Балтийское море

Эстония сидел за своим ноутбуком в небольшой кафешке в самом сердце Таллина. От скуки парень пролистывал диалоги. Кто ему только не писал: Финляндия, Латвия, Литва, даже Россия (хотя от него было получено лишь одно сообщение с таким многозначащем текстом: «Тебе ппц»). Здесь была даже переписка с Беларусью. Ну как переписка, лишь три сообщения. Первое — от Эстонии: «Во сколько завтра саммит?». Второе — от Натальи: «У своих дружков-дебилов спросить не мог? Завтра в 10». Ну и в ответ: «Спасибо». Естественно, девушка не ответила. По правде сказать, тогда Эстония действительно мог спросить у «дружков-дебилов». А если быть совсем честным, то он знал, что саммит в десять. Просто тогда от чего-то в его сердце зажегся огонёк надежды: а вдруг Наталья ответит? К сожалению прибалта дальше этих трёх несчастных сообщений дело не пошло. Неужели Наталья бессердечная? Может, она просто ожившая статуя, такая холодная… Почему она гоняется только за Брагинским? Эстония с усталым видом закрыл ноутбук, протер свои очки и увидел на Ратушной площади… Беларусь. Сначала парень не поверил своим глазам. Сердце предательски заколотилось ещё чаще. Прибалт, набравшись смелости, подошёл к девушке, которая недоумевающе уставилась в карту, переодически переводя свой взор на здания, которыми была окружена площадь. — Наталья, какая встреча! Вам что-то подсказать? — как можно вежливее спросил Эстония. Девушка, явно не ожидавшая, что кто-то из стран её здесь обнаружит, резко сделала шаг назад, стараясь скрыть легкий испуг. — Какого черта ты здесь делае… — тут она поняла всю тупость вопроса, который она собиралась задать, и быстро, как бы объясняясь, продолжила. — Я про то, что ты должен был умотать на встречу с финном, разве нет? Если же эстонец удивился, откуда Беларусь про это знает, то виду не подал. Он спокойно, стараясь скрыть волнение, ответил: — К сожалению, планы изменились. Так чем могу помочь? — Тем, что ты пойдёшь туда, куда шёл, задрот несчастный! Эти слова очень задели парня. В глазах защипало, и он, насколько можно вежливо попрашался и пошёл домой. Наталья, как только Эстония скрылся из виду, тихо прошептала: — Прости…

***

Долгое время Эстония не хотел признавать, что влип, как Литва. Но после этой встречи, он был вынужден признаться сам себе: ему нравится Беларусь. Почему же она такая жестокая? Неужели она ничего, кроме как ненависти к окружающим и одержимостью братом, не испытывает? И главное, неужели он её как-то обидел? Даже не переодевшись, в таких горьких рассуждениях, Эстония уснул. Проснулся прибалт с непонятной тревогой на сердце. А зачем собственно Наталья приехала в Таллин? Откуда она узнала, что он будет отсутствовать? И главное, почему её правая рука была изрезана? Почему-то в голове эстонца только сейчас всплыла эта деталь. Неужели?.. А ну к черту! Наверное зрение плохое! Эстония утешал себя как мог. В конце концов он решил, несмотря на ночь на дворе, прогуляеться по набережной. Накинув первую попавшуюся куртку, парень вышел из дома. Благо море было рядом.

***

Дойдя до небольшого причала, парень увидел какую-то фигуру, явно принадлежавшую девушке. Волосы развевались на ветру, сама она стояла в опасной близости к деревяннуму краю, за которым было холодное Балтийское море. Эстония вглядывался в эту тень, и, в тот момент, как только она успевает сделать шаг и исчезнуть в темной воде, он громко кричит: — Наталья! Но от моря ответа нет… Прибалт, быстро добегает до того места, где только что стояла девушка, и смело ныряет в воду. Благо он вырос у моря, плавать хорошо умел, в отличие от Беларуси, которая не имеет выхода к морю, и плавать так и не научилась. В водной темноте прибалт ничего не мог видеть. Но что-то подсказывало, что надо лишь вниз проплыть чуть-чуть, и он сможет…

***

— Наталья очнись! На деревянной пристани, вся мокрая, лежала Наталья. Слава Богу, она дышала. Её голова расположилась на коленях у эстонца. У парня от кажущиеся безысходности из глаз потекли слезы. — Почему ты ничего не сказала?! Почему?! Прибалт явно не ожидал услышать овтет на свой вопрос. — Потому что… я никому не нужна, — приподнимаясь на локтях, сказала Наталья. — Мне ты нужна, слышишь? Мне, — у Эстонии начиналась истерика, и он, подобно Латвии перестал отдавать отчет в своих словах. — Не смей больше так делать! Не смей! — Хорошо, не буду, — если бы не было так темно, то прибалт смог бы увидеть подобие улыбки, промелькнувшей у девушки.

***

Никто не смог услышать крик души под маской жестокости. Или просто никто не захотел. Эстония, который направлялся к себе домой вместе с Беларусью, резко остановился. На недоумевающий вопрос девушки: «Что случилось? Почему ты…», парень молча, не дав ей договорит, наклонился и накрыл её губы своими. Где-то поблизости шумело Балтийское море…