Как рождаются звезды

Шишио понадобилось несколько секунд, чтобы вновь прийти в себя и осознать тот факт, что Сузуме, как по волшебству, возникла перед ним из ниоткуда: - Чун….Чун?... – спросил Шишио, желая осведомиться, та ли перед ним Сузуме, или ее мрачный двойник. На свое имя Чун-Чун не откликнулась, зато стояла как вкопанная и внимательно рассматривала его, впрочем, как и он ее. Не нужно быть очень наблюдательным, чтобы заметить, насколько сильно изменилась Сузуме за полтора года. В последний раз Шишио видел ее на свадьбе Юкичи-чана. Она коротко подстриглась, выглядела молодой и счастливой, улыбалась во весь рот. Несчастное существо, которое сейчас видел перед собой Шишио никак не вязалось с вечно позитивной Есано Сузуме, которую он знал. Сейчас, вместо свободных футболок с картинками и надписями на ней была потертая серая кофта, синие джинсы и кроссовки. Вновь отросшие волосы были неаккуратно завязаны в хвост, будто бы она с утра, не расчесавшись, завязала его и отправилась по делам. Ее ногти были изгрызены, под глазами мешки и потухший взгляд, но с искоркой интереса. Минута молчания, воцарившаяся между ними, не показалась неловкой. Им нужно было время, чтобы подчеркнуть для себя что изменилось, а что нет. - П-Привет… - сказала Сузуме и опустила глаза. - Здравствуй, Чун-Чун. Сузуме аж передернуло от вновь услышанного прозвища. Она запустила руку в волосы и устало закрыла глаза. - Что ж, нам лучше сесть – сказал Шишио, и ему почему-то стало неловко. Они уселись обратно. Бармен подошел к ним и спросил, будут ли они заказывать что-нибудь: - Саке… - сказал Шишио – Нужно выпить. - И мне тоже – пробурчала Чун-Чун. - Ты пьешь? – спросил он удивленно. Сузуме посмотрела на него взглядом, как бы говорящим: «А что, не видно?». Первые несколько минут они молчали. Шишио, видимо, был единственным в их компании, кто чувствовал хоть какую-то неловкость. Он сразу же заприметил, что Сузуме уже была немного пьяной, когда пришла сюда. Сердце вдруг кольнуло, и он почувствовал, что волнуется. Но потом тут же осекся: «Не мое дело». Он стал с неподдельным интересом рассматривать посетителей. Многие смеялись и громко что-то обсуждали. Слева от них сидело несколько человек, обсуждающих последний футбольный матч: «Это заведение определенно стало более шумным без хозяина» - Подумал он. Вообще-то, он сам приходил сюда очень редко, раз в несколько месяцев. Просто сегодня он в очередной раз поссорился с Ханой, и ему не очень-то хотелось возвращаться домой. - Как твои дела? – спросил Шишио, делая глоток саке. Сузуме покачала головой и спросила: - А твои? - Тоже – ответил он и улыбнулся. Сузуме тоже улыбнулась. Они, будто не сговариваясь, пришли к выводу, насколько убого и жалко выглядят. После нескольких порций саке их разговор оживился. Шишио начал рассказывать о новых учениках и проблемах на работе: - И что ты думаешь? – увлеченно говорил он – На следующий день этот Тацуки вылил ведро с водой прямо в кабинку туалета, на того парня! Сузуме смеялась до слез, и поэтому Шишио тоже смеялся: - Честно говоря, - говорил он сквозь смех, - Было бы смешно, если бы не было так грустно. Мне потом жутко влетело от директора. - Сочувствую – сказала Чун-Чун, улыбаясь. - А знаешь, что смешнее всего? – сказал Шишио и вновь засмеялся – Я ненавижу свою работу. - Правда? - Да. Просто терпеть не могу. Сузуме немного помолчала, а потом сказала: - А я могу тебя переплюнуть. Знаешь, что по-настоящему смешно? Когда твоя свадьба срывается за неделю до назначенного дня. Улыбка тут же пропала с лица Шишио. Все вдруг стало понятно: - Чун-Чун… - Когда ты совсем недавно считал себя самым счастливым человеком на свете, а теперь твоя жизнь превратилась в ад. Несколько минут они сидели и молчали. Шишио хотел подбодрить ее, но не знал как. Да и не видел смысла, ведь они теперь чужие люди. Сузуме встала и зашаталась: - Слушай, мне пора домой. Уже ночь, а мне на работу вставать… - Я провожу тебя – сказал Шишио, вставая. - Нет, не нужно, правда – замотала головой Сузуме. Шишио оплатил напитки и повернулся к ней: - Ты еле на ногах стоишь, так что не ворчи. После десяти минут долгих раздумий, Сузуме, наконец, вспомнила свой адрес, и оба, пошатываясь, пошли в сторону ее дома. Они притворились, будто Сузуме не говорила о своей свадьбе, а Шишио о работе, и вновь начали смеяться над всякой чепухой. - А знаешь, как называется место, где я работаю? – смеялась Сузуме – «Оладушек» Шишио прыснул со смехну. Внезапно Чун-Чун споткнулась и полетела лицом прямо на асфальт. Шишио, несмотря на дурманящее действие алкоголя, быстро среагировал и схватил ее за руку, чуть-ниже плеча. Затем, живо вспомнив их первую встречу, одернул руку, словно обожженную, и сунул в карман. Остальную часть пути они прошли молча. Чун-Чун жила в не очень благоприятном районе, в одной из высоток, аж на семнадцатом этаже. Когда они подошли к дому, ей стало совсем плохо. Когда Шишио предложил понести ее, она отказалась, аргументировав это тем, что если сейчас она пошевельнется, то все содержимое ее завтрака, обеда и ужина окажется снаружи. Так они и простояли около ее дома. Она, прислонившись к стене и закрыв глаза, и он, смотря себе под ноги. Наконец, Сузуме собралась с силами, и они добрались до ее квартиры. - Мне пора - сказал он у двери. Сузуме, не поворачиваясь к нему, пробормотала: - Заходи, выпьешь кофе. Квартира Сузуме выглядела также жалко, как и она сама. Ободранные и пожелтевшие обои, мебели почти нет. Две комнаты – спальня и гостиная, а также маленькая кухня и ванная с туалетом. Сузуме сняла кроссовки, уселась на пол и схватилась за живот: - Сейчас умру… - У тебя есть таблетки? – спросил Шишио, опускаясь рядом. Сузуме покачала головой. Потом резко встала и побежала в сторону ванной. Шишио было странно сидеть рядом с ней в ванной и держать ее волосы, пока ее тошнит. Ему нравилось думать, будто у этой девочки в жизни все будет хорошо, будто с ней никогда не может случиться ничего плохо, что она будет счастлива. Он подумал, что у кого-то там, наверху, или внизу, отличное чувство юмора. Когда Сузуме стало лучше, и она встала, чтобы умыться, Шишио поднялся с пола и прошел на кухню, чтобы налить ей воды. В куртке завибрировал телефон. Он достал его и посмотрел на экран. Хана звонила уже в пятый раз. Шишио нажал на педаль мусорки и бросил телефон туда. Чун-Чун вновь сидела на полу в коридоре. Шишио протянул ей стакан воды и уселся в метре от нее. Несколько минут они молчали. - Эй, Чун-Чун? - Что? – ответила она вялым тихим голосом. - Ты сильно страдаешь из-за разрыва с Мамурой? Ее голос задрожал: - А ты страдал, когда мы расстались? - Да. - И что же ты чувствовал? - Ничего сентиментально-плаксивого – медленно сказал Шишио, – Только тупая боль. Через несколько минут она уснула.