Вверх тормашками

Знаете, что хорошо во снах? В них ты можешь быть с человеком, с которым не суждено быть в реальности. Да, банальная фраза, но верная. Ведь иной раз люди сами отталкивают друг друга, скрывая свои истинные чувства за масками безразличия, обманывают себя же. Не стоит возводить стену с иллюзиями и тешить себя хэппи эндом, если ты любишь человека - ты должен сделать все, чтобы любовь оказалась взаимной. *** Адриан сам точно не знал, когда ему стало окончательно ясно, что ему необходима ЛедиБаг, жизненно необходима, всегда. И бессмысленно было давить на эмоции, поскольку чувства, как он считал, были односторонними. Леди после того поцелуя всячески сторонилась его, отводила взгляд и вообще старалась не разговаривать. Это очень пугало. Агресту не хотелось повтора истории, не хотелось вновь отдаляться от своей возлюбленной. Черт, какой же дурак! Зря он тогда поддался эмоциям и поцеловал ее! Но... рано или поздно все пришло к одному концу. Либо к завершению их дружбы, либо завершению их романтическим скрытым отношениям, а они были? Да кот его знает! Значит, придется положиться на плотскую страсть. Он хотел ее, Боже, как же он хотел ее! И с такой силой, какой он и вообразить не мог до того, как впервые поцеловал ее в саду на прошлой неделе. Кровь его бежала все быстрее, вскипая от желания и страсти и, конечно, любви, ум продолжал работать четко и расчетливо, и он понимал, что если он хочет привязать ее к себе, то придется идти совершенно иным путем, не опираясь на нежность, слова о любви и прочему. Необходимо заявить свои права на нее таким образом, чтобы она не смогла ответить отказом. Бесполезно было пытаться убедить ее с помощью слов, мыслей и идей. Она с легкостью могла вывернуться от темы разговора и перевести все в то, что никаких чувств на самом деле и нет. Но если он запечатлеет в ее душе свой образ, не только как друга и напарника, а нечто большее, как любовника или же любимого человека, тогда он останется с ней навсегда. И она станет его. Это все, что сейчас хотел Адриан. Он неделю думал о планах, как все будет происходить и вообще многое обговаривал у себя в голове, ведь все должно было пройти идеально, Агрест не должен был ее испугать или же обидеть. Но получать отказы Нуар не намерен. Все спланировано, вновь акума очищена, все вернулось в норму. А Леди в хорошем расположении духа. Нет, все решится сегодня. Именно здесь, в этом гребаном парке, около этой беседки, сейчас все свершится. Пригласив леди на разговор, Нуар минут десять разговаривал со своей напарницей о жизни, отвлекая ее от насущных проблем реальности. Казалось бы, непринужденная беседа... но все вышло так, как спланировал Кот. Она выскользнула из‑под его руки и принялась пятиться, пока между ними не образовалось расстояние в несколько шагов. — Разве ты не хочешь, чтобы я снова поцеловал тебя, моя Леди? — промурлыкал он, приближаясь к ней с грацией хищного животного. — Это было ошибкой, — сказала она дрожащим голосом, попятилась снова и остановилась, наткнувшись на край стола замудренной беседки. Нервно осмотревшись, леди поняла, что в парке никого не было. Только они. Это до жути ее пугало... Он все надвигался на нее. — Вовсе не ошибка, это были чувства. Все в нашей власти. — Нет, - она отрицательно покачала головой, - ты прекрасно знаешь, что не в нашей. Мы - супер-герои, не можем друг другу раскрыться, не можем даже и думать о том, чтобы любить друг друга. Он взял ее за руку и принялся, словно машинально, поглаживать пальцем ей ладонь. — Это почему же? — Ведь... в самый ответственный момент... при каком-нибудь сражении, ты забудешь про долг перед Парижем, ты ринешься спасать меня. А ведь... - девушка отвела взгляд, запнувшись, - на мое место придет другая ЛедиБаг, если со мной что-то случится. Наш долг - спасать жителей города. — Верно, — согласился он, поднес ее руку к губам и поцеловал ладонь. — Наша жизнь так или иначе уже связана, но мы - простые смертные люди со своими повадками, желаниям и чувствами. Впервые за долгое‑долгое время, — сказал он, поглядывая на нее сквозь ресницы, — я не испытываю ни малейшего желания быть кем‑либо другим. Я рад, что именно ты являешься сейчас моей Леди, мне не важно знать кто скрывается под твоей маской, потому что человек, к которому я испытываю чувства, всегда со мной честен и наперед думает о будущем, заботится, переживает. Я это ценю. — Нуар, — прошептала она, выгибая спину. Но она хотела его. Он слышал это по ее учащенному дыханию. А ведь он не знал, как мучила себя Маринетт всю эту неделю, как страдала от того, что как дурочка влюбилась в глупого кота, как эта незначительная симпатия вдруг переросла в нечто большее, затмевая любовь к Адриану. — Нуар "Нет" или Нуар "Да"? — промурлыкал он, целуя ее в сгиб локтя. — Я не знаю, — промычала она. — Более чем честно. — Он двинулся выше, целуя ее под подбородком, так что ей волей‑неволей пришлось закинуть голову назад. Он целовал ее шею медленно, не пропуская ни дюйма кожи, подвергая все подряд чувственной атаке. Он добрался до линии скулы, затем перешел к мочке уха, вернулся к вырезу латексного костюма и прихватил край зубами, руками расстегивая молнию, оголяя ключицы. Он услышал, как Леди ахнула, но она не сказала, чтобы он немедленно прекратил. — Тс‑с… — Ему не хотелось слышать возражения, хотя, что таить, у нее их не было, девушка изнывала от желания, понимая, что скорее всего пожалеет об этом. Но не сейчас. Об этом она подумает позже. Оголив девушку по пояс, он коснулся языком округлости груди, ощутив солоновато‑сладкий вкус ее кожи, затем прикрыл грудь ладонью. Маринетт ахнула, чуть прикусывая нижнюю губу и закрывая глаза. Что она творит? Что он творит? — Поцеловать тебя? — спросил он и поднял глаза на нее, снова и коснулся языком ее соска. Тихий всхлип и никакого ответа, что ж, Адриан не привык к молчанию на заданные вопросы, поэтому чуть прикусил розоватый сосок. Стон не заставил себя ждать. — Да! — вырвалось у нее. — Да, прошу! Он улыбнулся медленной, ленивой улыбкой, а затем, притомив ее, всю дрожащую от предвкушения, поцеловал в губы, изливая всю свою страсть. Все происходило медленно, как в фильме под какую-нибудь сопливую музыку. Адриан мял ее губы, пробуя на вкус и стараясь вобрать всю, ведь в прошлый раз не получилось насладиться полностью. Прошлый раз был неумелым подобием поцелуя, но не сейчас. Герои Парижа находятся во власти только друг друга и на данный момент им не нужен никто, только похоть, страсть и желание слиться воедино. Воспользовавшись этим всплеском страсти, он быстро ухватил ее за бедра, приподнял, усадил на край стола и вступил в женственный полукруг раскрывшихся ему навстречу колен. Радость бурлила в его крови, хотя тело его изнывало, стремясь удовлетворить свои собственные желания. Ему страшно нравилось думать, что он может заставить ее испытывать то же: кричать, и стонать, и вскрикивать от желания. Она была сильна духом, никогда не теряла головы и всегда была собрана. Но сейчас Леди таяла в его руках, трепетала от одних его прикосновений и стонала от умелых ласк. Он целовал, касался языком, покусывал, тянул. И все это время руки его тихонько двигались вверх по ее ногам, начиная с лодыжек и потом вверх по икрам, полностью снимая латексный костюм. Она смотрела на него — глаза ее казались остекленевшими, приоткрытые губы ярко розовели. — Как ты думаешь, моя Леди, — прошептал он, нажимая на ее бедра, — есть ли шанс у наших отношений? Она ничего не ответила, да и вряд ли могла что-то сказать, лишь неуверенно кивнула. Его время наступит очень скоро, разумеется, так как он был совершенно уверен, что просто умрет, если она не будет принадлежать ему сегодня же. — Хочешь, я перестану? — прошептал он, надеясь услышать отрицательный ответ, ведь здравый смысл подсказывал, что не стоит делать все только на благо себе... — Нет, — прошептала она, но глаз на него не подняла. . Сердце у него в груди так и подпрыгнуло. Он вновь страстно припал к ее губам, беспощадно покусывая и оттягивая, получая в ответ стоны удовольствия. А Леди лишь отвечала на такие действия, обвив его шею руками и вплотную приблизившись. Следовало бы довести дело до конца. Он должен был обладать ею немедленно. Он желал этого так давно — желал, чтобы она выкрикивала его имя и содрогалась в его объятиях. Но когда это случилось — в первый раз по крайней мере, — он желал только одного: оказаться внутри ее. Ощущать ее кругом себя и… Черт, ну хотел, и все, и если это означало потерю самоконтроля, пусть так. Трясущимися руками он снял костюм, и его возбужденная плоть наконец оказалась на воле. — Нуар? — прошептала она. Она посмотрела на него, и глаза ее раскрылись еще шире. Никаких сомнений относительно того, что должно было произойти, оставаться не могло. — Ты нужна мне, — проговорил он хрипло. Так как она не шевелилась, только продолжала изумленно смотреть на него, он повторил: — Ты нужна мне сейчас. Нуар подхватил ее, она обвила его ногами, и опустил на просторную скамейку. Это, конечно, была не кровать, но не мог же он превратить скамейку в кровать? Да и, честно‑то говоря, какая разница? Навис над девушкой, устроившись между ее ног и, смотря прямо в глаза возлюбленной, вошел. Он собирался делать это медленно, но она была такая жаркая и распаленная, что он проскользнул внутрь в одно мгновение. Она только ахнула. — Тебе было больно? — прохрипел он. Она покачала головой и простонала: — Не останавливайся. Пожалуйста! — Ни за что, — торжественно пообещал он. — Никогда. - Он заработал, и она рванулась навстречу ему, и оба они были настолько возбуждены, что буквально через мгновение оба достигли пика. Ранее он подумал бы о том, что значит любовь, привел бы тысячу и одно рассуждение, размышлял. Сейчас же он бы просто сказал: Это соединение двух тел, то чувство, когда души двух людей соединяются в одну. И не важно, что будет завтра. Ведь это простое "завтра"...