Умерла? Вот незадача.

POV Вампир – Нейтрал. Вдыхаю сигаретный дым, людей он будоражит, заставляет наслаждаться копотью ложащейся на их легкие. Мне же все равно, я курю лишь, когда хочу подумать. Смотря на эти клубы, могу отдалиться от мира, в котором я веду отвратительное существование. Рядом изогнув нагое тело, шевелится девушка. Как же ее звали? Настя, Лиза, Марина? Может Света, Маша, Уля, Вера.…Как же? Имя не желало вспоминаться. Какие же эти девчонки – дуры. Их волнует лишь тело, но как бы я позабавился если б, они заглянули в душу. Очередная дешевка с миленьким личиком, одна из…большого списка. До этой ночи мне было интересно с ней, только после… она стала, как и остальные безликой, безымянной пустышкой. Ощущаю, как губы изогнулись в улыбке. Такой же фальшивой, как и я. Меня никогда не интересовали податливые пустышки, что из них взять? Да половина с этих нафуфыринных мадам, не смогли удовлетворить меня. У меня есть странность, я бросаю любую девушку только с ней пересплю. Пользуюсь ими словно игрушками, такими же бесполезными как допустим третья нога. Девушка говорит что-то, я устало поднимаю на нее глаза. Ощущаю, как во рту распространяется горечь. Клыки удлиняются, касаясь нижней губы. Вкус собственной крови щекочет язык. Слышу, как она шепчет мое имя, как ее горячие пальцы качаются оголенной спины. Лишь мороз и отвращение растекаются по телу. Ее кожа пахнет жасмином, она покрыта маленькими бусинками пота. И мне становится противно, но жажда берет верх. Она высушивает горло, крадется по пищеводу. Я касаюсь губами ее горла. Кровь пульсировала под тонкой кожей. Миг и я наслажусь ею. Прокусить лишь кожу и артерию и все, жажда вновь напоминает о себе. Девушка обнимает меня за шею, я ощущаю, как ровно стучит ее сердце, как ее руки касаются плеч. Вот же ж глупая. Наутро и не вспомнит. Клыки погружаются в податливое тело. Как же легко прокусывать такую кожу, словно она пергамент, а мои клыки иголки. Кровь толчками заполняет рот. Пьянит, ни одно человеческое яство не сумеет, насытит, так как эта влага. Она продлевает жизнь, мою жизнь, век у век даруя бессмертие. Я таким не родился, я таким стал. Уже и не помнить, кто меня превратил. Алая жидкость делает меня сильнее. Для людей она имеет, привкус метала, чего-то мерзкого и неприятного. Для меня же, она слаще вина, никакого метала. Словно ешь шоколад с клубникой. Вкус крови неописуем, да такого вкуса нет в человеческом рационе. Девушка ногтями впивается в мою спину. Раздирает ее, пытается оттолкнуть. Но через миг замолкает, какие, же хрупкие люди. Два, четыре, шесть… Достаточно. Я отстраняюсь, подавляя в себе это дикое желание, допить до конца. Нельзя. Так делают лишь Темные, а я держу нейтралитет. Черная во тьме капля стекает по худой шее, я стираю ее. Наблюдаю, как на пальцах засыхает ее кровь. Девушка слабо дышит рядом, ее хрупкое тело подрагивает. Мне становится мерзко на нее смотреть. Опускаю ноги на пол. Иду к окну. За ним спит город. Лишь одиноко мигают пару окон. Спокойствие растекается по телу, я словно становлюсь частью невиданного потока. Один. Как всегда. Никто мне не нужен и я никому не нужен. Вот только у нас есть соглашение с охотниками. И завтра я вновь буду притворяться человеком. Пару лет назад меня вручили, словно собачонку одному богатому роду и сказали, что я должен вести себя паинькой. Дело в том, что когда-то великий и неповторимый Дракула, он же Влад Цепеш, заключил договор с родом Охотников Парциум. Все они устали от войн, и заключили мир. С тех времен все охотники любых рангов и категорий смотрели за всеми вампирами, будь то Светлый, Темный или Нейтрал. Я принадлежу к последним. Меня выдернули с привычной колеи где-то на юге Токио. И я побрел к черту на рога – в Россию. Где новый папа приказал быть милым пай мальчиком, хотя он сказал все по-другому – хочешь крови? Пей. Хочешь драйва? Пожалуйста. Но, не убивать, а жертв ночных укусов, подчищать самому. Вот я его и слушаю. А потом с милой улыбкой и склерозом что я бессмертный – сообщил, что я взрослый мальчик и пора б завести семью. И мне вручили маленькое нечто с голубыми глазами. Да я жалобу напишу, за такое свинство. Пусть Цепеш посмеется, где-то у себя в Валахии или как ее там уже величают. Девушка за спиной застонала. Я кривлюсь, оборачиваясь. Да как же меня достала такая жизнь.