Ты, кого я братом звал.

Я, утренняя и вечерняя звезда, царь египта, Фараон. Когда Фараон говорит, все молчат, ибо слово его – закон.

      Я, Рамзес, всегда был ничем под твоим взглядом, Моисей. Что было в тебе, жестокий, к чему я так тянулся? Какой свет манил меня, заведомо знающего о наказании, что последует после очередной твоей затеи?       Ты, Моисей, еврей, которому на роду было написано умереть, а выжив, стать рабом на веки вечные, беспомощное существо, чьим пристанищем была корзина, а главным богом – милосердный Нил. Можно ли ненавидеть реку за то, что принесла к нашему порогу тебя, моё проклятье? Что было во взгляде твоем, брат, что я терял рассудок и соглашался делать всё, чего душа твоя пожелает? Откуда столько власти в том, кто был рожден служить моему процветанию? Как мог я, свет и слово, дрожать от ужаса и задыхаться, когда ты оставил нас? Какие крики разносились по Египту, какие мольбы, когда я падал на колени, моля тебя не покидать меня, брат?       Гнилое звено. Вот кем считал меня отец. Вот кем я стал, простирая к тебе руки. Не успел песок замести твои следы, как я уже рычал о ненависти своей к тебе. Я вопил, что не приму тебя обратно. Что ты вернешься во дворец только за приговором к смертной казни. И что?       Стоило мне увидеть тебя спустя года, возмужавшего, но по-стариковски худого, с этой женщиной из Мадины, что сделал я? Фараон, шагающий степенно и царственно, не удостаивающий никого взгляда без причины, я… кинулся к тебе, как верный пес. И сердце моё чуть не разорвалось от ужаса и счастья, наполнивших его. Кровь моя загустела, и я ощутил, как жжет огонь неверия мои глаза. Ты вернулся. И я всё простил. Все, что ты сотворил и чего не делал. А ты, Моисей? А ты… моё проклятье. «Отпусти мой народ» - просил. «Отпусти мой народ» - обращал в кровь воду. «Отпусти мой народ» - насылал чуму и мор. «Отпусти мой народ» - убивал сына моего.       Отпускаю. Уходите. Уходите все. Ты, твой народ и твой Бог. Твоё чудовище. Убирайтесь с этих земель. Оставьте меня одного. Сгинь с глаз. Исчезни. ... шипел я в беспамятстве. И жар в тисках сжимал моё нутро. Но ты, о ужас, куда бы я не повернулся, - везде был ты! И я ненавижу тебя за это, брат. За то, что в ясности и последнем бреду, в праздники и дни траура, в храме при богах и опочивальне с наложницами, днем и ночью, всегда ты. Ты, ты.. ты. Моисей. Лучше бы разверзнутое море разбило меня о скалы тогда. Лучше бы твой жестокий Дух, щадящий только свой богоизбранный народ, уничтожил меня чумой и мором. Лучше бы Нил не принес тебя в мою обитель. Ты, кем я навечно ведом. Ты, кого я вечно ждал. Ты, кого я братом звал. Ты, Моисей. Моё проклятье. И я никогда не отпущу твой народ. Я никогда не отпущу тебя.