходится, как и говорилось раньше, но вот амулет можно все-таки попробовать запечатать. Естественно, делать он это будет без участия своего шинки, как бы Юкине не захотел, потому что с этого «задания» они бы оба не вернулись, а так хотя бы не вернется только сам бог. Честно говоря, он и рассказывать ему об этом не собирался. Им с Хиери об этом знать вовсе необязательно. — Эй, о чем это ты с таким кислым лицом задумался? — послышался голос священного сосуда рядом. Видимо, пребывая в своих мыслях, парень не заметил, как дошел до храма. — Ха? — удивленно проговорил Ято. — О чем это ты? — Да ладно, не притворяйся, — хмыкнул Юкине. — Хоть я не могу лазать по чужим мыслям, да и даже если бы мог, все равно не стал бы... По тебе прекрасно видно, что что-то не так. Поделишься? — Может быть, потом, — проговорил Ято, словно возвращаясь в свои мысли. Юкине промолчал, хоть в его глазах и было видно, что парень поник. Все-таки, несмотря на постоянные подкалывания, он надеялся, что бог доверяет ему, но своими действиями в последнее время он опровергает этот факт. — Есть какие-нибудь новости? — внезапно предельно серьезно спросил бог. — Стало что-нибудь известно про Эмму? Где он прячется, например? Хотя, о чем это я говорю, — грустно усмехнулся он. — Как за один день можно узнать местонахождение одного из самых могущественных существ в мире... — Ну, мы не можем похвастаться тем, что знаем его местонахождение, — с сомнением произнес священный сосуд. — Но Кофуку-сама сообщила о происходящем Бишамон-сама и Казуме. Они уже здесь, и сейчас что-то обсуждают в храме. — Замечательно. Тогда и нам стоит присоединиться, не думаешь? — Ятогами потрепал свое орудие по волосам и направился в сторону входа в храм. Юкине что-то пробурчал в ответ, но направился вслед за своим богом. *** В свадебном салоне было достаточно много народу. Были молодые девушки, чуть постарше Хиери, которые придирчиво осматривали каждое платье, некоторые из них присутствовали со своими родительницами, были и женщины среднего возраста, которые уже более спокойно перебирали вешалки, встретилась даже одна бабуля, с загадочной улыбкой поглядывающая на присутствующих в салоне людей и перебирающая платье за платьем. Хиери сидела на ярко-красном пуфике, одном из множества, которые были расставлены по всему салону. Многие считают сочетание красного с белым довольно красивым, да и Хиери в нескольких случаях симпатичны эти оттенки, но в свадебном салоне, который должен был быть чистым и невинным, эти выделяющиеся детали слишком резали глаза. От количества нарядов пестрило в глазах. Помимо обыкновенных белых платьев в пол с пышной юбкой, были и короткие платья, и платья средней длины, а цвета колебались от этого самого белого и цвета слоновой кости до насыщенно-розового и красного. С цветом платья Хиери определилась сразу — ей не хотелось делать из свадьбы, пусть и нежеланной, маскарад, поэтому однозначно белый. Они с матерью только зашли в этот салон, и младшая Ики сразу сказала, что снова стала чувствовать себя не очень хорошо, с разрешения Саюри расположившись на пуфике. Хоть прошло около минуты, ее мама уже вовсю носилась по магазину, то и дело выуживания откуда-то из бесконечного потока нарядов светлых тонов самые разные платья. — Хиери-тян? — послышался удивленный знакомый голос откуда-то сбоку. Поняв лишь по одной интонации, кто это был, девушка громко сглотнула и начала молиться всем известным богам, чтобы ее догадки были ошибочными. Однако, вспомнив про Ято, девушка поняла, что это все равно бесполезно, поэтому натянув улыбку на лицо, девушка повернулась к разговаривающей с ней женщине. Как она и думала, это была мама Ами. — Табата-сан! — нарочито радостно воскликнула девушка. — Что это ты тут делаешь? Пришла вместе с братом? Неужто у него свадьба скоро? — тут же забросала девушку вопросами мать Ами. — Э-э... Я... Нет, дело вовсе не в брате... — Да ладно?! Неужели у тебя уже появился жених?! — Да, но... Я... — Ну же, где твоя мама?! Я срочно хочу с ней поговорить!!! Хиери, отчаявшись, указала рукой на свою мать, копавшуюся среди вешалок. Уже бесполезно было что-то скрывать. То, чего девушка при посещении салона, в принципе, боялась больше всего, уже случилось. Теперь об ее свадьбе узнает и Ами, и, скорее всего, Яма... Младшая Ики ведь так не хотела, чтобы подруги слышали что-то о предстоящем событии потому, что, если все, конечно, получится, никакой свадьбы не будет. Наблюдая за тем, как мама Ами кинулась к ее собственной, Хиери устало вздохнула и подумала, что лучше бы действительно призналась, что у нее уже есть свадебное платье. Подарок Ято был лучше всех нарядов, представленных в этом салоне. И, несмотря на то, что Ято, вроде бы, сказал что-то про то, что хотел, чтобы кто-то увидел Хиери в этом платье первым, девушку бы вряд ли это остановило. Проводить часы в свадебных салонах в страхе, что кто-нибудь из ее одноклассников заглянет сюда, казалось ужасным времяпровождением. *** — И что мы имеем из полученной информации? — сложив перед собой руки и нахмурив брови, спросила Бишамон. — Мы не можем быть уверенными в том, что это именно Эмма вернулся на Ближний берег. — А кто еще? — фыркнул Ято, бросив колючий взгляд на богиню войны. — Ты знаешь еще кого-то, кто давал бы имена шинки с помощью подвесок? — Не факт, что эта подвеска — знак шинки, — задумчиво проговорила Бишамонтен, даже не обратив внимание на подколы бога. — Может быть, как и говорила Ики Хиери, он просто купил ее в обыкновенном магазине. — Тебе не кажется, — начинал раздражаться Ято, — что в твоей версии слишком много совпадений? Он пошел туда-то, купил то-то, несмотря на то, что практически все указывает на то, что Кио Икэда — его шинки. Какого черта тогда на подвеске его имя? И почему она именно фиолетовая, того же цвета, что и его глаза?! Да здесь ежу понятно, что Эмма вернулся! Он решил показать нам это таким нестандартным способом — вмешаться в жизнь человека, застрявшего на грани Ближнего и Дальнего берегов. Ведь когда такое последний раз случалось? Я вот что-то в последние века не припомню. — Память, значит, плохая, — сквозь зубы проговорила Бишамон, изо всех сил стараясь не повышать голос и не кидаться на этого божка в трениках — во-первых, Казума постоянно одаривал ее довольно значительными взглядами, касающимися этого дела, а во-вторых, сейчас было не до споров и личных разборок отношений. — Последним человеком, который застрял на границе, являлась Масаруто Ирито, пять веков назад. И хочу тебе напомнить, что за все время ее пребывания на этой границе и речи ни о каких подвесках не было. О них и упоминалось-то последний раз тысячу лет назад. Думаешь, кого-то это сейчас волнует? Если послушать твою историю со стороны, то может показаться, что она вполне логичная, и все в ней складно, однако если включить мозги, будет понятно, что в ней полно неточностей! Ятогами хлопнул по полу рядом с собой рукой, после чего резко поднялся и хотел уже высказать все, что думал о говорившей с ним богине, но в очередной раз за последние два дня получил кулаком от Дайкоку, после чего уселся на место, потирая затылок: — Ты... Ты просто дура! Если ты боишься встретиться лицом к лицу с Эммой, то это твои проблемы, но ведь ты понимаешь, что он действительно вернулся! Не может быть столько совпадений! И в глубине души ты меня поддерживаешь в этом плане, несмотря на все наши раздоры! Просто ты — трусиха! Боишься лишний раз вступить в битву после того, что случилось с Небесами и Эбису?! Несмотря на то, что случай с Эбису вызывал внутри Ято целую бурю эмоций, он не мог не упомянуть произошедшее, потому как в любом другом случае его слова повернули бы против него. И сейчас, как бы паршиво не было на душе, Ято точно знал, что эта тупая нимфоманка все-таки встанет на его сторону. После слов, сказанных Ято, над храмом в очередной раз повисла тишина. Никому из присутствующих не было приятно вспоминать прошлое, связанное с масками и старым Эбису, потому как те события оставили глубокий отпечаток на всех, кто тогда присутствовал там. Бишамон молчала несколько минут, хоть и чувствовала на себе сразу несколько взглядов: Казумы — ожидающий, Кофуку — задумчивый, Ято — раздраженный. Справившись с потоком мыслей, взорвавшим голову после предложений, произнесенных Ято, Биша резко подняла голову и посмотрела прямо в глаза богу: — Да, ты прав. Я — трусиха. Но я боюсь не за себя, а за мою семью, всех шинки, которых я имею. Я не хочу подвергать их такой опасности, особенно если учитывать, что многие из них и вовсе не могут сражаться! Ты ведь и сам прекрасно знаешь, что Эмму победить невозможно, он растопчет нас и превратит в блины за несколько секунд, мы даже пикнуть не успеем!!! Я дорожу всеми своими шинки и священным сосудом, а вот ты, по всей видимости, нет, раз так рвешься в бой с этим тираном! Ты ведь слышал, сколько шинки, людей... богов погибло от его рук и рук его сосудов?! Прекрасно слышал, просто не рассказывал своему орудию об этом! А теперь, — богиня счастья кивнула головой на Юкине, который вздрогнул. — Ты хочешь, чтобы он так просто умер?! Чтобы погиб из-за твоей глупости?! Неужели ты не понимаешь, насколько больно терять шинки, и насколько больно должно быть им, когда они умирают, моля о помощи и пощаде! А ты... А ты в этот момент ничего не сможешь сделать, пока твой сосуд будет разрываться на части от боли!!! Бишамон, кажется, держалась из последних сил, чтобы не зарыдать. Кому, как не ей, знать, каково это — терять шинки. После двух случаев, произошедших с ней, она поклялась себе, что ни за что на свете больше не подвергнет их опасности и будет следить за каждым, пусть это и будет стоить ей еще больших усилий. — З-заткнись!!! — Ято сначала потерял дар речи, а потом взорвался: — Ты ничего не понимаешь! Несмотря на то, сколько у тебя было шинки, сколько их погибло, ты не можешь представить, насколько больно терять близких людей, которых у тебя всего... Всего... Всего двое! Не смей говорить такие вещи про моего Юкине, пока он присутствует здесь!!! Я не меньше тебя знаю, каков риск, и ни за что на свете не согласился бы использовать моего парня в этом бою! Я лучше сам сдохну, чем создам хоть малейший риск того, что умрет он! И снова всепоглощающая звенящая тишина нависла над храмом богини нищеты. Сколько уже раз за последние дни это случалось?.. Естественно, каждый молчал по своей причине. Бишамон сверлила Ято взглядом, не в силах что-то сказать. Несмотря на то, что его слова били по сердцу, он, в какой-то степени, был прав — ей уже не понять, каково это — трепетно охранять от любой опасности столь малое количество людей, а не целую семью. Но если он на самом деле не хочет сражаться с ним, то чего он добивается? Нет никаких способов его одолеть. Казума молчал лишь потому, что не знал, что сказать после речи Ято. Он действительно уважал его, как бога, и был обязан ему по гроб жизни за то, что он не отказался спасти его Виину, и его преданность своему священному сосуду превосходила все ожидания. Несмотря на то, что он действительно любил подурачиться в компании друзей, в нужные моменты, особенно в те, когда дорогим ему людям угрожает опасность, он легко может измениться, став холодным, серьезным и решительным. И Казума точно знал — несмотря ни на что, Ято все равно найдет способ сразиться с Эммой. Кофуку была умилена словами, которые сказал Ябоку. Она очень любила наблюдать за ним и его священным орудием потому, что даже если они ругались или злились друг на друга, все равно выглядели семьей. Ведь в каждой семье бывают свои стычки и разборки, не так ли? И Бинбогами была уверена, что последние слова Ято являются чистой правдой, и что он действительно умрет, лишь бы спасти свой сосуд, несмотря на то, что должно быть наоборот. Но Юкине не даст Ято пожертвовать собой, ведь так? Он слишком дорожит своим богом. А Юкине... Юкине просто замер, немного раскрыв рот от шока. Неужели этот идиот на самом деле такое сказал?! Что, черт возьми, происходит с ним в последнее время?! Юкине же поклялся и самому себе, и ему, что всегда будет защищать его, несмотря ни на что! Неужели... Неужели он вообще не планирует использовать его в решающей битве?! Пусть только попробует! Ведь... Ведь он его священный сосуд, который уже рисковал собой один раз! И он не побоится рискнуть еще раз, несмотря на то, что второй раз его душа уже не сможет восстановиться. Плевать он хотел на предупреждения о том, что победить этого бога смерти невозможно, имея при себе даже все священные сосуды, существующие на данный момент! Потому что... Потому что... Несмотря на то, что его бог — полнейший идиот, не имеющий ни крыши над головой, ни правильных условий для обеспечения жизни себе и своему благословенному сосуду, ни настоящего храма, Юкине все равно... Все равно дорожит им! Ято вдруг переменился в лице, вздрогнув и с недоумением глянув на свое орудие. Черт побери, в порыве эмоций Юкине совсем забыл о том, что его бог может читать его мысли!!! Он хотел уже подумать о том, чтобы Ятогами не особо зазнавался, но уже было поздно — парень, уже полностью погрузившись в состояние счастья, кинулся на свой сосуд с умиленным криком: — Юкине-е-е!!! Я всегда знал, что ты меня люби-ишь! — От... Отцепись от меня, сумасшедший! — тоже перешел на крик Юки. Другие в первые секунды недоуменно переглянулись, но потом догадались, что, вероятно, бог проник в мысли своего шинки, после чего выдохнули и улыбнулись. Однако Бишамон решила прервать идиллию: — И все-таки? Каким образом ты собираешься с ним сражаться? Использовать нор? Я не опущусь до такого уровня. Ято вздрогнул и замер, отпустив Юкине. После чего грустно усмехнулся и повернулся лицом к богине: — Я пообещал своему парню, что ни в жизнь не воспользуюсь норой. У меня сильное орудие, и я не нуждаюсь в них, — бог похлопал своего шинки по плечу. — Я вообще не собираюсь с ним сражаться. — А что тогда? — приподняв бровь, скептично спросила Биша. — Слушай, не делай из меня идиота, а? — устало выдохнул Ято. — Если ты считаешь, что я отправлюсь сражаться с тем, кого невозможно победить, поставив под угрозу жизнь своего священного сосуда, то ты глубоко ошибаешься. Я долго размышлял над тем, что нам делать, если это на самом деле Эмма, и пришел к выводу, что единственным выходом является запечатывание амулета. Бишамон вздрогнула, а Кофуку подскочила на месте, в страхе расширив глаза и кинувшись к Ято: — Ято-тян, ты что, с ума сошел?! Ведь это ужасно опасно! Из всех немногочисленных случаев, когда обряд запечатывания проводился, выжил всего один бог! И из-за количества темной энергии, проникшей в его тело, он не смог прожить и нескольких суток! — Ты совсем сбрендил? — нахмурилась Бишамонтен. — Я, конечно, знала, что у тебя не все дома, но до такой степени! Суть обряда запечатывания была известна только богам, потому что настолько опасное заклинание не должны были знать орудия. Именно поэтому при шинки никогда не упоминалось об этом, и сейчас Ято пустил все на самотек, сказав это в компании аж трех шинки. Естественно, орудия находились в замешательстве и не понимали, что происходит. — Я знаю, — кивнул бог. — И так же хорошо знаю, что уже давно утеряны все сведения об этом обряде, поэтому придется покопаться в книжечках, — хмыкнул он, после чего обратился к богине войны: — Слушай, будто ты «ангел», честное слово. У тебя есть другие идеи? Вот у меня нет, и я сомневаюсь, что у тебя найдутся. Я не собираюсь подвергать опасности Ближний берег и давать Небесам врываться в наши проблемы. Ты помнишь, чем это кончилось в последний раз. — Но что, черт возьми, происходит? — подал голос Юкине. — Что за обряд? Почему он так опасен? — Виина, я не понимаю, — растерянно проговорил Казума. — Ты никогда не рассказывала про этот обряд... Дайкоку счел нужным промолчать, лишь бросив вопросительный взгляд на свою богиню. Бишамон устало выдохнула, хлопнув себя по лбу. Теперь из-за этого непутевого божка все покатилось в тартарары. Годы, века, тысячелетия скрывания этой тайны теперь коту под хвост. Ну, что сказано, то сказано. Ничего не сделаешь. — Вот кто тебя за язык тянул, а? — вымолвила она. — Мог бы хотя бы собрать вместе только богов, а там уже рассказать о своих планах. Теперь придется посвящать в это и наших шинки. — Что поделаешь? — без особого интереса ответил Ято. — Сказал, значит сказал. Пора же когда-нибудь прекращать скрывать это. — Может, вы уже прекратите говорить загадками и расскажете про это запечатывание? — прокашлялся Дайкоку. — Запечатывание — это древний ритуал, требующий участия богов, — начала рассказывать Кофуку. — Его суть в том, чтобы лишить предмет, обладающий магической силой, этой самой силы. Таким обрядом раньше пользовались в том случае, если противник был невероятно силен, но практически вся его мощь заключалась в магическом предмете. Нам неизвестно, остался ли у Эммы до сих пор амулет, в который были помещены дубликаты подвесок его шинки, — она бросила беглый взгляд на Ято. — Но если он до сих пор у него, то единственным, по крайней мере, известным на данный момент способом победить его является запечатывание. После того, как амулет будет лишен силы, вполне вероятны два исхода событий. Либо шинки Эммы погибнут из-за скверны, со скоростью молнии поглощающей их тела, потому что в настоящее время вся эта скверна прячется в подвесках, либо же они все-таки пересилят себя и станут нормальными, к сожалению, ничего не помня о своем прошлом. В любом случае, победить Эмму станет гораздо проще. — Но если этот способ такой... действенный, то почему только что вы говорили, что практически никто из тех, кто его использовал, не выжил? — нахмурившись, с напряжением спросил Юкине. — Не практически, — машинально поправила его Бишамон. — А никто. Кофуку-сама не рассказала о том, в чем, собственно, заключается сам обряд. Всю скверну и темную энергию, что хранились в предмете и увеличивались с годами, должен был поглотить бог, проводящий обряд. Проще говоря, он должен будет принять ее. В прошлом в предметах содержалось небольшое количество скверны, однако боги, которые проводили обряд, не смогли выжить даже после нее, потому что это особенная скверна. Скверна, которая была заключена в предмете, который приносил зло, годами. В нашем же случае, амулет существует уже более полторы тысячи лет. Следовательно, количество скверны и темной энергии в нем стало невероятным. Я скажу иначе, — вдруг решила Биша. — Если этот придурок действительно решится провести обряд, он, вероятно, не сможет дожить даже до его половины, потому что она убьет его намного раньше. Следовательно, погибнут и шинки Эммы, так как вся скверна будет... кхм, «выходить» через их тело, а из-за того, что процесс застопорится потому, что бог умрет, скверна больше не сможет найти себе другое тело и останется на шинки. Ято отвернулся от своего шинки, чувствуя на себе пораженный взгляд, который сверлил его теперь в спину, и посмотрел на улицу, где солнце постепенно садилось за горизонт, окрашивая небо и облака на нем в лимонно-желтый, ярко-оранжевый и насыщенно-красный. Он ведь не собирался рассказывать Юкине о том, что хотел сделать, ведь так? Тогда какого черта он сейчас делает? Не стоило упоминать при нем о запечатывании амулета. Шею предательски закололо, и бог, схватившись за больное место, тихо зашипел и понял, что Юкине абсолютно не стоило рассказывать. — Вы... — начал Юкине, оглядывая богов, останавливая взгляд на своем. — Вы что тут все... совсем идиоты?! Почему вы так реагируете на то, что он хочет сделать это?! Вам плевать на его жизнь?! Бишамон-сама, — резко повернувшись к удивленной богине, парень продолжил: — Ято два раза спас Вам жизнь! Какого черта Вы просто говорите, что он сошел с ума?! Почему не останавливаете его?! После этого он повернулся и к Ято, который все еще стоял спиной ко всем, находящимся в этой комнате, сжал кулаки и повысил голос до крика: — Я — твой священный сосуд! Смысл моей жизни состоит в том, чтобы защищать тебя и не позволить тебе умереть! Тогда какого черта ты собираешься делать такие вещи?! Я тебе не позволю! А бог выдохнул, закрыв глаза и попытавшись переубедить шинки: — Но ты ведь хочешь помочь Хиери? Этот урод может сделать с ней все, что угодно. — Хочу, но... — Значит, другого выхода нет, — устало и грустно улыбнувшись, вымолвил Ято. — Да почему же ты не понимаешь! — сердце Юкине сильно ныло, из-за чего бог разрушений в очередной раз схватился за шею, где все больше расползалось пятно скверны. — Ты и Хиери — это... Это... — мальчик не мог продолжать, так как по его щекам внезапно потекли слезы, что заставило Ято скривиться от боли. — Ты и Хиери — это самые важные для меня люди! Именно благодаря вам я осознал, что мою прошлую жизнь не вернуть, и что нужно принять эту! Благодаря тебе, Ято, я не превратился в духа! — Это такая же моя обязанность — заботиться о тебе, как твоя — защищать меня, — выдохнул бог. Казалось, будто эти оба забыли о том, что в комнате присутствуют другие, но все остальные почему-то затихли, не в силах прервать их. — Не хочу ничего слышать, — сквозь слезы, уже градом льющиеся из глаз, кричал мальчик. — Я — шинки! Суть моего существования — защищать своего бога! Именно поэтому я не позволю тебе ввязаться в эту авантюру! Ято уже хотел было закричать, что не хочет, чтобы его любимую Хиери захватил под свой контроль бог смерти, но понял, что это будет излишним, поэтому внезапно принял такой вид, какой у него, в принципе, был обычно: — Хорошо. — Ч-что? — не понял шинки. — Не позволишь, так не позволишь, — пожал плечами бог, высунув кончик языка. — Самое главное, что я хотел — уже услышал! Ты меня все-таки любишь! Юкине явно был в шоке, поэтому просто стоял, открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на берег, и смотрел на своего бога. Он слезно умолял Ято не поступать так глупо, а тот поотнекивался пару минут, а потом согласился? Он просто хотел пробить своего шинки на эмоции? — Идиот... — совсем тихо проговорил блондин. — А? Что говоришь? Не слышу-у, — Ятогами приложил руку к уху и чуть наклонился в сторону своего орудия. — Я говорю, что ты идиот!!! — закричал тот и кинулся к лестнице на второй этаж. Когда парень скрылся там, Кофуку с недоверием и легким упреком посмотрела на друга: — Ято-тян, зачем ты настолько сильно взволновал Юки? Он даже расплакался, хотя практически никогда не позволял себе такого при других... Даже тогда, когда ты был с Эбису у Идзанами, он держался и лишь ругал тебя, а сейчас... Если ты на самом деле не собирался использовать запечатывание, зачем ты его упомянул? Теперь все шинки, находящиеся в этой комнате, знают об этом... Беззаботная улыбка, которая в последнюю минуту присутствовала на лице Ято, соскользнула, и бог, вздохнув, завел руки за голову и проговорил: — А я не говорил, что поменял свое мнение насчет запечатывания. Скорее всего, я все-таки воспользуюсь им, и Юкине, к сожалению или к счастью, не сможет меня остановить, а скорее всего даже не узнает об этом. Кто-то со стороны хмыкнул, что заставило молодого человека автоматически повернуться в сторону, с которой доносился звук. Наткнувшись взглядом на Дайкоку, который до этого практически все время молчал, Ято удивленно вскинул брови, но прежде, чем он смог что-то произнести, шинки Бинбогами заговорил раньше: — Ты ведь понимаешь, что это разобьет мальчишке сердце? Он трепетно поклялся защищать тебя, особенно после того случая с полу-превращением, и если он узнает, что ты погиб, когда его не было рядом... Это просто добьет его. — Я... — рвано выдохнул Ято. — Это... Это сложно. Я не знаю, какой выбор считать правильным. Если то, что происходит в последнее время действительно признаки возвращения Эммы, то, насколько я знаю, другого выхода нет. И вообще, с чего вы взяли, что я так просто сдамся? Я буду сопротивляться скверне до тех пор, пока у меня глаза не закатятся! — выдал глупую шутку он, однако никого не пробило на смешок. — Ято, — внезапно серьезно начал Казума. — А ты подумал о том, хотела бы этого Ики? Она даже отказалась от полноценной жизни на Ближнем береге ради того, чтобы общаться с тобой и Юкине. — Хиери не должна знать, — твердо решил бог. — Она точно не даст мне исполнить задуманное, и я боюсь, что сорвусь и все-таки откажусь от этой идеи. Но, как вы знаете, других способов нет, так что... Осталось почти пять дней, и за это время мы должны узнать, где прячется Эмма. Пускай Юкине пока думает, что это была глупая шутка, и... — Ябоку сморщился. — Пора бы же успокоить парня, иначе я покроюсь скверной до самых ног. После этого, потянувшись и зевнув, Ято пошел приводить в чувство свое орудие, а остальные остались сидеть в легком замешательстве. *** — Хиери!!! Хиери, девочка моя!!! Господи, давно же этого не случалось! — Саюри хлопотала над телом дочери, лежащей без чувств на полу свадебного салона. За последние несколько часов много чего произошло. Мать девушки все-таки выбрала платье на свой вкус, которое самой Хиери показалось ужасно обычным и скучным, но она не решилась и слова сказать против. Мама Ами забила их обеих вопросами, в конце концов, переключившись только на старшую Ики, а вот девушка, просидев практически три часа, довольно сильно устала, о чем и сообщила матери. Саюри, конечно же, тут же встрепенулась и поняла, что в данном салоне им искать нечего, после чего они направились в другой, и в третий... В итоге под вечер девушка решила больше не терпеть, поэтому и покинула собственное тело, свободно вздохнув. Довольно сложно описать чувства человека после того, как он выходит из своего тела. Просто внезапно ты начинаешь чувствовать невообразимую легкость и свободу, словно ты готов взлететь. И вот, сейчас, когда один из сотрудников поднимал тело девушки на яркий диван, стоящий в углу, сама она устало потягивалась и поглядывала на остальных. Она сильно задержалась, несмотря на то, что пообещала богу быстро освободиться. Интересно, им уже удалось что-то узнать или решить? Сейчас Хиери как раз собиралась навестить друзей в храме Кофуку и расспросить их обо всем, заодно рассказав о сне, который приснился ей под утро. Еще раз вглянув на свое тело, удостоверившись, что оно будет в порядке, шатенка выскользнула из свадебного салона, после чего подпрыгнула и приземлилась на провода, тянущиеся от столба к столбу. Такой способ передвижения нравился ей гораздо больше, чем езда на машине. Рассматривая облака, принимающие самые яркие и невероятные, казалось бы, цвета из-за заката, девушка перепрыгивала с провода на провод, размахивая своим ярко-розовым, как и глаза, хвостом, который являлся на самом деле нитью жизни. Чуть присмотревшись и учуяв сразу три приятных запаха, смешавшихся в одном месте, Хиери улыбнулась, поняв, что практически добралась до нужного ей места. Опустившись на землю перед храмом богини нищеты, девушка мгновенно прошла внутрь, где в первой же комнате наткнулась на компанию, состоящую из двух богинь и двух шинки. — Здравствуйте, — поздоровалась она, заведя за спину руки. — Я... Освободилась и пришла, как только выдалась возможность. А где Ято и Юкине? — Наверху, — ответил Дайкоку. — Этот бездомный придурок... неудачно пошутил, из-за чего мальчишка расстроился. — Правда? — настроение девушки тут же подупало. — Тогда я позову их, и мы все вместе обсудим... — Не стоит, — внезапно поднявшись с места, вымолвила Бишамон. — Мы уже обговорили достаточно многое, и, думаю, мы с Казумой удалимся. Мы вернемся завтра, а вы пока можете размышлять, сколько душе угодно. — Л-ладно, — удивленно проговорила девушка. — До встречи, Бишамон-сама, Казума-сан! А что насчет вас? — тряхнув хвостиками, Хиери перевела взгляд на розоволосую богиню и ее шинки. — С нас пока тоже достаточно, — ответил Кокки. — Я отправляюсь готовить ужин. Шатенка непонимающе пожала плечами, догадавшись, что за время ее отсутствия что-то явно произошло, но все-таки направилась наверх, в надеждах поговорить хотя бы с Ято и Юкине. Заглянув в одну из комнат, она заметила бога, сидящего рядом с его орудием. Юки, по всей видимости, спал на футоне, а Ято смотрел куда-то в окно, задумавшись и, казалось, полностью выпав из реального мира. Услышав шаги, он отвлекся от своих мыслей и повернул голову в сторону двери, где сейчас с улыбкой стояла девушка. Он поднес указательный палец ко рту, призывая к молчанию, после чего поднялся со своего места, и, взяв Хиери за руку, прикрыл дверь. — Извини, я задержалась. Мама ни в какую не хотела быстро сдаваться. Вам удалось что-то узнать? — Нет, ничего. Мы обсуждали разные способы добраться до Эммы, но я подумал... Может быть, это все-таки не он, и ты вместе с этой тупой нифмоманкой правы? Может, он просто сделал заказ на эту подвеску... — А как узнать? — Проследить за этим Кио. Он ведь работает в клинике, верно? Он упоминал это за ужином. — Работает, — кивнула девушка. — И, насколько я знаю, когда много работы, управляющие обычно остаются в клинике часов до восьми. — Отлично. Сейчас двадцать минут восьмого. Пока что мы можем перекусить, а потом я отправлюсь за этим парнем. — А я? — возмущенно проговорила девушка. — Я тебя не оставлю! — Послушай, — устало начал Ято. — Ты сейчас без тела, если не забыла, — после этих слов Хиери, будто вспомнив, посмотрела на свою нить жизни. — Я не могу позволить, чтобы с тобой что-то случилось, пока меня будут отвлекать. Помни, что если ее повредят, — он кивнул на «хвост». — Ты умрешь. А если ты хочешь возразить, что вернешься за телом, то, во-первых, твои родители вряд ли отпустят тебя так поздно после очередного «обморока», а во-вторых... Реакция людей намного более замедленная, чем у шинки и богов, особенно настолько сильных. Ты устанешь, пробежав лишь пару минут, тем самым опять потеряешь тело. А вот тогда начнутся проблемы. Хиери, это — не простой враг или аякаши. У нас сейчас серьезные проблемы. Поэтому будет лучше, если после ужина ты вернешься домой. Поняв, что Ято все равно не позволит ей идти вместе с ним, в этот раз всегда упорная и настойчивая Хиери решила сдаться. Как-никак, бог прав, сейчас они не знают, чего можно ожидать от противника. — Но ведь Юкине... — внезапно вспомнив, начала девушка, взглянув на дверь. — Не буди его. Я пойду один, — отрезал Ято, после чего снова изменился в лице, превратившись в прошлого Ятогами, беззаботного и веселого. — Что ж, а теперь пора подкрепиться! Пора бы уже растормошить Дайкоку, чтобы он побыстрее готовил ужин! После этих слов Ято кинулся вниз по лестнице, перепрыгивая чуть ли не через одну ступеньку, после чего почти мгновенно оказался на кухне, откуда в следующую же секунду послышался грохот кастрюль и сковородок и крики шинки Кофуку. Как бы Ики не хотелось расслабиться, она все равно чувствовала напряжение. Отпускать Ято одного, без Юкине или, хотя бы, без нее, казалось глупой затеей. Конечно, он не маленький мальчик, и в случае опасности справиться с ней сможет. По крайней мере, убежать. Но так было раньше, а в этом случае... В этом случае... — Да ты совсем страх потерял, дубина?! — послышался разгневанный голос Дайкоку снизу, после чего какой-то шум и хныканье Ято. Девушка поспешила вниз. А там, как и ожидалось, разгневанный Дайкоку кричал на бога, который, потирая голову, расположился на полу в компании нескольких кастрюль. — Дайкоку-сан, что происходит? — растерянно поинтересовалась девушка-полудух. — Он настолько охрабрел, что полез ко мне сюда со словами «Поторопись, а то пока ты со скоростью черепахи все приготовишь, все уже от голода помрут»! — Хиери-и! Защити меня-я! Хиери устало перевела взгляд на бога и, не выдержав наблюдения за его довольно смешным видом, расхохоталась. Что Дайкоку, что сам Ято непонимающе посмотрели сперва на нее, а потом переглянулись. — Что это вы тут делаете все вместе? — влетела в комнату радостная Кофуку, с интересом поглядывая на собравшихся, держа в руке очередную мандаринку. — Я же сказал — не брать мандарины, пока ужин не будет готов! — нахмурившись, Коку забрал из рук своей богини фрукт, на что послышался ее недовольный писк и попытки отобрать «сокровище» — Но... Ты ведь будешь готовить его еще неизвестно сколько! — надула губу богиня, из-за чего шинки хватил тик. — Давай пятюню, — ухмыльнулся Ято, с победой во взгляде наблюдая за реакцией Дайкоку. — Ну, все, сейчас ты у меня получишь!!! — Хиери-и-и!!! Хиери действительно было очень забавно наблюдать за поведением богов и шинки. Казалось бы, это такие священные существа, которые не должны вести себя, как дети малые, однако в большинстве случаев получалось как раз так. Взять в пример хотя бы жалобы Ято и попытки Кофуку отобрать мандарины. — Когда вы уже оба перестанете капать мне на нервы?!! Быстро идите за стол! Еда уже готова! — размахивал руками Дайкоку. К счастью или нет, но за столом все собрались довольно быстро. На кухне все еще осталась одна порция еды — для Юкине, на случай, если он проснется. Ужин почему-то прошел практически в тишине, несмотря на то, что обычно вечернее принятие пищи в храме Кофуку проводилось довольно весело. Хиери ненароком заметила, что сама богиня нищеты, хоть и старалась это скрывать, но нервничала и довольно часто бросала беглые неуверенные взгляды на самого Ято, который, не обращая ни на кого внимания, уплетал свою порцию. Это довольно сильно настораживало Хиери, ведь обычно Кофуку не скрывает чего-либо, а говорит прямо, но, может быть, в этом случае ей нужно промолчать? — Что ж, — доев, внезапно начал Ято. — Спасибо за еду. Я провожу Хиери домой и... вернусь. Может, пройдусь немного. Думаю, вы уже будете спать. Поэтому заранее спокойной ночи. Шатенка, кивнув, поднялась со своего места: — Спасибо за ужин! До свидания, Кофуку-сан, Дайкоку-сан! — Пока-пока, Хиери-ин! — пропела розоволосая, повисая на плече своего шинки. Последний только кивнул. Когда ребята вышли на улицу, Ято начал разговор: — Где твое тело осталось на этот раз? — Ну... — задумалась девушка. — Я оставила его в свадебном салоне, но мои родители настолько привыкли к постоянным обморокам, что уже отвозят меня не в больницу, а прямиком домой. Хорошо хоть, что сегодня выходной и в школу идти не пришлось. Ято кивнул, в очередной раз погрузившись в мысли. Он легко мог телепортироваться к девушке в комнату вместе с ней, но почему-то решил пройтись пешком. В последнее время он вообще казался слишком задумчивым. Несмотря на то, что пред ними предстал новый противник, Ято не должен быть в напряжении абсолютно все время. Из-за этого он будет слишком сильно уставать, что волновало девушку. Бог внезапно вздрогнул, переведя удивленный взгляд на Хиери. Та в свое время тоже непонимающе посмотрела на него, а потом расширила глаза. Она что, сказала это вслух?.. На щеках Ятогами вспыхнул румянец, который, благо, не было видно из-за темноты, накрывшей город, и тусклого света фонарей. — Это не то, о чем ты подумал!!! — вскрикнула Хиери, сжав кулаки, на что Ято рефлексивно отпрыгнул в сторону. Еще одного Дикого Савата ему не нужно. — Я-я уже понял, что мне лучше ни о чем вообще не думать, пока ты рядом, — пробурчал молодой человек, потирая затылок. — Неправда! — возмутилась девушка. — Ты можешь думать о том, о чем хочешь, просто не слишком погружайся в свои фантазии!! — Да я даже подумать-то не успел, — скептично подметил Ято. Хиери отвела взгляд в сторону. Может, она действительно слишком на этом заморачивается? Ну, сказала то, о чем думала на самом деле, почему же Ято нельзя этого знать? Он ведь ее лучший друг, она волнуется и заботится о нем... Ято снова кинул беглый взгляд на девушку, после чего тут же отвел его в сторону. Хиери устало вздохнула, заставив себя успокоиться, после чего, на всякий случай, спросила: — Я, что, опять сказала это вслух? Парень только кивнул, стараясь не смотреть на девушку. — Прямо вечер откровений, — смутившись, проговорила она. — Тебе не следует так волноваться, — внезапно начал Ято. — Это мы все сейчас должны беспокоиться о тебе. Вот когда я... мы, — тут же поправился он. — Разберемся с Эммой, все наладится. — Но ведь... Я просто хочу сказать, что у нас еще достаточно времени, и... Тебе тоже следует отдыхать, как и раньше... — Я буду в порядке, — отрезал парень. — Самое главное, чтобы с тобой все было в норме. А остальное... оно устаканится. Хиери неуверенно кивнула. Почему-то ей казалось, что после того, как они разберутся с Эммой, все уже не будет так, как было раньше, и это пугало девушку. Встряхнув головой, попытавшись убедить себя, что это просто плохие мысли, Хиери выдохнула и потянулась. — Юкине, — внезапно начала она, чем вызвала удивленный взгляд бога. — Дайкоку-сан сказал, что ты обидел его чем-то. Это правда? Ябоку вздрогнул, что заставило полудуха насторожиться. Однако он тут же принял беззаботный вид, закинув руки за голову: — Я просто пошутил! Если у пацана нет чувства юмора, это не мои проблемы! — «особенно, когда твои шутки вовсе не шутки», — пронеслось в голове бога сразу после этого. И Хиери успокоилась. Пока что. Ято понимал, что свои дальнейшие планы будет скрывать достаточно сложно, особенно от Хиери, девушки, которой он собирался рассказывать все. Но он так же понимал, что так будет лучше, и что ей вовсе необязательно знать о том, что она лишится одного из друзей в ближайшее время. Зато после его смерти, благодаря тому, что он не возродится, их узы окончательно разорвутся, и девушка сможет жить полноценной жизнью на Ближнем береге, даже не вспоминая о том, что когда-то происходило. А Юкине... Сердце дрогнуло, когда в голову закрались мысли о Юкине. Его мальчишка на самом деле очень чувствительный, хоть и не показывает этого остальным. Несмотря на то, что он отрицает все, что бог о нем говорит, и даже оскорбляет его, Ято знал, что Юкине все равно любит его и дорожит им. И если иногда он начинал сомневаться в этом, то сегодняшний день окончательно подтвердил все, о чем он думал. И Ято был по-настоящему, искренне рад. Рад, что его шинки, который казался таким неприступным и брезгливым, сам признал, что не сможет жить без бога. Вот только... Лишь мысль о том, что после его смерти парень останется один, лишившись обоих друзей, заставляло сердце болезненно ныть. Он будет в шоке, когда узнает, что Ято покончил с собой таким образом, каким и собирался, но еще сильнее его шокирует тот факт, что Хиери окончательно и бесповоротно забудет их. Конечно, Кофуку или Тендзин... Или даже эта тупая нимфоманка сможет забрать к себе его Юкине, но... Голова уже гудела от мыслей. Ято на самом деле не хотел расставаться со своим орудием, который стал ему, как сын... и с Хиери. Он не хотел, чтобы Хиери забыла его и Юкине. Не хотел, чтобы она потеряла воспоминания так, как потеряла во время сражения с Рабо и Норой. Вот только если тогда она смогла вспомнить все, потому что сам бог еще был жив, то после того, что случится в недалеком будущем, все будет утеряно раз и навсегда, только если... А вдруг... А вдруг он все-таки переродится? Конечно, вероятность ничтожно мала, ведь его помнит только один человек, но... Этот человек сыграл огромную роль в его нынешней жизни, и именно поэтому, может быть... Но ведь тогда он сам забудет... И Хиери, и Юкине... — Эм-м... Ято-о... — попыталась отвлечь его Хиери, но парень настолько застрял в своих мыслях, что не слышал ее. — Эй, Ято! Ты здесь? Ау! — но в ответ снова тишина. — Ято-кун! Бог тут же вздрогнул, широко раскрыв глаза и резко повернув голову в сторону говорящей с ним девушки. В сочетании с его последними мыслями фраза, сказанная ею, казалось безумно жуткой и пугающей. — Хиери?! — нервно спросил он. — Ну, наконец-то. Я уж думала, что ты потерял связь с миром, — выдохнула девушка. — О чем ты так часто думаешь? Бог с облегчением выдохнул, положив руку себе на голову. — Что такое? Я настолько сильно тебя напугала? — брови девушки взлетели вверх. — Не делай так больше никогда, хорошо? Особенно, когда я думаю, — серьезно посмотрев на шатенку, попросил Ято. — Вот никогда-никогда! — Х-хоро... — Пообещай мне!! — твердо стоял на своем бог. — Обещаю, — рассеянно пробормотала Хиери, после чего друг все-таки смог успокоиться. — Это действительно было настолько страшно? — С этим связаны отвратительные воспоминания, — отчеканил тот. — Я не хочу когда-либо слышать этот суффикс в обращении ко мне от тебя. — Хорошо, я поняла, — поникла девушка. — Отныне и всегда я буду называть тебя только по имени!!! Бог кивнул, все так же с недоверием глядя на девушку, идущую рядом с ним, чего она, в конце концов, не выдержала и остановилась. Ято тоже остановился, недоуменно глядя на нее. — Что-то случилось? — Послушай, если ты действительно боишься, что я еще раз забуду тебя, то зря. Я обещала вам с Юкине, что всегда буду рядом и всегда буду помнить вас. Это была просто шутка... неудавшаяся. Мне нужно было привести тебя в чувство, а бить тебя в таком состоянии рука не поднималась... Именно поэтому я воспользовалась этим способом, но я не думала, что он настолько испугает тебя... — Я... Я понял, — проговорил бог, кивнув. — Я просто... — Я еще раз говорю, — нахмурилась Хиери, сердито продолжив: — Я никогда-никогда вас не забуду, потому что я очень вас люблю! Мы обязательно разберемся с этим богом, и тогда у нас все будет так, как было прежде! Я даже обещаю, что куплю тебе выпивку, как только все это закончится! — У... Угу... Несмотря на то, что слова Хиери звучали настолько убедительно и решительно, что внушали надежду даже самому богу, он понимал, что выпивку она уже точно не купит. По крайней мере, ему. Он на самом деле хотел проводить все свое время рядом с Хиери и Юкине, но, к сожалению, такое теперь невозможно. Долгое время, до самого появления Эммы, после того, что случилось с Рабо, Бишамон, Эбису, Небесами... Долгое время после этого он думал, что теперь все, наконец-то, наладилось, что теперь ничто не сможет разлучить его с Хиери и Юки, но теперь все пошло коту под хвост. Неужели он настолько ужасен, что даже несколько лет не может побыть счастливым? Где-то в глубине души Ято слабо надеялся, что этот Кио Икэда все-таки не шинки Эммы, а обычный парень, что история, рассказанная им за ужином в доме у Ики, действительно правдивая, что это простая подвеска, сделанная на заказ в ювелирном магазине... Но, к сожалению, это было практически невозможно. Девяносто девять и восемь десятых процентов вставало на сторону того, что все именно так, как он боялся. Но ведь оставались еще каких-то две десятых... Или, может быть, он сможет выдержать всю скверну, что начнет поглощать его после запечатывания? Вероятность этого была еще меньше, но все-таки была... Может, он выживет и успеет очиститься? Ято даже приободрился при мысли об этом, но тут же поник, потому, что понял, что это невозможно. Невозможно выдержать скверну, копившуюся тысячелетиями. — Ято? — снова тихо позвала его Хиери, но на этот раз он практически сразу вопросительно повернул голову в ее сторону. — Да? — Мы... уже пришли, — неловко проговорила она, и молодой человек, оглядевшись, понял, что они уже дошли до дома Ики. — А... — Ято... Все-таки я переживаю за тебя. Когда ты будешь следить за Кио... будь, пожалуйста, осторожнее, хорошо? — Л-ладно. Спокойной ночи. Хиери кивнула и, задержавшись на пару секунд, направилась на второй этаж, в свою комнату, где на кровати лежало ее тело. Ято же, вздохнув, развернулся и побрел в сторону клиники. Если все продолжится в том же духе, то скрывать свои планы станет гораздо труднее. Да и сам Ято вряд ли захочет исполнять в жизнь то, что задумал. Тряхнув головой, он сказал себе, что сейчас самое важное — это узнать, является ли Кио шинки Эммы. Почти мгновенно добравшись до клиники, где работал Кио, Ято устроился на дереве в выжидательном положении. Он еще наверняка там и скоро отправится домой... или куда-нибудь еще. *** Юкине не мог спокойно спать. После рассказаного об обряде запечатывания и планах Ято, ему постоянно снились какие-то кошмары с участием бога. Начиналось все с «обыкновенных» снов о том, как Ято снова дал имя Норе и стал кромсать людей направо и налево. Раньше это было самым ужасным кошмаром Юки, однако после сегодняшнего вечера он понял, что это далеко не конец. И так и оказалось на самом деле. Сон про Нору стал казаться абсолютно безобидным, если сравнивать его с последующими снами о том, как Ято различными способами приносил себя в жертву, пока Юкине, который хотел рвануть вперед, чтобы защитить его, почему-то не мог сделать и шагу. Естественно, все эти сны заканчивались одинаково. Ято погибал. Погибал сотню раз прямо на глазах его священного сосуда, которого будто приколотили к одному месту. После каждого такого сна, которые буквально чередовались между собой, Юкине подскакивал весь в поте, тяжело дыша. В очередной раз в ужасе распахнув глаза, парень не выдержал, схватившись за голову. Ему уже надоело это все. Зачем он собрался делать такие ужасные вещи?! Не может быть ситуации, из которой не было бы нескольких выходов! И в этой, наверняка, тоже есть второй способ. Чертов бог, даже уснуть спокойно не дает! Сон сняло, как рукой, Юкине больше не мог и не хотел мучаться. Оглядевшись по сторонам, он понял, что Ято куда-то ушел. Но куда? В такое-то время. Обычно он уже мирно храпел в кроватке, видя десятые сны. Парень спустился вниз и обнаружил, что Хиери тоже нет. Кофуку уже спала, и лишь Дайкоку продолжал сидеть, докуривая последнюю на сегодняшний день сигарету и наблюдая за зажигающимися на темном небе звездами. — А где... Ято и Хиери? — решился все-таки спросить Юкине, приземлившись рядом с шинки Кофуку. — Он пошел провожать ее домой. Сказал, что, может быть, прогуляется и вернется тогда, когда мы уже будем спать, — не отрывая взгляда от неба, ответил Кокку. Юкине напрягся. Ему абсолютно не нравилась эта его отговорка — прогуляться. Наверняка он ищет себе приключений на пятую точку, и — что самое главное! — даже не позвал с собой свое орудие! А если вдруг нападут аякаши?! Они же раздерут его к чертям собачьим! Что-то слишком часто блондин стал беспокоиться за бога... — Не переживай, — словно прочитав его мысли, проговорил мужчина. — Что с ним может случиться? — Судя по тому, что он сегодня рассказал — абсолютно все, — фыркнул Юки, пытаясь сделать гордый вид. Получалось плохо. — Малой, не зацикливайся. Пускай все идет своим чередом. Если это — единственное решение, выбор, который можно счесть правильным в данной ситуации, то ничего не поделаешь. Иначе Эмма разрушит Ближний берег, а так и до Дальнего доберется. — У каждого свои правильные решения и выборы. Если бы твоя богиня решилась бы провести этот обряд, ты бы разве не стал бояться за нее и отговаривать? Дайкоку замолчал. И Юкине молчал тоже. Потому, что оба знали, что мужчина лучше свою жизнь отдаст, чем позволит Кофуку попасть в беду. — Что он сказал тебе, когда поднялся наверх? — Э? Он сказал, что неудачно пошутил насчет обряда. Ненавижу его, я спать из-за него нормально не могу! Все время какие-то кошмары теперь снятся. И теперь он еще разгуливает неизвестно где в такое позднее время! — Ты прямо ревнивая жена, — хмыкнул Дайкоку, выпуская дым. — Никакая не жена я!!! — чуть не закричал Юкине. — А спать ты не можешь потому, что любишь и дорожишь им. — Вот и не правда! Я его ненавижу! — Пару часов назад ты говорил обратное. Юкине замолчал, недовольно поджав губу. Он, конечно, понимал, что Дайкоку полностью прав, но признавать эту его правоту совершенно не хотелось. — Пойду и найду его, — заключил Юки, поднимаясь со своего места. — Иначе без меня его сожрут духи. — Признай, — внезапно проговорил Дайкоку. — Что ты любишь его и волнуешься. И, лучше всего, скажи об этом ему в лицо. — С чего бы это?!! — Послушай, малой, — серьезно обратился к парню Коки, из-за чего тот даже замер. — Я тебе на самом деле говорю, лучше расскажи ему о том, что чувствуешь. Несмотря на то, что этот идиот всегда копается в твоих мыслях, ему действительно нужно услышать это от тебя, а не от твоего мозга. И не нужно показывать свою гордость. Потом может быть поздно. Юки тут же вздрогнул, непонимающе взглянув на Дайкоку, который, потушив сигарету, тоже поднимался с места. — О чем это ты? Он сказал, что не собирается проводить обряд! Он даже пообещал мне! — Малой, уже поздно и я хочу спать, — зевнув, проговорил Дайкоку. — Просто возьми мои слова на заметку и воспользуйся ими тогда, когда посчитаешь нужным. Но не тяни кота за резину. Прежде, чем Юкине смог что-то сказать, Дайкоку скрылся с глаз, отправившись спать. Мальчик простоял несколько минут, после чего кинулся на улицу. Слова Дайкоку очень насторожили его. Что этот дурачина собирается делать? И вот где сейчас его искать? Он мог пойти, куда угодно! Наверняка он уже проводил Хиери до самого дома, а теперь шляется где-то. Чертов идиот! Идиот! Юкине ненавидел его за тупость, которая в нем преобладала! *** Хиери тоже не спалось. Она уже переместилась в свое тело, спустилась вниз и сообщила родителям, что пришла в себя. Мама тут же сообщила ей, что взяла платье на свой выбор, хотя девушка и так об этом знала. Предупредив дочь, что завтра они будут выбирать торт, она предложила ей перекусить, но, услышав в ответ отказ, отпустила. Приняв душ, младшая Ики легла в кровать и, крепко сомкнув глаза, попыталась заснуть, но это у нее не получалось. В голове тут же появлялись мысли о том, что если Кио на самом деле шинки Эммы, то Ято не стоило отпускать одного, без Юкине. Он, конечно, очень заботится о своем шинки, да и Хиери тоже, но ведь они даже не знают, чего стоит ожидать. А еще она совершенно забыла рассказать ребятам про свой необычный сон!!! Один раз девушка даже села в постели, приняв решение, что, несмотря на предупреждение Ято, стоит снова выйти из тела и отправиться вслед за ним, чтобы проследить, что все в порядке, и Хиери уже даже практически снова приняла форму полудуха, но тут же вернулась обратно в тело и упала на кровать. Она совсем недавно уже бросала свое тело, и из-за этого на нее накатывала ужасная слабость. Да и... Как бы Хиери не хотелось этого признавать, она вряд ли бы смогла помочь. Лишь отвлекала бы его, мешалась бы под ногами, запутывая в волнениях о том, не добрались ли до девушки и ее нити жизни. В итоге было решено остаться дома, в безопасности, и пытаться думать о том, что Ято справится с любым противником, даже если при нем не будет шинки. Да и Юкине обязательно проснется и отправится на поиски Ято, девушка была уверена! Но заснуть почему-то все равно не получалось. *** Спустя какое-то время, Ято-таки дождался, пока Кио выйдет из больницы, что-то сказав девушке, продолжавшей находиться на стойке информации. Поправив свой костюм и покрепче затянув галстук, молодой человек перехватил поудобнее сумку в руке и, прокашлявшись, направился в противоположную сторону от Ято. Сам бог нахмурился, потому что теперь, когда он будет следить за ним, будет не так удобно искать нужные места, чтобы спрятаться. Конечно, оставалась возможность того, что это обыкновенный человек, который не заметит его, но опровергать слова Хиери было нечем, так что, пока что стоит быть бдительным. Темнота, казалось, сгущалась с каждым шагом, и, несмотря на довольно хорошее зрение, Ято еле как улавливал темную мужскую фигуру, шагающую по тротуару. Пока что преследование удавалось на славу. Кио будто не замечал ничего вокруг себя, лишь иногда потирая нос и посматривая на небо. Ято уже думал, что замечательно справляется, но понял, что дело плохо, когда парень завернул в переулок, в котором не было никаких дверей и проходов куда-либо. Бог затаился за углом здания, но это не помогло. — Ябоку, — внезапно изменившимся голосом проговорил Кио. — Какие же сегодня необычные гости! Шутка. Это было предсказуемо. Разве я не сказал тебе еще с момента нашего знакомства с Хиери, чтобы ты держался от нее подальше? Правда, при девушке мне пришлось использовать менее грубые слова, но, как видишь... Ято нахмурился. Во-первых, он ненавидел, когда кто-то называл его именем из прошлого, а во-вторых, какого черта он называет его Хиери по имени?! Они даже не близкие друзья!!! — Может быть, ты хотя бы перестанешь скрываться под обличием своих шинки, трус? — фыркнул бог разрушений, выходя из-за угла и складывая руки на груди. — Не будет проще показать свое истинное лицо? Или боишься, что его украсят синяками? — Нет, что ты! Просто я не считал, например, тебя, низкого божка, о котором никто не знает, достойным для того, чтобы во второй раз увидеть меня, — саркастично произнес Кио. — Но... Ладно, так уж и быть, сегодня я удостою тебя такой чести. После этого тело, насколько было уже понятно, шинки бога смерти дернулось, повалившись на землю, а рядом с ним появился парень, примерно такого же на вид возраста, как и Ято. Светлая кожа, белые растрепанные волосы, желтые глаза. Из одежды — темно-зеленые джинсы, более яркого оттенка того же цвета легкая кожаная куртка, черные майка и сапоги и, конечно же, неизменный золотой амулет на шее, который издалека отталкивал исходящей от него темной энергией. — Я смотрю, ты совсем не изменился, — фыркнул Ято. — Все такой же пафосный индюк. — Ну, уж получше тебя, — поджал губу Эмма. — У меня, по крайней мере, есть дом. И я выполняю свое предназначение — убивать людей. И тебе бы стоило. — Это уже не твое дело, — отрезал Ятогами. — А в чем заключается мое дело-то? — скептично проговорил бог. — Ты вообще долго собираешься меня преследовать? Думаешь, я не заметил тебя тогда, в доме Хиери, на ужине? Да от тебя за километр пахло! — Буду преследовать столько, сколько считаю нужным. Какого черта ты сам делаешь? Зачем тебе нужна Хиери? И в чем смысл твоего возвращения практически через тысячу лет? Беловолосый хмыкнул, посмотрев на противника через пальцы, после чего расхохотался под непонимающим взглядом Ято. — Ты совсем в своих подземельях сбрендил? — подняв одну бровь, спросил тот. — Почему не нападаешь хотя бы? — Ты думаешь, что я так просто расскажу тебе все свои тайны, глупец? Ябоку, ты такой наивный! Я просто поражаюсь тебе... — Я больше не Ябоку! — вскрикнул черноволосый. — Я — Ято! Ятогами! — Я буду называть тебя твоим настоящим именем. Ты мне в любом случае не указ, — фыркнул смертоносец. — Что касается Хиери... Скажем так, у меня на нее грандиозные планы. Жаль только, что вы уже все пронюхали. А ведь могла бы получиться такая интересная игра! А насчет моего возвращения... Как ты сам думаешь, зачем я так долго выжидал, сидя в тени? Ты ведь все это время знал, что я жив, я прав? — Да потому, что ты — трус, — сплюнул Ято. — Ты не захотел сражаться против нападающих со своими настоящими силами и решил выждать, пока амулет наполнится темной энергией настолько, что даже соберись Небеса против тебя — казались бы пешками. — Почти в точку. Но опять же, я не считаю нужным тебе что-то рассказывать. Ты — мой противник. — Тогда... Нападай, проверим, кто из нас сильнее!!! — Ты совсем дурень? — с каменным лицом спросил Эмма, даже не шелохнувшись. — Ты сюда пришел даже без своего сосуда, и надеешься победить меня? Меня? Властителя этого мира? Хотя, конечно, с присутствием твоего сосуда вряд ли что-то изменилось бы, но так я хотя бы мог помучать тебя и услышать твои крики о пощаде. А так... Тьфу. Скука. Ятогами сжал кулаки, широко раскрыв рот и планируя что-то выкрикнуть, как вдруг сзади послышались быстрые шаги, тяжелое дыхание, а затем знакомый голос проговорил: — Ну... Так давай... Попробуй его помучать... Только вот, — наконец отдышавшись, Юкине, а это именно он и был, принял нормальный вид. — Я сомневаюсь, что у тебя что-то получится. Оба бога шокированно уставились на шинки. *** Юкине действительно начинал нервничать. Ято не было ни у дома Хиери, ни в парке, ни рядом с магазинами, ни в центре города... Его не было нигде. Он словно исчез, не оставив после себя ни одного послания. — Черт бы тебя побрал, идиот, ненавижу! — умудрялся бурчать себе под нос блондин, быстро перебирая ногами по практически пустым городским дорогам. — Сначала я спать из-за тебя не мог, а теперь еще и весь город в твоих поисках оббегал! Где ты прячешься?! Опять ведешь свои шашни с Норой?! Несмотря на то, что его бог уже разорвал узы с этой девчонкой, Юки все равно недоверчиво относился к этой ситуации. Кто ему мешает дать ей имя второй раз? Вспомнив еще один свой кошмар, в котором Ято, вернув имя Норе, отпустил Юкине, лишив того имени без эмоции в ледяных голубых глазах, парня пробрала дрожь, из-за чего тот цыкнул и ускорил шаг. Вот где он может пропадать в такое время?! Пару раз завернув за угол, мальчик остановился, в попытках отдышаться, но практически сразу напрягся, услышав пару фраз буквально в двух шагах от него, в переулке. — Тогда... Нападай, проверим, кто из нас сильнее!!! — этот голос точно принадлежал его никчемному богу, хоть и звучал очень серьезно. Ух, ну, сейчас ему Юкине покажет! Шинки хотел было уже завернуть за угол, даже не придав внимания значению слов Ято, но услышал другой голос, который не слышал никогда прежде. — Ты совсем дурень? Ты сюда пришел даже без своего сосуда, и надеешься победить меня? — Юки вздрогнул, поняв, что этот кто-то знает про него, но продолжил слушать. — Меня? Властителя этого мира? Хотя, конечно, с присутствием твоего сосуда вряд ли что-то изменилось бы, но так я хотя бы мог помучать тебя и услышать твои крики о пощаде. А так... Тьфу. Скука. Услышав следующие слова, блондина пробрало на ярость. Кто этот второй человек, который смеет так говорить про него и его бога?! Пока Юкине будет жив, никто никогда не услышит крики о пощаде Ято! И какого черта, действительно, он отправился на эту встречу, не забрав свой сосуд?! Несмотря на то, что Юкине злился на Ятогами, эта злоба притупилась более сильной, по отношению к человеку, с которым бог говорил. Кто бы это ни был! Решив не терять больше ни минуты, так и не отдышавшись до конца, парень кинулся в переулок, откуда доносились голоса. Выскочив из-за угла, он едва не ткнулся лицом прямо в спину бога, после чего тут же начал говорить: — Ну... Так давай... Попробуй его помучать... Только вот, — давай, тряпка, соберись! — Я сомневаюсь, что у тебя что-то получится. Блондин гордо встал, пронзая взглядом стоящего перед богом разрушений человека, чувствуя на себе взгляды и того, и другого. Человек, стоящий перед ним, на первый взгляд не отличался ничем особенным, но заметив рядом с ним на земле того парня, Кио Икэда, а на его шее — золотой амулет с желтым камнем посередине и шестью подвесками разных цветов по краям, у Юкине автоматически задрожали пальцы на руках, и, чтобы этого не было видно, он сжал руки в кулаки. Так вот он какой, бог смерти Эмма? А на вид и не скажешь — кажется обычным человеком. Этот самый Эмма пару секунд явно был удивлен таким резким появлением шинки противника, который вылетел из-за угла, словно коршун, но потом его лицо исказила ухмылка, и он оценивающе стал осматривать Юкине. Самому мальчишке было жутко неприятно под его взглядом. — Так вот, какой твой священный сосуд, Ябоку, — будто специально остановившись взглядом на глазах цвета боярышника, проговорил Эмма. — Что же... Несмотря на то, что он стал шинки сравнительно недавно... И, насколько я вижу, он довольно вспыльчивый... В нем есть скрытый потенциал и огромная сила. Было бы жалко так просто избавляться от такого сосуда... Он мог бы стать моим седьмым шинки, ключевым в коллекции, и тогда бы... — Иди ты знаешь, куда! — прежде, чем Ято смог что-то ответить, выкрикнул Юкине. — Я лучше умру второй раз, чем стану шинки такого бога, как ты! — Ай-ай-ай! — цокнул языком Эмма. — К сожалению, похоже, все-таки придется избавиться от тебя, — смертоносец уже поднял было руку, наведя ее на Юкине, из-за чего тот рефлексивно вздрогнул. Ято тут же кинулся вперед, загораживая собой своего шинки, с ненавистью смотря прямо в янтарные глаза врага. В последний раз его взгляд был таким тогда, во время случая с потерей памяти Хиери и борьбой с Рабо. Но беловолосый хмыкнул, опустив руку и снова посмотрев на свои пальцы. — Забавно. Таким образом, я бы так просто избавился от сразу двух игрушек. А я ведь так надеялся продлить удовольствие на несколько секунд больше! Извини уж, Ято, но сегодня я не собираюсь сражаться с тобой, просто потому, что мне... лень. Я легко смог бы расправиться с вами сейчас, но зачем мне это надо, если я могу показать гораздо большую силу, мощь позже? Наслаждайся последними минутами жизни своего сосуда. И своими тоже. После этих слов Эмма исчез в воздухе, так же, как и тело Кио Икэды, словно их и не было здесь никогда. Юкине и Ято все еще оставались в том положении, в котором были до его исчезновения, но, спустя пару секунд, бог, вздрогнув, приземлился на колени. Блондин, не сдержав эмоций, кинулся к нему: — Эй! Эй, ты... Ты что?! Ятогами устало протер лоб ладонью, находясь в предобморочном состоянии. — Что этот черт сделал с тобой?! — в ужасе вскрикнул Юкине. — Не стоит себя оскорблять, — выдохнув, проговорил Ято. — Чего? — не понял парень. — Я говорю, — подняв глаза на своего шинки, из-за чего тот дернулся потому, что взгляд Ято был холодным и серьезным. — Что если ты еще раз вылезешь так вперед перед этим богом, я тебе наподдам хорошенько! — Ты с дубу рухнул?! — продолжал кричать Юкине. — Я волновался за тебя! Ты же прекрасно знаешь, о чем я думал и думаю до сих пор! Я кинулся вперед потому, что хотел тебя защитить! Ято, опершись на руки, с трудом поднялся, качнувшись из стороны в сторону. — Ты собирался защитить меня от бога, который от одного лишь щелчка пальцами стер бы тебя в порошок? — Да! Потому... Потому, что... Я уже говорил тебе, я — твой священный сосуд, — попытался успокоиться парень. — Я проснулся, а тебя нигде нет! Я весь город оббегал, а тут узнается, что ты отправился на встречу с опаснейшим врагом без меня! — Верно, — кивнул Ято. — Я не позволю тебе связываться с ним. — Но почему?! Почему ты не разбудил меня?! — Потому, что ты устал, — просто ответил Ято, потянувшись. — А теперь устал я, так что, пошли домой. — Но ответь!!! — Послушай, — бог повернулся к шинки, нахмурившись. — Я не собираюсь объяснять тебе все на пальцах. Я уже не раз говорил, что не подвергну тебя такой опасности. Я даже к Идзанами отправился с... с Норой. Чтобы с тобой ничего не случилось! А ты предлагаешь мне использовать тебя сейчас, когда враг в триста раз сильнее? Не обессудь, но нет. — Тогда я сам буду приходить, как сейчас! — Ты настолько сильно волнуешься за меня? — решив перевести тему, умилился бог. — Ч-что?! — Это так мило, Юкине-е-е! — конечно, после этого последовали крепкие объятия. Блондин сперва вырывался, точно так же, как и обычно, но потом вспомнил слова Дайкоку, сказанные около часа назад, и прекратил сопротивление, чем очень удивил Ятогами. — Да. Я переживаю за тебя, и не хочу, чтобы ты опять влип во что-нибудь, — устало выдохнул шинки, сильно смущаясь. Он не привык показывать другим свои искренние эмоции, но в этот раз решил позволить себе это сделать. Как-никак, слова Дайкоку про то, что потом может стать поздно, очень насторожили его.А время все идет. Осталось всего пять дней до свадьбы Хиери Ики и Кио Икэды, и кто знает, что может произойти за это время?..